Сознание как самосознание

Сознание как соотнесенность с божественным.

Античная трактовка сознания еще не предполагает ни интенциональности, ни ответственности человека за совершаемое им моральное зло. Этический интеллектуализм Сократа, например, предполагает определенный "автоматизм" в реализации блага, при наличии знания о нем в душе человека. Понятие греха, как сознательно творимого зла возникает гораздо позже, только в христианском мировоззрении.

Фома Аквинский весьма определенно указывает на то, что уже само отнесение знания к предмету есть интенциональный акт, в котором душа "овладевает" предметом, подчиняет его себе, выносит свое собственное суждение о нем (оценивает, "судит" его). Фома понимает сознание как действие со "знанием" и с его "предметом". Это действие предполагает не только соотнесение предмета с его образом, но также соотнесение и образа, и предмета с идеей блага, с прошлым опытом и с устремленным в будущее намерением человека. Именно благодаря такому соотнесению, по отношению к знанию могут быть поставлены вопросы о том, какие действия следуют из этого знания, благо или зло будет их результатом.

Сознание при таком подходе понимается не как нечто субстанциальное, а как чистый акт, чистое действие, не имеющее собственного содержания, и существующее как бы "при знании", как определенный способ "обращения" с ним, как способ отношения человека к содержанию собственного знания. "Должное" (КДБ) понимается при этом как трансцендентное, как установленное Богом. Но жизненную силу это трансцендентное обретает только в результате свободного решения человека следовать божественным заповедям. Деятельность сознания – есть основание и условие свободы, есть наиболее мощное проявление духовной природы человека, совершающего свободный и ответственный выбор собственной судьбы.

Сознание как самосознание

Понимание сознания как действия, направленного на содержание знания, получает широкое распространение в рационалистической философии Нового времени. Правда, в новой философии понимание сознания обретает секуляризированный характер и четко выраженный гносеологический и логико-методологический смысл.

Сознание понимается как нечто выходящее за пределы индивидуального бытия человека, как свойство некого трансцендентального субъекта. В рамках данной традиции человек рассматривается, прежде всего, как существо способное к познанию. А способность эта возникает благодаря причастности каждого отдельного человека к некому внеисторическому, универсальному и общему для всех людей разуму или "чистому сознанию".

Отправной пункт рассуждений - абстрактное понятие познания в его обезличенной, деперсонализированной форме (sub specie aeternitatis). Традиция опирается на достаточно сильные допущения: отождествляемость, воспроизводимость, прозрачность актов сознания их реставрируемость от исходных звеньев до завершающих и наоборот (полная рационализация). На основе этих допущений вводится образ усредненного, инвариантного, самоидентичного сознания, одинакового для любого человека, находящегося в любой пространственно-временной точке. Универсальность сознания выражается через понятия "естественного света разума" (Декарт), "каждого нормально мыслящего" (Спиноза), "Каждого, чей мозг в порядке" (Гуссерль) и др.

Именно в рамках новоевропейского рационализма формируется концепция сознания как самосознания. Сфера сознания – действие, направленное на соотнесение знания, с одной стороны, с предметом, а с другой - с уже существующей системой знания. Действие "со" знанием - это, согласно рационалистической традиции, и есть действие самого знания, его самосознание.

Действие сознания состоит в том, что достижение всякого нового знания, с одной стороны, направляется уже имеющимся знанием, а с другой, - соотносится и согласовывается с ним, как бы продолжая "прочерчивание" уже начатой в далеком прошлом линии. Благодаря этому постоянному "продолжению" уже начатого "движения" процесс познания обладает определенной инерционностью, не допускающей остановок, разрывов и резких перемен курса. (Гирокомпас)

Сознание как соотнесенность с естественно-природным. Идея естественной связи всего сущего, которой руководствуется философский эмпиризм Нового времени, связывает природную реальность и деятельность, направленную на овладение этой реальностью в единое целое. Сознание оказывается, таким образом, не трансцендентным, а имманентным миру. Оно выступает той общей основой, благодаря которой чувства и мысли отдельных людей, составляющие содержание их индивидуального опыта, обретают законосообразный характер и выступают как нечто трансиндивидуальное или интерсубъективное.

Эмпирическая традиция в понимании сознания концентрирует внимание на человеческой натуре, "организованном теле". Присущие человеку виды психической активности представляются как продукт естественной эволюции, как вырастающие из рецепции животных благодаря последовательному накоплению и генетическому закреплению арсенала средств освоения действительности.

Субъектом отношения к миру является не чистое сознание, а человек, для которого сознание выступает лишь одной (хотя и очень важной) из многих его характеристик. Центральная нервная система управляет действием, формирует поведенческие реакции, и человеческий мозг как продукт развития центральной нервной системы, как орган сознания, выполняет на высшем уровне ту же функцию управления социокультурным поведением человека. Таким образом, функция сознания - это организация действия, а действие, в свою очередь, - наиболее адекватная форма внешнего обнаружения сознания.

Сознание как соотнесенность с социальным. Сознание не является некоторой исходной естественно-природной данностью. На ранних стадиях индивидуального развития психики субъекту еще не дан мир объективно реальных предметов, отличных от него и существующих как продукты деятельности социально-исторического целого. Именно поэтому для индивида изначально не существует ни он сам, ни мир его сознания.

Сознание есть продукт не естественно-природного, а социально-исторического процесса. Условия его развития социально подготовлены и проистекают из общественно-исторического опыта. Каждый индивид "получает" сознание как некое социально-историческое наследие, оставленное ему предшествующими поколениями. Индивидуальное сознание возникает как результат приобщение каждого индивидуального Я к общественному сознанию определенной эпохи. Но форма и содержание общественного сознания всякий раз оказываются объективно заданными для каждой конкретной эпохи и, соответственно для каждого отдельного человека (Маркс).

Однако, такое понимание сознания, при котором оно воспринимается как укорененное в универсальном "разуме", в "природе" или в "объективном порядке" социальных отношений, оказывается внутренне противоречивым.

С одной стороны, сознание, а вслед за ним все его производные: рефлексия, мышление, рассудок, разум, идеи и т.д. - выступают как продолжение общей линии развития разума, природы или социума и не должны содержать в себе ничего сверх простого воспроизведения (пусть и в трансформированном виде) некой "объективной логики" саморазвития "духа", "природы" или "общественных отношений".

С другой - сама историчность образов сознания, их принципиальное отличие от естественно-природных предметов и явлений предполагает (по крайней мере в возможности), что в этих образах могут сохраняться остатки исторических заблуждений, древние магические ритуалы, обрывки старинных мифов, да, в конце концов, почему бы им не быть просто продуктом субъективного воображения и фантазии?

Иными словами, нет никакой гарантии, что та историческая традиция, которая направляет движение нашего познания и с которой мы соотносим всякое новое знание, действительно удерживает в себе лишь то содержание, которое мы могли бы признать безусловно объективным.

Устранение этого противоречия осуществляется путем введения онтологических предпосылок, сближающих мышление с бытием вплоть до их полного отождествления. У Локка: "нет ничего в разуме, чего бы не было прежде в ощущениях"; у Декарта: понимание сознания как особого рода субстанции, обладающего собственным содержанием (врожденные идеи) заранее согласованным с формами бытия - протяженной субстанции естественно-природного мира. У Спинозы: сведение свободы к познанной необходимости; у Гегеля: отождествление мышления и бытия, предполагающее автоматическое и полное устранение (снятие) исторических ошибок и заблуждений из содержания сознания в процессе его саморазвития. У Маркса: сведение сознания и всего его содержания к "отражению" природного и социального процессов и др.

Благодаря этому сближению, в новоевропейской традиции утверждается представление о том, что сознание и природа есть лишь различные формы бытия одного и того же. Начнем ли мы наше познание с чувственного восприятия природных объектов (эмпиризм) или с рефлексии над содержанием нашего сознания (рационализм), в итоге мы придем к одному и тому же результату: к полному совпадению мира и сознания. Это совпадение предзаложено в самой "конструкции" мира, в котором сознание составляет, пусть специфическую и очень важную, но составную часть, существующую наряду с другими частями, как объект в ряду других объектов. И именно это предзаложенное единство мира и сознания и выступает онтологическим основанием новоевропейского идеала рационального отношения к миру.

При этом, происходит как бы разделение смыслов: "со-знание" отделяется от "со-вести" и акцент переносится исключительно на "знание", которое признается вполне достаточным для того, чтобы путем рациональной процедуры "вычислить" то самое "как должно быть", которое мы полагаем в основу наших поступков. Сознание прочно связывается с деятельностью дискурсивной мысли, а все, что связано с ценностно-целевыми определениями, отсеивается при помощи методического сомнения (Декарт), строгого руководства опыта (Локк),

рационализируется путем " снятия " (Гегель) или устраняется путем " революционного преобразования мира " (Маркс).

Неудовлетворенность концепцией, сводящей сущность человека исключительно к дискурсивному разуму, к сознанию, понимаемому сугубо рационалистически, впервые появляется во взглядах Руссо и Юма, утверждающих ограниченность рационального познания и противопоставляющих ему естественную простоту природной жизни (Руссо) или жизненное значение инстинкта (Юм).

Эту тенденцию развивает Кант. Кант различает теоретический (со-«знание») и практический (со-«весть») разум, определяя границы компетенции теоретического познания как деятельности внутри сферы эмпирического опыта. Практический же разум (или практическое сознание - со-"весть") действует за пределами этой сферы, определяя ее границы "извне", со стороны моральных императивов.

Именно практический разум (практическое сознание) и обеспечивает, согласно Канту, свободу и ответственность, принимаемых человеком решений, в том числе и относящихся к сфере эмпирического опыта.

Теоретический разум действует в пределах сущего, тогда как проблема должного - не теоретическая, а практическая, жизненная проблема. Однако человек, в такой интерпретации как бы раздваивается: он не может быть одновременно "умным" и "добрым" (Раскольников, Шуи-Та и Шен-Те).