Структура фильма

Авторы литературы о документальном кино практически полностью игнорируют вопросы структуры фильма. В художественном кино ситуация иная. Уильям Голдман писал: "структура - это все". В каждой книге о художественном кино особое внимание уделяется структуре картины, в основном трехчастной драме. Несмотря на то, что документалистика совсем не похожа на игровое кино, я полностью согласен с Голдманом в том, что драматическая структура - основа любого документального фильма. Существует слишком много фильмов, лишенных всякой структуры. Действие неспешно разворачивается вокруг одного более или менее интересного интервью или неизбежного события при полном отсутствии стержня. Скорее всего ключ к такому фильму утерян по пути или вовсе не обнаружен. Вот и получается фильм без динамики и осознания формы. Жесткая структура необходима документальном) фильму также, как любой хорошей книге или пьесе. Фильм должей обладать четко выстроенным сюжетом со своим темпом и ритмоМ> ведущими к логической и удовлетворительной развязке.
Можно выделить две разновидности структуры: естественную * придуманную. С самого начала автор ищет естественную или здраву*0' продиктованную самим материалом. Под этим я подразумеваю обусловленную природой материала форму, которая настолько очевидна, что сюжет имеет только один путь развития. Такая структура всегда кажется даром Небес. Классическими примерами могут служить фильмы, снятые Drew Associates в самом начале популярности киноправды: "Стул" /"The Chair"), "Джейн" ("Jane"), "На полюсе" ("On the Pole"). В центре этих фильмов - люди, находящихся между жизнью и смертью, в их историях прослеживается кризис, и его разрешение.
"Стул", снятый Доном Пеннебекером и Рики Ликоком, повествует о пяти днях из жизни негра Пола Крампа, приговоренного к смертной казни. На момент съемки Крамп, видимо, был реабилитирован, но, не зная об этом, ожидал в течении нескольких дней приведения приговора в исполнение. Адвокат Крампа предпринимает последние попытки подать апелляцию и добиться смягчения приговора. Крамп находится в своей камере, где он успел написать книгу. Церковь выступает за помилование, одновременно мы видим, как надзиратель проверяет исправность электрического стула. Напряженность фильму придает ожидание окончательного решения, которое должно быть принято в течении ближайших часов. Ожидание достигает пика в день принятия решения. Смертная казнь отменена, и Крампа переводят в другую тюрьму.
Фильм "Джейн" снят в 1962 году о Джейн Фонде, репетирующей бродвейское шоу, которое обречено на провал. Мы наблюдаем частные и общие сложности, стрессовое состояние участников за неделю до премьеры, напряжение самой премьеры. Убийственные отклики критики появляются в первых утренних газетах. Шоу быстро сходит со сцены и герои расстаются. Этот фильм, как и предыдущий, развивается по естественному внутреннему сценарию, от определения конфликта до неумолимой кульминации.
Большинство фильмов Drew Associates зависят от так называемой "кризисной структуры", типичного литературного и драматического приема. Он знаком нам и по художественному кино, но, несмотря на столь частое применение, действует на удивление безотказно. Еще один ипичный структурный прием основывается на принципе значительных перемен в течении относительно краткого промежутка времени. Такой процесс киногеничен и вызывает непреходящий интерес зрителя.
Этот прием можно проиллюстрировать фильмом Иры Вол "Самый лучший парень" (Ira Wohl, "The Best Boy"), который рассказывает о двух годах жизни Филли, двоюродного брата Иры. Филли пятьдесят два года, но в умственном развитии он достиг только шестилетнего возраста. Родители Филли всегда заботились о нем, но им уже около восмидесяти. Беспокоясь о том, что станет с Филли после их смерти, Ира записывает его в школу для умственно отсталых, где его научат заботиться о себе. В фильме-наблюдении за растущей независимостью Филли и уверенностью его в своих силах тема перемены определяется противопоставлением кадров в начале и в конце фильма: в одной из первых сцен Филли бреет отец, а в последней Филли бреется самостоятельно.
Способность отражать перемены - один из приоритетов документалистики. Процесс приводит большинство зрителей в восторг, а если он снят в естественном и интересном антураже, результат превосходит всяческие ожидания. Самый выдающийся пример - "От семи до тридцати пяти" Майкла Аптеда (Michael Apted "From Seven Up to Thirty Five Up"). Автор сериала проводит удивительное наблюдение за ростом и развитием английских детей. Каждая серия снята с интервалом в семь лет, мы прослеживаем жизнь десяти мужчин и женщин с детских лет до тридцати пяти. Это трогательные, смешные, горькие фильмы. Мы видим, какую роль надежды и обещания играют в жизни каждого человека.
Процесс перемен интересует и меня лично, поэтому в 1980 году я написал заявку на телевизионный фильм об израильских девушках, призываемых на два года в армию. Я предложил выбрать трех героинь; одна призвана из богатой городской семьи, другая приехала из деревни, а третья - иммигрантка, недавно прибывшая в страну. Я хотел поговорить с ними об их надеждах и тревогах до призыва, потом наблюдать за ними в течении пяти-шести недель после поступления в одну учебную часть. Я хотел посмотреть, что с ними произойдет, когда они впервые окажутся вдали от дома в сложной армейской среде. Мне казалось, что армия станет интересным и неожиданным фоном. Может быть, нам удастся увидеть любопытные перемены в девушках в процессе адаптации к новом) окружению.
Больше всего меня радовало то, что фильм изначально обладал достаточно очевидной структурой. Первая часть рассказывает ° предармейском периоде: ожидание, надежды, тревоги и сборы. Действ^ второй части происходит в учебной части: зачисление на службу, стресс первых двух недель. В третьей части девушки получают первую короткую увольнительную, а в четвертой они завершают подготовительный курс *' разъезжаются к местам прохождения службы. Тема мне оченьпонравилась, и я с удовольствием приступил к работе. Но все сорвалось сотрудники телевидения как раз в это время устроили забастовку, и когда работа была возобновлена, предложение пропало из-за бюджетных сокращений.
Гораздо сложнее найти верную структуру там, где не существует очевидного решения. Трудности могут возникнуть даже при наличии удачного ключа. В предыдущей главе мы рассматривали проект на фильм об университете, адресованный широкой аудитории. Подобные фильмы не имеют естественной структуры: в зависимости от воли сценариста сюжет может развиваться в любом направлении.
В таких случаях приходится принимать произвольные решения. Для начала предположим, что героями фильма станут два студента, два преподавателя и один сотрудник администрации. Таким образом, фильм становится более личностным, мы получаем возможность услышать разные точки зрения на перспективы развития университета. Герои вводят зрителя в действие фильма, становятся постоянными и легко узнаваемыми персонажами, однако структура сюжета может быть различной: один день университета, несколько значительных событий университетской жизни, лекции, спортивные состязания, выпускные экзамены. Выпускная церемония удачно подходит для презентационного (рекламного) фильма для потенциальных спонсоров, так как дает возможность сопоставить прошлое и будущее университета. Можно начать фильм со сцен подготовки к балу, выделить типичных новичков, студентов старших курсов, выпускников, рассказать их истории, а в заключении показать бал, на котором присутствуют все герои.
При наличии хорошего сценариста и режиссера любое из этих решений будет удачным, но в структурном механизме "один день из жизни...", кроется ловушка. Этот новый прием впервые начали использовать в полифонических фильмах 1920-х, таких как "Rien que les neures" и "Берлин", но с тех пор прошло слишком много дней в слишком многих жизнях, поэтому к нему нужно относиться с осторожностью. Хотя, иногда он бывает достаточно убедителен, как, например, в фильме Ричарда Костона (Richard Cawston, "Royal Family") "Королевская семья", сделанном по заказу ВВС. "Королевская семья" совмещает в себе рассказ о британской королевской семье и очерк о монархии в рамках британской конституции. Форма фильма достаточно проста: первая часть представляет типичный день королевы, во второй части зритель наблюдает за ней в течении одного обычного года. Эта структура не является интеллектуальным шедевром, но производит отличный эффект, которого добивался автор. Если учитывать огромный интерес публики к
королеве, особенно к ее частной жизни, то именно наиболее простая и очевидная структура оказалась самой лучшей.
Еще один пример хорошо спланированного фильма, сделанного на очень аморфном и неопределенном материале, - "Золотой город" ("City of Gold"), снятый по заказу Национального Совета Кино Канады Коллином Лоу (Collin Low), Вольфом Кенигом (Wolf Koenig) и Романом Кройто (Roman Kroitor). Работая в 1956 году в Государственном Архиве, Лоу обнаружил собрание дагерротипов Е.А. Хейга, сделанных в городе Доусон Сити, в 1898 году ставшем центром золотой лихорадки на Клондайке. Вместе с другими авторами Лоу задумал сделать по этим материалам фильм о жизни некогда процветавшего города. Но как выбрать структуру фильма?
Сценарист и режиссеры нашли прекрасное решение. Действие фильма переносится из настоящего в прошлое, затем опять возвращается в настоящее, обрисовывая постепенно замыкающийся круг. Попав в современный Доусон Сити, мы видим маленький ресторанчик, расположившихся вокруг старожилов и мальчишек, играющих в бейсбол в парке. Оттуда камера направляет нас к реликвиям прошлого: старый двигатель, вытащенная на берег лодка, старинное окно. Комментарий переносит нас в те дни, когда все это было новым.
Мы практически не ощущаем переход от современной натурной съемки к фотографиям прошлого, зафиксированного Хейгом. Б панорамном кадре появляется зловещий, скованный льдом перевал Чилкут, который преодолевали старатели, чтобы попасть в Доусон Сити, В первые мгновения мы уверены, что перед нами современный видеоряд, и только когда камера наезжает на фигурки старателей, мы осознаем, что на экране фотография. По фотоматериалам режиссеры подробно описывают путь вниз по течению реки к Доусон Сити и сумасшедшую жизнь, которая ожидает там жадных до золота старателей. Мы видим, как намывают золото, и прослеживаем судьбы счастливцев и неудачников. Перед нами предстают конные полицейские, проститутки, буфетчики, Доусон Сити в карнавальный день.
Затем, почти незаметно, действие возвращается в настоящее, и мЫ оказываемся в современном Доусон Сити. Фильм заканчивается кадрами, которые только кажутся повторением тех, что мы видели в начале' Мальчишки играют в бейсбол, старики сплетничают на веранде, но все совсем другое. Мы проснулись ото сна, наше восприятие находится влиянием пережитого прошлого. Это более чем удачный финал.
Возвращение в настоящее замыкает круг, идеальная форма достигнута.
Единственного идеального решения фильма не бывает. К желанной цели ведут разные пути. Я одновременно обдумываю сразу две-три идеи, взвешивая все за и против каждой из них, прежде, чем окончательно остановлюсь на одной. Это не просто интеллектуальное упражнение, а, прежде всего, выявление недостатков каждого придуманного хода.
Не так давно я снимал два аналогичных фильма для двух разных организаций. Каждая из них являлась попечителем больницы и хотела сделать презентационный фильм для привлечения спонсоров. Недельное исследование дало мне ключ к первому фильму. Больница, где мы работали, была старой и мрачной. Кроме местного персонала в ней работали пятнадцать иностранных врачей. Может быть ключ именно в этом? Я взвесил несколько идей и в конце концов принял решение построить фильм на истории трех врачей, приехавших из Америки и Канады. Один из них, ведущий хирург, раньше работал в больнице Маунт Синай в Нью-Йорке, где получал более 200 000 долларов в год. Второй - врач средних лет из Феникса -специализировался на уходе за престарелыми, третий был совсем молодой доктор из Торонто, он ездил на работу на велосипеде и хотел стать семейным врачом.
Встречи и беседы с ними заставили меня задуматься. Почему эти люди оставили перспективную карьеру, переехали в Англию и работают в захудалом госпитале? Ответ: потому что верят в свой труд. Считая, что больница жизненно необходима обществу, они бросили вызов социальной проблеме, что с лихвой компенсировало низкую зарплату и плохие условия. С этого момента все пошло как по маслу. История рассказана самими врачами: почему они приехали и почему так энергично взялись за Дело. Мои герои были очень доброжелательны и открыты, и я надеялся, что их пример и самоотверженность вдохновят потенциальных спонсоров на щедрые взносы.
После того, как ключ оказался у меня в руках, структура фильма, который мы назвали "Это наша забота" ("Because we care"), сложилась достаточно легко. В первой части врачи приезжают на работу и приступают к своим обязанностям. Зритель знакомится с героями, ощущает атмосферу больницы и проникается сочувствием к пациентам. Во второй части, для разнообразия, показано, как врачи проводят свободное время. Мы сняли их дома, с семьей, в магазине, на пикнике. В третьей части зрители наблюдают врачей в трудных ситуациях, когда отношения между доктором и пациентом раскрываютсягораздо глубже. Фильм завершается краткой экскурсией по больнице и рассказом о проекте ее реконструкции. В кадре появляется директор больницы, который обращается непосредственно к зрителям. Он озвучивает мысль, которая до сих пор только подразумевалась: больница по-настоящему заботится о своих пациентах. Эта сцена могла выглядеть пропагандистски, но весь предыдущий материал оправдывает эмоции директора.
В фильме "Это наша забота" нет комментатора, так как мы полагались исключительно на закадровый текст. Второй фильм о больнице "На благо всех" ("For the Good of all") полностью зависел от дикторского комментария в кадре, что получилось вполне удачно. Мы снимали фильм годом позже и тоже в целях поиска финансирования для больницы, но его решение было абсолютно другим. Заказчикам был нужен фильм о научной работе, исследованиях, обучении персонала и уходе за пациентами. Такая постановка задачи показалась мне слишком общей, поэтому я предложил ограничиться уходом и лечением. После нескольких бесед заказчики согласились на четыре темы: онкология, акушерство, глазная хирургия и кардиология. Это не снимало проблемы трактовки и структуры, поэтому я предложил представить госпиталь глазами пациентов. Они должны сами рассказать, что они думают о своих болезнях и о качестве лечения. Но я чувствовал, что этого будет недостаточно, поэтому включил несколько общих сцен в сопровождении стандартного дикторского текста.
В процессе съемок я убедился в правильности выбранного подхода, но фильму явно чего-то не доставало. Мы решили использовать в качестве обрамления симфонический концерт Исаака Штерна на открытом воздухе. Концерт связал отдельные истории между собой. В конце фильма все пациенты, принимавшие участие в фильме, появляются среди зрителей, оркестр играет увертюру 1812 года, грохочут пушки, вспыхивает фейерверк. Все это, конечно, подготовлено и несколько надумано, но зато я добился восхитительного и оптимистического эффекта, который особенно понравился спонсорам.