Экономического развития 6 страница

Эта концепция противоречит господствующей точке зрения не в той степени, как это кажется на первый взгляд¹¹. В полном соответствии с традиционными пред­ставлениями мы утверждаем, что можно описать сущность кругооборота, не рассматривая «производственного» кре­дита. Именно потому, что традиционная теория, как и мы, не признает финансирование регулярных товарных сде­лок важным моментом в механизме функционирования экономики, ей и удается ограничиться рассмотрением ми­ра благ. В мире благ ей, правда, также приходится иметь дело со своего рода кредитными операциями, но по этому поводу мы уже высказали свое мнение. Как и мы, тради­ционная точка зрения не признает необходимости создания новой покупательной силы. Однако то, что она вообще не видит подобной необходимости, лишний раз доказывает, насколько она статична.

Таким образом, мы вправе исключить «производствен­ный» кредит из нашего рассмотрения на тех же основа­ниях, что и потребительский: он представляет собой тех­ническое, вспомогательное средство в сфере обращения — подчеркнем: именно в рамках кругооборота; в условиях развития по тем же причинам он представляет собой нечто иное — то, что не оказывает никакого влияния на товаро­оборот. Отсюда сделаем необходимые для нашего изло­жения выводы, с тем чтобы «производственный» кредит четко отграничить от того, который оказывает существен­ное влияние на товарооборот, и предположить для условий кругооборота, что все товарные сделки осуществляются с помощью металлических денег, масса и скорость обраще­ния которых заданы и остаются постоянными. В прин­ципе в экономике, где отсутствует развитие, весь оборот может осуществляться при помощи неметаллических средств платежа, выступающих в форме требований. Но поскольку в данном случае эти средства платежа «удосто­веряют» наличие реальных благ или предоставленных ус­луг, то они, в сущности, ничем не отличаются от металли­ческих денег. Таким образом, мы придаем нашему выводу о том, что явление кредита для нашего изложения в целом не содержит ничего существенного, такой характер, кото­рый позволяет ему органически влиться в сказанное нами в главе первой.

Тем самым мы доказали сформулированный нами в главе первой тезис и одновременно уточнили его смысл: только предприниматель в принципе нуждается в кредите, только для процесса промышленного (industrielle) разви­тия кредит играет ту важную роль, без учета которой нельзя понять самого процесса. Вместе с тем выводы гла­вы второй делают очевидным существование следующей антитезы: в условиях отсутствия у руководителя реально­го права распоряжаться всеми средствами экономическое развитие невозможно без кредита.

Эта единственно важная в нашем смысле функция кре­дита состоит, как мы знаем, в том, что кредит позволяет предпринимателю посредством формирования своего спро­са на нужные ему средства производства изымать их из сфер традиционного применения и тем самым направлять развитие экономики по новому пути. Следовательно, кре­дит является рычагом изъятия благ. Наш второй тезис гласит: поскольку источником кредитования не могут быть средства, полученные в результате прошлой предпри­нимательской деятельности, либо любая иная покупатель­ная сила, созданная предшествующим экономическим раз­витием, то кредит может предоставляться только в форме создаваемых ad hoc (специально для этих целей) кредит­ных платежных средств, которые не обеспечиваются ни деньгами в узком смысле слова, ни имеющимися в распо­ряжении продуктами, или товарами. Разумеется, обеспе­чение кредита может выступать и в форме иных ценно­стей, например того или иного имущества, принадлежаще­го предпринимателю. Но это, во-первых, вовсе не обяза­тельно, а во-вторых, ничего не меняет в существе процес­са, порождающего новый спрос без незамедлительного создания нового предложения. Это положение не требует доказательства, поскольку оно уже было доказано в главе второй. Здесь же речь о том, что оно отчетливо показы­вает нам взаимосвязи, существующие между кредитова­нием и кредитными платежными средствами, и подводит нас к пониманию того, что я считаю сущностью кредита как явления.

Поскольку в том единственном случае — если бы не было никаких результатов предшествующего развития, — когда процесс кредитования имеет существенное значение для экономического развития, предоставление кредитов могло бы осуществляться посредством только этих вновь созданных кредитных платежных средств и, наоборот, по­скольку создание подобных платежных средств в том един­ственном случае играет не просто вспомогательную роль средства обращения, постольку кредитование охватывает собой создание покупательной способности, а вновь соз­данная покупательная способность служит только — ис­ключительно — для кредитования деятельности предпри­нимателя. Выставление кредитных бумаг, которые дают право на какую-то часть существующего потока благ и ко­торые удостоверяют собой в лучшем случае появление будущих, а не наличие существующих продуктов, необхо­димо в кредитовании там, где последнее выполняет важ­ную функцию, только там и нигде больше. Кстати ска­зать, это единственный случай, когда, не исказив нашего представления о действительности, нельзя заменить кре­дитные платежные средства металлическими деньгами, т. е. когда их создание имеет важное значение. Разуме­ется, можно предположить, поскольку речь не идет о кон­кретном количестве, наличие определенной массы метал­лических денег, но не увеличение в нужный момент и в нужном месте. Таким образом, если исключить из про­цессов кредитования и создания кредитных платежных средств те случаи, в которых ни одно ни другое не играет существенной роли, то оба они должны совпасть. Разуме­ется, что и здесь мы абстрагируемся от результатов пред­шествующего развития.

Теперь мы имеем возможность следующим образом оп­ределить само существо кредита как явления: кредит — это в основном создание покупательной способности для передачи ее предпринимателю, но не просто передачи ему существующей покупательной способности в виде кредит­ных платежных средств как подтверждения факта нали­чия продуктов. Создание покупательной способности в принципе характеризует способ, которым осуществляется развитие в открытой экономике. Кредит открывает пред­принимателям доступ к народнохозяйственному потоку благ еще до того, как они получат на это обоснованное право; следовательно, в течение некоторого времени ви- дймость права замейяет йредйринйматёлю реальное йравб. Предоставление кредита в этом смысле действует как сво­его рода приказ народному хозяйству приноровиться к це­лям предпринимателя, поручение (ордер) на получение нужных ему благ, как вверение ему производительных сил. Только так мог бы протекать процесс экономического развития, если бы он выходил за рамки простого круго­оборота. Именно эта функция кредита является крае­угольным камнем современной кредитной системы.

В процессе нормального кругооборота кредит не имеет большого значения, потому что здесь отсутствует объек­тивно необходимое различие между продуктами и средст­вами производства, и в принципе можно предположить, что производители покупают все нужные им средства про­изводства за наличные; что каждый покупатель до этого был продавцом благ на ту же сумму денег. При осущест­влении же новых комбинаций возникает необходимость в устранении этого различия. Восполнить существующий «пробел» — это функция кредитора, и он осуществляет ее, предоставляя в распоряжение предпринимателя созданную ad hoc (кстати) покупательную способность. В подобных случаях поставщикам средств производства не приходится «ждать», а предпринимателю не нужно авансировать их ни благами, ни реальными «деньгами». Так устраняется препятствие, которое бы иначе чрезвычайно затрудняло или даже исключало всякое развитие в условиях рыноч­ного хозяйства, где существуют частная собственность и право на свободу самоопределения у хозяйственных субъ­ектов. Кстати, никто из исследователей не оспаривает того факта, что функция кредита заключается именно в этом. Разногласия возникают лишь в вопросе о том, каким имен­но образом преодолеваются упомянутые выше различия. Я считаю, что наше объяснение, ничего общего не имею­щее с другими, более смелыми и чуждыми действительно­сти объяснениями, в большей степени отражает реально­сти и позволяет избежать целого ряда "фиктивных по­строений.

Теперь уже совсем просто представить себе, каким об­разом предоставление кредита и создание новой покупа­тельной способности предоставляют предпринимателю ту возможность распоряжаться благами, формировать свой Спрос, которую производитель обычно имеет, только пред­ложив взамен — одновременно или заранее — свои продук­ты; как протекает этот единственный в своем роде процесс, позволяющий предпринимателю получить необходимые ему блага, а именно обеспечить новое применение сущест­вующих благ. В кругообороте, который взят у нас за от­правную точку, из года в год производится одно и то же, причем одним и тем же способом. Предложению любого привычного блага соответствует в каком-то другом месте равный ему по величине спрос, и наоборот. Этот круго­оборот адекватно обеспечивается данным количеством де­нег. Из года в год все блага проделывают свой привычный путь при определенных, лишь незначительно колеблющих­ся ценах, так что в любой хозяйственный период каждая денежная единица совершает, по сути дела, одни и те же перемещения. Однозначно определенное по величине и применению количество покупательной способности в каж­дом хозяйственном периоде противостоит данному коли­честву первичных производственных услуг, с тем чтобы затем перейти в руки «поставщиков» этих услуг и чтобы, наконец, соответствовать определенному и привычному количеству предметов наслаждения. Рынок носителей пер­вичных производственных благ, а именно земельных уча­стков, здесь отсутствует, как, впрочем, нет и цены на них в рамках нормального кругооборота. Каждой производ­ственной услуге соответствует в некоторый момент вре­мени, повторяющийся в каждом хозяйственном периоде, определенное количество единиц покупательной способно­сти, а каждой единице покупательной способности — опре­деленный набор производственных услуг и произведенных средств производства ¹².

Если мы отвлечемся от столь незначительного момен­та, как стоимость материала, из которого сделаны знаки покупательной способности, то последняя предстанет пе­ред нами как нечто, не существующее наряду с благами, вне их. Ее общая величина сама по себе ничего нам не говорит — в отличие, например, от перечисления количеств и видов имеющихся в стране средств производства, кото­рое может служить мерилом уровня развития народного хозяйства. Однако сопоставление покупательной способно­сти и приходящихся на нее благ позволяет судить о срав­нительной покупательной способности различных хозяй­ственных субъектов и о покупательной силе денежной единицы, а тем самым и о самой основе стоимости в дан­ном народном хозяйстве. Допустим теперь, в экономике создаются и передаются в распоряжение предпринимателя кредитные платежные средства, т. е. новая покупательная сила в нашем понимании. В этом случае предприниматель выступает вместе с прежними производителями, а новая покупательная сила выступает наряду с той, кото­рая существовала до этого. При этом общее количество производственных услуг, которым располагает народное хозяйство, разумеется, не возрастает, но возникает новый спрос, который поднимает цены на производственные ус­луги и таким образом частично ослабляет спрос, существо­вавший до последнего времени. Именно так и происходит «изъятие благ из привычных областей их применения» и их использование в новых областях, правда, здесь имеются в виду только существующие услуги труда и земли ¹³. Это должно быть совершенно понятно: процесс сводится к уменьшению существовавшей покупательной способно­сти ¹⁴, реального содержания имевшихся в распоряжении бумаг, подтверждающих «право на долю участия в соци­альном продукте», а также объем оказанных услуг. В оп­ределенном смысле вновь созданной покупательной спо­собности не соответствуют никакие блага и наверняка никакие новые блага, но место для нее высвобождается за счет сокращения прежней покупательной способности. Или, иными словами, предоставление кредита позволяет по-новому использовать существующие производственные услуги посредством временного перемещения покупатель­ной способности внутри народного хозяйства.

Данный процесс можно было бы легко пояснить с по­мощью аналогий. Жетоны для игры в рулетку не имеют никакого самостоятельного значения. Их абсолютное ко­личество ничего не говорит нам о ходе игры. Увеличение количества жетонов уменьшает размер той доли ставки игры, которая приходится на один жетон; однако это мало что значит, когда жетоны пропорционально распределены между всеми игроками. Существенно само реальное соот­ношение жетонов, находящихся у каждого отдельно взя­того игрока, лишь их распределение является показателем того, как протекает игра. Если в игру вступает новый иг­рок и, не делая ставки, получает некоторое количество но­вых жетонов, приравненных к тем, что уже участвуют в игре, то возрастание общего количества жетонов при не­изменной сумме ставок будет, конечно, фиктивным. Общая величина ставок не изменилась. Однако при этом проис­ходит процесс, влияющий на дальнейший ход и конечный результат игры, а именно в пользу вновь вступившего в иг­ру игрока меняется соотношение между размерами частей выигрыша, приходившимися до того на каждого игрока.

Если я назначаю какое-нибудь лицо моим наследни­ком, то оно надеется получить наследство целиком. Если же я делаю своим наследником еще одно лицо, то, при ус­ловии что оба претендента не знают о существовании друг друга, я порождаю еще одну аналогичную надежду. По­скольку при этом мое наследство не увеличивается, то теперь на двух претендентов приходится то же самое ко­личество благ, которое раньше предназначалось одному. Тем не менее данный процесс, по-видимому, нельзя считать не имеющим никакого значения. Скорее наоборот: оно во многом определяет, как мое наследство будет использо­вано и какие экономические последствия будет иметь это последнее обстоятельство. В качестве аналогичного приме­ра можно назвать также ситуацию, когда в число собст­венников вещи входит еще одно лицо, не внесшее своей доли. И здесь происходит своего рода уменьшение содер­жания права собственников за счет предоставления анало­гичного права еще одному лицу в условиях, когда' объект владения остается неизменным. Во всех этих примерах появление нового претендента приводит к изменению со­отношений между долями участия, к изменению сущест­вующего соотношения сил, которое порождает новые виды использования благ и, следовательно, приводит к новым хозяйственным результатам.

Сказанным выше мы проиллюстрировали то, как воз­действует вновь создаваемая покупательная сила. Чи­татель видит, что здесь нет ничего необъяснимого и та­инственного ¹⁵. Конкретная внешняя форма кредитного платежного средства для нас совершенно безразлична. Яс­нее всего суть дела показывает пример с не имеющей обес­печения банкнотой. Впрочем, и вексель, который не за­мещает наличные деньги и не обеспечивается произведен­ными товарами, осуществляет сходную функцию при усло­вии, что он находится в обращении, а не просто фиксирует обязательства предпринимателя перед кредитором или учитывается. Под этим же углом зрения рассматриваются все остальные формы кредитных платежных средств, вклю­чая простейшую запись в банковские книги. Все они по­стоянно выступают наряду с существующей покупатель­ной способностью. Подобно тому как новая порция газа, поступающего в сосуд, где уже находится в состоянии равновесия определенная масса газа, каждая молекула ко­торой занимает одинаковый объем пространства, сжимает первоначальную массу газа и сокращает объем простран­ства сосуда, приходящийся на одну молекулу газа, так и приток новой покупательной способности в народное хо­зяйство «сжимает» прежнюю покупательную способность. После того как произойдет ставшее необходимым повы­шение цен, новым единицам покупательной способности будет соответствовать то же количество благ, что и едини­цам старой. Только теперь ценность каждой единицы ста­новится меньше, чем раньше, и распределение покупатель­ной способности между самостоятельными хозяйствами изменяется.

Описанный нами процесс можно было бы назвать кре­дитной инфляцией, однако он существенно отличается от всех прочих ее видов, например от создания покупатель­ной способности при потребительском кредите или при кредитовании коммерческих операций, проводимых в рам­ках кругооборота. Вспомним в этой связи случаи предо­ставления государству кредита на потребительские цели. И здесь новая покупательная способность выступает на­ряду со старой, растут цены и происходит изъятие благ в пользу заемщика или тех лиц, которым он выплачивает полученные в кредит суммы. Но на этом процесс обры­вается: изъятые блага потребляются, созданные платеж­ные средства остаются в обращении, кредит должен возоб­новляться, а происшедшее повышение цен приобретает устойчивый характер, разве что полученная ссуда Не будет погашаться за счет средств, получаемых из традиционно­го потока доходов, например путем повышения налогов. Однако это уже новый, специфический процесс (дефля­ция), который, протекая в рамках хорошо известных взаи­мосвязей и взаимозависимостей, способствует оздоровле­нию системы финансовых отношений, функционирова­ние которой в противном случае было бы надолго на­рушено.

Однако в нашем случае процесс не прерывается. Пред­приниматель не только юридически обязан вернуть долг, но он имеет реальную возможность это сделать, используя средства, которые при нормальном ходе дел накаплива­ются у него. Ему надлежит в правовом отношении воз­вратить деньги банкиру, а с экономической точки зрения — возместить народному хозяйству эквивалент изъятых им ранее средств производства и, таким образом, как принято говорить, задним числом выполнить условие, с которым связано изъятие благ из народнохозяйственного потока. Делая последнее, предприниматель выполняет и первое. Завершение «дела» (операции) — в нашей схеме заверше­ние хозяйственного периода, в результате которого его продукты поступают на рынок, а все средства производ­ства потребляются, — означает, что он — разумеется, если все происходило в соответствии с его ожиданиями — уве­личил поток благ на то количество товаров, общая стои­мость которых превышает сумму взятых кредитов, а также общую стоимость изъятых им прямо или косвенно из этого потока благ. При этом параллелизм между денежным по­током и потоком благ более чем просто восстанавливается, кредитная инфляция более чем просто устраняется, а влияние на цены более чем просто компенсируется^1б. По этой причине можно сказать, что в таких случаях кредит­ной инфляции как таковой вообще нет — скорее, имеет смысл говорить о дефляции, — а просто имеет место нерав­номерность появления покупательной способности и аде­кватной ей массы товаров, что временно создает видимость инфляции.

Кроме того, предприниматель может тем самым пога­сить свою задолженность банку — долг плюс процент — и в нормальных условиях создать резервы, иными словами, оставить в своих руках положительное сальдо (= предпри­нимательская прибыль), которое ему удалось себе обеспе­чить за счет фонда покупательной способности, вовлечен­ного в кругооборот. Только это сальдо и банковский про­цент неизбежно остаются в обращении, кредитовавшаяся сумма исчезает, в силу чего дефляционное воздействие само по себе — даже если финансироваться будут не всегда новые и более крупные предприятия — должно оказаться бы значительнее, чем только что показано. Таким образом, ход вещей приближается к такому результату, который методы традиционной теории не в состоянии объяснить — это позволяет сделать наш, и только наш, подход, не го­воря уж о том, что единственно наша концепция рассмат­ривает все технические аспекты и многочисленные побоч­ные явления данного процесса, — а могут всего-навсего описать. In praxi (в действительности) вновь созданная йййуйатёльная способность не исчезает так быстро. 'Тому¹ есть две причины. Во-первых, большинство «дел» не завер­шается в течение одного хозяйственного периода, обычно это происходит в течение нескольких лет. Это обстоятель­ство не влияет на саму сущность процесса, но значительно усложняет ее понимание. Вновь созданная покупательная способность дольше остается в обращении* а «погашение задолженности» в установленные сроки осуществляется в форме многократной пролонгации. С экономической точки зрения пролонгация вообще не является погашением за­долженности. Она представляет собой метод, позволяющий периодически проверять экономическое положение пред­приятия и регулировать его деятельность. В этом случае «представить к погашению» — неважно, идет ли речь о векселе или об онкольном контокоррентном кредите, — значит фактически «представить на контроль». Кроме то­го, предприятия, деятельность которых рассчитана на дли­тельный срок, могут финансироваться на краткосрочной основе, но каждый предприниматель и каждый банк, ру­ководствуясь вполне очевидными соображениями, будет стремиться перевести свои отношения на долгосрочную основу и станет считать своим исключительным достиже­нием тот факт, если в том или ином конкретном случае ему удастся установить их, миновав первую стадию. В реаль­ной действительности это совпадает с тем процессом, ког­да созданная ad hoc (специально на данный случай) поку­пательная способность заменяется другой, уже существую­щей. И последнее происходит — по причинам, которые не только не противоречат нашей теории, но в полной мере объясняются ею, — как правило, тогда, когда своей высшей точки достигает развитие, создавшее резервы покупатель­ной способности, причем в два этапа. Вначале выпуска­ются акции или облигации ¹⁷ на сумму, которая записыва­ется в кредит предприятию. Это по-прежнему означает, что предприятие финансируется за счет средств банка. За­тем акции и облигации распродаются по подписке, причем постепенно далеко не сразу: на первых порах нередко кли­енты, подписывающиеся на акции и облигации, дебетуются по текущим счетам — они оплачиваются за счет имеющих­ся у подписчиков запасов покупательной способности, фи­нансовых резервов или сбережений, и, следовательно, по­глощаются народнохозяйственным фондом сбережений. При этом происходит «выкуп» кредитных средств плате­жа й их замена реальными деньгами. Однако &то вовсё ее тот вид погашения задолженности предпринимателем, о ко­тором идет у нас речь, т. е. не погашение посредством благ. К нему прибегают лишь позднее. Разумеется, этот процесс, который мы глубже не рассматриваем, имеет определен­ное значение — но только не то, что определяет существо нашей проблемы, — впрочем, он одновременно затрудняет ее понимание. Второй этап заключается в следующем: при полном и окончательном успехе предприятия кредитные средства платежа могут совершенно исчезнуть, сами по се­бе они обладают подобной тенденцией. Но даже если они не исчезают, это не порождает никаких частнохозяйствен­ных или народнохозяйственных помех и нарушений. Дело в том, что реально существуют товары, представляющие собой противовес кредитным платежным средствам и яв­ляющиеся единственным более или менее значительным видом их обеспечения, которым, кстати, никогда не обла­дают потребительские кредиты. С помощью этих платеж­ных средств процесс может вновь и вновь повторяться, хотя это и не будет «новым предприятием» в нашем пони­мании. При этом они не только дальше не оказывают ни­какого влияния на цены, но и лишаются того воздействия, которое они оказывали прежде. Мы рассмотрели самый важный из тех путей, которыми банковский кредит попа­дает в кругооборот и настолько прочно там закрепляется, что только тщательный анализ позволяет установить не­причастность процесса кругооборота к происхождению кредита. Если бы дело обстояло не так, то традиционная точка зрения была бы не только неверной — каковой она была и остается, — но и совершенно необъяснимой и не­простительной.

Итак, если возможности предоставления кредита не ограничиваются существующей независимо от кредита де­нежной массой, как, впрочем, и — общим или свободным — количеством благ, тогда чем же они ограничиваются?

Вначале обратимся к практике. Предположим — это тот главный случай, результаты рассмотрения которого применимы и к остальным случаям, — что существует зо­лотой стандарт — беспрепятственный, т. е. по первому требованию обмен банкнот на золото, обязательные закуп­ки золота по установленным законом ценам, свободный вывоз золота за границу, — и что имеется система банков, группирующихся вокруг центрального эмиссионного бан­ка. Допустим также, что нет никаких законодательный ограничений деятельности банковской системы и правил^ регламентирующих ее, таких, например, как правила обес­печения центральным банком эмиссий банкнот или пра­вила обеспечения вкладов для всех прочих банков. При таких условиях создание новой покупательной способно­сти, предшествующей появлению адекватного ей количе­ства благ и потому всегда вызывающей рост цен, обладает тенденцией повышать стоимость содержащегося в монете золота относительно стоимости монеты как таковой. Это ведет к уменьшению количества золота, находящегося в обращении, но прежде всего к тому, что начинать предъ­являть к «погашению» (обмену) банковские платежные средства: вначале банкноты, затем прямо или косвенно также и все прочие средства, — причем к «погашению», которое имеет иной смысл, иную цель или иное основа­ние, чем то, о котором только что шла речь. Во избежание неплатежеспособности как раз в этом смысле банки долж­ны предоставлять кредиты только в таком объеме и с та­ким расчетом, чтобы вызываемая ими инфляция носила умеренный характер и была временной. Временной она может оставаться только в том случае, если количество товаров, адекватное новой покупательной способности, своевременно оказывается на рынке. При малоуспешной деятельности предприятия, когда это адекватное количе­ство вообще не появляется на рынке, или при исключи­тельно широком расширении производства, когда их появ­ление следует ожидать годы спустя, помощь оказывает банк, который либо привлекает «уже существующую где- то в другом месте покупательную способность», либо пу­тем выпуска кредитных платежных средств за счет при­влечения сбережений других лиц предоставляет в распо­ряжение предпринимателя эти средства. Отсюда как у центрального, так и прочих банков возникает необходи­мость в создании резервов, что в свою очередь действует как тормоз. Известную «конкуренцию» рассмотренной на­ми причинной связи составляет то обстоятельство, что все полученные в кредит суммы в конечном счете необходимо превратить в мелкие суммы, используемые в повседневной жизни, и для обеспечения этих повседневных нужд обме­нять их — по крайней мере в большинстве стран — на мо­неты или на мелкие казначейские билеты, которые, одна­ко, не выпускаются банком.

15 Заказ Jft £25

Наконец, кредитная инфляция может привести к от­току золота за границу, усилив тем самым опасность не­платежеспособности банковской системы, если только, что подчас и происходит, банки всех стран практически одно­временно не расширят свои возможности кредитования. Итак, при принятых допущениях в силу самой природы рассматриваемого явления мы не в состоянии определить пределы возможного создания новой покупательной силы столь же точно, как, скажем, пределы производства определенного товара! И хотя в силу образа жизни и при­вычек людей, неодинакового законодательства и т. д. эти пределы представляются расплывчатыми, тем не менее мы можем констатировать, что в каждом конкретном случае существуют подобные пределы, а также факторы, обеспе­чивающие их существование. Наличие этих пределов вов­се не исключает создания покупательной способности в нашем понимании и не умаляет значения этого процесса; правда, одновременно они устанавливают для него хотя и эластичные, но тем не менее вполне определенные рамки.

15*

Пока что мы получили на интересующий нас вопрос столь же поверхностный ответ, как если бы на вопрос о факторах, определяющих обменные курсы валют, нам от­ветили бы, что при свободном функционировании золотого стандарта валютные курсы должны находиться между зо­лотыми точками. В этом примере ответ по существу мож­но дать, только отставив в сторону механизм движения золота и обнажив лежащие под ним «товарные точки» («Warenpunkte»). Так и в нашем случае — и в частности, на основе того же самого принципа — мы найдем более глубокое обоснование тезису о том, что создание покупа­тельной способности имеет прочные, хоть и эластичные пределы, если в качестве примера возьмем одну страну — случай с несколькими, связанными между собой торговы­ми отношениями странами не вносит ничего принципиаль­но нового, и читателю предоставляется возможность са­мому проанализировать его, — в которой имеют хождение только бумажные деньги, или, скажем сразу иначе, в кото­рой обращаются только кредитные платежные средства. И в этой стране расширение кредита ограничивается тем условием, что «кредитная инфляция», идущая на пользу новым предприятиям, носит временный характер или во­обще нет никакой инфляции, если иметь в виду вероят­ность ее длительного воздействия на рост цен. Частнохо­зяйственный механизм «торможения», обеспечивающий строгое соблюдение рассматриваемых пределов, заключа­ется в том, что любое другое поведение в условиях ожив­ленного спроса на кредиты со стороны предпринимателей означало бы для банков убытки. Эти убытки возникают каждый раз тогда, когда предпринимателю не удается про­извести товары, стоимость которых по крайней мере была бы равна величине полученного кредита и выплачиваемым процентам. Считается, что банк выполнил свою задачу, когда предпринимателю удалось добиться этого. Как раз тогда, и только тогда, когда — как мы показали — инфля­ции нет, т. е. процесс предоставления кредитов не выхо­дит за свои рамки. Отсюда можно вывести правила, де­тально определяющие допустимые размеры возможного создания покупательной способности. При отсутствии обя­зательного обмена платежных средств на золото и необ­ходимости учитывать международные экономические от­ношения только в одной ситуации банковская система могла бы не только без убытков, но даже с прибылью по­рождать инфляцию и произвольно устанавливать уровень цен. Такая ситуация возникнет в том случае, если инфля­ция иным, чем описано, путем будет «накачивать» круго­оборот кредитными платежными средствами: либо выпу­ская все новые и новые средства платежа, чтобы попра­вить пошатнувшиеся дела, либо предоставляя кредиты, ко­торые в действительности служат целям потребления, хотя предоставлялись они на совершенно иные цели — как это подчас бывает с сельскохозяйственными кредитами — и к тому же имели хорошее обеспечение. В принципе ни один банк в отдельности не может сделать этого; поскольку осуществляемый им выпуск новых платежных средств не оказывает сколь-нибудь заметного влияния на уровень цен, то плохо налаженное предприятие останется плохим, а потребительский кредит ухудшится, если он не будет на­ходиться в определенных границах, в рамках которых должник в состоянии погашать его из своих собственных доходов. Однако всем банкам совместно это было бы по плечу. В наших условиях они могли бы постоянно предо­ставлять новые кредиты и, воздействуя с их помощью на цены, поправлять дела у ранее выданных кредитов. В не­котором приближении такая ситуация возможна и при отказе от наших предпосылок и даже иногда искусствен­но вызывается в рамках государственной политики поощ-