Функции аннотаций и рефератов

Проблема функционального назначения аннотаций и рефератов имеет длительную историю в библиографии, книговедении и информатике.³ В основе периодически возникающей по этим вопросам полемики лежала, пользуясь современной терминологией, относительность разделения в тексте первоисточника собственно информации, носителем которой является реферат, и метаинформации, носителем которой служит аннотация. Нечеткость теоретических позиций в отношений понятий «аннотация» и «реферат» препятствует развитию и совершенствованию методического

Не ставя перед собой задачи сколь-нибудь детального рассмотрения обширной литературы по проблеме функционального назначения различных видов вторичных документов (см., например, обзор Д. Ю. Теплова «Развитие взглядов на предмет библиографии в работах отечественных библиографов» — Труды ЛГИК им. Н. К. Крупской, 1968, т. 19, с. 205-232), выделим только некоторые точки зрения, высказанные известными специалистами-библиографами в советский период. Так, например, Ф. Яшунская и А. Я. Подземский в 30-е годы считали, что реферат в большинстве случаев должен заменить читателю первоисточник, сделать обращение к нему излишним [109, 151]. Подобное требование в условиях того времени можно понять: в стране не хватало научных и инженерных кадров, способных самостоятельно ориен­тироваться в литературе, многие зарубежные работы были недоступны для читателей. В противоположность им К. Р. Симон [1171 считал, что реферат должен обогатить исследователя новыми аналогиями и фактами, а позднее совместно с Г. Г. Кричевскпм [118] подчеркивал: реферат не заменяет ознакомления с работой, по нему ученый судит о ее полезности и необходимости непосредственного к ней обращения.

Небезынтересно отметить, что Подземский, например, в противоположность Симону, считал развернутые рефераты материалами небиблиографического характера и подвергал сомнению целесообразность существования самостоятельных реферативных журналов вообще [109].

Что касается теории и методики аннотирования, то в 20-е годы в ее развитии большую роль сыграли публикации И. П. Жук, М. Е. Минчина, Я. Е. Кипермана, А. Г. Фомина. По существу их работы положили начало обсуждению в печати проблем аннотирования. В 30-е годы аннотированию по сравнению с реферированием уделялось меньше внимания (статьи А. А. Мансурова, Е. Рыскииа). В 40-е и 50-е годы методические вопросы аннотирования стали темой диссертаций Р. М. Савицкой (1944 г.), В. Т. Вытяжкова (1954 г.). В это же время выходит в свет методическое пособие по аннотированию технической литературы А. В. Кременецкой, а в 1959 г — монография Е. И. Шамурина [140]. (Этот краткий обзор В. П. Леонова заимствован из работы [17]).

⁴ Поскольку понятие «аннотация» трактуется иногда очень расширительно, следует уточнить, что в дальнейшем мы будем понимать под этим видом вторичных документов. Если обратиться к одному из наиболее развернутых определений понятия «аннотация» и столь же разветвленной ее классификации, данным в работе Е. И. Шамурина [140], то из определения «краткие сведения, характеризующие произведение печати со стороны его содержания, идейно-политической направленности, ценности, назначения литературно-библиографической истории, оформления и проч.» мы выделяем лишь один элемент «со стороны его содержания», а из классификационного ряда — лишь те аннотации, которые относятся к числу общих (или специализированных) описательных и тематических. Отдельные уточнения и пояснения к библиографическому описанию мы в данной работе к аннотациям не относим.

аппарата свертывания; особенно нетерпимой эта нечеткость становится в последнее время в связи с интеграцией сфер информационного обслуживания в рамках единых интегральных информационных систем.

Достаточно привести несколько примеров из литературы только последних лет, чтобы проиллюстрировать существующую но сей день противоречивость в суждениях о сущности рассматриваемых вторичных документов, а следовательно, и целях свертывания информации.

1. «Если аннотация должна представлять тему документа в целом, то реферат, кроме этого, — темы отдельных его разделов» [148].

2. «Никакая реферативная информация не заменит самого произведения печати, так как только непосредственное знакомство с ним дает ответ на возникающие вопросы. Реферативная информация должна помогать в разыскании и выборе важных книг и статей, освобождать читателя от просмотра источников, представляющих лишь кажущийся интерес» [54].

3. «Аннотацией называется связный текст, который кратко выражает центральную тему или предмет какого-то документа» (объем не превышает 150—200 знаков). «Рефератом называется связный текст, который кратко выражает не только центральную тему или предмет какого-то документа, но и цель, применяемые методы и основные результаты описанного исследования или разработки» (средний объем в пределах 1000-1500 знаков) [95, с. 291]. Ограничимся этими примерами.

Для всех этих высказываний характерен прежде всего некоторый «эклектицизм» — невидение принципиальной разницы между двумя видами вторичных документов — аннотациями и рефератами.⁵ Вторые отличаются от первых несколько большей под­робностью — «не только центральную тему... но и цель...» (см. пример 3); не только «тему документа в целом», но и «отдельных его разделов» (см. пример 1). Функционального различия между ними нет. Есть традиционно отмечаемые количественные различия: 150—200 знаков в одном случае, 1000—1500 — в другом, хотя можно привести немало примеров, когда аннотация по объ­ему значительно превышает реферат и когда в аннотации приведено несколько тем, а в реферате лишь одна. Если нет функциональ­ного различия между этими двумя видами вторичных документов, а только количественные, то они, естественно, становятся многофункциональными и годятся поэтому на любой случай в жизни. Если это было бы так, то, наверно, в течение многовековой истории

⁶ Этот «эклектицизм» наблюдается и в других сферах свертывания. В частности, он проявляется в неразличении принципиальной разницы между языками «координатного индексирования» и традиционными библиотечно-библиографическими классификациями как языками различного уровня интеграции лексики, между реферативными, библиографическими и аналитическими обзорами и т. п.

существований вторичных документов не было бы поводов для периодически возникающих дискуссий на эту тему, не было бы необходимости столь категорически заявлять, например, что «никакая реферативная информация не заменит...» (см. пример 2). Остановимся несколько подробнее на примере 2.

Автор этого высказывания полностью отвлекается от структуры информационных потребностей; более того, он вообще подвергает сомнению необходимость существования самой рефератив­ной информации, поскольку те задачи, которые ею ставятся перед вторичным потоком, не выходят за рамки задач аннотации.

Можно согласиться с тем, что для определенной структурной составляющей информационной потребности даже подробный реферат может создать лишь «иллюзию информированности», поскольку может не содержать в себе второстепенных с точки зре­ния референта данных, но весьма важных с точки зрения кон­кретного специалиста. Ио это — с точки зрения «определенной структурной составляющей информационной потребности».

Если представить себе структуру информационной потребности в виде цепочки А -> В -> С -> В, где А — потребность в текущей широкотематической информации, В — в ретроспективной широкотематической, С — в текущей узкотематической и Б — в ретроспективной узкотематической информации, то для структурной составляющей А, для «удовлетворения» ко­торой нужна информация, позволяющая быть в курсе последних достижений в смежных отраслях, некоторые рефераты вполне могут (и, наверно, должны) служить заменой первоисточника. По мере приближения к составляющей Б возможность замены уменьшается и в последнем случае она наблюдается как исключение.

Таким образом, в ряде случаев реферат не только может, но и должен выполнять познавательные функции (служить заменой первоисточника); нельзя только требовать, чтобы он выполнял это во всех случаях, ибо тогда пришлось бы признать, что вся система информационных коммуникаций преднамеренно засорена сведениями в форме первичных документов. Информативность или метаинформативность вторичного документа — свойства, присущие ему не имманентно (о чем более подробно будет сказано ниже), а возникающие в процессе его восприятия конкретным потребителем. Однако несмотря на это, при подготовке любого документа, в том числе и вторичного, всегда учитывается его читательское назначение.

В связи со сказанным выше может, однако, возникнуть несколько вопросов: чем объясняется такая «длительность» в нерешенности данной проблемы; кто из сторонников противоположных мнений прав; действительно ли необходим качественный подход к различению основных видов вторичных документов?

Постараемся разобраться в этих вопросах. Нам представляется, что сегодня перевести спор о функциях и возможностях вторичных документов из области эмоций в сферу науки можно, лишь прибегнув к испытанному временем методу построения «идеальных» моделей изучаемых объектов, поскольку любая наука, претендую­щая на некоторую сопоставимость результатов, оперирует не реальными объектами, а их идеальными моделями. Разумеется, жизнь всегда богаче, чем самая удачная модель, факторы внешней среды постоянно «деформируют» ее, но без построения моделей нам не только не понять сущности различных видов вторичных документов, но и не решить вопроса, насколько закономерны отклонения реально существующих вторичных документов от идеальной модели. В некоторых случаях такие отклонения естественны и оправданы, необходимы, в других — результат беспомощности составителя вторичного документа.

Метод построения моделей изучаемого объекта требует дедуктивного подхода к рассмотрению вопроса, подхода чисто логического, не опирающегося непосредственно на практику и не ссылающегося на очевидность или авторитет.

Рассмотрим предварительно данный вопрос в так называемом филогенетическом аспекте. Первоначально, как известно, свертывание возникло в сфере документального обслуживания как реакция на потребность упорядочить и раскрыть содержание крупных собраний произведений письменности. Первыми видами вторичных документов, обеспечивающих функционирование сферы документального обслуживания, были библиографические описания и индексы библиотечных классификаций.

С развитием общественного производства и усложнением социальных и внутринаучных информационных связей стала возникать потребность в дополнении документального обслуживания обслуживанием факто-концептографическим. Возникновение любой общественной потребности в сфере информационных коммуникаций, как уже отмечалось выше, каждый раз порождает кризисную ситуацию в рамках рассматриваемой сферы, вызывающую для ее компенсирования появление нового социального «коммуникативного» института.

В качестве такого «института» в середине XVII в. в Европе и в первой трети XVIII в. в России явились научные журналы, которые были первоначально средством распространения не столько первичной, сколько вторичной — реферативно-библиографической — информации. С возникновением новых видов информационного обслуживания стал формироваться и соответствующий им «инструментарий» — новые виды вторичных документов, прежде всего аннотативные и реферативные, т. е. документы различного функционального назначения. Это уже достаточно хорошо понимал Дени Салло — основатель первого научного журнала “Journal des savants” в первом номере которого (январь 1665 г.) он писал, что видит задачу журнала в извещении о новых книгах и о новых опытах по физике и математике, новых открытиях и изобретениях из книг.⁶ Первые сообщения носили аннотативный (метаиформативный) характер и преследовали цель облегчить читателю выбор из документального потока тех книг, которые отвечают его интересам; вторые сообщения носили реферативный (фактографический, информативный) характер и преследовали цель облегчить читателю непосредственный доступ к информации «из книг». Можно полагать, что уже в XVII—XVIII вв. определились два подхода к раскрытию содержания произведений печати —

документальный (библиографический) и фактографический; более того, и концептографический, поскольку публикуемые «аннотации» и «рефераты» нередко сопровождались рекомендациями, замечаниями, «рассуждениями по поводу» и т. п., т. е. содержали в себе дополнительную информацию, привлекаемую извне и, таким образом, представляли собой результат как свертывания,; так и развертывания одновременно.

Потребность в существовании трех в принципе независимых
рядов вторичных документов — библиографического, фактографического и концептографического, таким образом, была; однако возможностей такой трехаспектной характеристики произведений печати не существовало, как нет ее в полной мере |практически и сейчас (по соображениям прежде всего экономического характера). Отсюда перманентное стремление в сфере информационного обслуживания одним каким-либо видом вторичного документа (аннотацией или рефератом) «убить сразу двух зайцев» — возложить на него одновременно выполнение функций двух сфер информационного обслуживания — документального и фактографического. Отсюда естественное желание дополнить аннотацию информативными элементами, а реферат — метаинформативными. Поскольку такой «паллиатив» в большинстве случаев не удовлетворял требованиям той или иной сферы информационного обслуживания, постольку хронически отмечалось «тление» проблемной ситуации о функциях тех или иных видов вторичной документации, о способности некоторых из них «служить заменой первоисточника».

Но, может быть, упомянутый выше «эклектицизм» (см. примеры 1—3 на с. 73) характерен лишь для литературы, откуда эти примеры взяты, а в более строгих документальных источниках, типа ГОСТов, функциональная неточность вторичных документов устранена?

Обратимся к ГОСТ 7.9—77 «Реферат и аннотация»: реферат, читаем мы, акцентирует внимание на новых сведениях и определяет целесообразность обращения к документу. То же дословно находим мы и в сборнике нормативно-технических документов МСНТИ (вып. 5, М., МЦНТИ, 1980).

Таким образом, стремление одним видом вторичного документа «убить сразу двух зайцев» присуще не только научной и методической литературе.

Именно в стремлении возложить на один из видов вторичных документов выполнение функций различных сфер информационго обслуживания — один из источников упомянутых выше противоречивых высказываний.

Представим теперь идеальные условия, при которых упомянутые факторы экономического и другого характера перестали бы доплывать на систему коммуникаций свое отрицательное влияние. Какова роль в таких условиях различных видов вторичных документов? Здесь может быть четыре случая.

1. Специалист не может достаточно четко («фактографично») сформулировать свой запрос или ему нужна информация проблемного (тематического) либо систематизированного характера. Такую потребность сегодня может удовлетворить, как правило, только первичный документ. В этом случае, чтобы выбрать из потока необходимые ему первичные документы, специалист должен располагать вторичными документами, которые с достаточно высокой разрешающей способностью⁷ ориентировали бы его в тематике данного документального потока, т. е. в нем должны ныть представлены все темы, которые содержатся в документах. Поскольку темой может обладать не только документ в целом, по в принципе и отдельное предложение, то степень отражения тематики первичного потока во вторичном зависит в этих условиях от принятого для данной системы необходимого уровня разрешающей способности. Заметим при этом: не существует принципиальных ограничений для глубины анализа первичных документов (до уровня предложения); любая тема может быть выражена не только распространенным, но и назывным предложением.

2. Потребность специалиста может быть удовлетворена определенным фрагментом текста, имеющим самостоятельное информационное значение вне контекста, т. е. без обращения к тексту всего документа (такие фрагменты обычно называются экстрактами). Здесь степень свертывания информации в тексте фрагмента находится на необходимом и достаточном для специалиста уровне, т. е. между фрагментом и его читателем существует, в терминологии В. А. Артемова, необходимое коммуникативное отстояние [5]. Полученные в результате такого нулевого свертывания информации (не документа!) вторичные документы должны быть предназначены для ориентации специалистов в инфор-

Разрешающая способность — способность системы (ее языка, вторичных документов и т. д.) различать документы, одинаковые по теме, но различные по содержанию.

мационном потоке (т. е. в некоторой последовательности фактов или концепций).

3. Потребность специалиста может быть удовлетворена текс­том (в частном случае фрагментом документа), степень сверну­тости информации в котором выше, чем в первичном документе, т. е. в нем опущены и обобщены несущественные для данной потребительской ситуации элементы первоисточника. Получен­ные в результате такого свертывания вторичные документы также предназначены для ориентации в информационном потоке.

4. Потребность специалиста может быть удовлетворена текс­том, степень свернутой информации в котором должна быть ниже, чем в первичном документе, т. е. в нем должны быть развернуты или проинтерпретированы существенные для данной потребительской ситуации элементы. Подобные вторичные документы также предназначены для ориентации в информационном потоке.

Этими четырьмя случаями, видимо, исчерпываются типовые потребительские ситуации в рамках документальной системы.⁸, Если это так, то уместно задаться вопросом: возможно ли в условиях перечисленных потребительских ситуаций удовлетворительное функционирование одного лишь вида (ряда) вторичного документа? Естественно, что для удовлетворительного функционирования в каждой из перечисленных потребительских ситуаций требуются свои вторичные документы.

Для случая 1 это должны быть такие вторичные документы, которые содержали бы в себе упорядоченный перечень тех и только, тех тем, необходимых для раскрытия содержания первичных документов с полнотой, отвечающей целевому и читательскому назначению данных вторичных документов. В пределе, с точки зрения идеальной модели, это должен быть упорядоченный перечень; названий всех имеющихся в первоисточнике текстовых субъектов. Таким требованиям должна удовлетворить идеальная аннотация — носитель «чистой» метаинформации (документ библиографического ряда).

Для случаев 2, 3 и 4 это должны быть такие вторичные документы, которые содержали бы в себе упорядоченный перечень; тех и только тех «тем и рем», необходимых для удовлетворения потребностей специалистов в перечисленных в этих пунктах потребительских ситуациях, т. е. это упорядоченный перечень субъектно-предикатных конструкций. В пределе, с точки зрения идеальной модели, такой документ может быть равен одному предложению (или даже части его) — случай 3, целиком первоисточнику — случай 2 или бесконечно носители «собственно» информации (документы фактографического ряда).

Таковыми должны быть вторичные документы с точки зрения их идеальной модели. Подобный подход, помимо прочего, прокладывает, казалось бы, непреодолимую преграду между документами документального и фактографического рядов: в первом случае мы имеем дело с «чистой» метаинформацией, в другом — с «чистой» информацией. Однако такая непреодолимость существует лишь с идеальной точки зрения, в действительности все значительно сложнее.

Во-первых, информация и метаинформация, как уже указывалось выше, строго говоря, нерасчленимы: каждая метаинформация всегда содержит в себе элементы «собственно» информации, например констатация факта проведения исследования, выпуска изделия и пр. (или, например, подытоживающая функция библиографии); с другой стороны, каждая информация в той или иной степени характеризует тему документа в целом или отдель­ных его частей, т. е. несет в себе элементы метаинформации.

Во-вторых, документ (первичный или вторичный) как сообще­ние не существует вне читателя, а различные читатели (или один и тот же читатель в различное время) могут извлечь из одного и того же документа различное количество информации и метаинформации. Более того, один и тот же текст в зависимости от уровня свертывания может выступать и в качестве информации и метаинформации. Так, для одного читателя автореферат диссертации содержит в себе достаточный объем информации, для другого — лишь метаинформацию о самой диссертации. Подобное положение наблюдается нередко и при различении некоторых вторичных документов: формально, с точки зрения структуры (наличия субъектно-предикатных элементов) мы, казалось бы, имеем дело с рефератом, в то время как в действи­тельности этот документ с определенной точки зрения метаинформативен и представляет собой аннотацию (подробнее см. 3.3).

Таким образом, граница между информацией и метаинфор­мацией подвижна и условна, и в этом вторая причина, второй источник «тления» проблемной ситуации о функциях вторичных документов. И тем не менее, несмотря на отмеченную условность границ — некоторую информативность аннотаций и метаинформативность реферата, указанные вторичные документы относятся к различным сферам информационного обслуживания — документальной и фактографической — со всеми вытекающими из этого требованиями к их содержанию. Отсюда и несколько, быть может, нетрадиционный вывод: по некоторым рефератам можно иногда составить представление о содержании всего документа, в то время как аннотация должна обеспечить такое представление.⁹

Потребительская ситуация характеризуется, с одной стороны, усло­вием конкретной задачи, решаемой специалистом, с другой — уровнем раз­витости его тезауруса относительно данной задачи.

Этот нетрадиционный вывод противоречит прежде всего основным положениям, сформулированным в библиографической литературе, в которой

Итак, аннотации и рефераты — представители различных рядов вторичных документов, выполняют и различные функции в информационном процессе: первые, как уже указывалось в разделе 1.3, служат для ориентации потребителей информации в документальных потоках (выполняют сигнальные функции), вторые — для ориентации в информационных потоках (познаватель­ные функции). Это, с нашей точки зрения, основные функции; есть и дополнительные, но пас они в данном случае не интересуют. Некоторые авторы, например О. П. Коршунов [69], в качестве основных, универсальных функций, присущих любым, но только библиографическим, источникам, выделяют поисковую (определе­ние местонахождения документов, о существовании которых потребителю информации известно на основе формальных признаков, приписанных искомым документам), коммуникативную (осведомление потребителя о существовании документов, содержание которых представляет для него интерес), оценочную (оценка содержательного соответствия между документом и читателем и рекомендация данного документа тому или иному читателю).