Седьмое сентября. Смертные девушки

Когда мы проезжали по Дов стрит, было сложно поверить в то, что когда‑то наш город был полон травы и зелени. Трава была похожа на сожженный тост, до того как с него счистили горелое. Колотушка была единственной, что не изменилось. Линк ехал с минимальной скоростью, только чтобы посмотреть на то, что осталось от дворов наших соседей.

– Чувак, смотри на азалии миссис Ашер. Солнце так печет, что они почернели.

Линк был прав насчет жары. По сведениям Фермерского альманаха, и Сестер, которые были ходячим альманахом Гатлина, это были самые жаркие дни в Гатлине с 1942 года. Но не солнце погубило азалии миссис Ашер.

– Они не сожжены. Они покрыты кузнечиками.

Линк высунулся из окна, чтобы рассмотреть получше.

– Не может быть.

Кузнечики объявились через три недели после Призвания Лены, и через две недели после худшей жары за последние семьдесят лет. Эти кузнечики не были такими, которых иногда находила Амма на кухне. Эти были черными, с желтой полоской на спине, и они передвигались роем. Они были как саранча, пожирая каждый дюйм зелени в городе, в том числе Зеленого Генерала. Статуя генерала Джубала А. Эрли стояла на коричневом круге мертвой травы, с обнаженным мечом и покрытым своей собственной черной армией.

Линк немного ускорился. "Это противно. Моя мама считает, что это одна чума из апокалипсиса. Она ждет обнаружения лягушек и когда вода превратиться в кровь"

Это было однажды, когда я не мог винить миссис Линкольн. В городе, построенным на равных частях из религии и суевериях, было сложно игнорировать беспрецедентное заражение кузнечиками, которые спустились на Гатли как черным облака. Каждый день выглядел как конец света. И я не собирался стучать в дверь миссис Линкольн и говорить ей, что это больше похоже на результат расколы луны моей девушкой и разрушения порядка вещей. У нас и так было достаточно трудностей убедить маму Линка, что его новая физическая форма была вовсе не результатом приема стероидов. Он уже и так посещал кабинет доктора Ашера дважды в этом месяце.

Когда мы подтянулись на парковку, Лена уже была там… и кое что изменилось. Она больше не водила машину Ларкина. Она стояла рядом с катафалком Мэкона в винтажной футболке U2 со словом "ВОЙНА" написанной поперек футболки, в серой юбке и своих старых черных кроссовках. Были свежие чернила вокруг пальцев. Это просто сумасшествие, как катафалк и пара кроссовок могут подбодрить парня.

Миллионы мыслей пронеслись в моей голове. Когда она посмотрела на меня, как ни один другой человек на земле. Тогда я посмотрел на нее, я отметил каждую ее деталь, в то время как остальные исчезли. И я становился самим собой, когда мы были вместе.

Это невозможно было выразить словами, и даже если бы я мог, я не был уверен, что словами были бы правильными. Но я и не должен был попытаться, потому что Лене и мне никогда не приходилось говорить, что мы чувствуем. Мы могли подумать и с помощью кельтинга передать это.

Привет.

Чего так долго?

Я вылез из машины, на футболки сзади уже появилось пятно пота. Казалось, у Линка был иммунитет к жаре, одна из привилегий Инкубов. Я скользнул в объятья Лены и вдохнул её аромат.

Лимоны и розмарин. Аромат, за которым я следовал через залы Джаксона, до того как я впервые увидел ее. Единственный, который никогда не исчезал, даже когда она уходила в темноту и прочь от меня.

Я наклонился ниже осторожно, чтобы поцеловать ее, не дотрагиваясь до другой ее части тела. В дни, когда мы больше прикасались друг к другу все меньше я мог дышать. Физический эффект от прикосновения к ней усиливался, и не смотря на то, что я пытался это скрыть, она знала это.

Я чувствовал толчок как только наши губы встречались. Вкус ее поцелую был таким безупречным и удар от ее кожи был таким сильным, что моя голова всегда кружилась. Но сейчас появилось что‑то еще – чувство, что она вдыхала мое дыхание… каждый раз когда наши губы встречались, словно дергали за невидимую нить и я не мог себя контролировать. Лена выгнула шею и потянулась прочь до того, как я смог двигаться.

Позже.

Я вздохнул и она послала мне воздушный поцелуй.

Но, Ли. это будет…

Целых девять часов?

Да.

Я улыбнулся ей, и она покачала головой.

Я не хочу чтобы ты провел первый день школы в медпункте.

Лена волновалась обо мне куда больше, чем я сам. Если что‑то случалось со мной – большой вероятностью которой было то, что стало труднее поцеловать ее и намного сложнее держаться дальше – меня не заботило. Я не мог остановиться не думать о прикосновениях к ней. Вещи изменялись. Те чувства – боль не была болью – была даже тогда, когда мы были не вместе. Должно было быть название этому, прекрасная боль обычно заполняла пустоту, которую я чувствовал.

Найдутся ли слова, способные описать это? Быть может,"страдание" подойдет? Может, так и было придумано это слово? Да вот только я чувствовал его у себя в животе, в голове, в каждом уголке своего тела.

Я видел Лену, когда смотрел в окно, когда пялился на стены.

Я старался сфокусироваться на чем‑то что не причиняло боли. "Мне нравится твои новые колеса"

"Ты имеешь ввиду мои старые? Ридли закатила истерику о поездке в катафалке."

"Где Рид?" Линк уже сканировал парковку.

Лена жестикулировала в катафалке позади нее. "Она переодевается"

"Она не могла переодеться дома, как нормальный человек?" Спросил я.

– Я всё слышу, Короткая Соломинка", – прокричала Ридли из машины.

– Я не…, – Ком смятой одежды вылетел из окна водительского сиденья и рассыпался по горячему асфальту, – не нормальный человек.

Она произнесла это так, будто быть нормальным значило быть несчастным.

– И я не ношу все эти ваши шмотки из дешёвого магазина.

Ридли продолжала крутиться, от чего кожа на сиденьях скрипела, а светлые и розовые волосы то попадали, то исчезали из виду. Из окна вылетела пара серебристых туфель.

– Выгляжу так, будто снимаюсь на канале Disney.

Я согнулся и поднял выброшенные вещи. Среди них было платье с принтом из какого‑то сетевого магазина торгового центра Саммервиля. Оно напоминало платья Саванны Сноу, Эмили Ашер, Иден Вестерли и Шарлоты Чейз – королев группы поддержки – а значит, и платья половины учениц Джексона.

Лена закатила глаза.

– Бабушка решила, что раз Ридли теперь ходит в школу смертных, но и одеваться она должна соответственно. – Лена понизила свой голос, – Ну, знаешь, как все смертные.

– Я это слышала!

Белый топ вылетел из окна.

– То, что я одна из этих отвратительных смертных не значит, что я должна одеваться, как они.

Лена посмотрела назад и отошла от машины. Ридли вышла из катафалка и поправила свои обновки – ярко‑розовую футболку и чёрную полоску ткани, которую она носила как юбку. Разрезы на футболке были то тут, то там, но они не показывали ничего лишнего. Она была спущена с одной стороны так, чтобы было видно плечо Ридли.

– Я не уверен, что ты когда‑нибудь будешь выглядеть, как смертная, детка, – Линк теребил в руках свою футболку. Казалось, она села после маминой стирки.

"Спасибо Господи, за небольшую услугу. И не называй меня деткой". Ридли схватила платье, держа его между двумя пальцами. "Мы должны отдать эти вещи на благотворительность (?). Может они смогут продать это как костюм на Хэллоуин."

Лена уставилась на пряжку ремня, застегнутого на талии Ридли.

– Кстати, о благотворительности – что это?

– Что? Ты об этой древности?

Речь шла об огромной пряжки на потёртом чёрном кожаном ремне. Это было какое‑то насекомое, застывшее внутри камня, пластика или чего‑то ещё. Думаю, это был скорпион. Жуткий и странный, как и сама Ридли.

– Да так, пытаюсь вписаться в коллектив. – Ридли улыбнулась и лопнула жвачку. – Знаешь, ведь все крутые детишки носят такие.

Казалось, без своих леденцов она была такой же раздражительной, как и мой папа, когда Амма попыталась приучить его пить кофе без кофеина.

Лена пропустила это мимо ушей.

– Тебе придется переодеться, прежде чем идти домой, или бабушка выяснит, что ты затевала сделать.

Ридли проигнорировала ее и бросила смятое платье на горячий асфальт, наступив на него своими сверхвысокими сандалиями.

Лена вздохнула и протянула руку. Платье полетело навстречу к ее пальцам, но, не долетев до них, ткань загорелась. Лена одернула руку назад, и платье упало на землю с уже обугленными краями.

– Вот дерьмо!

Линк топтал ткань, пока не осталось ничего другого, кроме тлеющего черного беспорядка. Лена покраснела.

Ридли осталась невозмутимой:

– Молодец, Кузина. Я бы не смогла сделать это лучше.

Лена смотрела, как исчезает последний виток черного дыма.

– Я вовсе не хотела…

– Я знаю.

Ридли выглядела скучающей.

Сила Лены стала неуправляемой после её Призвания, когда она решила, что будет принадлежать и Свету, и Тьме. Её сила и раньше была непредсказуемой, но теперь она могла вызвать ливень, ураганный ветер или лесной пожар без особой на то причины.

Лена расстроенно вздохнула.

– Я достану тебе другое к концу дня, Рид.

Ридли закатила глаза, копаясь в сумочке.

– Не делай мне никаких одолжений.

Она достала солнцезащитные очки.

– Хорошая идея.

Линк скользил на своих поцарапанных черных всеобъемлющих оттенках (?), которые были прохладными в течение приблизительно десяти минут, когда мы были в шестом классе.

– Давай радоваться, Сахарный Кусочек.

Они свернули в сторону ступенек и у меня появился шанс. Я потянулся к руке Лены и притянул ее к себе. Она поправила мои каштановые волосы, которые всегда были немного длиннее, чем нужно было, и посмотрела на меня из‑под густых черных ресниц. Один совершенно золотой глаз и один темно‑зеленый глаз уставились на меня. Ее глаза так и не изменились обратно после той ночи, когда Сарафина призвала Семнадцатую Луну раньше времени. Она смотрела на меня золотым глазом Темного Призвания и зеленым глазом Светлого – постоянным напоминанием того момента, когда Лена поняла, что она обладает обоими видами силы. Но ее глаза были также напоминанием, что ее выбор изменил ход вещей как для Мира призванных, так и для мира смертных. И для нас.

Итан, не нужно…

Шшш. Ты слишком переживаешь.

Я обхватил ее руками и ощущение ее рядом разлилось огнем по моим венам. Я даже мог чувствовать как интенсивно изо всех сил я пытался удержать свои мелкие вдохи‑выдохи. Она потянула мягко мою нижнюю губу, когда мы поцеловались, и у меня стала кружится голова и я стал дезориентированным в считанные секунды. Мне казалось, что мы не стояли в центре стоянки. Изображения мелькнуло у меня в голове, и у меня должно быть была галлюцинация, потому что теперь мы целовались в воде, в озере Моултирье – на моем столу по Английскому – на обеденном столе – за трибунами – в саду Гринбрийер.

Тогда тень проскользнула мимо меня и я почувствовал нечто, что не было следствием ее поцелуя. Я чувствовал такое прежде на вершине водонапорной башни, в моем сне. Удушающее головокружение завернуло меня в свои объятья и Лена, и я больше не были в саду. Мы были окружены грязью, целуясь в открытой могиле.

Я собирался упасть в обморок.

Поскольку у меня подкосились колени и голос прорезался сквозь воздух и наш поцелуй, Лена оторвалась от меня.

– Приветик вам. Чем занимаетесь?

Саванна Сноу.

Я рухнул на одну сторону катафалка, скользя на землю. Тогда я почувствовал, что кто‑то тянет меня, мои ноги едва касались асфальта.

– Что случилось с Итаном? – протянула Саванна.

Я открыл глаза.

– Солнечный удар, наверное.

Линк усмехнулся и поднял меня на ноги. Лена была в шоке, но Ридли выглядела еще хуже, поскольку Линк улыбался будто кто‑то только что предложил ему контракт. Этим кем‑то была Саванна Сноу – капитан поддержки, девушка третей степени уровня популярности и Святой Грааль недостижимых девушек в Джексон Хай.

Саванна стояла, прижимая ее книги к груди так сильно, что костяшки пальцев побелели. Она была одета почти в то же платье, которое Ридли бросила на асфальт секундой раньше. Эмили Ашер, которая подтягивалась позади нее, в собственной версии наряда Саванны, выглядела сбитой с толку. Саванна подошла ближе к Линку, только ее книги были между ними.

– На самом деле я имела в виду как ты?

Линк провел рукой по волосам и нервно сделал шаг назад.

– Я в порядке. В чем дело?

Саванна перебросила свой светлый хвост и прикусила нижнюю губу с намеком. Липкий розовый блеск для губ плавился на солнце.

– Ничего такого. Просто любопытно, едешь ли ты в Дар‑ии Кин после школы. Может ты бы мог подбросить меня.

Эмили выглядела такой же удивленной, как и я. Саванна скорее бы отказалась от ее должности в группе поддержки, чем согласилась бы прокатиться в ржавой раковине автомобиля Линка. Поскольку ездить с Саванной было одним из требований ее дружбы Эмили заговорила:

– Саванна, у нас есть на чем добраться.

Эрл заберет нас, помнишь?

– Ты езжай с Эрлом. Я думаю, что мне лучше поехать с Линком.

Саванна все еще смотрела на Линка, будто он был рок звездой.

Лена покачала головой в мою сторону.

Я говорила тебе. Это эффект Джона Брида не столь потертого на четверть Инкуба. Ты не можешь ожидать, что смертная девушка не почувствует этого.

Это было преуменьшением.

Только смертные, Ли?

Она притворилась, будто не понимает о чем я говорил.

Не все смертные. Смотри.

Она была права. Линк не оказывал такого же эффекта на Эмили. Чем больше Саванна облизывала свою губу, тем больше Эмили это казалась тошнотворным.

Ридли схватила руку Линка, толкая его прочь от Саванны.

– Сегодня вечером он занят, дорогуша. Ты должна послушать свою подругу.

Ее глаза больше не были золотыми, но Ридли выглядела так же пугающе, как и когда она была Темной.

Саванна так не думала или же ей было все равно.

– О, извини. А вы что ли встречаетесь?

Она остановилась на секунду, претворяясь задумчивой.

– Нет. Точно. Вы не вместе.

Любой, кто проводит время в Дар‑ии Кин знает, что ссылка на возобновление отношений между Линком и Ридли не работала сейчас. Саванна проскользнула свою руку под другую руку Линка. Вызов.

– Я полагаю это значит, что Линк может сам принимать решения.

Линк высвободился от их обоих и задрапировал свои руки на плечах.

– Дамы, дамы… Не нужно драться. Существует много способов избежать этого.

Он выставил свою грудь, даже при том, что этого уже было итак достаточно. Обычно я бы рассмеялся над идеей о двух борющихся девушек за Линка, однако они не были какими‑то двумя простыми девушками. Речь идет о Саванне Сноу и Ридли Дюкейн. Сверхъестественные или нет, они были двумя самыми влиятельными Сиренами рода человеческого, которые были достаточно удачливыми или неудачливыми, чтобы столкнуться, в зависимости от того, как они использовали свои способности убеждения.

– Саванна, пойдем. Мы опоздаем на урок.

Голос Эмили звучал с отвращением. Я задумался, почему магнетизм Инкубуса Линка на нее не распространяется.

Саванна сильнее втиснулась под его руку.

– Тебе стоит поискать парня, который будет более… – она посмотрела на Ридли и ее закрепленную булавкой рубашку, – похож на тебя.

Ридли стряхнула руку Линка пожав плечами.

– А тебе стоит быть поосторожнее с тем, с кем ты разговариваешь подобным образом, Барби.

Саванне повезло, что у Ридли больше не было ее сил.

Все это ведет к неприятному, Ли.

Не беспокойся. Я не позволю, чтобы Ридли выгнали в ее первый день. Я не доставлю директору Харперу такое удовольствие.

– Ридли, пойдем.

Лена подошла и стала возле своей кузины.

– Она этого не стоит. Поверь мне.

Саванна как раз собиралась ответить, как что‑то отвлекло ее. Она поморщила свой нос.

– Твои глаза… у них два разных цвета. Что с тобой не так?

Эмили подошла, чтобы рассмотреть получше. Это был вопрос времени кто же первым заметит глаза Лены. Их невозможно было не заметить. Но я надеялся, что мы бы смогли пройти мимо стоянки до первой волны сплетен.

– Саванна, почему бы тебе…

Лена прервала меня, прежде чем я успел договорить.

– Я бы задала тебе тот же вопрос, но мы все знаем ответ.

Ридли скрестила руки.

– Давай я намекну. Это начинается с С и рифмуется с сучкой.

Лена повернулась спиной к Саванне и Эмили, направляясь в Джексон ломаными конкретными шагами. Я схватил ее руку – энергия начала пульсировать по моей руке. Я ожидал, что Лена будет трястись после того, как столкнулась с Саванной, но она была спокойной. Что‑то изменилось и это было нечто большим, чем только ее глаза.

Я думаю, что после того, что ты столкнулась с Тьмой, как твоя мать и твой сто‑пятидесяти‑летний Кровный Инкуб, который пытался убить тебя, несколько чирлидерш уже не кажутся столь пугающими.

Ты в порядке?

Лена сжала мою руку.

Со мной все хорошо.

Я мог слышать, как босоножки Ридли стучат против конкретных лиц позади нас. Линк подбежал ко мне.

– Чувак, если это то, с чем мне придется столкнуться в будущем, то этот год рулит.

Я пытался убедить себя, что он был прав, когда мы срезали по коричневой траве и мертвые травинки хрустели под нашими ногами.