Глава 21. Все еще возбужденная, с губами, горящими после поцелуя МакРива, Люсия вошла в салон, двое смертных мужчин пристально посмотрели на нее

Все еще возбужденная, с губами, горящими после поцелуя МакРива, Люсия вошла в салон, двое смертных мужчин пристально посмотрели на нее, явно оценивая. Она проверила косички над ушами, ощущая неловкость под испытывающими взглядами.

Пара – высокий, с приветливой улыбкой и бледной кожей мужчина средних лет и более молодой, с забавным чубчиком и в очках с толстыми стеклами – хотели представиться, но агрессивное поведение МакРива и его темные солнцезащитные очки, вероятно, заставили их отказаться от этого намерения.

Уверенно ведя Люсию за собой к салону, как будто точно зная планировку судна, ликан окончательно доказал, что у нее нет никакой силы воли, чтобы бороться с ним. Она была права, убегая и сопротивляясь ему все прошедшие двенадцать месяцев. Она продолжит, но сначала нужно вернуть лук. Прежде, чем совершит какую-нибудь глупость…

Стены просторного салона были увешаны выцветшими картами, повсюду стояли всё ещё не распакованные деревянные ящики с научным оборудованием, которому пока не нашлось места в расположенной рядом лаборатории. Несколько стульев расставили в форме буквы «П», выдвинув в середину табурет. Скрипящий оконный кондиционер попеременно выдавал прохладный воздух и запах плесени. Два широких окна, запотевших от конденсата, были задрапированы вышитыми занавесками. Яркий, веселой расцветки материал соответствовал скатерти, на которой стоял кофейник.

Как только Люсия села, МакРив уронил свое длинное тело на один из стульев возле нее. Решив его игнорировать, она пристально огляделась вокруг, ее внимание привлек лист бумаги, прикрепленный над кофейником. На нем под премилым, сделанным вручную коллажем животных, обитающих в джунглях, каллиграфическим подчерком было выведено:

Амазонка – коротко о главном!

Река Амазонка содержит 20 % мировых запасов пресной воды. На протяжении всей реки нет ни одного моста. В устье ширина превышает длину Темзы. Бассейн Амазонки составляет 2,6 миллиона квадратных миль, т. е. почти такой же большой, как Соединенные Штаты Америки.

Уровень воды колеблется в пределах сорока футов между периодом паводков с декабря по май и сезоном «малой воды» с июня по ноябрь. Каждые шесть месяцев меняется вся география бассейна. Каждый год появляются и исчезают притоки.

Утрата 30–40 % тропических лесов вызовет сокращение выпадения осадков, что в свою очередь запустит процесс уничтожения земного шара, который нельзя будет обратить вспять. 16 % лесов Амазонки уже исчезли навсегда.

Притоки появляются и исчезают? Сейчас только начинался сезон дождей. Даже если представить себе невероятное: она нашла карту легендарного Рио Лабиринто, – насколько точной та окажется, если водные пути постоянно меняются?

Как только Люсия дочитала последнюю строчку, в комнату вошел высокий незнакомец. Мужчина с черными как смоль волосами, нефритовыми глазами и бронзовой кожей выглядел, как прекрасная модель, сошедшая со страниц латинского GQ^[35].

– Это место занято, querida^[36]? – спросил он, окидывая ее восхищенным взглядом.

МакРив глухо зарычал. Почувствовав, что оборотень готов напасть, Люсия украдкой ущипнула его руку так, что под кожей образовался кровоподтек.

Его это не остановило. С убийственным взглядом МакРив скрестил руки на груди, откинулся назад и закинул ногу в грязном сапоге на стул, о котором шла речь:

– Теперь занято.

Мужчина сузил глаза, словно собираясь возразить, но в конечном счете выбрал другое место на противоположной стороне.

Вскоре в салон с важным видом вплыл капитан Трэвис с дымящейся кружкой кофе в руке и симпатичной молодой женщине позади него. Без преамбулы он начал:

– Как вы знаете, я – Уайет Трэвис, ваш капитан.

Наш пьяный, жадный до денег капитан.

Тот, который отказался помочь девушке, явно попавшей в беду. Не то, чтобы он смог что-нибудь сделать…

Трэвис небрежно уселся на стоящий впереди табурет. Он, может, и не так высок, как МакРив – мало кто был таким, – но мощен, как бывший игрок НФЛ. Любовь к ликеру, вероятно, недавно приобретенная привычка, так что капитан пока еще выглядел закаленным атлетом.

– И «Контесса» – мое судно. Сто восемь футов длиной, она имеет осадку без груза всего в пять футов, что позволяет нам забираться глубоко в джунгли.

Трэвис указал на занимавшую всю стену карту у себя за спиной с изображением реки и всех ее известных притоков. Они имели сходство с венами – сердечнососудистая система тропического леса.

– Я буду обновлять эту карту, согласно нашему местонахождению.

По всей карте виднелись следы от канцелярских кнопок, в нескольких местах уже отсутствовала бумага. Похоже, «Контесса» побывала почти в каждом углу бассейна Амазонки и притом – много раз.

Трэвис помолчал, делая глубокий глоток из кружки, и Люсия воспользовалась моментом, чтобы взглянуть на МакРива из-под завесы своих волос. Он выглядел подозрительным и агрессивным, настолько отличным от человека, которого она знала вначале. Теперь Гаррет был жестче, мрачнее.

Из-за меня.

Ее губы, болезненно-чувствительные после его грубого, настойчивого поцелуя, постоянно напоминали о том, что он намеривался сделать с ней этой ночью.

Он собирается заняться со мной сексом.

Полное осознание настигло ее.

Этой самой ночью.

Как она сможет выдержать до конца этой встречи, понимая, что случится с ней, стоит им вернуться в каюту? Люсия была на грани и думала, что Гаррет почувствовал ее напряженное состояние, поскольку распознавала ощущения ликана так же хорошо.

И что ей делать, в том случае если он попытается? Ранее, когда она снимала свою одежду, в его взгляде читалось восхищение, как будто он разворачивал лучший подарок, о котором мог только мечтать.

Удивительно, но она откликнулась, находя это… эротичным, раздеваться по его команде.

Может, в тайне она хотела быть покоренной – ведь более тысячи лет она стремилась одержать победу над любым противником. Над любым, за исключением МакРива?

Неужели я сумасшедшая?

– Мы держим курс на юг до самого что ни на есть конца Амазонки, – продолжил Трэвис, – затем повернем в приток Сан-Мигель к наиболее отдаленной части бассейна. – Мы будем идти всю ночь, пока река не сузится.

Еще один большой глоток для измученного жаждой капитана.

– Поскольку мы углубляемся в девственную местность, это путешествие подходит для разнообразных отраслей науки. У каждого здесь различные научные сферы деятельности, таким образом явной конкуренции нет.

Он сделал небрежное движение рукой в сторону молодой женщины, стоящей рядом с ним.

– Это – мой повар.

Среднего роста, с проникновенными ореховыми глазами, девушка выглядела на девятнадцать лет.

– Привет, я – Изабелл Карлотта Амбос, – представилась она, уверенно помахав рукой.

Изабелл выглядела весьма миловидно, несмотря на то, что носила бесформенную рубашку и мешковатые матросские штаны, подхваченные поясом на талии.

– Я буду готовить вам еду. Мой bife cavalo^[37] – deliciosa^[38], и если вы станете снабжать кухню рыбой, я буду регулярно подавать новые блюда к столу.

После этих слов МакРив заметно приободрился.

– Некоторые из вас уже встречали моего брата-близнеца Чарли. Он – матрос.

Тот же бразильский акцент, как и у брата, те же ореховые глаза.

Изабелл улыбнулась Люсии, и валькирия изобразила улыбку в ответ, означающую не более чем «мы просто единственные женщины на судне, где всем заправляют мужчины». Она не нуждалась в дополнительных «друзьях». Особенно в кратковременных человеческих.

Кроме того, кое-что в Изабелл было не так. Что, Люсия не могла определить. Возможно, у девушки когда-то в роду имелись ллореанские корни. Или, вероятно, она стопроцентный человек, но с проклятием, висящим над ней. Существовало что-то неправильное.

– Да, верно, – сказал капитан. – Чак – мой первый помощник. Вы встретите его позже.

Еще глоток из кружки.

– Чак и Изабелл новички на «Контессе», таким образом, это путешествие станет для них долгим испытательным сроком. Если они облажаются – скажите мне.

Похоже, капитан был просто неспособен выговорить «Чарли» вместо «Чак».

– К настоящему моменту некоторые из вас уже познакомились друг с другом, но тем не менее на этом судне принято проводить официальное знакомство. Расскажите нам о себе, что вы изучаете и почему вы здесь.

Человек с бледным лицом проговорил:

– Пожалуй, начну я, – акцент выдал в нем жителя восточного побережья, из верхушки общества. – Я Бенджамин Росситер, доктор медицины и профессор химической экологии в Корнелле. Намереваюсь искать неизвестные науке растения в надежде на их применение в фармацевтических целях.

Несмотря на то, что внешне он говорил непринужденно, под его голубыми глазами залегли темные круги, и пот бисеринками выступил над верхней губой.

– Мы смогли идентифицировать только один процент лекарственных растений в бассейне, но этот один процент входит в двадцать пять процентов всех наших фармацевтических препаратов. Потенциальные возможности просто невероятны. – Он поднял ладонь вверх, слегка усмехнувшись. – И, пожалуй, на этом я остановлюсь, пока вы не начали зевать.

У парня, похоже, водятся деньги. Так что он делает на такой посудине, как эта?

Загадочный красивый мужчина заговорил следующим:

– Я Маркос Дамиано, руковожу кафедрой социальной антропологии в университете Сан-Паулу.

Если Люсия подозревала, что Изабелл имеет какое-то отношение к Ллору, то Дамиано определенно принадлежал ему.

– Моя специализация – шаманизм у коренных народностей, и я здесь, чтобы найти племена, с которыми еще никто не контактировал.

МакРив все еще сидел, скрестив руки на груди:

– Если с ними никто не контактировал, не захотят ли они оставить все как есть?

Он заворчал, когда Люсия двинула ему локтем.

Дамиано натянуто улыбнулся, но улыбка не коснулась его ярких зеленых глаз.

– Несколько крупных нефтяных компаний претендуют на отдаленные территории, ложно утверждая, что они являются незанятыми человеком, поэтому с любым племенем в тех местах необходимо установить связь, невзирая ни на что. Моя цель в этой экспедиции состоит в том, чтобы получить фотографии племен на расстоянии и доказать их существование, что полностью остановит поиски месторождений нефти на их землях.

Он махнул парню с чубом возле себя.

– Доктор Шектер?

– Да, да, я – доктор Кларенс Шектер, зоолог из Калифорнийского университета в Сан-Диего. – Он снял очки, протерев стекла подолом рубашки. – Моя область исследований – неотобранные разновидности пресмыкающихся.

Росситер поднял бровь.

– Неотобранные?

– Да, когда люди охотятся, они отбирают самых крупных животных. С течением времени особи мельчают. Поэтому, чем глубже мы зайдем в джунгли, тем выше вероятность выявить речные экземпляры крупнее обычных.

Если все они говорят о продвижении вглубь джунглей, Люсии уже, возможно, не придется покидать их, как она изначально задумывала.

Ликан насмешливо улыбнулся:

– Что вы подразумеваете, под словами «крупнее обычных»? Здесь «обычный» уже является не маленьким.

МакРив говорил, что надеялся больше никогда сюда не возвращаться. Как долго он пробыл в бассейне Амазонки? И почему?

Капитан согласился.

– Я каждый день вижу гигантских животных. Тарантулы с мясистыми телами размером с обеденную тарелку. Скорпионы в фут длиной. Двадцатифутовые аллигаторы. Гигантские выдры и даже сомы достигают девяти футов.

– А под аллигатором, – уточнил доктор Шектер покровительственным тоном, – я так понимаю, вы подразумеваете южноамериканскую рептилию, прозванную кайманом?

Увидев, как Трэвис пожал плечами, Шектер продолжил:

– Вот это дело. В других областях у нас есть отчеты о найденных окаменелостях кайманов, достигавших сорок футов в длину. Но они были истреблены. Значит, как только мы удалимся на достаточное расстояние от цивилизации, я, используя звуковые приманки, смогу зарегистрировать первозданные экземпляры.

МакРив закашлялся при слове «звуковые» одновременно с Росситером, также издавшем неопределенный звук, когда до него дошел смысл слов Шектера.

– Мегафауна, – произнес мужчина. – Вы ищете гигантов! Если вы – криптозоолог, просто признайте это и ловите своих «отклонившихся от нормы».

Криптозоология – изучение существ из «мифов».

Они находятся в комнате по крайней мере с двумя криптидами. И даже не подозревают об этом.

– Я? Я не криптозоолог! – Шектер побагровел. – Тогда бы я был на борту «Barão da Borracha».

Пока Росситер стенал, выражение лица Трэвиса стало холодным, в это же время Изабелл внимательно изучала внезапное изменение в поведении капитана.

– Постойте, о чем это вы? – спросила Люсия.

Никс предупреждала: «Остерегайся barão da borracha».

Каучуковый барон был не человеком, а судном?

– Почему вы так говорите?

Шектер ответил:

– «Барон» под завязку набит кризо. Ну, криптозоологами. Капитан Малакуи регулярно доставляет в джунгли охотников на «демонов» и «перевертышей», обитающих в заболоченных притоках. – Затем Шектер добавил: – Я слышал, что пассажиры выходят на охоту с Малакуи. Но иногда… они не возвращаются.

Люсия ожидала, что Трэвис опровергнет это заявление, назовет необоснованным слухом. Вместо этого он сделал большой глоток.

Она спросила капитана:

– Это судно рядом?

– Идет на север в противоположном направлении, – ответил Трэвис твердо. И добавил, пробормотав: – Как мне больше всего нравится.

Изабелл наклонила голову к Трэвису, и ее толстая черная коса сползла с плеча. Несомненно, молодая женщина была влюблена в гораздо старшего и далеко не трезвенника капитана.

Удачи тебе с этим мужским экземпляром, Изабелл.

P.S. Но сей потрепанный жизнью «баркас» отобран с избытком.

– Где они ищут демонов? – поинтересовался МакРив. – В каком притоке?

Шектер ответил:

– Мой гид в Икитосе сказал, что в Рио Лабиринто или что-то в этом роде.

При этом упоминании Люсия напрягалась, и МакРив, конечно, заметил. Он положил свою мозолистую ладонь ей на спину, и она почувствовала тепло даже сквозь рубашку.

– Это не более чем дешевая легенда, – пробормотал капитан в свою чашку.

На секунду Люсия подумала, что он лжет.

Шектер согласился:

– Ну, возможно, и так. Я за что купил, за то и продаю, но гид также сказал мне, что они грузили на судно гроб!

Теперь оба – Люсия и МакРив – напрягались. Вампир? Что здесь может делать пиявка? Почему-то она подумала о Лотэре. В течение прошлого года он демонстрировал силу по всему Ллору…

– Ваша очередь, доктор… – окликнул ее Шектер, умолкая.

– Что? Я? Я – доктор МакРив. – Она проскрежетала последнее слово, и на губах оборотня заиграла ухмылка. – Из Луизианского Государственного Университета.

Черт побери, что там Никс говорила о моем роде деятельности? Люсия глянула на Трэвиса.

– И я…

Он нахмурился.

– Палеопатолог?

Палео что…? Чтоб тебя, Никс!

Теперь нахмурился доктор Росситер.

– Палео? Каким образом вы сможете обнаружить ископаемые окаменелости в живом бассейне реки?

– Я бы с удовольствием вам рассказала, но это – секрет фирмы, – произнесла Люсия с вымученной улыбкой.

– По крайней мере, расскажите нам, какие болезни вы изучаете как патолог, – поинтересовался Дамиано.

– Если уж доктор Росситер испугался, что заставит вас зевать, то я вас просто усыплю.

Шектер повернулся к МакРиву:

– А какова ваша область, доктор…?

Невзирая на то, что был принцем, Гаррет ответил:

– Мистер МакРив. Я нахожусь здесь для обеспечения безопасности своей жены. Она – умница и красавица, я – мускулы.

Люсия снова застыла, услышав «жена». МакРив понятия не имел, насколько это слово беспокоило ее.

Шектер полюбопытствовал:

– Почему кто-то должен нуждаться в защите?

– Вы шутите? – удивился МакРив. – Вы что, не знаете?

Он сверкнул недобрым взглядом в сторону Трэвиса, затем просто ответил:

– Потому что мы находимся в гребаной Амазонке.