Глава II. Est nobis voluisse satis – Для меня достаточно того, чтобы у меня было желание

Войдя в спальню сына, Люциус огляделся: Драко сидел на своей кровати, сжавшись в комочек, и всхлипывал. Рядом с кроватью в страшном волнении подпрыгивали и пытались биться об находящиеся в пределах досягаемости предметы обстановки два приставленных к Драко домовика — Добби и Дибби. Старший Малфой быстро подошел к сыну и подхватил его на руки, крепко прижав к себе.

— Прекратите шуметь и убирайтесь отсюда, — рявкнул он на эльфов и нежно прошептал сыну в ушко: — Ну, малыш, в чем дело? Почему ты плакал? Такие красивые глазки опухли, носик покраснел.

— Па-а-па, по… почему тебя та-а-к до… долго не было-о-о? — все еще вздрагивая от приглушенных рыданий, прохныкал Драко. Он, как лиана, обвился вокруг отца, крепко уцепившись руками за его шею, а ногами за талию.

— Ш-ш-ш, малыш, я здесь, с тобой, у меня просто были очень важные дела, я не мог прийти раньше. Разве мама не сказала тебе об этом вчера?

— Я не ви… не видел ее вче… вчера-а-а.

— Да? Ну, ничего страшного, наверное, она просто забыла. Скажу тебе по секрету, сынок, как мужчина мужчине, женщины — страшно забывчивые существа. Особенно часто они забывают важные вещи, зато никогда не забывают всякую ерунду, например, время визита к своему колдокосметологу.

«Что за женщина! — выругался про себя Малфой. — Уехать именно тогда, когда я не могу уделить внимание ребенку. Такое впечатление, что у нее совсем отсутствуют материнские чувства, или, скорее всего, она их тщательно подавляет. Ведь пыталась же она спасти Драко в их будущем, даже ценой своей жизни».

Драко захихикал, заметно успокаиваясь.

— Так что ты не сердись на маму, и на меня тоже, хорошо? — попросил его отец.

— Хорошо, — согласился ребенок, шмыгая носом.

Люциус достал из кармана белоснежный батистовый платок с изящной монограммой и вытер сыну нос.

— Ты завтракал?

— Нет, — отрицательно качнул головой Драко, — не хотел.

— Тогда приводи себя в порядок, а то уже день, а ты все еще в пижаме.

Люциус поставил сына на пол так, чтобы ножки ребенка попали в зеленые пушистые тапочки, и слегка хлопнул его по попке. Снова хихикнув, Драко помчался в ванную комнату.

Малфой задумчиво смотрел сыну вслед. Для завершенности облика ему не хватало чего-то неуловимого. Пока это был обычный четырехлетний мальчик: бледная кожа, тонкие правильные черты лица, большие серые глаза, волосы не платинового, а сероватого оттенка. Привлекали внимание темные ресницы и брови, которые не были характерны для блондинов, но являлись фамильной чертой Малфоев. Драко нельзя было назвать красивым ребенком, хорошеньким — да, но не красивым.

«Я сделаю все, чтобы защитить тебя, мой ангел, — прошептал Люциус. — Ты будешь жить, ты не будешь страдать. Если для твоего счастья необходимо будет достать луну с неба, я сделаю это. Ты хочешь Поттера — ты его получишь. Ты — Малфой, а Малфои всегда получают то, что хотят».

Размышляя над полученной информацией, Люциус сначала подумывал о том, чтобы просто найти способ уничтожить Поттера-младшего. Нет человека — нет проблемы, как говаривал один маггл, о котором он читал в хрониках, описывающих войну с Гриндельвальдом. Но, во-первых, тогда его семья оказалась бы в полной власти Темного Лорда, без надежды на спасение. А во-вторых, судя по всему, его Драко и Мальчик-Который-Выжил — «Связанные Судьбой». Такие пары являлись редкостью в магическом мире и представляли собой огромную ценность, поскольку были связаны не только духовно, но и магически. Но если их любовь превращалась в ненависть, они становились заклятыми врагами, стремясь уничтожить один другого, так как не могли жить друг с другом и не могли существовать друг без друга. При этом окружающим тоже приходилось несладко — такие партнеры, как правило, обладали большой магической силой. Мерлин и Моргана, Салазар и Годрик — их любовь-ненависть до сих пор оказывает влияние на магический мир.

— Папа, я готов, — прервал его размышления Драко.

Дибби переодела его в серую шелковую мантию, темно-серые ботиночки и забрала пока еще короткие волосы в небольшой хвостик, завязав черный бархатный бант.

— Хорошо выглядишь, сын, — улыбнулся ему Люциус, — пойдем обедать?

— Да, папа, — с важным видом кивнул Драко.

Сидя за столом, Драко пытался справиться с отбивной с помощью ножа и вилки. Покосившись на отца и решив, что тот ничего не заметит, мальчик отложил нож и рукой быстро помог себе наколоть на вилку кусочек мяса.

— Манеры, Драко, — сделал ему замечание Люциус, — есть надо не руками, а столовыми приборами — ножом и вилкой.

— Ну, п-а-а-а-п, — заканючил Драко.

— Нет, сын, — твердо сказал отец, — не забывай, что ты Малфой, а не безродный бродяга или отвратительный маггл.

Их разговор прервала Дилли, сообщив, что хозяина вызывает по каминной сети мистер Снейп.

— Скажи ему, что мы обедаем, и просим к нам присоединиться. Проводи его сюда и поставь еще один прибор, — приказал аристократ.

Как только зельевар появился в дверях, Драко вскочил со своего места и кинулся к нему, чуть не сбив его с ног:

— Крестный! Ты почему так долго не появлялся!

— Здравствуй, Северус, — поприветствовал своего друга Малфой-старший, — Драко, отойди от крестного и не хватай его грязными руками.

— Вот так всегда, — надулся Драко и, вернувшись за стол, начал вытирать руки салфеткой.

— Здравствуй, Люциус. Здравствуй, Драко, — поприветствовал их зельевар. — Я был занят в последнее время, извини, — объяснил он крестнику.

— Ты занят, папа занят, мама уехала, — все еще обиженно сказал Драко, — а я?

— А ты, ребенок, — погладил его по голове Северус, проходя мимо него к своему месту, — будешь всегда в центре нашего внимания.

Драко расцвел от слов крестного, моментально забыв о своей обиде.

Далее обед проходил в благовоспитанном молчании. Перейдя к десерту, Люциус нарушил тишину:

— Какие новости в Хогвартсе, Северус?

— Дамблдор предложил мою кандидатуру Совету Попечителей в качестве декана Слизерина, — сказал Снейп спокойно, словно сообщая о прекрасной погоде за окном. Хотя для молодого учителя зельеварения, бывшего Пожирателя Смерти, полукровки из бедной семьи подобный взлет по карьерной лестнице был более чем впечатляющ.

— Прекрасная новость, поздравляю. Со своей стороны гарантирую тебе полную поддержку Совета, — с легкой ехидцей проговорил Малфой.

— Вот как? — удивленно приподнял бровь Снейп. — Но ты, кажется, — еще не весь Совет, Люциус.

— Тебя поддержат и чистокровные семейства, и выскочки Дамблдора. Приятно иметь поддержку и того, и другого лагеря, не так ли, Северус? — ядовито усмехнулся Малфой.

— Хм, пожалуй… — растерянно выдавил из себя Северус.

«Нечасто удается сбить с толку моего дорогого друга — у него железная выдержка, еще бы, при его-то шпионской деятельности! — довольно подумал Люциус, изящно отламывая ложечкой кусочек воздушного торта и отправляя его в рот. — Пусть теперь помучается, известно ли мне что-нибудь об этом — или эти слова простое совпадение».

— А как там твои исследования? — продолжил он как ни в чем не бывало.

— Никак, — раздраженно признался зельевар. — Новое зелье тоже не помогло.

— Жаль, но я особо и не рассчитывал на удачу, — небрежным тоном сказал Малфой, пожимая плечами.

— Раньше ты так не говорил, — удивился Снейп.

— Раньше я так не думал. Мы знаем, что когда маг умирает, все наложенные им заклятия или исчезают совсем, или ослабевают настолько, что их легко удается снять. Если заклятие не исчезло и не ослабло, вывод может быть только один — он вернется, Сев, — почти прошептал Люциус. — И мы должны быть готовы к этому.

— Тебе что-то известно, Люц? — резко подавшись вперед и пытаясь скрыть свое волнение, спросил зельевар.

— Нет, разумеется.

«Да, — мысленно добавил Малфой, — но не могу пока тебе ничего рассказать».

— Ладно, — он встряхнул головой, в который раз за сегодняшний день пытаясь отогнать от себя непрошеные мысли об ожидающем его семью незавидном будущем, — мы с Драко собираемся пойти погулять в парк, присоединишься к нам?

— Нет, у меня еще куча непроверенных эссе, большинство из которых написаны полными болванами. Мне пора возвращаться, я и так пропустил обед в Большом зале.

— Хорошо, надеюсь, на днях увидимся. И еще, Сев, большая просьба: не передавай никому наш сегодняшний разговор, — напряженно глядя на друга, проговорил Люциус.

«Ну вот, теперь он точно догадается, что мне известно о шпионаже, — подумал он, — надеюсь, что ради нашей дружбы он все же не расскажет ничего Дамблдору».

— О чем ты говоришь, Люц? — недовольно нахмурился Снейп. — Я слишком ценю наши отношения, чтобы рассказывать кому бы то ни было о происходящем между нами.

— Я очень рад это слышать, — облегченно улыбнулся Малфой.

— А что с твоими проблемами? Решил их? — сменил тему зельевар.

— Пока нет, но как только решу, ты узнаешь обо всем первым, — пообещал тот.

— Все же мне не доверяешь? — оскорбился Снейп. Уже второй раз друг высказывал сомнения в его порядочности и лояльности.

«Что могло произойти? — размышлял он. — Люциус явно что-то узнал. Но что? То, что я шпионил для Ордена? Неужели эти сведения могут разрушить нашу дружбу? Или он думает, что я слежу за ним и передаю информацию Дамблдору? Я должен убедить его, что его сомнения беспочвенны — и он, и Драко слишком дороги для меня, чтобы я мог разрушить наши взаимоотношения в угоду кому бы то ни было».

Погрузившись в воспоминания, Снейп воскресил в памяти свое знакомство с Люциусом на одном из собраний последователей Темного Лорда — до этого он лишь смутно помнил блестящего выпускника факультета Слизерин. Северус только поступил в Хогвартс, тогда как Малфой уже был на седьмом курсе. После одного из собраний, Люциус попросил его сварить несколько сложных зелий — беременность Нарциссы проходила очень тяжело. Молодой зельевар отказался от предложенной оплаты. Ему не хотелось вызвать недовольство Лорда, требуя плату с одной из самых приближенных к господину семей. Он лишь попросил обеспечить его ингредиентами. Но Малфой сумел ненавязчиво отблагодарить его, подарив несколько редчайших фолиантов по зельеварению и прислав дорогие и уникальные компоненты для зелий, якобы «купленные по случаю». Но самый большой шок Снейп испытал, когда на вопрос Лорда, кого Люциус хочет видеть крестным своего сына, тот твердо ответил: «Северуса Снейпа». На первом дне рождения Драко, когда зельевар все же решил выяснить причину столь странного выбора аристократа, Люциус улыбнулся ему совершенно хулиганской улыбкой и объяснил: «Я назвал тебя, потому что Лорд этого совершенно не ожидал. Кроме того, в том, что мой сын родился, есть и твоя заслуга». Со временем Снейп полюбил тихие посиделки у камина в Малфой-мэноре, когда они с Люциусом играли в шахматы, обсуждали политику или новые открытия в зельеварении. Молодой Малфой тоже очень любил тонкую науку приготовления зелий, но его семейные и общественные обязанности не позволяли ему уделять этому увлечению достаточно внимания. С Нарциссой Северус особо не общался, но уважал ее как жену друга и мать своего крестника, хотя и не одобрял ее легкомысленного отношения к ребенку. Драко сначала просто напугал его — он казался таким нереально маленьким и хрупким, что до года Снейп отказывался брать его на руки, боясь что-нибудь сломать мальчику. Но потом общительный и веселый малыш сломил сопротивление зельевара и завоевал его приязнь. Северус и сам не заметил, как привязался к этой семье, поэтому сейчас его очень ранило недоверие друга.

— Доверяю, — успокаивающе улыбнулся ему Малфой, — но пока все не будет решено, я никому ничего не могу сказать. Это слишком важно для всех нас.

Снейп облегченно выдохнул — он все же не потерял дружбу Люциуса. Но все-таки его очень интересовало, чем же столь секретным (и, возможно, опасным?) занимается Малфой, что никому не доверяет? Поэтому, он попробовал надавить на друга еще раз:

— Это связано с тем, что ты сказал о…

— Возможно, — перебил друга Люциус, — но я больше не хочу говорить об этом.

— Нарцисса знает?

— Нет, — резко ответил Малфой, показывая, что его терпение уже на исходе.

— Даже так? — изогнул бровь зельевар.

— Да, — кивнул аристократ и выразительно взглянул на друга, намекая, что пора бы уже прикрыть эту тему.

— Ну что же, не буду настаивать, я могу подождать, — отступил Снейп. — Скажи только, это опасно?

— Сейчас — нет.

Ответ друга насторожил зельевара, поэтому он решил продолжить расспросы, рискуя нарваться на недовольство Малфоя:

— А потом?

— Потом? Да, опасно, но не опасней, чем если бы я не сделал то, что собираюсь, — объяснил Люциус, поняв, что настойчивость Снейпа вызвана тревогой за него.

— Надеюсь, ты хорошо просчитал последствия своих поступков, — все еще не успокоившись, недовольно пробормотал Северус.

— Как много «п»: просчитал, последствия, поступки… Неужели ты думаешь, что я буду подвергать напрасному риску свою семью? — с насмешкой произнес Люциус.

— Твой отец…

— Я — не мой отец, — оборвал друга Малфой, нервно помешав ложечкой кофейную гущу, оставшуюся на дне чашечки. — Мой отец был сумасшедшим, таким же, как и тот, кому он служил сам и заставил служить меня. Он опозорил наш род. Я сделаю все, чтобы Драко избежал подобной участи.

Люциус раздраженно отбросил ложечку, которая, упав на блюдце, жалобно зазвенела, и скрестил руки на груди, холодно посмотрев на собеседника.

— Надеюсь, что твое «все» однажды не свалится тебе же на голову тяжелым камнем, — тяжело вздохнул Снейп, осознавая, что тот уже все для себя решил, но не желая признавать, что убедить Малфоя принять помощь сейчас не удастся.

Люциус перевел взгляд на сына. Драко сидел с приоткрытым ртом, внимательно слушая разговор взрослых и пытаясь в него вникнуть.

— Драко, — нахмурился он, — попрощайся со своим крестным, пойди в свою комнату, оденься теплее и возьми метлу. Я сейчас подойду, и мы отправимся гулять.

— Да, папа, — Малфой-младший был умным мальчиком и знал, когда он может поспорить с отцом, а когда это чревато неприятностями. — До свидания, крестный, приходи снова быстрее.

Когда Драко ушел, обняв Снейпа на прощание, зельевар предпринял еще одну попытку убедить друга принять его помощь если не сейчас, то в будущем. Немного помолчав, он продолжил разговор, внимательно следя за выражением лица собеседника:

— Люц, я перестал тебя понимать. Ты странно себя ведешь, говоришь излишне откровенно. Да и выглядишь просто отвратительно.

«Еще бы — вторые сутки без сна, на одном кофе и бодрящем зелье — любой будет выглядеть неважно», — мысленно прокомментировал Малфой.

— Раньше я не знал, насколько я тебе могу доверять, — признал он.

— А теперь знаешь?

— Надеюсь, что да, — открыто улыбнулся другу Люциус. — Северус, ты первый человек за долгое время, кому я стал доверять. Только смотри, не проговорись об этом — я же нарушаю Семейный Кодекс Малфоев.

— Ну что ты, — криво усмехнулся Снейп, — как же я могу подорвать твою репутацию! Люциус поднялся со стула, показывая, что разговор окончен.

— Мне пора, Драко уже, наверное, заждался. До свидания, Северус.

— Ну что ж, до свидания, Люциус, — сожалея, что друг все же не принял его помощь, попрощался с ним зельевар.

Остаток дня Люциус посвятил сыну. Сначала они гуляли в парке, где Драко летал на детской метле, потом выпили чай со свежеиспеченными булочками и позанимались — Люциус учил сына писать, считать и играть в шахматы. После ужина, когда выкупанный и переодетый эльфами Драко лежал в кровати, отец приготовился читать ему книгу о похождениях Мерлина. Но вначале он решил провести со своим сыном воспитательную беседу:

— Драко, в ближайшее время я буду сильно занят и не смогу уделять тебе много внимания. Это очень важно для нашей семьи и для твоего будущего, — сказал он убеждающим тоном, внимательно следя за реакцией малыша.

— Это касается того, о чем ты говорил с крестным? — с любопытством посмотрел на отца Драко.

— Да. Ты уже большой мальчик, и должен понимать, что если я не могу проводить с тобой много времени, то это не из-за того, что я не люблю тебя, а из-за того, что меня заботит твое благополучие, — объяснил сыну Малфой.

— Это надолго? — недовольно поморщился ребенок, которому очень не понравилась перспектива лишиться постоянного внимания отца.

— Не очень, думаю, что недели на две-три, может быть, на месяц. Завтра я уйду с утра, постараюсь побыть с тобой вечером, но если не получится — обещай не капризничать. Если возникнут какие-то проблемы, пошлешь Добби к крестному, — продолжил увещевать мальчика Малфой. Для него было очень важным добиться понимания со стороны сына и получить его добровольное согласие на временное отсутствие отца.

— Может, лучше к тебе? — Драко все еще не оставил надежду иметь возможность вызывать к себе Люциуса.

— Нет, я буду в маггловской части Лондона, домовикам там появляться запрещено, — отрицательно качнул головой аристократ.

— Ты будешь общаться с магглами? — изумленно округлил глаза Драко.

Малфой наклонился к сыну, заговорщицки прошептав ему в ушко:

— Скорее всего, да. Но это — секрет, никому не рассказывай об этом.

— Хорошо, папа, — наконец-то согласился малыш, польщенный тем, что отец доверился ему.

— Ну, а теперь давай посмотрим, что же случилось, когда Мерлин встретил великана, — довольно улыбнулся Малфой-старший: ему удалось договориться с сыном.

Когда Драко уснул, Люциус вернулся в свои комнаты. Он чувствовал себя очень уставшим, но еще необходимо было обдумать план завтрашних действий. «Первым делом нужно навестить Поттера в доме его родственников, но так, чтобы никто меня не заметил и не узнал. Благо их адрес мне известен (спасибо сестрам Патил). Если магглы действительно так плохо обращались с Поттером, как написано в газетах из будущего (после победы пресса активно занималась перетряхиванием грязного белья своего Героя), то забрать у них мальчика не составит никакого труда.

Другое дело — добиться того, чтобы Гарри остался в его семье. Дамблдор никогда не допустит, чтобы Надежду Колдовского Мира воспитывал бывший Пожиратель, да еще и чистокровный волшебник. Значит, необходимо сделать так, чтобы об его опекунстве стало известно, когда все документы уже будут оформлены. А чтобы Дамблдор не смог опротестовать его права, надо будет довести до широкой общественности, кто отправил их Героя к этим ужасным магглам».

Люциус очень хорошо знал заместителя начальника Отдела по работе с несовершеннолетними волшебниками, оставшимися без попечения родителей — чистокровную волшебницу, бывшую слизеринку Элоизу Мун. Он был уверен, что сможет с ней обо всем договориться. Во-первых, потому что она сама терпеть не может магглов и грязнокровок, во-вторых, с большим удовольствием вставит палки в колеса их постоянному защитнику — Дамблдору, и, в-третьих, деньги никогда и никому не помешают.

«Значит, после визита к Поттеру надо появиться в Министерстве и повидать дорогую Элоизу. А если в газете написано сплошное вранье? И дорогие родственнички хорошо к нему относятся? Да нет, вряд ли. В его биографии об этом тоже вскользь упоминалось, а его грязнокровая подружка не допустила бы публикацию ложных сведений. Надо обязательно внушить детям, что грязнокровки и предатели крови — такие, как Уизли — неподходящая компания для нормальных волшебников. Не волнуйся, сынок, я воспитаю тебе замечательного мужа, а себе — достойного зятя», — с этими мыслями и с мечтательной улыбкой на лице лорд Малфой закрыл глаза и уснул.

27.04.2011