Не 28, а «целая рота»

«Разоблачили» даже героев-панфиловцев.

Согласно официальной версии, 16 ноября 1941 года бойцы 4-й роты 2-го батальона 1075-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии[152]во главе с политруком В. Г. Клочковым у разъезда Дубосеково около Волоколамска 4 часа сдерживали натиск многократно превосходящих сил немцев, наступавших на Москву, уничтожив 18 вражеских танков. Все 28 героев погибли.

Начиная с 1966 года всё «уточняют», сколько именно было панфиловцев и насколько официальная версия правдива. В конце концов военная прокуратура пришла к выводу, что именно этот бой 16 ноября — плод вымысла газеты «Красная Звезда».

Много лет после войны находили живых и здоровых бойцов 4-й роты. Доходило до трагедий: когда в 1947 году демобилизовавшийся герой приходит домой, а оказывается, он 6 лет как «погиб». Жена живет с другим. Что же было в действительности?

Из рассказа командира 1075-го стрелкового полка И. В. Капрова:

«…Никакого боя 28 панфиловцев[153]с немецкими танками у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года не было — это сплошной вымысел. В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась вся 4-я рота, и действительно дралась геройски. Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах»[154].

Вот так. Того, что расписали в газете, не было, но другой бой, еще более жестокий, и «панфиловцев», погибших у Дубосеково — больше 100. Заметьте, что в роте того времени — вряд ли больше 120–130 человек. Из них в этом одном (!) кровавом бою 16 ноября погибло больше 100… Страшно? Кстати, спартанцев, вставших против полчищ Ксеркса, тоже было отнюдь не 300 — читайте «Мифы о России».

Это — очень типично для почти всех историй с «разоблачениями» героев Великий Отечественной. «Разоблачители» легко находят несуразности в официальной трактовке подвига. Это нетрудно. Но тут же выясняется — настоящие герои намного круче — я сознательно использую это современное словечко, чтобы быть понятым каждому пацану, — намного круче придуманных.

Реальная десятиклассница Зоя Космодемьянская мало похожа на официальную сталинско-комсомольскую икону. Но она — абсолютная героиня, и ничего тут не поделаешь. Да еще, оказывается, таких, как она, были десятки, если не сотни…

Так и судьба реальных панфиловцев еще трагичнее и ярче того, что о них сочинили. Хотя бы уже тем, что они, неся смерть врагу, оказались умелы, по-военному профессиональны, и понеся страшные потери, все же погибли — не все.

Или вот еще один эпизод — с московскими курсантами в «Утомленных солнцем 2». Он основан на рассказе замечательного писателя Константина Воробьева[155]— кремлевского курсанта и участника тех боев. Никита Михалков решал свои художественные задачи — и отступил от буквальной исторической правды.

Действительно, юную «элиту Красной Армии, рост от 185 см», полк кремлевских курсантов — бросили в бой под Москвой. Меньше чем за сутки они совершили 85-километровый марш к Волоколамску из летних лагерей в Солнечногорске. В десяти курсантских ротах было почти полторы тысячи бойцов и больше ста офицеров — кстати, с боевым опытом Финляндии и Халхин-Гола. Оборона курсантского полка растянулась на 30 километров. Эти отважные юноши ценой чудовищных потерь — удержали свой участок фронта. Они даже контратаковали! Еще в самом начале боев — а он продолжался не двадцать минут, как в кино, а почти два месяца — была ночная атака во фланг прорвавшимся немцам. Редчайший случай: находясь в окопной обороне, эти 18–19-летние мальчишки сумели в неожиданной штыковой контратаке взять 500 пленных!

Под Москвой погиб каждый второй из славной когорты — 811 человек. Но задача командования была выполнена. 400 оставшихся в живых курсантов после этих боев досрочно получили погоны и отправились в армию — командовать взводами и ротами. А 158 с самых младших курсов вернулись заканчивать учебу.

И еще немного — о странностях, которые происходят иногда с художественным вымыслом.

Напомню ключевой момент сцены с кремлевскими курсантами в фильме «УС-2» — атака их позиции немецкими танками с тыла.

Когда-то давно мне попали в руки воспоминания старого профессора МГИМО, прошедшего всю войну. Рассказывал ветеран, как он только-только взял в руки винтовку, в ополчении, и их поставили в окопы у Москвы… И тут идут танки. Идут с тыла — и ополченцы ликуют, думают, что это наши танки, подмога… А когда танки подходят на несколько десятков метров, вдруг понимают: это немцы.

С тыла. От Москвы. И это — ощущение абсолютного ужаса.

Ветеран вспоминал: конечно, командиры не растерялись, танки мы пропустили, даже кого-то подбили, но с той поры ничего страшнее в моей жизни никогда не было. Много лет в кошмарных снах профессор видел, как из тумана, со спины ползут на него немецкие танки.

Михалков про эти воспоминания ничего, разумеется, не знал, но вот как удивительно (и не в первый раз) оборачивается правдой жизни художественный вымысел.