Божественные лилы

Свами любит играть. У него есть способность привести тебя в восторг тем, что не имело для тебя значения раньше. Он создает ролевые игры и бросается в них ради удовольствия жизни и игры. После этого каждый учится чему-то на примере события. Это то, то происходит на этой земле: мы здесь, чтобы научиться жить и любить с помощью любой возможной и вообразимой ситуации.

Свами очень снисходительный и имеет поразительное терпение. Однажды вечером он пригласил одного человека в свою квартиру на Маврикии. Этот человек агрессивно бросал в нас бесконечные положения из катехизиса и канонические правила. Выслушивание этого фанатика привело меня в ярость. Когда он закончит? Я нарочито поглядывал на часы. Свами, в отличие от меня, продолжал улыбаться и достал блокнот, чтобы сделать записи! С помощью этого случая я получил прививку против любого догматизма, а также урок терпения.

Фанатики существуют в каждой религии. Бог один, человек создает различия. Каждая религия может привести к Богу. Это лодка в океане наших жизней. В одной жизни мы христиане, когда-то мусульмане, когда-то индусы, в другой раз иудеи, в следующий суфии, мусульмане, и затем мы снова рождены, чтобы стать индусом, иудеем и суфием, таким образом, чтобы душа научилась практиковать различные религии без догматизма.

Свами играет в ежедневном общении. Он не показывает даже тысячной доли своих знаний. Много раз я осознавал, как автоматически сужу людей, которых едва знаю. Свами никогда не судит, он просто любит.

С ним мы часто не знаем, что думать в процессе ежедневного общения. Он может сказать банальность с очень серьёзным лицом, как если бы это было важное открытие или передает важное сообщение в простой форме. Он знает наши предрассудки и навязчивые идеи каждого.

Из-за того, что я боюсь ошибиться, сказать что-то неправильное и быть смешным, я однажды говорил, совершенно не думая, и поддерживал точку зрения Свами в разговоре, вместо того, что предложить свое собственное мнение. Через два предложения Свами поменял свое мнение на противоположное, и я запутался в своих ответах, столкнувшись с собственным лицемерием.

Гуру это тот, кто устраняет невежество и делает тебя самоосознанным. Свами делает это во время веселья. Жизнь не грустна с ним. Да, мы много смеёмся!

Однажды Пьер заблудился, когда вез Свами. Свами залился смехом на заднем сидении машины, когда Пьер проехал мимо того же места в третий раз. К тому времени как Пьер нашел верную дорогу, пошел ливень и были закрыты все рестораны кроме дьявольской пиццерии, украшенной пластмассовыми приведениями и ведьмами по случаю Хеллоуина. Какая вкусная пицца!

Свами любит петь баджаны и имя Бога в любой форме. Он знает каждый тон, полутон, четверть тона… О моем пении баджанов он сказал мне: «Притала, ты всегда на полритма опаздываешь!»

Глажка

Свами только что получил новую мантию из оранжевого шелка. Она сияла больше всех остальных в его шкафу. Он решил взять её на ретрит и Пасхальный даршан в Лоррахе, в апреле 2006 в Германии. В Пасхальный понедельник, на даршан пришли около 150 человек. Свами дал мне погладить мантию. Я поставил гладильную доску в коридоре и включил утюг, в то время как Свами готовился к церемонии. Я гладил, и какие-то люди все ещё шли по коридору. Свами открыл дверь и позвал меня:

- Притала, иди сюда. Ты закончил? - Он спросил.

- Ещё нет, но я закончил брюки. Они висят там. Если хочешь, я могу тебе их принести, - я ответил. Я пошел к ним, но Свами закричал:

-Приталлллаааааа!!!! Она горит! Смотри! Ааааааа!!!

Я побежал к утюгу, который я забыл на красивой мантии, но было поздно, мантия сгорела. След от утюга был очень заметен, как темно-красный отпечаток на оранжевой материи. Я пошел в спальню Свами, чтобы лучше рассмотреть, но делать было нечего, он был очень заметен. Я был в смятении.

- Прости… - я сказал.

- Она испорчена, я больше не могу её носить, - ответил Свами, поднимая руки.

- Это спина мантии, и когда ты сидишь, возможно, люди не увидят её,- предположил я.

- Но когда я пойду, они увидят след утюга на моей спине! - он сказал.

- У тебя есть другая мантия?- Я спросил.

- Нет, есть только эта, а другие грязные,- ответил он.

- Мы могли бы вырезать след,- сказал я с надеждой.

- Ты сошьешь её сейчас вручную? И никто не может носить такую мантию. Она испорчена-, он сказал.

- Я очень сожалею, что мы будем делать?- Спросил я.

- Закончи гладить верхнюю часть мантии,- он ответил.

Опечаленный, я догладил мантию. В уме я представил, как это случилось. Я просто испортил мантию. Моя первая мысль - это обвинить других: Зачем он позвал меня, когда я гладил? Он видел, что я занят и не должен был отвлекать меня! Вторая – обычно винить себя: Я должен был быть более внимательным и поставить утюг в сторону. Сразу за этим последовало оправдание, чтобы не чувствовать себя виноватым: Я сделал то, что он меня попросил, он сказал подойти, и я послушался. Я послушался, значит это его вина, когда я оставил утюг на мантии! Третья мысль была немного лучше: Нет, я должен был убрать утюг. Даже если он звал меня, это не причина забывать. Я должен был закончить то, что делал и потом выполнять то, что он хотел.

Затем я принес поглаженную мантию в комнату Свами. Приехал брат Джотирананда.

- Знаешь что? Он сжег мою мантию, - сказал Свами.

- Что? Твою первоклассную новую мантию?, - спросил брат Джотирананда.

- Да, посмотри туда,- сказал Свами, указывая на неё.

Я держал мантию перед окном, чтобы показать ущерб.

- Где? Я ничего не вижу,- ответил брат Джотирананда.

Он подошел ближе к мантии, пока я тщательно осматривал и вертел её во всех направлениях.

- Где ты видишь, что она сгорела? Я ничего не вижу,- сказал брат Джотирананда.

- Да, она сгорела, на спине. Там был след от утюга, весь красный,- сказал Свами.

- Ничего нет, ни единого следа,- ответил брат Джотирананда.

На мантии больше не осталось следов от отпечатка. Я не мог в это поверить. Я был одновременно успокоен и сбит с толку. Я посмотрел на Свами, который спросил меня:

- Как ты это сделал?

- Что ты имеешь в виду, как я сделал это? Ты просто починил её и спрашиваешь, как я сделал это? Я её сжег, а ты починил. Все равно спасибо, я чувствую себя намного лучше,- я сказал.

- Ладно. Оставьте меня одного, я должен одеться,- сказал он.

Мы вышли из комнаты, и я поспешил готовиться к церемонии, которая начиналась через 10 минут. Ничего себе, жаркая история с этой глажкой!