Chapter 2

Через пару недель Франческа выписали, и он, весь светящийся, предстал перед нами в школе. Кости срослись окончательно, однако движения его всё ещё были скованными и неуверенными. Ну конечно, столько времени лежать, а потом столько же на костылях прыгать. Так как он всегда был в центре внимания, то и сидел он всегда на первой парте. Однако сегодня он сел за мою вечно последнюю и вечно только мной занятую парту.

— У тебя свободно, а, Силь? — хитро улыбаясь, спросил он.

— Конечно. Для тебя тут всегда свободно. Садись, — приветливо произнёс я.

Франческ подсел ко мне, пододвинул свой стул вплотную к моему, прижался к моей левой руке и стал шептать мне на ухо:

— Слушай, Силя... Я встречаться хочу...

— Ну?

— Ну, парнем твоим стать. Можно?

— Конечно, милый, — прошептал я, губами касаясь ушной раковины моего любимого, а теперь ещё и моего парня.

Меня удивило то, что нагловатый парень просил меня, а ещё больше удивила его просьба. Почему он захотел встречаться со мной? Он слишком много значения придал произошедшему в больнице или же у него хитрый план? Как оказалось, и то, и то.

На уроках любимый сидел мирно и довольствовался тем, что я втихушку обнимал его, а порой даже массировал ткань его брюк, из-под которой торчал его возбуждённый член. Свои тихие стоны Франческ прятал в ткани моего пиджака, уткнувшись носом в моё плечо. Учителя это замечали, но делали ему поблажки, поскольку он только-только вышел из больницы. Девушки метали на меня злые взгляды, а мужские короткие переглядки красноречиво свидетельствовали о том, что мне больше не жить. Ну и фиг с ним. Если Франческ за меня заступится, то всё будет хорошо.

В конце концов, я довёл любимого до того, что от моих ласк он кончил. Узнал я это по тому, как сперма пропитала его штаны, сделав их влажными, а также по тому громкому стону, что слетел с его губ и не успел утонуть в такни моего пиджака. А всё потому, что парень согнулся в три погибели, и даже рот себе не зажал. Но его спас громогласный звонок, прозвеневший секунда в секунду с его стоном.

На перемене весь класс повалил к нашей парте дружным скопом. Каждый желал высказаться, да так, как в стенах школы не принято выражаться. Это по ихним харям было видно.

— Зажрался ты, Дайнем.

Это Эдуардо. Хех, быстро же он забыл, как мы обнимали друг друга, сжимали друг друга до хруста рёбер, как он целовал каждый сантиметр моего тела и всё такое. Хотя, банально поцеловать меня взасос или заняться со мной сексом он не догадался. А когда он доводил меня до исступления, когда я был на пределе, он даже подрочить мне не удосужился. Отправлял меня в душ, если мы были у него на квартире, или шёл в душ сам, если мы были у меня дома. А я сам решал эту проблему. Руками. Следовательно, о такой вещи, как минет, никто не вякал.

— Чем же я перекушал, котёнок? — елейным голосом спросил я, отодвигая ворот рубашки, где красовались засосы, поставленные мне Франческом вчера, пока я его навещал.

— Франческ... То есть Асизо не твоя собственность. Не домогайся до него. Тем более на уроках!

Я встал со своего места и подошёл к Эдуардо, обнял его, нарочно прижимаясь ширинкой к его бедру и нарочито громко прошептал:

— А помнишь, как я кончал от твоих ласк, когда мы сидели вместе, как ты целовал меня, и знаешь что? Всякий раз, когда я дрочил, я страстно шептал твоё имя... А ты такая блядь, раз за блядью гоняешься.

Франческ ошарашено уставился на меня, готовый заплакать, однако я незаметно подмигнул ему. Он понял, в чём дело, хитро улыбнулся и протянул:

— Ещё какая блядь! Силя, подойди!

Пока я с ухмылкой отпускал охеревшего Эдуардо, мой любимый уселся на парту, раздвинул ноги и жестом поманил меня. Когда я стал между этих ножек, их обладатель впился в мои губы жарким поцелуем. Пока наши языки сплетались в страсти и безумии, его ноги обхватили мои бёдра, ещё больше сближая наши тела. Когда же мы отстранились, наши языки ещё были сплетены, однако и эту связь пришлось расторгнуть, разорвав тонкую ниточку слюны, что их соединяла.

— Простите, девушки, но я гей, — засмеялся Франческ. — И вот ещё. С объективной точки зрения заявляю: не одевайтесь и не ведите себя как бляди, и будут вам хахали, много хахалей.

— Ты с Дайнемом спишь? — вновь попёр возмущаться мой бывший.

— Угу, — невинно улыбнулся любимый.

— Давно?

— Довольно.

— И со многими ты?

— Я б и с вами в постель лёг, но простите, ребятки, задница устала.

Даже по интонации и броскости его слов ясно было, что он врёт беспощадно. Однако, услышавшие этот намёк поняли и разбрелись по своим местам. И вовремя. Прозвенел звонок.

* * *

Последним уроком была физкультура. Хоть как, но хотелось с неё списаться, что я и сделал под весьма интересным предлогом.

— Учитель, у Франческа справка из больницы об освобождении от физкультуры... — начал я свою речь.

— И что, мистер Дайнем, из этого вытекает? — спросил меня физрук.

— Дело в том, что ему всё ещё затруднительно передвигаться самостоятельно на большие расстояния, а сегодня ему позвонил шофёр и сообщил о том, что не сможет забрать его со школы. Я хочу отвезти его домой.

— Этот урок у вас последний?

— Да.

— Тогда отвези его и едь домой сам. В школе тебе уже всё равно нечего будет делать.

— Спасибо.

Я сразу же вызвонил своего шофёра, и через пять минут мы с Франческом уже катили подальше от школы.

— К тебе на хату? — спросил он.

— А куда же ещё?

— Угу... Но я тоже хочу объятий до хруста в рёбрах, чтобы ты кончал от моих ласк, зацеловывать каждый сантиметр твоего тела, и чтобы ты дрочил с моим именем на губах, — произнося это, мой любимый выглядел довольно подавлено.

— А знаешь, что было после того первого визита в твою палату?

— Ну? — всё так же невесело буркнул он.

— Ты постоянно не выходил у меня из головы. Я всё время думал о тебе и благодаря этому, я онанюга ещё тот. Постоянно дрочил, выкрикивая только твоё имя и рисуя перед глазами только твой образ. А сейчас у нас будет намного больше возможности слиться телами.

— У...

— И вдобавок, у нас будет то, чего у нас с Эдуардо никогда не было.

— И что же?

— Страстный и жаркий секс.

— И всё равно... Секс сексом, а любовь ничто не заменит. Я всё это хочу. Я хочу любви и страсти... — и он приложился губами к моей шее.

Это божественно. Неземное наслаждение... Совсем не так, как целовал меня Эдуардо. Не описать, как меня возбуждали эти поцелуи. То, как он прикусывал мою кожу, а после тщательно зализывал это место, приводило меня в неистовый восторг. Не в силах сдерживаться, я тихонько застонал под давлением этого удовольствия. А Франческ на этом не остановился. Его изящные тонкие пальчики расстёгивали мой пиджак, развязывали галстук, тем самым освобождая кожу для новых поцелуев.

— Франческ... — закрыв глаза прошептал я.

Возбуждение распирало меня изнутри, рука тянулась к заветному замочку на штанах, однако она наткнулась на руку моего любимого.

— Хочешь, я подрочу тебе? М, Силя? — заманчиво прошептал паренёк.

Ответить сил не было, потому что в глазах было уже мутно, тело томилось в ожидании сладкой неги, а в мозгу пульсировало лишь: "Хочу кончить..." Думаю, моё молчание и стало ответом, потому что Франческ уже приспустил мои штаны вместе с трусами, и своими нежными пальчиками ласкал мой член: поглаживал, едва касаясь, массировал головку, мошонку, проводил рукой до самого основания. А я что? Возбудился ещё давно от одной мысли, что сегодня он станет моим, а сейчас стонал, как пассив!

— Силя, ты мил и прекрасен, — усмехнулся он и в бешеном темпе задвигал рукой, заставляя меня выгибаться и снова стонать, — но пассив — я.

Он ласкал меня настолько умело, что не мудрено то, что я очень быстро кончил, перепачкав его прекрасную ручку.

— Не волнуйся, универсал я... — тяжело дыша, прохрипел я.

— А не велик ли ты для универсала? — поднял бровь любимый. — Сколько росту?

— Сто восемьдесят девять.

— У... Это ты с этим Эдуардо-то? Который под два метра?

— Угу.

— Эх... А я низкий. Всего сто шестьдесят три...

— Не волнуйся, не раздавлю.

— А если не влезет? — в его голосе слышалось беспокойство.

— Да влезет. Ты боишься?

— Да, немного... Я ведь всё ещё девственник...

Я первый, кто вставит ему в зад? Отлично, просто прекрасно!

Машина остановилась. Вылажу я такой расхлябанный, штаны спермой залиты, и со мной скромно семенит тот, кто сегодня станет моим любовником. Весело, ничего не скажешь... Так мы и доковыляли до моего дома.

Я еле разулся, а тут ещё и двойная дверь. От волнения руки тряслись, и этот сто раз грёбаный и сраный ключ всё скакал мимо скважины. Однако и в этом мне помог Франческ. Он взял у меня ключи и твёрдыми руками открыл дверь. И ни следа его маленького страха в машине.

Открыв дверь, он сразу же взлетел по лестнице на второй этаж, а я, как пленный румын, последовал за ним. Зайдя в свою комнату я увидел, что он, завернувшись в моё одеяло а-ля червяк, валялся в моей кровати.

— Ты как догадался, где моя комната?

— Просто мне так показалось.

— А чего в одеяло закутался, — спросил я, подходя к кровати и нависая своей тушей, шкаф я такой, над этим милым созданием.

— Стесняюсь, — промычал мой любимый и выбрался из одеяла. — А ты большой...

— А ты такой милый, — с улыбкой прошептал я, скидывая давно расстёгнутую одежду.

— Эх... — вздохнул он.

— Что?

— Раздень меня... — смущённо буркнул парень. — Полностью... А потом изнасилуй, ведь я очень сильно хочу этого...

— Извращуга.

— Ну и?

— В твой первый раз я буду нежен. Просьбу твою я выполню, но немного позже, хорошо?

— Знаешь... Трахай меня до потери сознания...

— Из-вра-щуж-ка.

Я стянул с шеи Франческа ленту галстука, аккуратно снял пиджак с рубашкой, откинул в сторону штаны. И вот сейчас он лежал передо мной, чистый, невинный, соблазнительный. Однако было видно, что он боится того, что должно произойти. Я стянул с него, а потом и с себя последнее — трусы.

— Эх... Куда делось твоё возбуждение?.. Так сильно боишься?

Любимый стыдливо кивнул. Чтоб успокоить его, я быстро зашторил окна и, вернувшись на кровать, впился в его восхитительные губы. Ну, хотя бы он перестал дрожать. Язык его постоянно ускользал от моего, то ли от страха, то ли он так играл со мной, однако всё-таки, словив беглеца, я не отпускал его почти что несколько минут. Однако воздуха стало не хватать. Поэтому я, оторвавшись от губ, переместился на ухо, лаская языком мочку и проводя им за ушком, оставляя влажные дорожки на шее, плечах, ключицах. И всё это время я гадал: прошёл ли у Франческа страх?

Я провёл рукой по груди, задевая пальцами соски, по животу, а после накрыл ладонью пах паренька и приник губами к бусинкам его сосков. Тихий стон разорвал висящую тишину. Он смотрел на меня глазами, которые молили, чтоб я его больше не мучил. Продолжая лизать и покусывать его соски, рукой я стал ласкать головку его восставшего члена. Постепенно я стал рисовать языком на так желаемом теле узоры причудливой формы, постепенно спускаясь ниже. Опустившись к низу его живота, я провёл языком по чувствительной головке, коснулся губами основания, и медленно ввёл внутрь любимого один палец. Раздался вскрик, а руки парня сжались в кулаки.

— Тебе больно, Фран?

Я специально остановился, чтоб не делать ему ещё больнее.

— В сумке... — прошептал он.

Сумка его лежала неподалеку, и едва я щёлкнул молнией на ней, оттуда выпал тюбик смазки. Бля. А я даже не догадался приобрести эту чудесную вещь. Франческ, оказывается, предусмотрительный. Вылив на ладонь, я растёр содержимое тюбика по своему члену, вылив на пальцы, я толкнул сразу два в анальное отверстие любимого и стал ритмично двигать ими, пытаясь разжать тугое колечко мышц. Вместе с этим я активно искал ту самую точку, которая заставит парня забыть про боль. По стону любимого я понял, что поиски мои увенчались успехом. Ещё немного помассировав эту точку, я вынул пальцы и приставил ко входу головку своего члена. Франческ откинулся на подушки, и закинул одну ногу мне на плечо, а другой обнял мою талию. Я вошёл в моего любимого на половину длины и остановился, чтоб дать ему привыкнуть ко мне. Судя по хрипу и слезам в уголках его глаз, аккуратно войти мне не удалось.

Приоткрыв глаза, Франческ кивнул. Я почти выскользнул из него, а после снова толкнулся внутрь. Так горячо... Видя, что пареньку всё ещё больно, я чуть приподнял его ногу, что была у меня на плече, обхватил рукой член любимого, и немного изменил угол входа в попытках снова найти ту заветную точку.

Стоны Франческа прозвучали сигналом. Я стал двигаться в нём быстрее и заметил, что он уже сам насаживался на мой член, при этом извиваясь так, что и с моих губ слетали довольно громкие стоны. Откуда он в этом так искусен? Сейчас это значения не имеет. Я просто хочу слиться с ним воедино, сделать его своим, хотя бы на эти чудесные мгновения. Его нога соскользнула с моего плеча и тоже прижалась у моей талии, руки любимого обвили мою шею, притягивая к нему. Его член оказался зажатым между наших горячих тел. Я и сам чувствовал, что скоро я уже всё, поэтому рукой, что всё ещё лежала на плоти паренька, стала ритмично двигать в такт движениям наших тел. Спустя несколько толчков я ворвался во Франческа до самого основания и наполнил его собой. Спустя несколько секунд я почувствовал, как любимый кончил в мою руку.

Казалось, со спермой тело покинули и последние силы. Я упал рядом со своим любимым и любовником и, крепко обняв его, накинул на нас одеяло. Это был самый лучший секс...

* * *

Я почти сразу заснул. Спать рядом с моим любимым Франческом — давняя мечта, возникшая ещё при моём первом визите к нему. И вот она сбылась. Однако спокойно поспать нам не дали.

Услышав звон ключей в дверях, я сначала подумал, что мне показалось. После я сообразил, что, возможно, это батя домой заглянул. Он не сильно удивится, когда увидит меня в постели с мальчиком. Сейчас он пойдёт и заварит кофе...

Сердце моё улетело вниз, когда хренов таинственный некто зашагал прямо к двери моей комнаты. Рядом зашевелился проснувшийся Франческ.

— Силя, это кто?

Дверь моей комнаты распахнулась и я увидел ошарашенного Эдуардо, который при виде меня и моего любимого, обнимавшихся в постели, лишь выдавил:

— Асизо?.. Ты... С ним?..