Однополярный» мир не может существовать долго

Глобализация экономики происходит преимущественно в условиях либерализации хозяйственных связей. Крах нерыночных систем практически во всем мире привел к некоторой фетишизации товарно-денежных связей и отношений. Однако, как совершенно верно заметил А.А. Пороховский, если бы экономический успех зависел только от того, что народное хозяйство развивается по ры-. ночным законам, то сегодня практически все человечество находилось бы в состоянии социального и экономического расцвета. Из 6 млрд населения Земли 5,8 млрд человек в той или иной степени вовлечены в рыночные отношения. Однако к числу передовых отнесено всего 29 стран, а остальные — это развивающийся мир и страны с переходной экономикой. Причем на долю передовых стран приходится всего 15,4% населения Земли, в то же время они производят 57,1 % ВВП всего мира, просчитанного по паритету покупательной способности национальных валют. Громадная масса людей, чей доход на одного человека 1 долл. или меньше в сутки, продолжает жить в ужасающей бедности. В последнее десятилетие число таких людей сократилось всего на 120 млн человек, преимущественно за счет экономического роста в КНР и Индии. Однако разрыв между бедными и богатыми странами продолжает возрастать. В разряд беднейших государств попали и некоторые бывшие республики СССР. Иначе говоря, даже в условиях глобализации рынок не может разрешить извечные социальные проблемы человеческого сообщества. Глобализация порождает новые, невиданные ранее противоречия, справиться с которыми человечество пока не может. Е. Раш-ковский и В. Хорос приводят целый список этих противоречий.

1. Растущее социальное расслоение, в том числе в развитых странах, поскольку в постиндустриальном производстве все определяет достаточно узкий (и сужающийся) круг высокопрофессиональных специалистов, интеллектуалов, которым требуются лишь простые исполнители.

2. Элитарность как организующий принцип экономической жизни, политической сферы, системы образования.

3. Ослабление демократических структур и институтов гражданского общества.

4. Феномен «компьютерного отчуждения», погружения индивида в виртуальную реальность, вытесняющую из его сознания живой мир.

5. Распространение пиара, уверенность управленцев, менеджеров, средств массовой информации, что все проблемы можно решить «промыванием мозгов».

6. Торжество прагматизма, деидеологизированной рациональности, «эффективности», «профессионализма» как высших добродетелей (за которым скрыта в общем-то немудрящая погоня за материальными благами), что ведет к заметному понижению нравственного уровня в обществе, особенно в его верхних эшелонах.

7. Странный в нынешнее «цивилизованное» время, но вполне объяснимый рост преступности, поразивший не только «серые зоны» современного мира, но и вполне благополучные общества.

8. Переизбыточность информации, 80% которой практически оказывается невостребованной в силу своей ненужности и которую уже вполне можно уподоблять загрязнению окружающей среды. Эта информация остается «неубранной», необработанной, в том числе и вследствие гипертрофированной специализации научного знания, в результате чего теряется связь целого.

Если признать этот список верным, то становится понятным развитие и расширение антиглобалистского движения во всем мире. Правда, пока у этого движения, слишком разношерстного и не имеющего позитивных программ, нет шансов на победу. Хотя бы потому, что оно ничего не может противопоставить экономической мощи носителей глобалистской идеологии и практики. Не нужно долго скрести краску на лике глобализма, чтобы увидеть под ней «новый империализм» совершенно конкретной страны, создавшей некий «однополярный» мир. Сегодня ни для кого не секрет, что это — Соединенные Штаты Америки. Подобно тому как во второй половине XVIII в. могучая промышленная Англия проповедовала фритредерство в твердой уверенности, что сможет победить в любой конкуренции с континентальными странами, сегодня США усиленно пропагандируют глобализм, зная, что могут успешно исполнить роль «хозяина земли». Но подобно тому как, скажем, бедная и раздробленная Германия сопротивлялась Англии и нашла в себе силы для достойного отпора, сегодня страны и народы разных континентов тоже ищут новые союзы и альянсы, направленные против столь одностороннего понимания возможностей мирового господства. Пока глобализация равнозначна вестернизации, с чем не хотят согласиться ни народы «старой Европы», ни многочисленные народы Востока, прежде всего мусульманского. Что бы адепты ни говорили о цивилизационных преимуществах глобализации, за всеми тонкими и «глубоко научными» размышлениями стоит борьба за доступ к ограниченным мировым ресурсам и за новые взаимодействия на международной арене, позволяющие на новом витке развития возродить исконные отношения господства и подчинения.

Правда, теперь речь идет не столько о взаимоотношениях «Запад — Восток», сколько о новом мировом порядке по линии «Север — Юг», но суть от этого не меняется. Сегодня мир разделен на три зоны:

1) зону «золотого миллиарда» во главе с США, где сосредоточен один из трех факторов производства — капитал;

2) зону, обслуживающую «золотой миллиард», разделенную в свою очередь на верхнюю — индустриальную и нижнюю — сырьевую; здесь сосредоточены два других «классических» фактора производства — труд и земля;

3) маргинальную — с беднейшими странами Азии и Африки, безнадежно отставшими и не имеющими перспектив развития.

Поскольку такое положение вещей устраивает только элиту «Севера», состояние единополюсности не может быть бесконечно долгим. Да и история мировой экономики показывает, что в формировании мировых экономических полюсов тоже наблюдается некая явственная цикличность. Первым на это обратил внимание А. Бэттлер. Обычно (хотя бывают и исключения) однополярная структура переходит в многополярную, последняя в свою очередь порождает биполярную, которая вновь переходит в однополярную. В начале XIX в. однополярная система (доминирование Франции) после Венского конгресса (1815) сменилась многополярной («Концерт держав»), которая к концу века превратилась в биполярную (сформировались два блока: Антанта и Германско-Австрийский блок). В XX в. после Первой мировой войны однополярность (США, 1918—1936 гг.) сменилась многополярностью (США/Англия — Германия/Италия/Япония — СССР, 1937—1941 гг.), которая после Второй мировой войны превратилась в биполярность (советский и западный блоки, 1950—1990 гг.). Поражение советского блока привело вновь к однополярному миру (США с 1991 г.). Следуя этой логике, в XXI в. нынешний однополярный мир сменится многополярностью, которая затем трансформируется в биполярность, которая в свою очередь вновь перейдет в однополярность. Характерно, что многополярность является самой неустойчивой системой, в рамках которой происходит больше всего войн и конфликтов. Трудно прогнозировать, как будут развиваться события в дальнейшем, но некоторые тенденции, которые мы выясняли на протяжении всей исторической части книги, дают основания для определенных предположений.

1. Возможно, что к концу XXI в., пройдя этап зыбкой многополярности и более устойчивой биполярности, мир снова перейдет к однополярной системе. И судя по всему, экономический и политический полюс мира переместится в одну из стран Востока. Человеческая цивилизация начиналась с Востока. История мировой экономики вернется к исходной точке.

2. Мир никогда не станет гомогенным. Исходное противоречие «Восток — Запад» не только не будет преодолено, но, напротив, обострится на новом витке развития, уже как противоречие между интенсивно развивающимся Востоком и застойным Западом, потерявшим вкус к производственной деятельности (как это когда-то случилось с другой западной цивилизацией — древнеримской) и погрязшим в виртуальной экономике финансовых спекуляций.

3. Уже в наше время начинается ренессанс кейнсианства, но теперь другого, мирового уровня. Развитые страны находятся в поисках новых форм международного и даже наднационального регулирования экономики. Не зря именно с 1975 г., с момента глубокого мирового кризиса, стали собираться на свои совещания в верхах страны «большой семерки», активизировались международные экономические институты, в том числе и в рамках ООН (ВТО, МВФ, Мировой банк, международные расчетные центры, международные финансовые клубы, основные фондовые биржи). Международную активность проявляет крупнейшая буржуазия и на частном уровне. Так, ежегодно совещается и так называемая «Трехсторонняя комиссия», состоящая из крупнейших бизнесменов, банкиров и ученых США, Западной Европы и Японии. В рамках интеграционных процессов в Европе, а также в Северной и Центральной Америке постоянно возбуждается интерес к различным формам государственного вмешательства в экономику. Во всяком случае, в бюджетной и кредитной сферах проводятся мероприятия, очень напоминающие кейнсианские. Не зря Милтон Фридман, глава американских монетаристов, забил тревогу: «Грубое кейнсианство восстало из мертвых. Со всех сторон раздаются призывы к фискальным стимулам с целью "сделать впрыскивание адреналина в стагнирующую экономику США"».

4. Что касается периферии индустриального мира, то больших изменений не предвидится. Экспансия Запада на Восток будет продолжаться до тех пор, пока ответные меры не примут «новые ведущие» страны, например Китай и Индия. Судя по всему, Россия тоже будет пытаться продвигаться на Восток исходя из того, что является великой азиатской державой.

5. Мир не раз еще столкнется с вооруженными конфликтами самого разнообразного формата, и только инстинкт самосохранения сможет предохранить нас от ядерной войны.