Моральный релятивизм и бесстыдство

Сильное замешательство, в которое мы впадаем относительно того, что хорошо, а что плохо, - еще один характерный признак эпохи нарциссизма, отражающий сложности, существующие у нас, взрослых людей, и сказывающиеся на нашей деятельности. Создается впечатление, что наше коллективное сознание еще полностью не сформировалось, и мы находимся в плену фантазий о своей грандиозности и своем всемогуществе, позволяющих нам защититься от стыда, вызванного необходимостью признавать свои собственные ошибки.

Как общество мы испытываем крупные неприятности, связанные с проблемой личной ответственности. Мы склонны себя вести, как маленькие дети, занимаясь поисками виновного, если наши дела идут плохо. Подумаем, как часто самые громкие судебные процессы направлены против таких гигантов индустрии, как предприятия, про изводящие оружие, или табачные компании. Эти культурные иконы служат воплощением «Больших плохих Пап», на которых мы проецируем свою потребность в ощущении всемогущества. Мы завидуем их могуществу, и, купив винтовку или закурив сигарету, чувствуем себя более могущественными. Предполагается, что «Большие плохие Папы» должны гарантировать нам безопасность, хотя хорошо известно, что и винтовки, и сигареты убивают. Когда нам навязывается эта реальность, мы страдаем от полученных травм, которые одновременно являются и нарциссическими, и телесно осязаемыми. Мы не можем перенести чувство стыда из-за исчезнувшего ощущения всемогущества и изменившего нам ощущения грандиозности, и беснуемся, испытывая мстительную ярость.

Помогает нам испытывать такие вспышки гнева, присущие нашему характеру и нашей культуре, именно мечта о правовой системе, в которой «искусство игры» до неузнаваемости искривляет истину. Благодаря искусству адвоката можно почувствовать симпатию к обвиняемому, но очень хорошо известно, что судьи склонны смотреть сквозь пальцы даже на самые вопиющие преступления. Особенно эффективным является так называемое «вынужденное» преступление или преступление, совершенное с целью защиты (perpetrator-as-victiт), когда проявляется наша склонность оправдывать любое поведение человека, который кажется нам пострадавшим (опозоренным).

Вполне возможно, что позор становится главным социальным злом - или так могло бы показаться людям, живущим в мире с такими относительными ценностями, что физическое насилие, коррупцию и обман можно морально «очистить» настолько, чтобы отнести их к возможностям «личного выбора». Даже если нам известно, что некоторые поступки неприемлемы, то мы не будем считать виноватым человека, сделавшего этот выбор, а находим какое-то оправдание. Почти каждый может заявить, что в каком-то смысле является жертвой, тем самым мешая нам понять, когда произошла истинная трагедия, и испытывать сострадание к тем, кто на самом деле невиновен.