Искусство. Одной из сфер культуры, обслуживающих религию, являлось и искусство

Одной из сфер культуры, обслуживающих религию, являлось и искусство. Для выполнения этой своей роли оно выработало и соответствующий художественный метод. Его типологические особенности проявлялись в целом ряде черт. Во-первых, все средневековое искусство было жестко ограничено в выборе сюжетов — кто единой содержательной основой было священное писание. Кроме того, развитие сюжетов также не зависело от воли автора — развязка была известна заранее и должна была обрисовывать торжество духа над телом, добра над злом. Это требование предъявлялось и к такому бессюжетному жанру искусства, как архитектура — вся она символизирует посрамление материи и победу духа, отречение от земного и устремление к небесному.

В связи со сказанным выше становится понятна и такая черта художественного метода средневекового искусства, как отрицание им любых проявлений индивидуальности. Это касалось в первую очередь автора — ему предписывались не только содержание, но и способы обработки материала, технические приемы художественного творчества. Высшей авторской добродетелью считалась его неотличимость от других, похожесть, анонимность. Соответственно и герои художественных произведений напрочь лишались индивидуальных черт и должны были символизировать ту или иную идею. С этим, кстати говоря, было связано почти полное отсутствие портрета в средневековой живописи. Наряду с абстрактностью, бесплотностью персонажи характеризовались крайней статичностью. Это, как правило, были люди с установившимися характерами, лишенные возможности развития. Это не значит, что они не были подвержены изменениям — изменения происходили, и очень резкие. Так, грешник в одночасье становился праведником, но все это не в ходе психологического развития, борьбы с обстоятельствами и с самим собой, а в результате чуда, вмешательства сверхъестественных сил. Автор таким образом был избавлен от необходимости разбираться в тонкостях психологии. Ему надо было только с минимумом новаций довести героя до заранее предуготовленного ему и известного читателю или зрителю конца.

Положение не менялось и в тех нечастых случаях, когда авторы обращались к сюжетам гражданской истории. Реальные события использовались в этом случае лишь как рамки для идеальных, бесплотных фигур, иллюстрирующих то или иное положение религии.

Художественная картина мира, таким образом, включала в себя в первую очередь отрицательные характеристики: отсутствие движения во времени и пространстве, отсутствие борьбы — победа одного из начал являлась результатом чуда. Кроме того, мир в произведениях средневекового искусства являл собой картину полного торжества духа над телом, идеального над материальным.

Используя термин, предложенный Г. Г. Майоровым для характеристики средневекового творчества вообще, художественный метод средневековья можно назвать «иконографическим». Важнейшие его черты: жесткая рецептуарность содержания и технических приемов, сведение до минимума всех проявлений индивидуальности автора и героев произведений.

Право

Совершенно особую роль в системе средневековой культуры играло право. Дело в том, что право, в отличие от философии, искусства и т. п., оно не было столь тесно связано узами вассальной зависимости с религией и имело большое самостоятельное значение. Для средневекового общества характерно «представление об универсальной силе права»[180], которому подчиняются все без исключения, в том числе и государи. Нарушение норм права государем освобождало подданных от присяги верности ему. Правда, новый государь, поставленный взамен низложенного, должен был получить согласие и помазание со стороны духовенства. Тем не менее представление о праве как о всеобщей и универсальной связи людей, как справедливо подчеркивает А. Я. Гуревич, вступило в противоречие с теократической концепцией, согласно которой князь стоит выше закона и подвластен одному Богу[181].

Огромная роль права проявилась не только в том, что ему были подвластны все, но и в том, что ему было подвластно все — вплоть до интимнейших человеческих отношений. Так, например, в германском праве, специальными узаконениями предусматривались штрафы за различного рода вольности в обращении с женщинами: за пожатие пальца — 15 солидо, руки — 30, руки выше локтя — 35, обнимание груди — 452.

Чем же объяснить такое значение права в средневековом обществе и культуре? Задаваясь этим вопросом, А. Я. Гуревич полагает, что «концепция права, преобладающая в том или ином обществе, в конечном счете упирается в положение человеческой личности в этом обществе»[182]. Но такой ответ порождает новый вопрос, от чего же зависит... положение человеческой личности в данном обществе?

Видимо, чтобы не ходить по кругу, надо посмотреть на право, его нормы и ценности с сугубо культурологической точки зрения. Высокая правовая культура была характерна для древнеримского общества, и западноевропейская культура не прошла мимо этого мощного пласта культурного наследия. Таким образом сработал закон преемственности в развитии культуры.

Мораль

В отличие от права мораль в системе средневековой культуры не имела самостоятельного значения, даже основополагающие свои категории она заимствовала из религии. Так, основной моральной коллизией средневековья была конфронтация греха и святости. Как первая, так и вторая категории были необычайно широки по объему, поскольку в содержании греха заключалось все, что было неугодно религии, а в содержании святости, напротив, все, что ею одобрялось. Знаменитый своим фанатизмом Бернард Клервосский в одном из сочинений называет семь основных христианских добродетелей: вера, надежда, умеренность, благоразумие, мужество, справедливость и любовь. При этом высшей добродетелью является любовь, под которой понимается «презрение к миру и любовь к Богу». Все остальные добродетели имеют подсобное значение: так, мужество есть твердость души перед временными тяготами, среди них на первом месте искушение плоти и дьявола; умеренность есть обуздание страстей против плотских возбуждений; благоразумие есть познание вещей, к которым должно стремиться и которых должно избегать, при этом к первым относятся небесные, а ко вторым — земные блага. Точно так же и все пороки имеют один общий источник — это сомнение, которое, в свою очередь, коренится в любви к миру, ко всему земному, что и приводит к сомнению в Боге. Таким образом, возникнув в недрах античной культуры как категория гносеологическая, сомнение в рамках средневековой культуры перекочевывает в чужеродную ей область морали и наполняется там религиозным содержанием.

Итак, типологическим признаком морали религиозного типа является ее жесткая нормативность. Однако в отличие от первобытной морали, которой тоже присуща эта черта, но при этом отличающейся синкретизмом содержания, мораль религиозного типа чревата жестоким внутренним конфликтом. Это — общекультурный конфликт земного и небесного. Важной типологической характеристикой морали религиозного типа является способ разрешения ею внутренних противоречий: примат положительных ценностей над негативными основывается не на разуме, а на вере. Предписания религиозной морали исходят от сверхъестественных сил, ее источник и субъект моральной оценки находится вне пределов досягаемости для человека.

Однако следует признать, что и в области морали средневековье сделало шаг вперед. Этот шаг заключается в том, что расширилась область моральной оценки: если с точки зрения первобытной традиционной морали или с точки зрения античной гражданской морали оценке подвергались только дела, поступки индивида, то религиозная мораль включила в область моральной оценки и помыслы, т. е. внутренний мир индивида. А это не могло не вести к усложнению и интенсификации моральных чувств и постепенному превращению самого индивида в субъекта моральной оценки.