III. Эксперимент

— Лемон Хартс… Си Свирл… Спринг Фреш… — по мере того, как Индиго Спарк называл юных единорогов по имени, их работы левитировали к ним на парты. Каждый, увидев свою оценку, реагировал по-разному — были и улыбки, и безразличие, и даже сокрушительный ужас…

— И, э… — Индиго Спарк прищурился, читая имя на одном докладе. — Лай-ра?

Учитель нахмурился, глядя на бумагу, затем окинул взглядом класс.

— Или это… Лира?

— Да, это я, — сказала одна зелёная единорожка, подняв копыто в воздух. — Как я справилась?

— А, Хартстрингс?… Эмм, да…

— Если вы не против, мне больше нравится Лира. Вот и всё, — сказала она, наблюдая за тем, как её окружённая синим сиянием работа подплывает к ней. У неё было такое чувство, будто этот листок будет лететь к ней целую вечность.

— Что?! — Лира только что увидела свою оценку. Огромная красная D [1] с минусом стояла в верхнем правом углу рядом с пометкой, оставленной торопливым почерком учителя: «Эквестрийская история (второе слово было подчёркнуто дважды), а не легенды». Вся работа была испещрена красными подчёркиваниями и вопросительными знаками.

Лира смотрела на листок бумаги, не веря своим глазам. Ей это не кажется? Она потратила столько часов на прочтение всех этих книг от корки до корки, и ни в одной из них не говорилось, что люди были «легендой». Вместо этого, там было столько интересных и разнообразных тем об их культуре, биологии, обычаях и… и вообще обо всём!

Конечно, некоторые части наверняка были легендами. Так же, как и у пони, у людей был собственный фольклор. На самом деле, именно в одной из их древних историй она наткнулась на своё новое имя — Лира. Едва она прочитала это слово, как сразу же поняла — оно звучит правильно. Ей нравилось это имя куда больше, чем «Хартстрингс». Она даже несколько раз произнесла его про себя, — «Лира» — и оно звучало просто прекрасно.

Человеческие имена были такими. У большинства пони имена были образованы из других слов, но у людей имена являлись как раз тем, чем и должны быть — именами. Пони могли бы сказать об её имени что-нибудь вроде «Играет на струнах души» [1] (эта фраза её всегда раздражала), но они ничего не смогли бы сказать о «Лире». Человеческие имена все были уникальными словами, имеющими только одно значение. И они были прекрасны.

— А теперь — следующее задание, — объявление Индиго Спарка было встречено многочисленными стонами, раздавшимися из разных уголков класса. — Я бы хотел, чтобы вы все разучили новое заклинание…

Лира не слушала. Она снова перечитывала свой доклад. Должна же быть какая-то причина, по которой никто не верил в людей… Почему они были забыты? И что особенно важно, действительно ли они исчезли? Она не могла думать о всякой там магии, когда перед ней маячила такая тайна. Где-то должен крыться ответ.

Вот оно! Все эти годы пони говорили ей, что людей не бывает, что такие существа невозможны… И если эксперимент удастся, Лира узнает, действительно ли они существовали. Это будет доказательством всего.

Лира глубоко вздохнула. Она сидела в своей спальне с книгой из библиотеки Твайлайт перед собой на полу, открытой на том чудесно детализированном изображении руки. Она разлядывала его уже неоднократно — примечая, как сформирован каждый палец, какова их длина и положение всех суставов. Однажды она прочитала об одной человеческой пословице: «Знает, как свои пять пальцев» и сейчас она, возможно, была знакома с ними так же хорошо, как любой человек.

Лира закусила губу, зная, чего ожидать, когда размотает бинты на копыте. Она наложила их в несколько толстых слоев, чтобы скрыть все подозрительно выступающие формы. И когда бинты сошли, она нахмурилась, глядя на все те ошибки, что наделала в своей предыдущей попытке.

Полусформированные пальцы торчали во все стороны из её конечности, которая была по-прежнему, в некотором роде, копытом. Все они располагались под неправильными углами, и один из них даже смотрел задом наперёд. У одних было слишком много суставов, а у других — недостаточно. Два пальца, торчащих с противоположных сторон, напоминали большие, потому что она никак не могла решить, с какой именно стороны они должны располагаться. Всё это было полным хаосом.

— На этот раз всё получится. Так, попробуем… — она сверилась с книгой (иллюстрация, похоже, изображала… левую руку, потому что большой палец был справа), затем посмотрела на результаты своего предыдущего эксперимента. Подвигала одним из пальцев. Даже несмотря на то, что пальцы все были перепутаны, у неё всё равно был двигательный контроль над ними. Только ощущалось это неправильно. Следующая попытка будет лучше.

— Так, а теперь надо сосредоточиться…

Она принялась направлять магию сквозь рог на копыто, морщась, как от умственного напряжения, так и от ощущения того, как полностью перестраивалось всё анатомическое устройство её ноги.

Пальцы меняли форму, втягиваясь обратно в копыто, чтобы затем показаться вновь, на этот раз полностью изменив очертания конечности…

Собеседование Бон-Бон было, по сути, просто приятным разговором за кексом-другим. Владельцы Сахарного Уголка, мистер и миссис Кейк, оказались очень приятной и гостеприимной парой. И всё равно, даже это не ослабило нервного напряжения Бон-Бон.

Они обсудили политику ведения бизнеса, начиная от рецептов, и кончая методами упаковки и этикетом общения с клиентами за стойкой. Похоже, они были рады заполучить себе опытного кондитера с профессиональным подходом — полную противоположность Пинки Пай, которая время от времени в течение беседы заскакивала в пекарню легкомысленными прыжками, чтобы перехватить себе что-нибудь перекусить.

Наконец, они, похоже, обсудили на встрече всё, что собирались. Миссис Кейк пожала Бон-Бон копыто со словами:

— Было очень приятно поговорить с вами, дорогуша. Нам, с приближающейся Ночью Кошмаров, понадобится любая помощь.

— Значит… я нанята? — спросила Бон-Бон, стараясь звучать не слишком восторженно. Она должна выглядеть профессионалом, в конце концов. — Для меня была бы большая честь здесь работать!

— Вы говорили, что работаете на дому? Вы не будете против, если мы заглянем к вам на минутку, мисс Бон-Бон? — сказал мистер Кейк.

— О, что вы, конечно, не буду, — ответила Бон-Бон. — Я всегда держу своё рабочее место в порядке.

Они последовали вслед за ней через весь Понивилль к её дому. Бон-Бон порадовалась, что догадалась убраться пару дней назад, и потому жилище должно смотреться вполне презентабельно. Правда, с Лирой опять случился приступ этой странной одержимости. Но, быть может, всё уже улеглось. В любом случае, не должно быть никаких проблем.

Бон-Бон вошла в дом и проводила гостей на кухню. Из студии доносилась мелодия лиры, и это был единственный звук в совершенно тихом доме. Музыка звучала сложно — по сравнению с тем, что Лира обычно играла, эта композиция содержала в себе куда больше нот, и темп был быстрее.

— Похоже, моя соседка готовит для Гала что-то новенькое, — сказала Бон-Бон. — Простите её, если она вам мешает.

На самом деле, — думала Бон-Бон, — звучит просто чудесно. Лира наконец-то взялась за ум и сосредоточилась на том, что действительно важно.

— Никаких проблем, мисс Бон-Бон, — сказал мистер Кейк.

— Она играет просто чудесно! Мы никогда не слышали ничего подобного, — сказала миссис Кейк. — Итак, я хочу узнать… Вы говорили, что использовали собственные рецепты? Мы бы очень хотели на них взглянуть.

— Мои рецепты? О, конечно. Я храню их в своей кулинарной книге. Позвольте мне за ней сбегать, — сказала Бон-Бон.

Она прошла быстрым шагом по коридору к студии, и, по мере того, как она приближалась, музыка набирала громкость. Бон-Бон зашла в дверь гостиной со словами:

— Чудесно играешь, Лира. Кстати, ты не видела мою…

Испуганный крик Бон-Бон был ясно слышен на кухне, где мистер и миссис Кейк обменялись удивлёнными взглядами.

Лира, сидя откинувшись на диване, посмотрела на неё. Она перестала играть — но она играла на лире не магией, как любой другой нормальный единорог. Вместо этого у неё были какие-то странные… штуки на передних копытах, которыми она держала свой инструмент.

— Привет, Бон-Бон. Смотри — руки! — она помахала одной ногой, шевеля придатками, что торчали из неё на конце. Они были такого же мятно-зелёного цвета, как и остальная шкура, но при этом выглядели так, будто их взяли у какого-то другого существа и грубо пришили к концам передних ног Лиры. — Мне пришлось немного потренироваться, но в итоге они получились идеальными!

— Что ты… как ты… — Бон-Бон не могла найти в себе сил, чтобы даже закончить предложение. Её буквально приморозило к месту.

— Было непросто, — Лира скатилась с дивана и, не отрывая от своих рук взгляда, свернула их в некий клубок, а затем прошла немного по комнате на четырёх ногах. — Просто сверилась с несколькими диаграммами, — я должна была сама придумать заклинание — и теперь мне надо, наверное, попробовать научиться ходить на задних ногах, потому что эти штуки не подходят на роль копыт.

— Вы там в порядке, мисс Бон-Бон? — раздался голос мистера Кейка из коридора.

Ситуация готова была превратиться из плохой в ужасную, но Бон-Бон не могла себе позволить запаниковать. Только не сейчас, когда всё начало так хорошо складываться.

— Я скоро буду! Всё… — она помедлила. — Всё в порядке, спасибо!

— У нас гости? — спросила Лира, направляясь к двери, чтобы посмотреть.

Бон-Бон загородила ей дорогу.

— Ты… ты… Нет, послушай! — её голос упал до свистящего шёпота. — У нас на кухне сейчас Кейки. Они только-только решили дать мне место помощника кондитера в Сахарном Уголке. Это шанс, которого я ждала с тех пор, как переехала в Понивилль, и если они увидят тебя… — Бон-Бон ткнула копытом в лицо Лире, которая сжалась в страхе. —… с этими … — указала затем на её руки. — Если они их увидят, то есть, если хоть один пони их увидит, то они подумают, что ты какая-нибудь… я даже не знаю что! Они подумают, что мы обе сумасшедшие!

Лира пренебрежительно махнула рукой.

— Не всё так плохо! Ты же сама сказала, что музыка звучит лучше.

— Музыка? Нет, нет, нет, ты не можешь явиться на Гала с… — Бон-Бон восстановила дыхание, подобралась и постаралась держать глаза подальше от рук Лиры. Оскалившись, она продолжила: — Просто… Дай мне мою кулинарную книгу.

Лира сходила к книжной полке, потянулась и ухватила книгу рукой, и затем протянула её Бон-Бон.

— Вот, пожалуйста.

— А ты не могла бы просто… — Бон-Бон уставилась на книгу. — Ох, ладно, неважно.

Она ухватила книгу зубами, и пробормотала неразборчиво:

— Нфе луфе не выфоффса…

— А? — вскинула голову Лира.

Выплюнув книгу, Бон-Бон сказала:

— Я сказала, что лучше тебе не попадаться никому на глаза.

Лира подняла одну руку, чтоб показать ей:

— Видишь, вот почему они такие замечательные: потому что ты можешь таскать ими вещи не в…

— Я не желаю об этом даже слышать! — Бон-Бон подобрала книгу рецептов и направилась назад на кухню, стараясь держать себя в копытах.

Мистер и миссис Кейк всё ещё ждали её там, где она их оставила. Бон-Бон вошла и, положив книгу на стол, выдавила из себя улыбку. Ей нужно было создать впечатление опытного пекаря. Совершенно ничего плохого не случилось, это совершенно нормальный дом и ничего необычного здесь нет.

— Вы в порядке, мисс Бон-Бон? Из-за чего был шум? — спросил мистер Кейк.

— О… ну, там просто… — Бон-Бон не собиралась выдавать правду. — Паук! Целых два. Большие. По правде сказать, я терпеть не могу такое зрелище, все эти шевелящиеся жуткие тонкие ноги…

— У вас здесь водятся пауки? — сказал мистер Кейк.

Бон-Бон замерла на мгновение.

— Нет, обычно нет. И уж точно не на кухне.

Лира сунула голову в дверной проём.

— Кстати, ты выронила несколько заметок. Они тебе нужны?

Подавив очередной крик, Бон-Бон заставила себя выдохнуть:

— О… п-правда? Что ж, я заберу их позже, ни к чему… — Лира начала подходить ближе. — НЕТ! В смысле, нет нужды, я просто… — она бросила нервный взгляд на гостей. — Разве тебе не надо сейчас практиковаться для Гала?

— Мы слышали вашу игру. Звучит просто волшебно! — сказала миссис Кейк.

— Спасибо! Я работаю над новой техникой, — ответила Лира.

Бон-Бон, тщательно изображая непринужденность, бросилась к двери, стараясь успеть, прежде чем Лира войдет в полный рост:

— Спасибо, Лира, что принесла, но тебе действительно пора… практиковаться! — в её голосе появились жёсткие нотки. — Нам ни к чему тревожить твоё творческое сосредоточение, так что тебе пора вернуться туда, где мы тебе не помешаем совершенствовать твоё мастерство!

— Эм… Ладно, наверное… — сказала Лира, и показала Бон-Бон большой палец, введя её в ступор. — Удачи с собеседованием!

Бон-Бон оглянулась на Кейков, которые разглядывали кулинарную книгу. Они ничего не заметили. Лира развернулась и двинулась назад по коридору. Она попыталась пройтись на задних ногах, но не удержалась и встала обратно на все четыре. Бон-Бон закрыла лицо копытом в знак отчаяния.

— Итак, моя книга рецептов… — сказала Бон-Бон с широкой улыбкой, которая, как она надеялась, не выглядела слишком искусственно. — Больше не должно быть никаких помех.

Когда заиграла музыка, у Бон-Бон задёргался глаз.

Солнце только начало садиться за окном, когда Бон-Бон попрощалась с Кейками, получив гарантию новой работы. Этого оказалось как раз достаточно, чтобы загладить накопившийся за день стресс. Парой минут раньше перестала играть музыка. Интересно, что же Лира задумала делать теперь?

Бон-Бон нехотя направилась назад в студию, приготовившись к тому, что увидит. Лира ещё никогда настолько не углублялась в своём увлечении людьми. В неё будто что-то вселилось.

Она осторожно толкнула дверь.

— Лира?…

Лира неподвижно лежала на диване на спине и смотрела в потолок. Одна передняя нога свешивалась с края, заканчиваясь обычным копытом. Бон-Бон вздохнула с облегчением.

— Эй, Бон-Бон. Как прошло? — спросила Лира. Голос был тих и безэмоционален.

— Эм… — Бон-Бон не могла оторвать взгляда от её ног. Никогда она ещё не была так рада видеть обычные, скучные копыта. — Всё прошло отлично. Я получила работу. Они хотят, чтобы я вышла уже завтра.

— Это хорошо.

Они замолчали на какое-то время; Бон-Бон смотрела в пол. Ей не хотелось начинать разговор первой.

— Что там с твоими…

— Моими руками? — спросила Лира. Она повернула голову, чтобы посмотреть прямо на Бон-Бон. — Ты права. Никто не поймёт. Скорее всего, все поведут себя так же, как и ты. И правда, никто больше не верит в людей.

Она вздохнула.

— О… — повисла долгая пауза. Бон-Бон поёрзала немного. Сейчас Лира выглядела как любая нормальная пони, но после сегодняшнего дня Бон-Бон больше никогда не сможет забыть, что произошло, как бы ни пыталась.

— Я устала. Думаю, пойду спать пораньше, — сказала Лира. Она встала с дивана и пошла к двери.

— Лира… — сказала Бон-Бон. Лира остановилась, и оглянулась. — Эм, хорошо, что ты, наконец, пришла в себя. Вся эта ерунда с твоими «людьми» действительно зашла уже слишком далеко.

— Это ещё не всё.

— Что?

— Может быть, я и не смогу превратить себя в человека, но это не отменяет тот факт, что знания о них очень важны для истории Эквестрии. И теперь, когда я увидела, как работают их руки, стало ещё очевиднее, что наше общество было построено кем-то, у кого не было копыт. И я говорю не только о лире. Эти руки сделали бы любую задачу куда проще.

Бон-Бон уставилась на неё, разинув рот.

— Серьёзно, ты же не думаешь…

— Информации, которой я сейчас располагаю, недостаточно. Это очевидно. Если я смогу найти больше… вроде той книги, что дала мне Твайлайт… — Лира почесала голову. — Только где бы мне найти ещё книг?

Она направилась в свою спальню, пройдя мимо Бон-Бон. Та повернулась, глядя ей вслед, но так и не смогла придумать, что ещё сказать. По крайней мере, ей оставалось надеяться, что она не будет больше пытаться так издеваться над своим телом, как сегодня.

— У меня нет времени, чтобы об этом беспокоиться… — пробормотала она. У неё теперь есть новая работа в одной из лучших пекарен Эквестрии. Ей надо сосредоточиться на этом. И всё будет хорошо.

Они обе легли сегодня раньше.

[1] Двойка. Но в переложении на российскую систему, это скорее всё-таки тройка. Худшая оценка — F.

[2] tugged at the heartstrings