Майская ночь или утопленница

(длинный эпиграф на украинском, общий смысл поняла так, что кто его отца знает, когда надо народу что сказать или за зайцем пойти – нифига, а как черт уплется, так верть хвостиком - оно все и возьмется как с неба)

Пришел сын головы Левко к любимой свой Ганне, серенады попел – не выходит, поуговаривал –не выходит рассердился, обиделся – выскочила. Помиловались, он сказал, что отец притворяется глухим, когда он заговаривает про женитьбу. Ганна спрашивает про вон тот дом заброшенный, мол помню про него страшное. Левко рассказывает, что жил там отец с дочкой, отец еще раз женился, мачеха невзлюбила падчерицу. В ее горницу ночью пришла кошка страшная, нападала, душила, девочка ей отцовской саблей лапу отрубила, мачеха потом ходила с перевязанной рукой. Оказалась ведьмой. Отец заставил ее как мужичку выполнять всю грязную работу а потом и вовсе выгнал. Она от отчаяния с обрыва кинулась. Утопленницы, которые выходят погреться в лунном свете утащили мачеху на дно, она стала таким же призраком. Панночка та теперь ее ищет все время. Мило попрощались, Ганна пошла домой, Левко дальше гулять. Потом в кадре Каленик, подгулявший мужик средних лет, который спьяну что-то бормочет про голову, про кренделя ногами, про гопак, не может найти свой дом. Пока он идет в дом этого самого головы, думая, что это его хата, Гоголь рассказывает про этого самого голову. н. У него кривой глаз, домотканый сюртук, сын. Свояченица, которая, видимо совсем не свояченица, привычка домогаться до молоденьких, и «блестящее» прошлое – покатался кна езлах у Екатерины и теперь об этом вспоминает всео, сводит на это разговор. Левко отбился от своих товарищей, идет уже домой, а видит его Галю с кем-то трепется среди ночи. Этого кого-то не видно, но он обзывает Левко молокососом и обещает набить ему морду. Левко на него замахиваеся со спины, узнает отца. Опаньки. Ганна быстро валит домой, дружки Левко улюлюкивает он решает подшутить над отцом. Пока отец говорит с винокуром о винокурне на мете того самого проклятого дома, к ним таки дошел Каленик, из суеверия решили его не выгонять. На улице шум-гам, стебные песни, голова бросился их догонять, догнал одного – в черном вывернутом тулупе рожа размалевана, не узнать, кинул, несмотря на «это я!» женским голосом, в комору. Вышел из дома, встретился с дьяком. К нему они тоже заходили. Он тоже поймал того в черном тулупе. Пошли узнавать, кто кого поймал. В жоме у головы оказалась его свояченица вместо черного. Самое смешное, что у дьяка тоже в чулане она сидела)) Ну все, чертовщина! Решили поджечь свояченицу, мол, она аццкий сотона. Даже уже из люльки (трубки) угли высыпали, чтоб все по науке. Тут додумались – перекрестись! – перекрестилась, все ок, не дявол). Она с кулаками на голову, мол я все знаю, пройдоха и про Ганну и про всех остальных, ты, урод специально хотел меня сейчас поджечь, чтоб избавиться. Но потом рассказала, как ее ребята затолкали в дом через окно.

Чуваком в черном тулупе был конечно же наш бэтман Левко. Решил он на ночь глядя пойти прогуляться к домику проклятому, глядь – а там девица сидит. Он бандуру свою достал и стал петь. Она ему и говорит, помоги найти мачеху мою, все что хочешь сделаю. На лужайке в это время утопленницы играли в №ворона». Одной не понравилось быть вором, а другая с удовольствием была им. И не такая светящаяся и злая какая-то. Левко громко крикнул «ведьма», указывая на нее, и угадал. Девица дала ему письмо отцу, мол, знаю, что больше всяких богатств хочешь ты на Ганне жениться.

Левко проснулся тут же с письмом в руках, а его уже и вяжут как ночного дебошира. Отец узнает его, ругает, Левко, отдает ему письмецо. Оно написано капральской рукой и там голове приказывают женить сына на Ганне и починить мосты. Левко правды не открыл, сказал, что случайно встретил капрала и тот обещал на днях заехать отобедать. Отец на тщеславных радостях пообещал его женить завтра же и отпустил с миром. Левко пошел к Ганне. По дороге обещая себе никому об этом не рассказывать, кроме самой Галю, которая оценит и поймет. Окно у нее была отперто, он пожелал спокойной ночи, перекрестил и счастливый побежал домой.

Пропавшая грамота /быль, рассказанная дьячком Диканьской церкви/

Еще одна история про деда Фомы Григорьевича про то, как он с ведьмами в дурня играл. Отправили его от вельможного гетмана с грамотой к царице. Он в шапку зашил и не мешкая поехал. Приехал в Конотоп, а там ярмарка. Скарифанился там с нарядным запарожцем (красные шаровары, синий жупан, цветастый пояс, сабля и люлька с медной цепочкой до пят) и поехали они вместе. С ними еще один казак поехал. Едут по полю, а все темнее и темнее, а заарожец и странными фразами дико смещными говорит и все более хмурый становится, боится. Открывается спутникам, мол, связался я с нечистым. Они – эка невидаль, кто с ним не знался то! У него, оказывается, срок пришел. Просит их спасти его шкуру и не поспать ночь. Заходят в маленький шинок. Там Деду мерещатся всякие всякости, вон чудище рогатое из-под обоза вылезло, и глаза слипаются. Он уже и так и эдак – все равно уснул. Проснулся, ни запарожца с конем, ни его коня, ни – о боже мой! – его шапки с грамт\отой. Чего делать сам не придумала, спросил у всех кто был, никто не знает, только шиночник молчит. За 5 золотых разговорился. Научил его: иди в лес в сумерках, там цыгане, будет все шуметь, тына шум не иди, иди по маленькой дорожке мимо обожженного дерева. Там встретишь, кого нужно. И карманы набей хорошенько, они это любят. И он пошел. Подошел к группке, которая сидела вокруг костра и чтото в него кидала. Попытался разговор завести – головешкой в глаз чутьне тыкнули. Рассказал о своей беде – алчные руки потянулись. Он все золото, которое было кинул на землю и провалился в преисподнею. Там все со свиными и козьими и лошадиными рылами, все лезут, верещат, ржут, стебутся. Посадили за стол здоровенный, а он уж мастак поесть. Берет кусок ветчины, несет в рот, по губам попадает, а ест кто-то другой и прям под ухом чавкает (а вы что и есть за меня будете? – ага!). Страх пропал, ударил кулаком по столу – нефиг надо мной смеяться, отдавайте шапку. Условия: играешь три партии в дурня, хотя раз выигрываешь – отдадим, если нет – оставайся мальчик с нами, будешь нашим королем. Играют кон – проигрывает. Раздал сам – карты на столе меняются, снова проиграл. В третий раз догадался перекрестить карты и выиграл. Грамату вернули, но – маловато будет. Коня мне! Не то всех тут вас перекрещу! Вместо коня принесли костей с гоготом. Погрустил он о коне и сказал «ну дайте хоть какогонить, чтоб отсюда выбраться». Дали ему адского коника, он его быстро по жутким пейзажам вынес и ударил о земь. Очухался он на крыше своего дома, руки и лицо в крове. Дети в шоке – мама сидит перед веретеном и прыгает. Ей, оказывается, снилось, что печка прыгаа и пироги по хате гоняла. Дед Фомы порешил хату осветить, передохнул, достал коня – и в Питер без остановок уже. Там – чудеса! Дворец высотой в 10 хат, много комнат, царица в золотой короне, в новом сереньком свитке, в красных сапогах и золотые галушки есть (тут все все поняли о правдивости деда Фомы и о его простодушном представлении о царице))

А жена с тех пор каждый год какая-то дивная в это время. За что не примется – ноги кренделя выписывают.