Желание быть человеком, а значит, иметь все самое лучшее, сводит человека с ума

Потребность быть человеком, а значит, отдавать самое лучшее, делает человека философом.

По форме они похожи, но по содержанию разительно отличаются. Содержание выражается в действии: философ рассуждает, душевнобольной умничает. Все мы в некоторой степени философы и в некоторой - душевнобольные. К сожалению, чаша весов сильно кренится в сторону душевнобольных. Философия начинается со средоточия, тогда как душевная болезнь средоточием завершается.

Философия может взмыть на такую высоту, что устремляется в заоблачную высь, и то, что недопонято современниками, остается освоить грядущим поколениям. Умничанье душевнобольного хоть и способно кружить на высоте небоскреба, но взмыть оно не может, поскольку корнями вросло в землю.

Подведем итоги:

А. Сконцентрированность повышает целеустремленность, а та, в свою очередь, способность сконцентрироваться. В результате получается индивидуальное развитие в замкнутом круге, т. е. в материальной плоскости, следствием чего является болезнь.

Б. Сосредоточение формирует целенаправленность, а целенаправленность развивает способность сосредотачиваться. В результате мы имеем общее развитие, которое повышает как духовный, так и материальный уровень и дематериализует болезни.

Когда мы научаемся воспринимать себя как жизнь и как Бога, границы неизведанного отступают, и ограниченные представления о себе, жизни и Боге обретают новые, более широкие масштабы. Лишь с достижением известной зрелости мы осознаем, что человек, жизнь и Бог - это фактически одно и то же. Духовный человек подобен безграничному небу, а человек физический подобен земному шару на этом небе. Небо может существовать и без Земли, но Земля не может обойтись без неба. Человек, который в данный момент уравновешен, способен видеть дух, потому что смотрит в этот момент сердцем.

Испуганный человек, к сожалению, видит то, что желает видеть. От увиденного мне стало ясно, почему восточная философия утверждает, что человек есть Бог. Христиане это не приемлют, поскольку христианством Бог выведен за пределы человека. Вернее, поставлен над человеком. Желание доказать свою правоту вынуждает человека пространно говорить о своей вере. Ему невдомек, что тому, кто много о чем-то говорит, именно этого отчаянно недостает. Кто верит, тот не разглагольствует о вере. Он верит.

С уст слетает то, что томит душу.