Глава пятая международный скандал

— Курите?

— Нет, спасибо. Берегу здоровье.

— Правильно. Здоровье дороже всего. — Вежливый мужчина, вежливо улыбаясь, вежливо прячет пачку сигарет в карман и вежливо снимает колпачок с авторучки.

Турецкому тоже хочется вежливо улыбаться. Не потому, что настроение хорошее, а чтоб показать, что он нисколько не смущен своим положением.

— Ну ладно, может, скажете, как вас зовут?

— Александр. — Турецкий тоже улыбается. Но его улыбка все равно не получается такой лучезарной и жизнерадостной, как у иностранца. Что ни говори, а следователю быть в роли подследственного — опыт не из приятных.

— Александр. Очень приятно. А меня Алекс. — Записывает, вежливо улыбаясь чистому листу бумаги. — А фамилия у вас какая?

— Алекс. Алексей или Александр? Мы не тезки?

— Нет.

— Алексей, значит. — Турецкий так и не ответил на вопрос. — Ну будем знакомы. Слушай, Леша, а где все остальные? Могу я знать, куда вы остальных ребят подевали?

— Конечно, можете, Александр. — Алекс кивает. — Ничего нет проще. Как только вы ответите на все наши вопросы, так сразу вас отведут к вашим товарищам.

— Понятно. — Александр засмеялся. — Как только, так сразу.

— Что? — не понял переводчик.

— Ничего, так. — Турецкий перестал смеяться. — Ну ладно, давай свои вопросы. Только побыстрее, а то они мою пайку сожрут.

Больше всего Турецкого волновало состояние Кирюхи. Как он там? Что с ним? Хотя они же не изверги какие-то, цивилизованные люди, не оставят раненого человека помирать без присмотра.

— Вот и отлично. — Даже сквозь дежурную улыбку пробивается настоящая, от удовольствия, что так быстро все получается. Алекс на секунду задумывается, с чего бы начать. Но только на секунду.

— Скажите, Александр, какое задание вы...

— Не понимаю! — перебивает Турецкий.

— Ну хорошо. А почему?..

— Не знаю.

— Не знаете? — Теперь у него улыбаются только губы. — Тогда скажите, зачем вам понадобилось...

— Просто так. Сейчас уже не могу точно сказать. — Видя, как переводчик начинает завинчивать и отвинчивать колпачок ручки, Турецкий постепенно приходит в отличное расположение духа. Ну да, этим штучкам он сам ребят учил в «Пятом левеле».

— Извините, вы, наверное, не до конца осознаете...

— Не до конца! — Турецкий согласно кивает.

— Извините, — натужно повторяет Алекс, от улыбки которого остался какой-то оскал, — но судя по всему, вы действительно не осознаете, что тут происходит. — И голос у него уже не бархатный, а какой-то металлический. — Я посоветовал бы вам...

— Нет, это я посоветовал бы вам как можно скорее пригласить русского консула и попытаться объяснить, по какому праву вы нас тут держите.

— Русского консула? — Алекс удивленно вскинул брови. — Вы действительно думаете, что вам пригласят консула?

— А что? — Турецкий насторожился. — Вы хотите сказать, что у вас есть достаточные основания не делать этого?

— Да полно. — Алекс нехотя закрыл папку, встал и подошел к маленькому круглому иллюминатору, выглянув наружу.

— Может, назовете?

— Запросто. — Алекс рассмотрел, как к кораблю пришвартовался большой глиссер с пулеметной фермой. То ли английский, то ли американский.

— Ну так называйте.

— Вы нарушили порядок пребывания туристов в Японии. — Алекс, как в школе, начал загибать пальцы. — Вы проникли в пограничные воды, вы подозреваетесь в убийстве нескольких человек, и, наконец, вы находитесь в зоне дислокации военно-морских сил. Насколько я знаю, Россия сама в НАТО не хочет. Ну, этого достаточно?

— Не-а. — Александр старался прикинуть, сможет он пролезть в маленький иллюминатор или застрянет там на потеху заокеанской военщине. — Если мы нарушили порядок пребывания в Японии — это дело японской полиции, если мы проникли в какие-то там воды — это дело пограничников. Если мы в чем-то подозреваемся, вы тоже можете догадаться, чье это дело. Ну а что касается дислокации, то мы просто не знали. Вы ведь ни одного указателя не поставили, ни одного запрещающего знака. Так что консула вам в любом случае придется позвать. А то ведь такой скандал закатить можно. Газетчики любят такие сенсации.

Александр, конечно, блефовал, как раз консула он ни за что не хотел бы видеть. Тот открестится от них как пить дать.

— А на газетчиков можете даже не надеяться. — Алекс повернулся к иллюминатору спиной и поэтому не заметил, как из катера на палубу вдруг выскочило несколько человек в черных масках и бросились к люкам и дверям, на ходу быстро и бесшумно вырубая вахтенных матросов. — Можете не надеяться на них потому, что все названное мной не причина вашего задержания, а повод. Всего лишь повод.

— Тогда, может, назовете причину? — Александр тоже ничего не видел. Но его ухо уловило чей-то далекий вопль, и он насторожился.

— Послушайте, Александр, давайте будем вести себя как взрослые люди. У вас свое задание, у нас свое. Вы прокололись, погорели, свалились, провалились, или как там у вас ещё говорят. Так что давайте не будем делать вид, что мы друг друга не понимаем. Договорились?

— Давайте. — Александр сидел к иллюминатору лицом и поэтому заметил, как в каюту на мгновение заглянула чья-то физиономия в черной трикотажной маске и тут же опять исчезла. — Только с вами я говорить все равно не буду. Вы ведь не можете мне ничего предложить. А мне нужны гарантии.

— Какие гарантии? — Алекс опять оживился.

Какие гарантии были нужны Турецкому, он и сам не знал. Никаких не нужно. Нужно потянуть время. Потому что наверху, на палубе, что-то происходит, и это что-то касается его и его друзей. Иначе с какой стати тут появились спецназовцы? А может, просто учения?

— Я пока не решил окончательно, какие требования я вам буду выдвигать. Но дело в том, что... — В этот момент Турецкий вскочил из-за стола и молнией метнулся к Алексу. Через каких-нибудь три секунды тот уже валялся на полу без сознания. —... сейчас мне не до разговоров, — закончил фразу Турецкий, быстро связал Алексу руки и затолкал ему в рот его же собственный галстук.

Дверь была заперта снаружи. Александр метнулся к окну и выглянул. Все было тихо, палуба была пуста. На какое-то мгновение он даже испугался, не привиделась ли ему эта физиономия в маске. Может, действительно простые учения? Отрабатывают захват судна диверсионной группой.

Но в следующий момент он облегченно вздохнул. Потому что увидел, как трое мужчин в черных камуфляжах быстро ведут кого-то к катеру. И этот кто-то...

— Вениамин?! — удивленно воскликнул Турецкий.

Сотников нисколько не сопротивлялся. Даже пригибался немного, трусцой направляясь в сторону катера. Значит, не учения. Но тогда что тут вообще происходит?

Вслед за Сотниковым на палубе появился Гладий, потом Немой, потом Козлов. Двое из неизвестных спасителей держали на прицеле опустевшую палубу, пока остальные быстро грузились на катер. Последним вынесли Кирюху. Трое мужчин тащили его на носилках. Кирюха лежал и улыбался, радостно оглядываясь по сторонам. Значит, с ним все не так уж и страшно. Через пару недель должен окончательно поправиться.

— Эй, — крикнул Александр. — А вы меня не забыли, пираты?! Хорошенькое дело...

В это время очнулся Алекс. Зашевелился на полу и тихо замычал, таращась на Турецкого.

— Ну ты, тихо, тихо, не волнуйся, — успокоил его Александр, похлопав по спине. — Тут у вас дела какие-то странные творятся. Похищают нас, кажется. Сейчас и за мной придут. Как тебе это понравится?

Алексу, похоже, не нравилось. Потому что он еще энергичнее заелозил по полу, стараясь освободиться от пут.

— О, слышишь! — Александр радостно улыбнулся, услышав какую-то возню за дверью. — Это за мной. Орэвуар, как говорят у вас во Франции.

Наконец щелкнул замок и дверь слегка приоткрылась. Ровно настолько, чтобы в щель просунулось узкое длинное дуло винтовки. Это тонкое черное жало походило вправо-влево и исчезло. Дверь распахнулась полностью, и в комнату ворвались сразу трое. Двое бросились к Турецкому, а третий метнулся к Алексу.

— Ну все, жаль, что мы не тезки! — крикнул Турецкий Алексу, покидая каюту.

Двое дюжих парней, прижавшись к Турецкому с обеих сторон, быстро шагали по палубе, бдительно оглядываясь по сторонам. Турецкий послушно шел за ними, стараясь сообразить, что же тут происходит на самом деле. То, что их похищают, было понятно. Но кто? И с какой стати? Неужели Чернов так оперативно сработал? Да нет, никакой не Чернов. Он же еще в самом начале сказал, что прикрывать их не будет. Да и кто стал бы ради них влезать в самый центр странной дислокации военных кораблей? Нападать на французский корабль — это же международный скандал! А как раз скандала наши боялись больше всего, потому и послали этих ребят, спасайте, дескать, престиж России, но так, чтобы ни Россия, ни вообще кто-либо в мире об этом не узнал. Теперь вот выходило, что это была тайна Полишинеля.

Александр, конечно, и не догадывался, что те же мысли не далее как вчера посетили Меркулова, когда он беседовал в Матвеевском с Савеловым. Да было бы и странно, если б у старых друзей не сходились важные мысли. Тем более что Александр получил задание — выведать, кто же это в славном ГРУ пашет на два, а то и на три фронта.

— Шпрехен зи дойч? Ду ю спик инглиш? — тихо спросил Александр, как только они спрыгнули на палубу катера, и он бесшумно отчалил от борта корабля. — Вы наши, что ли?

Но вместо ответа его вдруг сшибли с ног, и через секунду на его запястьях уже защелкнулись наручники.

— Нет, я не понимаю, че тут вообще творится? — никак не мог успокоиться Козлов. — Они кто вообще, американцы или англичане?

Теперь они были вместе, в маленькой каюте, только уже на другом корабле. Одного Кирюхи не было. Сразу после доставки на корабль его уволокли в лазарет.

Был третий час ночи, но никто не спал. Все сидели рядышком, прямо на полу, и с тоской глядели на клочок звездного неба в маленьком иллюминаторе под самым потолком.

— А может, это немцы? — спросил Веня, приложив ухо к двери и пристально вслушиваясь в происходящее снаружи.

— Нет, я слышал, как они по-английски переговаривались, когда меня вели, — тихо сказал Турецкий. — Вот только зачем они нас украли у своих же?

Честно говоря, Турецкого сейчас больше всего пугал один забавный страх — встретить тут на борту Питера Реддвея, своего американского коллегу по «Пятому левелу». Вот будет ужас.

— А это пускай нам Игорь Степанович растолкует. — Веня толкнул Немого в бок. — А, капитан?! Объясни братве, что в нас такого ценного, что они нас даже друг у друга стащить готовы.

— Не знаю, — Немой пожал плечами, не отрывая глаз от пола, застеленного ковровым покрытием, которое когда-то, лет пять назад, было зеленым, а теперь превратилось в серое. — Тоже аппаратуру ищут.

- Ну об этом мы и без тебя догадались, — ухмыльнулся Митяй. — А может, расскажешь, что за оборудование? Ведь не из-за какого-нибудь жучка банального они нас друг у друга тырят, как подорванные.

— Не из-за жучка. — Капитан вдруг хитро улыбнулся. — Надеюсь, что не из-за жучка.

— Как, ты и сам не знаешь?

— Не-а! — Он вдруг весело засмеялся. — Не знаю. Мне приказали ящик в Россию отсюда доставить, и всех делов. Сказали только, что там оборудование какое-то ценное и что оно ни в коем случае не должно попасть к врагу. Пристроили меня капитаном танкера — раньше-то я работал на Балтике...

— Капитаном?

— По совместительству, — уклончиво сказал Немой. — Я по дороге в Петропавловск заглянул в Японию: у нашего кока живот скрутило, ну не без моей помощи, конечно. Хотя вполне безвредно скрутило, но «пришлось» беднягу в Японии сгружать. А там я этот контейнер и захватил. Больше ничего не знаю. Вообще, чем меньше человек знает, тем спокойней спит. А, разве не так?

Капитан виновато глянул на Турецкого, но тот был занят своими мыслями, поэтому капитана даже не слышал.

— А че ты такой веселый, капитан? — вдруг тихо поинтересовался Сотников. — Мы все погорели, сидим тут в одной комнате, паримся, Кирюху вообще подстрелили, а он ходит, веселится. Может рассмешишь и нас, а?

— Да запросто. — Капитан пожал плечами. — Они нас прямо над складом боеприпасов посадили, представляете?

— Ну и что тут смешного? — Ребята удивленно переглянулись.

— А вы не поняли?

— Ты шо, предлагаешь подкоп сделать? — поинтересовался Гладий. — Так мы вроде не на огороде в сарае сидим, тут все железное.

— Зачем подкоп? Не надо никакого подкопа. — Капитан пожал плечами, продолжая улыбаться.

— Правильно,— догадался Турецкий. Полез в карман и после долгих поисков выудил оттуда пачку картонных спичек.

— Ты че, командир, сдурел? — перепугался Сотников

Мы же все тут...

Но Вася с Митяем уже вскочили и начали лихорадочно сдирать со стен остатки эротических постеров, которые когда-то расклеили тут заботливые руки вечно сексуально озабоченных военных моряков.

— Шторки сдерни, — тихо командовал Александр, аккуратно складывая все горящие предметы у двери. — И вентиляцию забей чем-нибудь, чтоб дыма побольше было.

— Вон те штуковины на потолке посбивать нужно. — Немой снял башмак и принялся швырять им по дымоуловителям.

— Зачем?! — Козлов оттолкнул его в сторону. — Ты че, обалдел? А как они еще узнают, что пожар? Хочешь, чтоб мы тут испеклись, пока они допрут? Пусть сигнализация сработает.

— Да? — Капитан схватил его за руку и подтолкнул к стене, по краю которой, прямо под потолком, тянулась тонкая труба с маленькими отверстиями через каждые пять сантиметров. — А вот это видел? Включается автоматически. Через две минуты так зальет, что неделю сушиться будешь. Так что давай сбивай сам, и побыстрее.

Все было готово через десять минут.

— Значит, так, — тихо начал говорить Турецкий. — Ни кого не убивать. Василий, ты с капитаном выходишь на корму. Помните, куда они катер тот подняли, на котором нас привезли?

Гладий кивнул.

— Пять минут вам на то, чтобы спустить его на воду. — Александр посмотрел на часы. — Успеете?

— Стойте, стойте, а Кирюха как же? — спросил вдруг Веня. — Кирюху мы что, тут оставим? Не-е, так дело не...

— А что ты можешь предложить?— вмешался капитан.— За компанию с ним тут торчать? И много от этого толку?

— Так он же без нас...

— Слушай, Веня, — вздохнул капитан, — сейчас же не вторая мировая, а они — не фашисты. И Кирюху без нас они пытать не будут — точно тебе говорю.

— Это правильно, — кивнул Турецкий. Он уже прокручивал, каким образом будет потом по своим каналам выручать Барковского.

— Но все равно, как-то это... — Сотников вздохнул и отошел в сторону.

Александр чиркнул спичкой...

Движение за дверью началось только минут через двадцать, когда от едкого дыма уже невозможно было дышать и смотреть, когда начали плавиться пластиковые обои, пузырясь и противно шипя.

— Наконец-то! — облегченно воскликнул Турецкий. — А я уже думал, зажаримся... По местам!

Когда дверь распахнулась и в помещение ворвались люди, узники лежали на полу безо всяких признаков жизни. Из-за плотной завесы дыма почти ничего не было видно, и поэтому нельзя было определить, сколько на полу человек. И уж тем более никто не заметил, как мимо них в распахнутую дверь скользнули две тени.

— Теперь туда, — командовал Немой, бегом передвигаясь по узким длинным коридорам и постоянно сворачивая в бесчисленные ответвления. — Сюда теперь. Быстрее, быстрее, шевелись.

Гладий еле поспевал за ним. Не было у него навыков соскальзывать по трапу за одну секунду или с такой же быстротой нырять в люк.

— Теперь вниз... Направо, — продолжал бормотать Немой, непонятно как ориентируясь в этом железном лабиринте. — Уже скоро, уже где-то рядом.

Несколько раз навстречу им выскакивали матросы, но тут же оказывались без сознания на полу.

— Ну вот, добрались, — облегченно вздохнул Немой, когда за очередной дверью вместо выкрашенных суриком стен показалось ночное, усыпанное звёздами небо.

Катер висел на стропилах у самого борта.

— Теперь, Вася, осторожно. Смотри, чтобы с вышки не заметили. Давай лезь на борт, а я пойду к крану. Когда наши появятся, свистнешь.

— Сколько раз? — спросил Вася.

— Сколько хочешь, — ухмыльнулся капитан. — Больше тут вроде никто не свистит. Так что давай.

Вася кивнул и принялся карабкаться на борт катера.

Минуты через две вдруг загудела сирена. Везде, где только можно, включился свет, и со всех сторон послышался топот человеческих ног.

— Давай быстрей! — закричал кто-то снизу. — Быстрее! Бегом! Шевелись!

И тут же раздались выстрелы. Гладий метнулся было к борту, чтобы начать свистеть, но сообразил, что никакого свиста Немой, конечно, не услышит.

— Думай, Вася, думай! — Он бросился вниз и сшиб ногой замок у какого-то шкафа. — Отлично, винтовки.

Выскочив на палубу катера, он принялся палить в воздух, громко крича:

— Сюда! Сюда давай!

— Чего орешь?! Почему еще не на воде? Где Немой?! — На палубе показались фигуры Турецкого и Вени.

— А Козлов где? — Гладий бросил винтовку на палубу и принялся отвязывать страховочный трос.

В этот момент махина катера дрогнула и медленно поползла вниз.

— Держись! — Турецкий бросился к борту. — Дмитрий, сюда!

Но Козлова видно не было.

— Быстрее, быстрее, ну ты где?.. — бормотал Александр, вглядываясь в происходящее на палубе. Он бы с удовольствием оставил Козлова американцам. Но другого водолаза среди команды не было.

Увидел, как из рубки крана выскочил Немой и, перепрыгнув через поручень, полетел вниз, в воду. Этот в порядке. Козлов, ну ты где?

Когда до воды оставалось метров семь, замки тросов открылись и катер полетел в воду. Шлепнулся, подняв фонтан брызг и повалив на пол всю команду. Тут же заревел мотор.

— Стоять! — заревел Турецкий. — Козлов там! И капитан!

— Тут капитан! — Сотников уже тащил Немого за шиворот из воды. — Ничего с ним не станется.

— Рули отсюда поскорее! — простонал Немой, повалившись на палубу. — Чего стоите?

— Там Козлов...

— Они уже второй спускают! — Он с трудом поднялся на ноги и ринулся в рубку. — Сейчас накроют нас всех. Бежать надо, пока они «вертушки» в воздух не подняли, к островам!

— А Козлов?.. — Турецкий перегородил ему дорогу. — Без него мы никуда не...

— Вон он!— закричал вдруг Гладий, глядя куда-то вверх. — Вон он, жук, сейчас прыгнет!

— Давай, Митенька! — заревел Вениамин. — Ну чего ты телишься, лапоть?!

— Беги заводи! — Турецкий отступил в сторону, давая Немому пройти.

Козлов тем временем уложил двоих налетевших на него матросов и камнем полетел в воду.

— Трос! Трос бросай! И круг спасательный!

В воду полетели спасательный круг и страховочный трос.

Голова Козлова показалась на поверхности только секунд через десять. Видно, слишком глубоко он ушел под воду.

— Веревку бросайте! — заревел он, тараща глаза и стараясь отдышаться.

— Да бросили уже! Вон она, хватай! Митяй ухватился за трос, и его потащили. А через несколько секунд катер взревел моторами и понесся прочь от корабля, исчезая в ночной мгле.

— Как думаешь, уйдем? — тихо спросил Веня у капитана, спустившись в рубку.

— Не знаю. Вряд ли. — Тот пожал плечами. — А что, есть другие идеи?

— Слушай, Степаныч, а... — Веня отвел взгляд. — А Кирюху точно...

Капитан пристально посмотрел на него и тихо сказал:

— Ты думаешь, я стал бы врать? Да не волнуйся ты, не пропадет твой Кирюха. Ничего с ним не станется. Мы им живые нужны...

— Не мы, — сказал Веня, — а ты...