Могли ли процветать колхозы и совхозы при иной, более высокой организации труда?

В качестве другого примера* обновления организации, причем из традиционно отстающей области - сельскохозяйственного производства, приведем выдающийся эксперимент И.Н. Худенко, возглавившего в начале 60-х годов отсталый совхоз Илийский в Казахстане. В этом эксперименте он тогда еще ставил цели, которых мы пытаемся добиться сегодня во всех хозяйствах, чтобы разрешить продовольственную проблему. И показал, что эти цели быстро достижимы, причем без единого рубля дотаций, лишь за счет умелой организации дела.

И.Н. Худенко реорганизовал структуру совхоза, устранив ненужные бюрократические звенья и процедуры (выписывание нарядов, промежуточные учет, отчетность и т.п.), решительно освободил хозяйство от болтунов и бездельников. Ввел демократические начала управления: совет звеньевых стал не только советником, но и реальным законодателем совхозной жизни. Работники начали трудиться свободно, без понукания и инициативно. Став подлинными, заинтересованными хозяевами земли, они приложили много усилий для повышения урожайности полей и удешевления продукции.

Резко повысилась производительность труда, и соответственно возросли заработки, с оплатой по конечному результату. Показатели производства зерна механизированными звеньями зернового отделения совхоза в 1963 г. по сравнению с 1962 г. составили:

Несмотря на четырехкратный рост зарплаты членов звеньев, фонд ее составил только 148 тыс. руб. при плане на фактически произведенный объем работ в 290 тыс. руб. [6]. В своей публикации, увидевшей свет лишь через четверть века, Иван Никифорович пишет: "Если бы эксперимент не был прерван, производительность труда работников Илийского совхоза была бы уже выше, чем в Канаде и США".

В сфере нормирования, учета и контроля в нашей стране занято примерно 10 млн человек, а для производства сельхозпродукции (даже в объемах, предусмотренных программой партии) требуется 5 млн человек. Вот во что обходится, пишет И.Н. Худенко, обществу понукательство.

Приведем еще несколько цифр, характеризующих переход на интенсивные методы ведения хозяйства. Если раньше в зерновом хозяйстве на 55 тыс. га пашни было занято 830 работников, то при новой системе потребовалось всего 67 постоянных механизаторов. На девяти токах работало 500-600 чел., а когда в совхозе было создано три механизированных тока, их обслуживали только 12 человек (помощь горожан не требуется!). Себестоимость зерна с 5-7 руб. (за прошлые 5 лет) понизилась в 1963 г. до 63 коп. за центнер.

Одним словом, была отработана на практике модель быстрого подъема и расцвета сельского хозяйства страны, открывавшая возможность (при ее массовом внедрении) за 2-3 года создать изобилие продовольствия в стране, на внутреннем рынке, да и экспортировать его за рубеж, получая валюту.

Разговоры, будто народ наш глуп, ленив в труде и не способен к коммерции, не имеют основания. Нельзя считать ленивым народ, считает С.Н. Федоров, так и не дав ему шанса работать свободно.

Описанная выше модель, однако, не вписывалась в административно-командную систему, раскрывала неспособность чиновников организовать дело. Совхоз поспешно ликвидировали, а И. Н. Худенко был привлечен к уголовной ответственности и умер в тюрьме. Попытки многих других энтузиастов поднять сельское хозяйство (И.А. Снимщиков - в Подмосковье, В.П. Белоконь - на Украине, М. Осипов - из совхоза "Колос" и др.) также были заблокированы.

Социализм виноват или бюрократия губит дело?

Следует заметить, что в приведенных выше примерах собственность арендная и труд коллективный, но они нацелены на конкуренцию, на рыночные отношения. Коллективная собственность ничуть не лучше государственной, если бездействуют рыночные рычаги и отсутствует конкуренция. Успех фирме приносит не владелец, даже коллективный, а толковый управляющий, которому соперник "дышит" в затылок и на внутреннем, и на внешнем рынке.

Структура хозяйственного механизма должна быть системно организована, с тем чтобы способствовать высокопроизводительному труду. Например, фермеры и крестьянские хозяйства не должны испытывать трудности в приобретении необходимой техники, семенного материала, других услуг, а также в реализации своей продукции. Иначе они, наученные горьким опытом, будут производить продукт только для себя.

В.В. Леонтьев предупреждает, что вполне вероятна такая рыночная экономика, в которой каждый будет покрывать свои расходы и не захочет напряженно работать и много зарабатывать. А без этого даже наилучшая в моральном отношении система нежизнеспособна.

В структуре нашего сельского хозяйства 97% земли принадлежит колхозам и совхозам и только 3% - частному сектору. Но эта крохотная площадь дает до 30% овощей. 80% колхозов и совхозов являются убыточными, т.е. они проедают больше, чем производят. Государство ежегодно списывает им долги на десятки миллиардов рублей - лишь бы сохранить систему, которая "кормит страну".

Как она "ее кормит", при существующей организации дела, видно по пустым прилавкам, "диким" ценам на базаре и ежегодному импорту зерна, мяса, масла и т.п. из других стран. Об этом же свидетельствуют данные помещенной ниже таблицы, из которых видно, что Советский Союз прочно занимал последнее место среди 22 государств, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

У нас в стране, несмотря на большой отток населения из деревень, в сельском хозяйстве в 1989 г. было занято работников больше, чем во всех странах ОЭСР, вместе взятых, но продукции ими было выработано в 5 раз меньше, чем в странах ОЭСР. А уровень производительности труда у нас примерно в 10 раз ниже, чем в США, Нидерландах и Канаде!

Такое отставание объясняется различием структур сельскохозяйственного производства и условий, в которых трудится работник у нас и у них. Они не пытались, в отличие от нас, изменить природу человека, не отлучили его от собственности, от земли. В США, например, 87% всех ферм - односемейные 181. И в Бельгии подавляющее большинство ферм небольшие. На них, как правило, работает одна семья, которая нанимает помощников лишь в уборочную пору. Все решения принимает фермер (над ним нет ни райкома, ни Агропрома) и превосходно справляется: один бельгийский фермер обеспечивает продуктами питания 88 человек.

Однако успех дела не только во владении собственностью, но и в организации дела. И при коллективных формах собственности возможен высокоэффективный труд, о чем свидетельствуют "свободные коммуны" Норвегии и сельскохозяйственные поселения в Израиле (киббуцы), основанные на общности имущества и полном равенстве участников производства и потребления.

Так, в Норвегии все больше властных функций передается из Осло на места. Благодаря этому страна из отсталой окраины Европы с довольно бедным населением превратилась в высокоразвитое государство. Успех норвежских коммун (их насчитывается до 450) - в самоуправлении и финансовой самостоятельности. Они хозяева своей земли и заработанных сидеть, которые вкладывают в благоустройство своих регионов. Строятся новые торговые центры, библиотеки, образцовые школы (образование бесплатное), превосходные жилища, которые все увеличивающийся поток туристов поначалу принимает за "потемкинские деревни".

Земледелие в киббуцах - добровольных коммунах, где все равны и свободны, - ведется более интенсивно, чем в США. Израильский социалистический эксперимент в деревне поражает рациональной организацией и благодатностью уклада жизни, высокой производительностью труда. Здесь всего 3% населения дает 42% всей продукции, значительная часть которой экспортируется в другие страны.

Эффективность рассмотренных выше коллективных форм ведения хозяйства - в самоуправлении, свободе выбора, заинтересованности в результатах труда. У индивидуального владельца земли ко всему этому добавляется еще чувство хозяина. Так, в США понимают, что "крайне опасно для экономики терять хозяина, который один только и в состоянии сам, а не через наемных управляющих, дотягиваться своим вниманием до каждого акра земли" [8]. И считают. что укрупнение ферм ослабляет внимание к экологии.

Анализ проводившихся аграрных реформ в нашей стране и других странах показывает, что наибольший эффект они дают тогда, когда крестьянин получает землю в собственность. Опыт Китая показал, что даже при слабой материальной базе и ручном труде можно получить огромный эффект: за счет приватизации за 2-3 года далось покончить с голодом и накормить миллиардное население.

Собственность на землю - это и надежный экономический метод закрепления населения в деревне. Если не работает стимул собственности - деревня пустеет и умирает. Что мы и доказали крупномасштабным экспериментом, получив в результате 2)6 тыс. "мертвых" деревень.

8.4. Феномен "распределенного управления" как один из путей оптимизации хозяйственных и социальных структур

Многовековая эволюция на путях самоорганизации выработала, как наиболее оптимальные, структуры с распределенными параметрами и, более того, с распределенным управлением на всех уровнях иерархии. Так, в высших организмах по мере усложнения их структур возникают взаимосвязанные уровни саморегуляции и управления, обладающие определенной автономностью. Это уровни клетки, тканей, отдельных органов, систем органов (см мы кровообращения, пищеварения и т.п.) и, наконец, организма в целом, управляемого высшей нервной системой - мозгом. Последний выполняет координирующие и интегративные функции управления всем организмом. Воспринимая и перерабатывая огромны объем информации, поступающей из внешнего мира через органы чувств, мозг формирует поведенческие действия, обеспечивающий как выживаемость организма в процессе его взаимодействия с внешней средой, так и дальнейшее развитие индивида путем самообучения в социальной среде. При этом мозг обычно не вмешивается (не подменяет) в нижестоящие уровни самоуправления. Например, человек, принимая пищу, не размышляет о том, сколько капель желчи ему следует выделить для переваривания данной пищи*.

Подобные локальные задачи успешно решаются каждая на своем уровне управления (саморегуляции), именно поэтому самый верхний уровень - мозг человека - свободен для решения стратегических задач его жизнедеятельности.

В процессах жизнедеятельности организма управление распределяется по уровням иерархии по принципу от простого к сложному: если на низшем уровне (клетки) доминируют процессы про стой саморегуляции, то на уровне органов, и тем более систем органов, осуществляются более совершенные формы управления при которых процессы саморегуляции дополняются процессами адаптации к изменяющимся нагрузкам и т.п.

Можно сказать, что функционирование живого организма как бы олицетворяет принцип "демократического централизма", поскольку в нем оптимально сочетается самоуправление низших звеньев с централизацией управления деятельностью организма целом в верхнем звене. Легко усматривается целесообразное этого принципа, выработанного в ходе многовековой эволюции живой природы, и для сферы общественной жизни. Нарушения и дискредитация этого принципа у нас, в последующем проявившиеся в командно-административных методах управления сверху донизу - с существенным ограничением самостоятельности низших звеньев вплоть до отдельных индивидуумов, - привели (и не могли не привести) к негативным явлениям в народнохозяйственном механизме. Демократический централизм превратился в свою противоположность - бюрократический централизм, в односторонний диктат сверху вниз по всей иерархии, не учитывающий реальных условий и возможностей самоуправления низших звеньев. Впасть простиралась далеко за пределы своей компетенции. Каждому колхозу, совхозу, например, на месте лучше знать, что и когда сеять, как культивировать, когда убирать, чтобы получать наивысшие урожаи в данных почвенно-климатических условиях и при этом сохранить плодородие земли. Десятилетия с этим не считались, жестко диктовали из Центра каждому хозяйству план, ассортимент, сроки, объемы поставок. В результате - глубокий кризис сельскохозяйственного производства, закупки продовольствия в других странах, угроза голода.

Общество - это сложнейшая суперсистема, и она как целое оптимально может функционировать лишь при распределении управления по всем уровням иерархии, с предоставлением им определенной самостоятельности. В народном хозяйстве важное значение имеет возможность самоорганизации, предпринимательства, свободного труда низших звеньев, ибо это - главные, производящие реальный продукт звенья. Необходимо прекратить некомпетентный диктат, снять запрети на инициативу, дать свободу распоряжаться своим временем, накопленным опытом, землей, урожаем. Нужно скорее задействовать законы о земле, о собственности, начать свободно трудиться. Опыт сельскохозяйственного производства во всем мире показывает, что эта отрасль "успешно функционирует только в том случае, когда опирается на заинтересованность и энергию отдельного владельца и собственника" [9].