Ерехион

В 421-405 годах до н. э. неподалеку от Парфенона в северной части холка воздвигли небольшой храм ионического ордера, посвященный Афине, Посейдону и мифическому царю Эрехгею. От его имени получило название Эрехион. В нем хранились древнейшие святыни. Эрехион стоят на месте, где в древности, согласно мифам, происходил спор Афины с Посейдоном. В полу храма было отверстие, через которое показывали след на скале, оставленный трезубцем Посейдона, а перед храмом росла священная маслина.

По-видимому, проект Эрехтейона был задуман еще при жизни Перикла и Фидия. Сооружая здание, строители должны были считаться со священными местами Акрополя. Особенность храма совершенно необычная планировка и асимметричное расположение помещений. Умело использовав неровности почвы, строители искусно подчинили композицию храма окружающему рельефу: восточная половина здания на 3 м выше западной. Три различных портика примыкают к храму. Стройные ионические колонны поддерживают два из них, в третьем крышу несут скульптурные изображения девушек, так называемые карпаиды.

Пропорции здания таковы, что у зрителя не возникает впечатления, будто ноша тяжела для девушек. Статуи органично согласованы с архитектурой: они выполняют конструктивную роль, заменяя колонны, и вместе с тем замечательно смотрятся на фоне мраморной стены храма. Девушки представлены в свободных позах, их одежды ниспадают богатыми складками. Кажется, что они медленно шествуют вперед, словно направляясь в сторону Парфенона. По контрасту с гордым величием Парфенона Эрехион радует глаз своей живописностью и декоративным изяществом.

Влияние Фидия широко сказалось в творчестве афинских скульпторов и художников второй половины V века до н. э. Оно ощущается в росписи ваз, произведениях камнерезного искусства, в рельефах на надгробных памятниках, многие из которых являются шедеврами пластики. Одна из мраморных плит, найденных в Афинах на кладбище, посвящена жене афинянина Проксена. Рельеф привлекает безупречной красотой композиционного решения.

Молодая женщина сидит в кресле, перед ней стоит служанка, которая держит открытую шкатулку с драгоценностями. Сцена, созданная неизвестным мастером, который был хорошо знаком с искусством Фидия, полна сдержанной грусти и светлой печали. Этот интерес к душевному состоянию человека, поэзии его чувств является отзвуком новых веяний в греческом искусстве, которые получат дальнейшее развитие в творчестве мастеров IV века до н. э. эпохи поздней классики.