Сниженная и грубая лексика

Специфика стилистики журналиста Линор Горалик (на примере публикаций в журналах «Esquire» и «Сноб»).

Эмоция, оценка, экспрессия чужды слову

языка и рождаются только в процессе его

живого употребления.

М.М. Бахтин

Своеобразие стиля журналистки Линор Горалик в первую очередь заключается в её ориентации на имитацию разговорного стиля. Поэтому анализировать её стиль я буду именно в этом контексте.

Лексика

Просторечия и разговорные слова

Своеобразие лексической системы разговорной речи в том, что в тексте она проявляется главным образом за счёт разговорно маркированных лексем и элементов экспрессивного просторечия. В речи героев произведений Л.Горалик довольно часто встречаются слова с пометой «просторечное»: прознать – проведать; мотаться («смотаться на кладбище») – в значении «проводить время в хлопотливых, утомительных занятиях, ходьбе»; огрызаться – «грубо, отрывисто отвечать на замечания»; пришить – «то же, что убить»; убиваться; заполошные (вопли).

К разговорным экспрессивным единицам мы относим слова всех частей речи, имеющие в толковом словаре помету «разговорное»:

· глаголы: торговаться, пыхтеть, замараться, перебиваться (в одном из значений – «с трудом прожить некоторое время»), поддакивать, шмыгать, торчать (неодобр.), добить (гамбургер) («закончить какое-то дело»), хиреть («становиться хилым»), тыкаться («суетливо метаться»);

· существительные: нытье, издевка (разговорный вариант слова «издевательство»), фарцовщик, писательство;

· прилагательные: матерый человек (в переносном значении «опытный, знающий»), пафосный ресторан, гадские близкие (разг.экспрессивный вариант слова «гадкие»);

· наречия: истошно, туда-сюда, ладно («Ну ладно, но почему белый?»), чисто («чисто московская ситуация»);

· частицы(разговорная усилительная частица аж; разговорное значение частицы вот: «Гуляю вот, сосиску какую-то сьел»;

· междометия: «Но ведь после блефаропластики...» – хряп! – подробным ответом».

Определяющую роль при разграничении элементов экспрессивного и естественного просторечия мы отводим ситуации общения, а в журналистском или художественном тексте – контексту повествования, задающему ситуацию. Следовательно, определённого рода критерием подобного разграничения выступает снижено-грубая маркированность слова.

Сниженная и грубая лексика

В одной из публикаций Л.Горалик употреблена частица де, которая маркируется словарем как разговорно-сниженная и употребляется для указания на то, что приводимые слова являются передачей чужой речи (так же, как дескать): «Он -де и глуп, и бездарен, и ленив, и недостоин высокого звания доцента, и то и се». Последнее словосочетание – это фразеологизм с пометой «просторечный» в значении «разное, всё что угодно».

В фразе «заезжие московские туристы выкобениваются перед мрачным готичным официантом» глагол со сниженной семантикой выкобениваться задает тон разговорности всему отрывку текста – так же, как и разговорно-сниженное наречие в этом случае: «Это офигенно позитивная история!»

В следующем примере («обалдевшие от айпадов бедные дети») есть причастие от разговорно-сниженного глагола «обалдевать» («обалдеть»). Кроме того, здесь можно проследить использование в устно-бытовой речи общеизвестных заимствований: айпад (калька с английского – IPad); в другом тексте – макбук (MacBook).

Без сомнения, к разговорной снижено-грубой лексике относится слово нассать в примере «Буквально: нассала в тапки!». Здесь стоит упомянуть о таком факторе выбора лексики, как ситуация общения: персонаж, произносящий это, находится в крайней степени расстройства и пытается передать эту эмоцию слушающему, для него не представляется возможным заменить грубое слово на смягченное, более нейтральное. То же самое мы наблюдаем в примерах «папа вчера нажрался», «мы сядем, набухаемся...» и «он – дурень».Л.Горалик использует грубые просторечия как средство создания образности.

Разговорным словам образность присуща даже в несколько большей степени, чем всем остальным. Разговорные образы отличает некоторая приземлённость, простота, а иногда преувеличение, гротеск, грубоватость. При этом в разговорной речи образность рассматривается не как основной, а скорее как второстепенный признак, как один из способов самовыражения и эмоционального воздействия на слушателя.