Классификацияощущении

Ощущения-этонаиболееэлементарныйпсихи ческий процесс, заключа­ющийся в отражении качеств и свойств предмета. Ранее уже говорилось о том, что ощущения появляются уже у простейших живых существ.

В основе существующих классификаций ощущений лежат раз­ные основания. Так, существуют контактные и дистантные ощуще­ния. Контактные (вкусовой, тактильный) ощущения возникают только при непосредственном соприкосновении (контакте) с объек­тами внешнего мира, например, мы не можем ощутить вкус пищи или гладкость поверхности и температуру предмета, не прикоснув­шись к нему. Дистантные, как видно из названия (зрение, слух, обо­няние), позволяют оценить качества предмета на расстоянии — мы видим объекты, слышим звуки или улавливаем запахи иногда даже на значительных расстояниях от источника ощущения.

Одним из оснований для классификации является расположение воспринимающихрецепторов:экст:ероцетивных(зрение, слух, запах, вкус, осязание), передающих информацию о внешнем мире; инте-рорецептивных, передающих информацию о состоянии внутрен­них органов, проприорецептивных, передающих информацию от мышц и сухожилий, позволяя определить перемещение тела в про­странстве, его наклон и т.д.

Еще одним важным основанием для классификации является гене­тический принцип, выделяющий старую (с точки зрения филогенеза) и новую чувствительность. Протопатическая (старая) чувствитель­ность возникает на самых начальных этапах психического развития, это именно тот вид чувствительности, который существует уже у про­стейших. Эта информация связана с наиболее значимыми для жизни сигналами, например болевыми, сигналами о движении, свете, гром­кости звука. Эпикритическая (новая) чувствительность возникает уже на более высоких стадиях развития психики, прежде всего у живот­ных. Этот вид ощущений более точно и полно передает информацию

Часть П. Психология

о внешнем мире — не только о движении, но и о цвете и форме пред­метов, о звуковысотных отношениях, о характере поверхности и т.д. Почти в каждом анализаторе есть оба эти вида чувствительности. Так, на сетчатке глаза есть палочки (орган протопатической чувстви­тельности), передающие сигнал о движении. Они находятся на пери­ферии сетчатки, чтобы любой появившийся в поле зрения объект был оценен с точки зрения его возможного приближения к субъекту. Колбочки (орган эпикритической чувствительности) находятся в центральной части сетчатки, они передают более точную информа­цию о форме, цвете объекта, который представляет для нас опреде­ленный интерес. Эти два вида чувствительности работают совместно для того, чтобы помочь живому существу сориентироваться в окружа­ющем: выделить движущиеся, потенциально угрожающие предметы и более отчетливо их оценить. Во внутренней, интерорецепторной чув­ствительности преобладает протопатическая часть, так как информа­ция о состоянии организма была необходима уже на самых ранних этапах существования живого существа. По характеру информации, идущей от этих рецепторов, хорошо видно, что она весьма смутна и расплывчата, не дает возможности локализовать источник ощущения (например, боли). Важным моментом является и тесная связь этих сигналов с эмоциями. Так, ощущение боли, отражающее нарушение нормальной работы организма, всегда аффективно, но не всегда до­статочно информативно.

Свойства ощущений

Среди основных свойств ощущений выделяют пороги, о кото­рых уже говорилось в гл. 3. Абсолютный порог ощущений — это та минимальная интенсивность, при которой сигнал начинает осозна­ваться субъектом. Для разных видов ощущений существуют свои пороги, иногда значительно отличающиеся друг от друга. Относи­тельный порог, выражаемый законом Вебера — Фехнера, показыва­ет, какое минимальное приращение интенсивности необходимо для того, чтобы ощутить изменение сигнала. Естественно, что чем больше исходный уровень, тем больше и порог. При тихом звуке достаточно слегка прибавить громкость, чтобы все ощутили разни­цу. Если же раздается громкая музыка или слышится сильный шум за окном, то незначительное их усиление нами не улавливается.

Ведущими свойствами ощущений являются также адаптация, сенсибилизация и синестезия.

/лаваб.Когншжвныепроцессы 285

Адаптация - это способность органов чувств приспосабливаться, привыкать к новому, или изменившему интенсивность, сигналу. Сущест­вуют, например, темновая и световая адаптация, адаптация к тем­пературе или качеству поверхности. Некоторые из них мы доволь­но часто испытываем в повседневной жизни. Так, зайдя с солнеч­ной улицы в темное помещение, мы в первый момент почти ничего не видим. Однако довольно быстро глаза привыкают (адап­тируются) к полумраку, и мы начинаем различать окружающее, сна­чала смутно, а затем все более и более отчетливо. Точно так же, выйдя на яркий свет из темноты, мы в первый момент плохо разли­чаем окружающее, а затем световая адаптация помогает нам уви­деть предметы. Опуская руку в горячую воду, мы вначале чувствуем высокую температуру, однако постепенно рука привыкает и пере­стает ощущать воду как горячую (или чрезмерно холодную). Есть только два вида чувствительности, к которой не может привыкнуть живое существо — боль и слух. Это связано с биологической целесо­образностью, так как, привыкая, например к боли, у живого суще­ства снижается порог опасности и оно может погибнуть. Важно также и постоянно слышать звуки окружающего мира, так как (осо­бенно на первых этапах филогенеза) опасность можно было точ­нее определить именно по звуку, сигнализирующему о ее прибли­жении. У человека также речь (т.е. звук) содержит чрезвычайно важную для жизни информацию. К звуку можно постараться при­выкнуть, не замечать его (как и боль), но стоит ослабить внима­ние — и звук или боль опять осознаются, в то время как воссоздать ощущения горячей воды или слепоты в темной комнате мы уже не сможем ни при каких условиях.

Сенсибилизация связана с повышением чувствительности, снижением ее порога. Это свойство возникает в связи с усилением мотивации или определенными условиями жизни, требованиями профессиональ­ной деятельности. Так, при высокой заинтересованности мы можем услышать звуки, которых бы не услышали в обычной ситуации (на­пример, вам хочется услышать тихую речь, зная, что разговор идет именно о вас). Музыканты различают обертоны в звуке, кажущемся непрофессионалам единым тоном. Точно так же художники видят разные оттенки в едином для других цвете. Повышению чувстви­тельности способствуют и условия жизни, например северные наро­ды выделяют несколько оттенков белого цвета (единого для осталь­ных), так как от состояния снега зависит многое в их жизни.

286 Часть II. Психология

Синестезия основана на совместной работе нескольких анализаторов. Так, мы можем связать цвет со звуком (например цветомузыка) или с температурными ощущениями (теплые или холодные тона) и т.д. Синестезия помогает компенсировать и недостатки деятельности какого-то анализатора, например плохо слышащие люди различа­ют звуки по вибрации. В любом случае такое совместное ощущение более устойчиво и лучше сохраняется в памяти, чем обычное.

Виды восприятия

У человека и высших животных ощущения тесно связаны с вос­приятием (перцепцией), т.е. с отражением целостного образа предмета в совокупности его свойств и качеств. Так как создание образа предмета является здесь единым процессом, то и классифи­кация восприятия основывается на содержании воспринимаемых объектов (или выделении ведущего рецептора) — зрительное вос­приятие, слуховое, тактильное, восприятие пространства, движе­ния, времени.

Большинство свойств и законов восприятия было открыто и изу­чено гештальтпсихологами. Обращение гештальтпсихологии к проблеме восприятия не случайно. Тот факт, что они считали осно­вой психики целостные структуры (гештальты), закономерно при­вел их к необходимости изучения связи этих гештальтов с процесса­ми познания. При этом ведущим становится не мышление или па­мять, но восприятие, отождествляемое с отражением гештальта, а мышление, память, воображение понимаются как этапы дальней­шей переработки образа-гештальта.

В исследованиях гештальтпсихологов было впервые доказано, что целостный образ в развитии восприятия предшествует образу, в котором выделяются отдельные черты и детали предметов. То есть у низших животных формирование целостного образа проис­ходит постепенно, так как он складывается из отдельных свойств предмета. У человека же и высших животных целостность образа задана изначально. Обосновывая ведущие законы восприятия, М. Вертгеймер в своей книге «Продуктивное мышление» писал, что «существуют связи, при которых то, что происходит в целом не выводится из элементов, существующих якобы в виде отдельных кусков, связанных потом вместе, а, напротив, то, что проявляется в отдельной части этого целого, определяется внутренним струк­турным законом этого целого».

Глава 6. Когнитивные процессы 287

Наглядным доказательством того факта, что мы воспринимаем не отдельные предметы в ситуации, но всю ситуацию в целом, служат эк­сперименты Вертгеймера по исследованию зрительного восприятия. С помощью тахистоскопа он экспонировал с различной скоростью один за другим два раздражителя (линии или кривые). Когда интер­вал между предъявлениями был относительно большой, испытуемые воспринимали раздражители последовательно, а при очень коротком интервале они воспринимались как данные одновременно. При экс­понировании с оптимальным интервалом (около 60 мс) у испытуемых возникало восприятие движения, т.е. им казалось, что один объект перемещается из одной точки в другую, в то время как им предъявля­лось два объекта, размещенных в разных точках. В определенный мо­мент испытуемые начинали воспринимать чистое движение, т.е. осознавали, что движение происходит, но без перемещения объекта. Данное явление было названо фи-феноменом. Этот специальный тер­мин был введен для того, чтобы выделить уникальность этого явле­ния восприятия, его несводимость к сумме ощущений.

Свойства восприятия

Доказательства изначальной целостности, нерасчлененности об­раза в процессе восприятия были получены и в работах гештальт-психологов по исследованию его развития у детей. Оказалось, что образ предмета, который видит ребенок, — это целостная структура, в которой еще плохо выделены' отдельные ее части: цвет, форма, размер и т.д. Поэтому маленький ребенок может не узнать один и тот же предмет, если он отдаляется и уменьшается в размере или по­ворачивается вокруг оси и меняет форму.

Исследования К. Коффки показали, что ребенок рождается с набором смутных и не очень адекватных образов внешнего мира. Постепенно в процессе жизни эти образы дифференцируются и становятся все более точными. Так, при рождении у детей есть смутный образ человека, в гештальт которого входит и его голос, и лицо, и волосы, и характерные движения. Поэтому маленький ре­бенок (1—2 мес.) может не узнать даже близкого взрослого, если он резко поменяет прическу или сменит привычную одежду на совер­шенно незнакомую. Однако уже к концу первого полугодия этот смутный образ дробится, превращаясь в ряд четких образов: образ лица, в котором выделяются как отдельные гештальты глаза, рот, волосы, появляются и образы голоса, тела и т.п. Эти исследования

Часть!!. Психология

гепггальтпсихологов имели большое значение для отечественных работ по исследованию зрительного восприятия в школе Запорож­ца и привели психологов этой школы (Запорожца, Венгера) к мыс­ли о том, что в процессе восприятия существуют определенные об­разы — сенсорные эталоны, которые лежат в основе восприятия и узнавания предметов. Поэтому смутные или недорисованные обра­зы мы узнаем, «дополняя фигуру до целого», т.е. до целостного, правильного образа (рис. 1).

Рис. 1

Рис. 2

Рис. 3

Исследования Коффки показали, что так же развивается и вос­приятие цвета. В начале дети воспринимают окружающее только как окрашенное или неокрашенное, без различения цветов. При этом неокрашенное воспринимается как фон, а окрашенное — как фигура. Постепенно окрашенное делится на теплое и холодное, а в окружающем дети выделяют уже несколько наборов фигура — фон. Это неокрашенное — окрашенное теплое, неокрашенное — окрашенное холодное, которые воспринимаются как несколько разных образов, например: окрашенное холодное (фон) — окра-

Глава 6. Когнитивные процессы 289

шенное теплое (фигура) или окрашенное теплое (фон) — окра­шенное холодное (фигура). Таким образом, единый прежде геш-тальт превращается в четыре, уже более точно отражающие цвет. Со временем и эти образы дробятся, так как в теплом выделяются желтый и красный цвета, а в холодном — зеленый и синий. Этот процесс происходит в течение длительного времени, пока нако­нец ребенок не начинает правильно воспринимать все цвета. На основании этих экспериментальных данных Коффка показал, что основные свойства восприятия (структурность, константность, правильность, осмысленность, транспозиция) появляются посте­пенно.

Исследование транспозиции проводилось в экспериментах Коффки и Келера. Ими было доказано, что развитие цветового зрения основывается на восприятии сочетания фигура — фон, на их контрасте, т.е. люди воспринимают не сами цвета, но их отно­шения. Так, в опыте Коффки детям предлагалось найти конфетку, которая была в одной из двух прикрытых цветными картонками чашек. Конфетка всегда лежала в чашке, которая была закрыта темно-серой картонкой, в то время как под черной конфетки ни­когда не было. В контрольном эксперименте детям надо было сде­лать выбор не между черной и темно-серой крышкой, как они привыкли, но между темно_:серой и светло-серой. В том случае, если бы они воспринимали чистый цвет, они выбрали бы привыч­ную темно-серую крышку, однако дети выбирали светло-серую, так как ориентировались не на чистый цвет, а на соотношение цветов, выбирая более светлый оттенок. Аналогичный опыт был проведен и с курами, которые также воспринимали только сочета­ния цветов, а не сам цвет.

Кроме целостности и транспозиции существует еще несколько важных свойств восприятия — структурность, константность, ос­мысленность, предметность.

Тот факт, что воспринимающий субъект (человек, высшее животное) видит мир не как хаотический набор смутных образо­ваний, но как систему, состоящую из четких образов, объясняет­ся структурностью восприятия. Структурность помогает нам раз­глядеть какую-то форму даже в неопределенных очертаниях окружающего. Так, в рассыпанных по листу бумаги точках, мы видим не беспорядочный набор, но структуру, состоящую из вер­тикальных или горизонтальных линий, очерченных точками.

19-4455

290 Часть II, Психология

Кто-то может увидеть квадраты из точек, кто-то систематизирует по другим признакам, но в любом случае мы видим упорядочен­ную систему знаков, помогающую нам лучше ориентироваться в окружающем (рис. 2).

Структурность тесно связана с такими свойствами восприятия, как правильность (прегнантность) и константность, которые также объясняют способность человека классифицировать поступаю­щую из внешнего мира информацию. Так, мы можем увидеть профиль человека в бесформенном облаке или корне дерева, уз­нать в наборе теней квадрат или круг, угадать в незаконченной фигуре треугольник — этому помогает «правильность» восприя­тия, его свойство увидеть хорошую, четкую форму в неопреде­ленном образе (рис. 3).

Константность - это постоянство восприятия формы, размера и цвета предметов окружающего мира. Благодаря константности мы уз­наем предметы при изменении освещения, их удалении от нас, из­менении их положения на сетчатке глаза. Так, наше понимание местоположения окружающих предметов не изменится, если мы наклоним голову, хотя их изображения на сетчатке будут другими. Даже если мы увидим наклоненную тарелку или освещенный крас­ной лампой лист белой бумаги, мы не решим, что тарелка из круг­лой превратилась в овальную, а бумага стала розовой. Именно в этих феноменах и проявляется действие константности формы и цвета. Постоянство размера проявляется в том, что при взгляде на картинку, на которой человек выше дома, мы понимаем, что это связано с расстоянием (человек близко, адом далеко), но не с реальными размерами этих объектов. При удалении объектов мы всегда можем оценить их реальные размеры, понимая, что само­лет не стал меньше от того, что поднялся в небо. Как уже отмеча­лось, эти свойства восприятия не даны от рождения, но развива­ются в процессе жизни и взаимодействия с предметами окружаю­щего мира, т.е. они являются производными от главного свойства восприятия — его осмысленности и отнесенности к предметам (эталонам).

В процессе манипулирования с объектами внешнего мира ребе­нок осмысляет их функции, соотнося свойства предмета с его внешним видом. Зависимость константности и правильности вос­приятия от его предметности была доказана и экспериментально. Испытуемому предлагалось посмотреть в щелку на предмет, оце-

Глава 6. Когнитивные процессы 291

нив его цвет. Щель была такая узкая, что испытуемый не мог ви­деть предмет целиком, не мог понять, что именно перед ним. Поэ­тому при освещении куска мела белым светом, он опознавался как белый, красным — как розовый, синим — как голубой. В другой се­рии экспериментов, когда испытуемые могли увидеть предмет це­ликом, цвет мела не изменялся ни при каком освещении.

Точно так же при восприятии лужи на дороге ее форма изменя­лась в зависимости от того, под каким углом она предъявлялась ис­пытуемому, превращаясь то в круг, то в различные овалы. В то же время форма мячика не изменялась ни при каком предъявлении. Таким образом было подтверждено, что осмысленность, т.е. отне­сение образа к определенной группе предметов (эталонов), дает возможность сохранить его правильное и постоянное восприятие в любых условиях.

Восприятие пространства, движения и времени основываются на работе ведущих анализаторов — зрительного (пространство и движение) и слухового (время). Существуют два механизма воспри­ятия пространства. Первый из них связан с тем, что при удале­нии или приближении объектов изменяется кривизна хрусталика глаза. Мышцы, изменяющие форму хрусталика, посылают сигналы в наш мозг, позволяя оценить глубину предмета. Например, при из­менении кривизны в процессе разглядывания передней и боковой сторон дома мы понимаем, что он не одномерный, но объемный. При рассматривании картинки — изображения того же дома изме­нения кривизны хрусталика не возникает, а потому мы оцениваем этот предмет как плоский.

Вторым механизмом восприятия пространства является рас­хождение между информацией, которую нам посылает правый и левый глаз. Образ внешнего мира на центральной части сетчаток двух глаз совпадает, поэтому изображение не двоится. Но на пери­ферии, недалеко от слепого пятна (места, где зрительный нерв входит в сетчатку), образ объемного предмета не совпадает, эти точки посылают в мозг различные сведения. Это расхождение в сигналах, поступающих от разных глаз, и воспринимается нами как информация об объеме предмета.

Этот феномен можно легко наблюдать, положив любой пред­мет прямо перед собой и рассматривая его, поочередно закрывая то один, то другой глаз. Вы увидите, что самые крайние точки предмета с левой и правой сторон видятся по-разному. Вы не види-

19*

292 Часть II. Психология

те правым глазом левого края предмета, а левым — правого. Это и есть тот механизм, который позволяет судить об объеме предмета. На его работе основано действие стереоскопов, в которых картин­ки, попадающие на правый и левый глаз, не совпадают, а потому перед нами предстает объемное изображение.

Восприятие движения также связано с работой двух механиз­мов: изображение — сетчатка и глаз — голова. При движении пред­мет перемещается по сетчатке, попадая на разные ее точки. Ин­формация о перемещении объекта от разных нейронов сетчатки и воспринимается нами как сигнал о движении предмета. Для лучше­го обзора субъект стремится к тому, чтобы предмет попадал в центр зрения, а не на периферию, а потому прослеживает взором за движущимся предметом. Умение не терять предмет из поля зре­ния, поворачивая голову вслед за его движением, появляется уже у грудных детей. Мышцы глаза, отвечающие за эти движения, а так­же мышцы, осуществляющие поворот головы, сигнализируют об этом движении, которое также оценивается и осознается как дви­жение объекта. Как правило, эти два механизма работают совмест­но: изображение движется по сетчатке, а движения головы и глаз фиксирует его в центральной области зрения, не позволяя сме­щаться на периферию. Рассогласование их деятельности может вы­зывать иллюзии движения, например при оценке движения двух стоящих рядом поездов.

Анализ восприятия сложных предметов показывает, что это процесс активный, в котором рецепторы и мышцы (сенсорика и моторика) действуют совместно. Без ощупывающих движений руки и «ощупывания» глазами мы не смогли бы увидеть и узнать ни один, даже самый простой предмет. Так, закрыв глаза и положив палец на карандаш или очки, мы можем осознать лишь какое-то одно качество этого предмета (например, гладкость). Но для того, чтобы сказать, что это такое, мы должны провести рукой, ощупать весь предмет. Точно так же действует и наш глаз, совершая «ощу­пывающие» движения, неосознаваемые нами. Эксперименты Крав-кова, Ярбуса и других ученых, записавших эти движения, подтвер­дили, что глаз, как и рука, рассматривает предмет, оглядывая его по контуру, а затем обозревая детали. Этот характер движений так­же подтверждает, что целостность (контур) воспринимается рань­ше, чем детали. При восприятии нового, незнакомого предмета движения могут быть хаотическими, развернутыми, а потому про-

Глава 6. Когнитивные процессы 293

цесс восприятия и отнесения предмета к какому-то классу (эталону) может занять длительное время. При восприятии же знакомых предметов, глаз как бы знает, куда смотреть — на наиболее инфор­мативные точки объекта, а потому мы узнаем его мгновенно. Ис­следования ученых также показали, что изображение на сетчатке неподвижного глаза пропадает, т.е. без активности, без движения восприятие невозможно.

Если в восприятии пространства и движения ведущим является зрительный анализатор, то в восприятии времени — слуховой. Это связано с тем, что слух и время протяженны, а не мгновенны, для их осознания нужен определенный интервал, в течение которого мы собираем звуки в слово и предложение или оцениваем длитель­ность в определенных мерах времени — минута, час, день и т.д. Биологический и культурный уровни, которые выделяются во всех психических процессах, особенно отчетливо видны в восприятии времени. Биологические часы — это наша оценка времени по внут­реннему состоянию, по интервалам между актуализацией биологи­ческих потребностей в еде, питье, сне. В то же время существуют и заданные культурой эталоны оценки времени — секунда, час и т.д. Для того чтобы оценить временной интервал с этой точки зрения, ребенку надо научиться пользоваться этими эталонами, знать, на­пример, отличие минуты от часа, понимать, сколько минут в одном часе, и т.д. Существует и субъективная длительность времени, на­пример, при ожидании минута может быть оценена как 10 или 15 минут, а в том случае, если нам надо сделать много дел одновремен­но, мы не замечаем, как пролетели полчаса.

Такая субъективность существует и в остальных видах восприя­тия, на которые оказывает существенное влияние установка, т.е. бессознательная предрасположенность субъекта действовать опре­деленным образом и в определенном направлении. С этим поняти­ем мы будем еще неоднократно встречаться, так как установка влияет на протекание всех познавательных процессов. Например, при чтении книги мы почти никогда не видим опечатки (установка на смысл), в то время как корректор видит именно их, но может не уловить смысл прочитанного (установка на ошибки). Голодный че­ловек может слово «обувь» прочитать как «обед», а тревожный по­дозревает, что все говорят именно о нем.

Искажают наше восприятие и иллюзии, которые имеют много причин, в частности рассогласование отдельных сторон и меха-

294 Часть II. Психология

низмов восприятия между собой, например иллюзии движения, о которых говорилось ранее. Некоторые иллюзии (например, стре­лы, шпалы и т.д.) связаны с тем, что мы часто плоские предметы видим как объемные и наоборот. Анализ иллюзий показывает и роль привычек, культурных норм, индивидуальных отличий, ко­торые накладывают отпечаток на протекание процесса восприя­тия (рис. 4).

Рис. 4

Анализ процесса восприятия показывает, что его содержание определяется всем «полем» действующих на организм раздражите­лей, структурой всей ситуации в целом, которая и дает возмож­ность соотнести и систематизировать отдельные образы, сохраняя их базовую форму. При этом соотношение образов предметов в со­знании не является статичным, неподвижным, но Определяется ди­намическими, изменяющимися соотношениями, которые устанав­ливаются в процессе познания. Элементы поля объединяются в структуру в зависимости от таких отношений, как близость, сходст­во, замкнутость, симметричность.

Важным моментом является и то, что восприятие не может рас­сматриваться как отдельный, независимый от памяти, мышления и внимания процесс. Как будет наглядно показано далее, познание не может пониматься как набор последовательно проходящих ак­тов — сначала восприятие, образы которого сохраняются памятью и перерабатываются мышлением и воображением. Все эти процес­сы действуют одновременно, так как образы систематизируются в классы и категории (эталоны), с которыми соотносится новый об­раз, т.е. в течение восприятия встраиваются мышление и память (узнавание). Внимание и мышление помогают отобрать из всей по­ступающей в процессе восприятия информации ту, которая дол­жна храниться длительное время или только определенный пери­од, отсеивая ненужную.

Глава 6. Когнитивные процессы 295

Память

Процессы памяти

Память является одним из важнейших психических процессов, основой нашего опыта. Именно она хранит и частично перераба­тывает всю информацию, которая поступает к нам и из внешнего мира, и от нашего сознания.

Морфологические основания памяти достаточно хорошо изу­чены — это формирование связей между различными нейронами коры и структура ДНК. Любая новая информация, проходя через кору больших полушарий, связывает отдельные нейроны, образуя все новые их соединения. Чем более интенсивен поток информа­ции и чем чаще она приводится, тем крепче эта связь. Поэтому по­вторение информации и помогает ее сохранению.

Основными процессами памяти являются сохранение, узнавание, забывание и воспроизведение информации. Узнавание более простой процесс по сравнению с воспроизведением. Оно происходит при на­личии объекта, в то время как воспроизведение — в его отсутствие. Естественно, что легче выбрать из нескольких объектов тот, кото­рый мы уже видели, чем вспомнить его во всей совокупности харак­терных черт. Более сложный характер воспроизведения отражается и в онтогенетическом развитии памяти — узнавание появляется у де­тей уже к 4, а воспроизведение только к 9 месяцам.

Большинство экспериментальных исследований памяти были направлены на изучение закономерностей процессов забывания и сохранения, ведь именно от них зависит наша повседневная жизнь, возможность обучения, ориентировки в известных ситуаци­ях, наши воспоминания о прошлой жизни, которые во многом яв­ляются основой нашего самосознания, осознания цельности себя и своего пути.

Известный немецкий ученый Г. Эббингауз, изучая процессы па­мяти, выстроил кривую забывания, показав, что более 60% инфор­мации забывается очень быстро, примерно в течение 3-4 часов по­сле заучивания. Та же информация, которая осталась, сохраняется долго, практически бесконечно. Последующие работы показали, что существует так называемый эффект реминисценции, т.е. через ка­кое-то время (примерно через день-два) казалось бы забытая инфор­мация всплывает в нашей памяти, оставаясь в ней уже надолго. При­чем чем более значима информация, тем сильнее реминисценция.

296 Часть П. Психология

Сохранение информации зависит от многих причин: это и ее важность для жизнедеятельности живого существа, и ее эмоцио­нальная насыщенность, и ее связь с прошлым опытом, т.е. знако­мая информация скорее сохранится в долговременной памяти, чем абсолютно новая, так как имеющиеся у нас сведения, соединяясь с новыми, сходными, придадут им дополнительную интенсивность. В то же время информация редко сохраняется в совершенно пер­возданном состоянии. Так, при соединении вновь поступивших и имеющихся сведений, они обобщаются, формируя уже иное, хотя и сходное со старым, представление. Исследования процесса запо­минания показали, что уже при первом предъявлении материала, люди запоминают около 70—80% информации. При отсроченном воспроизведении (через 1—2 ч) сохраняется лишь 50—60%, что кор­релирует с данными Эббингауза о наибольшей интенсивности за­бывания в первые несколько часов.

Важный вопрос, который длительное время решался психоло­гами, связан с изучением объема памяти. Вся ли информация, ко­торую мы получаем в процессе жизни, сохраняется? Если же часть ее пропадает, то почему она забывается и как отбирается инфор­мация для хранения? Прежде всего, необходимо понять, об объеме какой памяти идет речь. Существует объем информации, которую непосредственно может запечатлеть субъект. Это число 7 ± 2 (т.е. от 5 до 9). Семь единиц информации (объектов, ситуаций и т.д.) не только одномоментно хранится в памяти, но и фиксиру­ется вниманием, т.е. объем кратковременной памяти и внимания тождественны. Объем же долговременной памяти практически неограничен.

Современные исследования показали, что теория «выветрива­ния» следов (т.е. постепенного угасания, исчезновения следов ин­формации), верна только для непосредственной, кратковременной памяти. Таким образом, воспоминание может угаснуть в процессе его оценки и анализа в кратковременной памяти — не можем же мы хранить любую информацию, поступающую к нам. Однако те сведе­ния, которые были оценены как важные, достойные хранения в долговременной памяти так или иначе сохраняются. Из-за того что воспроизвести их мы можем не всегда, это осознается нами как за­бывание. Оно в этом случае связанно уже не с угасанием, но с тем, что следы информации (или следы памяти) могут вытесняться в бессознательное, могут они и накладываться друг на друга, интер-

Глава 6. Когнитивные процессы 297

ферировать. Как и при интерференции волн, специфика каждого следа исчезает, они «гасят» друг друга. И в том, и в другом случае мы не можем воспроизвести материал, но он не исчез и при опре­деленных обстоятельствах может «всплыть» в памяти. Поэтому час­то нам кажутся смутно знакомыми какие-то люди или ситуации, хотя мы и не можем припомнить, при каких обстоятельствах это знакомство произошло. Наиболее отчетливо в этом случае просту­пает эмоциональная составляющая представления, которая окра­шивает такие полусознательные восцоминания в тот или иной эмо­циональный тон.

Вытесняется в бессознательное либо не значимая информация, либо чрезмерно аффективная, которая может нарушить эмоцио­нальный комфорт человека (тяжелые воспоминания, неприятные мнения о себе и т.д.). Слишком высокая интенсивность противоре­чивой информации (информационный стресс) также приводит к тому, что часть материала, которую мы не в состоянии усвоить и переработать, вытесняется в бессознательное. В экспериментах, проводимых в школе когнитивной психологии, испытуемому одно­временно подавалась противоречивая информация (в правое ухо — одна информация, в левое —другая). В течение некоторого време­ни испытуемый не мог сориентироваться, на что обращать внима­ние, что слушать. После выбора источника сведений (либо само­стоятельно, либо с помощью экспериментатора) информация, подаваемая в другое ухо, как бы переставала существовать. Испыту­емый ее не слышал и не мог ответить на вопросы о ее смысле. Однако в том случае, если среди других слов упоминалось имя ис­пытуемого или какие-то другие значимые слова, он их улавливал и, главное, мог о них вспомнить при ответе на вопросы эксперимен­татора («А что говорилось о вашем лице?»), хотя усвоение и проис­ходило на бессознательном уровне.

Процесс интерференции наблюдается в основном у следов сходной информации, они часто смешиваются между собой, не по­зволяя воспроизвести материал правильно. Если, например, чело­век выучит одну фразу («Ваня положил черную толстую тетрадку в свой портфель»), а затем начнет заниматься математикой или иг­рать в компьютерные игры, то и через час он сможет достаточно точно ее воспроизвести. Если же сразу после этого он начнет чи­тать, или, что еще хуже, заучивать сходный материал (например, такие фразы: «Вася переложил толстую книгу из портфеля на

298 Часть II. Психология

стол», «Витя начал записывать уроки в толстую тетрадь, взятую из портфеля»), то уже через несколько минут ему будет сложно его правильно ответить. Поэтому, например, при обучении рекоменду­ется чередовать занятия, делать определенные паузы в процессе монотонной работы.

Виды памяти

Существует несколько видов памяти, классификация которых исходит из разных оснований: по времени, по способу запомина­ния, не генезису. Это — кратковременная, долговременная и опера­тивная память, логическая (опосредованная) и механическая (не­посредственная), произвольная и непроизвольная память, а также эмоциональная, моторная, образная и вербальная память.

Исследуя время хранения информации, выделили кратковре­менную (время хранения до 20 с), долговременную (время хране­ния практически бесконечно) и оперативную память. Оператив­ная память отличается тем, что время хранения информации в ней определяется задачей, т.е. сведения сохраняются до тех пор, пока они нам могут понадобиться для решения. Это может быть несколько минут, а иногда и дней или недель. Но после того как задача решена и этот материал больше не понадобится (или нам кажется, что не понадобится), информация вытесняется, забыва­ется. Так, знания, выученные к экзамену, которые, как кажется студенту, ему не нужны в дальнейшем, забываются мгновенно после получения отметки, условия задачи забываются после полу­чения ответа и т.д.

Кратковременная память характеризуется тем, что в течение 20 с в ней хранится информация, которая затем либо угасает, либо переводится в долговременное хранение. Это время необходимо для того, чтобы человек, хотя и бессознательно, мог оценить по­ступающую информацию, произвести ее сортировку, отсеяв то, что не нужно и сохранив важный материал. В течение времени, не­обходимого для анализа, эти данные повторяются, обеспечивая удержание в психике и создавая основу для устойчивых нейронных связей, о которых уже говорилось. С эффектом кратковременной памяти связан и тот факт, что последние слова в запоминаемом ряду воспроизводятся лучше, чем первые.

Осо бый вид памяти — икоиическан (зрительная) и эхоическая (слу­ховая) память. В экспериментах, изучавших особенности икониче-

Глава 6. Когнитивные процессы 299

ской памяти, испытуемому экспонировались на тахистоскопе таб­лицы, на которых были написаны 20 букв (по пять в четырех ря­дах). После экспозиции экспериментатор спрашивал, какая буква была на том или ином месте (например, 3-я справа во 2-м снизу ряду). Если вопрос задавался не позже чем через 20 с после экспо­нирования, испытуемый легко справлялся с заданием, т.е. в тече­ние этого времени вся информация, вся таблица была у него перед глазами, как картинка (икона). Отсюда и название для этого вида памяти. С этой картинки он и считывал информацию, отвечая на вопрос. Если же вопрос задавался позже, через 30 с и более, то кар­тинка исчезала, так как часть информации из иконической памяти переходила в долговременную, а часть — в бессознательное. Поэто­му испытуемый мог ответить лишь в том случае, если именно эту букву он случайно запомнил. Те же данные были получены и при изучении слуховой, эхоической памяти.

Материал, который перешел в долговременную память, как уже было сказано, постепенно забывается (кривая забывания), однако часть его всегда остается в сознании, хотя бы на его периферии. В случае же необходимости человек может постепенно вспомнить, актуализировать ту или иную часть информации из бессознательного. Для того чтобы вспомнить нужный нам материал, «достать» его из долговременной памяти, важно его правильно систематизировать при хранении. Иногда психологи, несколько упрощая этот процесс, сравнивают нашу память с письменным столом, в котором огромное количество ящиков. Мы можем распихивать материал бессистемно в разные ящики, поэтому важные в данный момент сведения могут ока­заться в самом дальнем ящике, в бессознательном или смутном созна­нии, не связанные с другими, сходными сведениями. В этом случае вспомнить о них, особенно в нужный момент, практически невоз­можно, мы справедливо считаем, что мы о них прочно забыли. Но мышление, которое, как уже указывалось, помогает и оценить данные восприятия, и систематизировать представления памяти, направлено на предотвращение подобных ошибок. Информация анализируется не только по новизне и значимости, но и по содержанию. Материал, связанный с разными ситуациями, с эпизодами нашей жизни (эпизоди­ческая память), хранится отдельно от материала, связанного с обоб­щенными знаниями, научными понятиями (семантическая память). Эти виды памяти соотносятся и с разными областями сознания, о ко­торых говорилось выше — автоноэтической (эпизодическая) и ноэти-

300 Часть П. Психология

ческой (семантическая). Оперативная память же соотносится с аноэ-тической областью сознания.

Сложности с воспроизведением возникают, как правило, в тех случаях, когда мы неправильно закодировали информацию и она попала не в тот отдел или связана с другими сведениями, сходными, может быть, по внешнему виду, но не по существу. Так, дети, классифицируя предметы, могут отнести к какому-то классу все объекты одного цвета, не заботясь об их функциональ­ном предназначении. Такие проблемы, как и ошибки восприя­тия, связаны с интеллектуальными проблемами, с низкой эффек­тивностью мышления. Таким образом, мышление помогает не только восприятию (формирование эталонов), но памяти (систе­матизация понятий).

Исходя из того, ставилась ли субъектом сознательная цель — за­помнить материал или нет, выделяют произвольную и непроиз­вольную память. Произвольное запоминание (мнемическая деятель­ность) характеризуется не только осознанием цели, но и возможно­стью произвольной регуляции деятельности по запоминанию — какой именно материал, в каком объеме и на какой период време­ни необходимо запомнить. Такая регуляция возможна только на определенном этапе развития психики, поэтому произвольной па­мяти нет ни у животных, ни у маленьких детей.

Непроизвольное запоминание возникает уже на ранних этапах фи-ло- и онтогенеза, при этом запоминаются преимущественно либо значимые для жизнедеятельности, либо эмоционально окрашен­ные, либо субъективно (для данного человека) интересные матери­алы. Таким образом, эмоциональный опыт, профессиональные и личные интересы и стремление к биологической адаптации явля­ются ведущими факторами, определяющими непроизвольное запо­минание. Также запоминаются интенсивные объекты (яркие крас­ки, громкие звуки) и динамические, а не статичные предметы, т.е. все, что привлекает внимание и может стать источником важной для жизни информации.

Главным недостатком непроизвольного запоминания является невозможность его регуляции, поскольку мы часто не можем ни за­помнить какие-то сведения, ни забыть даже очень неприятные для нас эпизоды. Часто наше стремление вытеснить что-то в бессозна­тельное может не увенчаться успехом, и мы вспоминаем ранящие слова или неприятные обстоятельства, несмотря на желание за-

Глава 6. Когнитивные процессы 301

быть их. Точно так же мы не можем в нужный момент вспомнить важный материал, который вспоминается иногда уже после того, как необходимость в нем прошла (например, ситуация экзамена, когда правильный ответ на вопрос приходит в голову уже после от­вета). При этом аффективная окрашенность ситуации не только не помогает, но затрудняет воспоминание.

Однако при некоторых обстоятельствах непроизвольное за­поминание может быть даже более эффективным, чем произ­вольное, — речь идет о запоминании в правильно организован­ной деятельности, которое изучалось в работах А.А. Смирнова и П.И. Зинченко. Ранее мы уже говорили о том, что непроизволь­но запоминается значимая информация, те объекты внешнего мира, с которыми мы непосредственно взаимодействуем. Напри­мер, если вниманию испытуемых предложить карточки, на кото­рых нарисованы яркие цветные картинки, а в углу проставлены мелкие черные цифры, они, естественно, запомнят картинки, хотя и не все из предложенного набора. Однако в том случае, если им будет дано задание разложить цифры на четные и нечет­ные, в порядке возрастания или убывания, они запомнят именно цифры, причем процент запомненного материала будет намного больше, чем при рассматривании карточек. В то же время ярких картинок они попросту не заметят, поэтому не смогут вспомнить ни одной из них. Итак, не только значение и интерес, но и сте­пень концентрации внимания влияют на непроизвольное запо­минание.

Зависит оно и от сложности той деятельности, которая выпол­няется. В одном из экспериментов испытуемых просили запомнить 30 слов. Естественно, что такое количество материала они запом­нить не могли, сохраняя, в лучшем случае, лишь 12—15 слов. В сле­дующей серии было дано задание сосчитать количество букв в каж­дом слове, а затем, после окончания этой работы, воспроизвести слова. В третьей серии опытов испытуемых просили провести классификацию слов на слух, а затем, перевернув лист бумаги, вспомнить эти слова. В первом случае запоминание было произ­вольным — у испытуемых была цель запомнить и воспроизвести вы­ученный материал. Во второй и третьей сериях запоминание было непроизвольным, так как цель деятельности была другая (сосчи­тать буквы и провести классификацию) и испытуемые не ожидали, что их попросят вспомнить слова. Количество воспроизведенных

Часть II. Психология

слов во второй серии не существенно отличалось от первой, зато в третьей почти все вспомнили больше 20 из предъявленных слов, т.е. больше, чем при произвольном запоминании. Это объясняется тем, что выполняемая деятельность была направлена на анализ со­держания слов и достаточно сложна для испытуемых. Таким обра­зом, объем непроизвольной памяти в правильно организованной деятельности может существенно превысить объем произвольной. Этот факт очень важен для организации разных видов обучения, особенно у детей до 8—9 лет, у которых произвольная регуляция поведения еще не очень высока.

Произвольное запоминание, как правило, связано с использо­ванием специальных средств, помогающих этому процессу и опо­средующих его. Так как чаще всего в этом качестве используются логические связи между отдельными частями информации, эта па­мять называется логической, в отличие от непосредственной памя­ти, в которой запоминание опирается на механическое повторе­ние заучиваемого материала.

Существуют специальные способы организации мнемической деятельности, т.е. произвольного опосредованного запоминания. Это выделение отдельных частей материала, осознание их связи между собой и т.д. Главным в этом процессе является укрупнение единиц информации, которая, как мы помним, ограничивается в кратковременной памяти цифрой 7 ± 2. В случае логического опо­средования единица информации укрупняется, составляя уже не одно слово, но одно предложение или часть текста и т.д. Именно за счет такого объединения материала и увеличивается объем опосре­дованной памяти в каждый момент времени.

Изучая развитие опосредованного запоминания, Выготский и Леонтьев обнаружили, что маленькие дети не могут использо­вать имеющиеся у них средства для того, чтобы лучше организо­вать и запомнить материал. Эта способность появляется только к 5—6 годам. Так, в экспериментах Леонтьева испытуемым пред­лагалось запомнить 15 слов. В первой серии они механически за­учивались, а во второй в помощь давались картинки, которые можно было подобрать для каждого слова и, глядя на которые, затем воспроизвести слова. То есть картинки, опосредуя процесс запоминания слов, помогали их вспомнить по требованию экспе­риментатора. Как уже было сказано, маленьким детям картинки не помогали, зато у 6—8-летних детей объем воспроизведенного

Глава 6. Когнитивные процессы 303

материала вырос почти в 2 раза. Эффективность картинок посте­пенно уменьшалась, и у взрослых разница в количестве воспро­изведенных в двух сериях слов была крайне незначительна. Это связано с тем, что постепенно знак (картинка) интериоризиро-вался, переходил во внутренний план, и взрослому человеку не требовалась картинка, так как он логически группировал слова, связывая их друг с другом для лучшего запоминания. Таким обра­зом, у взрослого человека память почти всегда опросредована ка­кими-то внутренними знаками (логикой, цифрами, памятными датами, даже мелодией).

Выделяют также генетические виды памяти: эмоциональную, моторную, образную и вербальную. Эмоциональная память возника­ет уже на ранних этапах онто- и филогенеза, она есть и у младен­цев, и у животных. Это память на эмоции, которая помогает выде­лить в окружающем благоприятные и неблагоприятные условия для существования, причем представления в эмоциональной памя­ти крайне расплывчатые и неструктурированные.

Моторная память имеет четкую структуру, это память на движе­ния, являющаяся основой привычек, операций, навыков. Уже не очень высоко развитые животные и 3—4-месячные дети могут за­помнить и повторить некоторые движения, воспроизвести их в сходных ситуациях. Моторная память тесно связана с мышечными ощущениями, она более устойчива, чем эмоциональная, в ней чаще встречаются реминисценции. Даже после длительного перерыва навык быстро восстанавливается, например после длительного пе­рерыва, начав печатать на пишущей машинке или кататься на конь­ках, люди быстро обретают прежний уровень выполнения этих действий.

Образная память встречается только у высших животных, мле­копитающих. Образы могут быть более или менее отчетливыми, осознанными, различаются они и по степени обобщенности. Исхо­дя из этого выделяют эйдетическую и схематическую образную па­мять. Эйдетическая память всегда конкретна, часто это образ, в основе которого лежит синестезия, т.е. данные от нескольких орга­нов чувств. Поэтому она очень устойчива, а ее объем может быть практически неограниченным. Схематическая память связана с на­чальной переработкой информации, которая частично обобщает­ся так, что материал сохраняется не в виде конкретных образов, но в виде более общих и абстрактных схем.

304 Часть П. Психология

Изучая эйдетическую память, А.Р. Лурия показал, что запоми­наемый материал представляется эйдетику в виде картины, кото­рую он по своему желанию разворачивает перед глазами. Так, один испытуемый рассказывал, что при запоминании огромного количе­ства слов ему представляется, как он идет по улице, расставляя об­разы этих слов по обе ее стороны. При воспроизведении он идет в обратную сторону, оглядываясь вокруг и собирая, воспроизводя на­звания предметов. При этом картина, на основании которой стро­ится память, чрезвычайно живая, конкретная, а образы отражают не только внешний вид, но и звуки, запахи объектов.

Однако такая память имеет не только положительные стороны, но и отрицательные, связанные с трудностью использования со­храненного материла. Действительно, при обычном запоминании человек не сможет запомнить 200 слов, он запомнит 20—30, может, чуть больше, при условии, что ему удастся их систематизировать. Поэтому при определенном задании (например, вспомнить только названия животных или абстрактные понятия), воспроизведение не доставит испытуемому больших затруднений. В то же время эйдетику, который материал не систематизировал, но запоминал как цельную картину, надо, условно говоря, пройти опять всю ули­цу до конца, «собирая» только те понятия, которые было задано вспомнить. Таким образом, эйдетическая память имеет преимуще­ства при хранении материала, а схематическая — при его воспроиз­ведении.

Последним видом памяти, который существует только у челове­ка, является вербальная (или словесная) память — на слова, цифры, ноты, т.е. знаки любой природы. Представления, которые являют­ся результатом такой памяти, еще более обобщены и абстракты, чем схематические образы, иногда слово даже не имеет какого-то конкретного образа, с которым оно связано. Естественно, что это относится к достаточно абстрактным представлениям (гипотеза, теорема и т.д.). При этом все люди склонны к хранению информа­ции при помощи различных видов памяти, хотя иногда и возмож­но выявить предпочтение образно-схематической или вербальной памяти. Чаще же всего вербальная память используется при хране­нии знаковой информации, т.е. в семантической памяти, а образ­но-схематическая — в эпизодической.

Значительное влияние на протекание процессов памяти оказы­вает и установка, о которой уже упоминалось в предыдущем параг-

Глава 6. Когнитивные процессы 305

рафе. Установка регулирует не только перевод памяти из кратко­временной в долговременную (то, на что она направлена — сохра­няется), но и время хранения информации. Так, в экспериментах две группы испытуемых заучивали слова, при этом одной из них объявили, что опрос будет проводиться через 2 дня, а другой сказа­ли — через 2 часа. Когда через 2 дня испытуемых обеих групп по­спросили вспомнить заученный материал, испытуемые второй группы не смогли почти ничего назвать, так как бессознательно от­водили на хранение информации только 2 часа, после чего она была забыта. Забывание в оперативной памяти также во многом связано с установкой на использование материала только для реше­ния конкретной задачи.