Тринадцатое декабря. Слезы и дождь

После того, что произошло на стоянке, Мэйкон и Лив отвели Джона обратно в туннели, где он будет в безопасности под покровом Заклинания, Скрывающего Связь. Мы надеялись на это. Не было никаких сомнений что Охотник рассказал бы Абрахаму все, но Лив не была уверена, что у него было достаточно сил. Я не спрашивал, что она имеет в виду под достаточно сил, достаточно чтобы доставить его обратно к Абрахаму, или выжить.

Позже ночью, Лена и я сидели на ступенях ее неровного крыльца, мое тело прижималось к её. Я пытался запомнить, как оно идеально сочетается с моим. Я зарылся лицом в ее волосы. Они все еще пахли лимоном и розмарином. Одно не изменилось.

Я наклонил ее подбородок и прижался губами к ее губам. Я не целовал ее так сильно, когда я ощущал ее губы рядом с моими. Я мог потерять ее в эту ночь.

Она прислонилась головой к моей груди.

Но ты не потеряешь.

Я знаю.

Я пустил свои мысли на самотек, но все, о чем я мог думать, походило на то, чувство без нее прошлым летом, когда я думал, что потерял ее. Тупая боль, которая никогда не уйдет. Опустошение. Это было, похоже на то, что Линк, должно быть, чувствовал, когда Ридли ушла. Я никогда не забуду выражение на его лице. Он был настолько разбитым. И Ридли, с этими, навязчивыми желтыми глазами.

Я почувствовал как Лене было еще тяжелее чем мне.

Прекрати это, Ли.

Прекратить что.

Думать о Ридли.

Не могу. Она напоминает мне Сера – мою маму. И посмотри, что из этого получилось.

Ридли не Серафина.

Ещё нет.

Я стянул корсаж с ее тонкого запястья. Там было это. Браслет ее матери. Моя рука коснулась металла, и потом это случилось, я знал, что все, что принадлежало Серафине было испорчено. Крыльцо начало вращаться‑

Становилось все труднее и труднее день ото дня. Серафина чувствовала так, будто она была в постоянном тумане, растеряна и отделена от повседневной жизни. Эмоции, казалось, были вне ее досягаемости, плавающие на периферии ее сознания, как если бы они принадлежали кому‑то другому. Единственное место, где она чувствовала себя собой было в Туннелях. Существовала связь с миром магов и элементами, которые были созданы силой, проходящей через ее вены. С ними ей было комфортно, они давали ей дышать.

Иногда она часами проводила там, сидя в небольшой лаборатории, которую Абрахам создал для нее. Это, было мирно, до того как Охотник пришел туда. Ее сводный брат считал, что Абрахам зря тратит свое время на неё, и он не пытался это скрыть.

"Опять ты здесь?" Серафина могла услышать презрение в голосе охотника.

"Я просто читала." Она пыталась избежать столкновения с охотником. Он был порочным и жестоким, но всегда была истина в его словах. Истина, которую она отчаянно пыталась игнорировать.

Охотник прислонился к двери, сигарета свисала между губ. "Я никогда не понимал, почему Дедушка Абрахам, тратит впустую свое время на тебя. Знаешь, сколько Магов убили бы, чтобы заполучить его в качестве учителя?" Охотник покачал головой.

Она устала от травли. "Почему я пустая трата?"

Ты Темный Маг, выдающая себя за Светлого. Катастрофа. Если ты не пустая трата, то я не знаю, что тогда.”

Слова ужалили, но Сарафина пыталась это скрыть. "Я не притворяюсь."

Охотник засмеялся, обнажив клыки. "В самом деле? Ты сказала своему мужу Светлому Магу о твоих тайных встречах здесь? Интересно, сколько времени ему потребуется, чтобы исправить тебя".

"Это не твое дело."

Охотник бросил окурок в пустую банку на столе. "Я воспринимаю это как нет."

Серафина почувствовала как её грудь напряглась и на секунду все вокруг стало черным.

Стол загорелся тогда, когда Охотник отдернул руку.

Не было никаких предупреждений. В одну минуту она злилась на Охотника; в следующую от стола шел дым.

Охотник кашлянул. "Вот, это другое дело."

Сарафина вскочила, чтобы затушить огонь старым одеялом. Было очевидно, Охотник не собирался помогать. Он исчез в коридоре в направлении к личному кабинету Абрахама. Сарафина рассматривала свои руки, покрытые черным пеплом. Ее лицо, наверняка, тоже было грязным. Она не могла вот так вернуться домой к Джону.

Она побрела по коридору к небольшой ванной комнате. Но как только оказалась в нескольких футах от двери Абрахама, услышала голоса.

“Я не знаю, почему Вы так одержимы этим ребенком.” В голосе Охотника слышалась горечь. “Кого заботит, сможет ли он выйти при свете дня? Он достаточно стар, чтобы выйти, и Сайлас, вероятней всего, убьет его прежде, чем он станет полезным.” Он говорил о мальчике Абрахама, о котором она узнала, когда они с Абрахамом впервые встретились. Тот, который немного старше Лены.

"Сайлас будет контролировать себя и делать то, что я говорю ему."Абрахам взорвался. "У меня есть свое видение, мальчик. Этот ребенок будет следующим поколением. Инкуб со всеми нашими силами и и без единой слабости.”

"Как ты можешь быть уверен?"

"Ты думаешь, я его забрал у родителей случайно? Абрахам говорил не сомневаясь ни на секунду. "Я точно знал, что делаю".

На мгновение воцарилась тишина. Тогда Абрахам заговорил снова. "Это не будет длиться долго, пока Маги пребывают вне пути. Я вижу это в своей жизни. Я обещаю тебе, что".

Сарафина вздрогнула. Часть ее хотела бежать от двери и никогда не оглядываться назад. Но она не могла. Она должна была остаться ради Лены.

Она должна была остановить голоса.

Когда Серафина вернулась домой, Джон был в гостиной.

"Тшш. Ребёнок спит." Он поцеловал её в щеку, когда она села рядом с ним на кушетке. "Где ты была?"

В течении секунды она рассматривала возможность соврать, сообщив, что была в библиотеке или гуляла в парке. Но слова Охотника дразнили ее. "Интересно, сколько времени ему потребуется, чтобы исправить тебя?" Он заблуждался относительно Джона.

"Я была в Туннелях."

"Что?" У Джона был такой голос, будто он подумал, что неправильно понял её.

"Я встретила одного из своих родственников, и он поведал мне о некоторых вещах из проклятия. Вещи, о которых я не знала. Вторая Природная Фея родившаяся в семье Дюкейн может Объявить себя. Лена сможет выбирать." Это вышло кувырком, так много вещей, которыми она хотела поделиться с ним.

Джон покачал головой. "Подожди минутку. какой родственник?"

Теперь было не остановиться. "Абрахам Равенвуд."

Джон встал, возвышаясь над ней. "Абрахам Равенвуд, Кровавый Инкуб? Он мертв."

Серафина вскочила. "Нет. Он жив, и может помочь нам спасти Лену."

Джон изучал ее лицо, как будто он не узнал ее. "Поможет нам? Ты с ума сошла? Он пьющий кровь Демон! Как мы можем знать что все, что он сказал тебе это правда? "

"Зачем ему лгать? Он ничего не выиграет от того, что рассказал мне о том, что Лена имеет выбор."

Джон схватил её за плечи. "Зачем ему лгать? Как насчет того, что он Кровавый Инкуб? Или, что ещё хуже, Темный Чародей."

Серафина съежилась под его пальцами. Не имеет значения, что Джон назвал её Изабель, её глаза все ещё были золотисто‑желтые, и её кожа ледяная.

Она была одной из них.

"Он может помочь Лене." Он может помочь мне тоже. Вот, что она хотела сказать ему.

Джон был так разгневан, что не заметил, как ее лицо изменилось. "Ты не знаешь этого. Он мог лгать. Мы даже не знаем, есть ли у Лена силы Природы."

Сарафина чувствовала, что что‑то внутри нее нарастает, как гребень волны. Она не хотела признаваться себе в том, чем это является на самом деле. Ярость. Но голоса делали свое.

Он не доверяет тебе. Он думает, что ты одна из них.

Она попыталась оттолкнуть мысли прочь и сосредоточиться на Джоне. "Когда она плачет, идет дождь. Этого доказательства не достаточно для тебя?

Джон отпустил её плечи, и провел руками по своим волосам. "Изабель, этот парень монстр. Я не знаю, что он хочет от тебя, но он играет на твоих страхах. Ты не можешь говорить с ним снова."

Паника росла у нее внутри. Она знала, что Абрахам сказал правду о Лене. Джон не видел пророчества. Но было что‑то еще. Если она не могла видеть Абрахама, она не могла контролировать голоса.

Джон уставился на неё. "Изабель. Пообещай мне."

Она должна заставить его понять. "Но, Джон‑"

Он прервал ее. "Я не знаю, теряешь ты рассудок или контроль, но если ты уйдешь к Абрахаму Равенвуду, то я тоже уйду. И Лену я заберу с собой."

"Что ты сказал?" Он не мог этого иметь ввиду.

"Если то, что он говорит‑правда, и у Лены есть выбор, она выберет Свет. Я никогда не позволю никакой Тьме быть в ее жизни. Я знаю, что ты боролась. Ты пропадаешь весь день, и когда ты здесь, ты выглядишь отвлеченной и растерянной”.

Это правда? Он мог видеть это по её лицу?"

Джон продолжал говорить. "Но это моя работа, защищать Лену. Даже если от тебя."

Он любил Лену больше, чем любил её.

Он готов был уйти и забрать ее дочь.

И в один прекрасный день Лена Объявит себя. Джон был уверен, что она отвернется от Серафины.

Что‑то щелкнуло внутри нее. Ярости не было больше. Что‑то рухнуло на нее, заглушая ее под собой. И она услышала голос.

Сжечь.

Занавески воспламенились, огонь, бросился вверх по стене позади Джона. Дым начал заполнять комнату, черный и темный, живой, дышащий тенью. Звук был таким громким, когда огонь пожирал стену и пополз к полу. Огонь создал идеальный круг вокруг Джона, по невидимому пути, который только она могла видеть.

"Изабель! Стой!" Голос Джона заглушал рев огня.

Что она наделала?

"Как ты могла так поступить со мной? Я был с тобой, даже после твоего Обращения!"

После твоего Обращения.

Он верил, что она была Темной.

Он всегда верил.

Она смотрела на него сквозь облако дыма, быстро заполняющего комнату. Серафина наблюдала за пламенем на удалении. Она не осталась в ее доме, чтобы посмотреть как она обрекла мужа на смерть. Он не был похож на человека, которого она любила. Или даже человека, которого она могла бы полюбить.

Он предатель. Голос звучал совершенно ясно теперь, и был только один. Серафина узнала его сразу.

Потому что это был её собственный.

До того как она ушла из дома и дыма, ее жизнь и воспоминания, которые уже исчезали, она услышала что Джон сказал ей. Она посмотрела в его зеленые глаза своими золотыми.

"Я всегда буду любить тебя."

~~*~~***~~*~~

Лена упала на колени, на ступеньку ниже меня, рыдая.

Я обнял её, но не сказал ни слова. Она просто увидела как её мать убила её отца и оставила её умирать.

Больше нечего было сказать.