Письменность

Познание культуры может начинаться только с изучения и осмысления непосредственно доступных чувственному вос­приятию или фиксируемых специальными методами явлений (событий, фактов, процессов в обществе, их результатов, продуктов деятельности человека). Явления культуры по определению возникают только, как результаты (следы) человеческой деятельности, они не могут появиться в природе, «естественным» путем.

Рукотворным следам-знакам предшествовали исходные попытки запечатлеть, зафиксировать на местности или в памяти путь, уже проложенный однажды. Подсказкой здесь послужил обычный след, отпечатавшийся на песке, мягкой земле. По собственному следу можно было отыскать обратный путь или вновь отправиться в дорогу, осваивая ее. Не они ли, отпечатки ступней, стали первыми архетипами, выражающими правильность и относительную безопасность проторенного маршрута. Со временем и понятие, заключенное в слове «след», превращалось в мифический образ человеческого присутствия, существования и его осмысленного продвижение к некой цели. «Мы говорим для того, чтобы сказать друг другу, куда ведет путь». (О.Розеншток-Хюсси).

Использование первобытным человеком в качестве ориентиров собственных следов оставалось все же пассивным приспособлением к матери-природе, не гарантировало надежного выхода из различных ситуаций. Стирались следы - терял дорогу путник, что нередко грозило ему гибелью.

Предстояло совершить решающие действия, недоступные никакому животному, а именно создавать искусственные знаки и с их помощью передавать свои навыки, коллективный опыт последующим поколениям. Очевидно, с этого человек и начал превращаться в человека. Метить свой путь и безошибочно находить дорогу назад способны и муравьи. А вот осознать и тем более выразить путь, особенности преодолеваемого пространства, его расчлененность, протяженность дано только человеку. Отсюда предпосылки нашей «фундаментальной графической деятельности», как психолог Дж.Гибсон назвал создание на какой-либо поверхности следов, последовательно запечатлевающих движение.

Представление о пространстве и движение в нем могло, в свою очередь, осознаваться только как продвижение от Места к Месту. Все наши действия фактически осмыслены в отношении конкретных Мест и сообразуются с их характером. Наш язык выражает эту специфику человеческого бытия: мы признаем существование чего-либо, говоря, что оно имеет Место. Такова человеческая природа, в основе которой заложены явления, имеющие определенную, конечную размерность, иначе говоря, предполагающие локализацию человеческих установлений, некую опорную определенность. Исходно человек и стал человеком, или его культура зачалась с умения оставлять «след» в виде и образе Места. Посредством местотворения происходило самотворение человека-в-мире. Таким образом, мир человека, его культура преисполнена разветвленной иерархией Мест.

Первый элемент этой иерархии – знакомые Места.

В их совокупности выделяются памятные и знаменитые Места, которые могут иметь и негативную окраску (ужасные, противные, гиблые и т.д.).

Когда предпочтение Мест перерастает в необъяснимую необходимость и внутреннее влечение вне зависимости от объективных свойств Места, оно отзывается в нас чувством, которое на всех наречиях имеет один и тот же смысл – любовь. Любовь к Месту сродни любви к человеку. С любимым Местом мы готовы связать свою жизнь, ибо доверяем ему, вверяем свое бытие, верим в него, как в свою собственную реальность.

Поэтому в нашем мире появляются запретные и заповедные Места, к которым мы по разным причинам ограничиваем доступность во имя их сохранения. Древний человек облек это отношение в комплекс табу, в образ тотема.

Так, в частности, возник образ Дома, который мы называем родным Местом. С ним навсегда мы связываем свое представление о судьбе, проникаемся «мистической причастностью» к той части суши, на которой изначально обитаем, над которой витают духи лишь наших сородичей-предшественников, предков, пращуров.

Чувство этой сопричастности выказывается в нас представлением о Родине. Всякое проявление ее «сладко и приятно», ведь в ней наши духовные корни: нравы, обычаи, традиции – родная культура, которая расцветает на почве достаточно четко ограниченной местности, к которой она остается привязанной наподобие растения.

Наконец, Места священные, или святые. Истоки сакрализации Мест уходят во времена проторелигий, веры в сверхъестественное родство между людьми-на-месте, между человеческим родом и всеми живыми существами, анимированными нашей верой предметами и вещами. Так зарождался дух вселенской соборности и всеобщей со-в-местности – образ Храма.

Итак, из рукотворных следов, помогающих ментально связать всю совокупность Мест родилось понятие текста (от латинского textus - связь, соединение). Графические знаки, тексты оказались единственно приемлемым средством адекватного отображения преодолеваемого пространства, поскольку производилось оно пространственными же очертаниями, причем одинаково важны были конфигурация и относительный размер, расстояние между ними. Это обнаруживаешь при знакомстве с рунами, древнейшими письмами, приводит к мысли: то были своего рода путевые знаки, сообщающие о примыкании пересечении путей, направлении движения. Что характерно рунические письмена изображались и читались бустрофедоном («так, как пашет вол») - справа налево и продолжались, не прерываясь, в обратном направлении. Руны читаются даже с середины в любом направлении, так же как маршрутные схемы, дорожные атласы, в зависимости от нашего местонахождения на маршруте и пункта следования.

Поэтому резные путевые знаки сродни рунам находятся на древнейших «атласах» - деревянных дощечках, которые у славянских пращуров назывались носами, так как их путники носили с собой.

Другой разновидностью архаических путевых «атласов» были различные клубки с «узелковым письмом». Им вплоть до ХП века пользовались монголы, а также карелы, финны. Это был условный набор узелков (узов, усов) различной конфигурации, сочетание и расстояние между которыми, позволяло хранить и передавать некие необходимые. сведения.

Усы, первоначально узлы (узолы) в древнерусском языке - чудодейственная

Зародышем письменности было так называемое «предметное письмо», возникшее еще в первобытном обществе использование предметов как знаков для передачи сообщений.

В отличие от звукового языка письмо – продукт человеческого творчества, артефакт человеческого со-общества, ставшего перед необходимостью сохранения и передачи огромного, превышающего возможности памяти объема информации, а также передачи ее на большие расстояния и во времени, превосходящем жизнь одного поколения и даже исторической эпохи.

Письменность – средство сохранения, накопления и передачи (трансляции) духовного богатства, культурного достояния, практического опыта посредством особой системы начертательных знаков.

Изобретение и использование письменности – важнейший шаг в развитии культуры, проделанный человеческим гением во имя упорядочения, совершенствования со-общения людей на значительном расстоянии и во времени, превосходящем непосредственный акт со-общения, жизнь отдельного человека и череды поколений. Благодаря письменности мы знаем то, что составляло культуру столетия и тысячелетия до нас. Зачастую принято отсчитывать историю от первых памятников письменности. Можно без всякого преувеличения сказать, что только создание ее позволило человеческой культуре выйти из начального, примитивного состояния. Без письменности было бы невозможно развитие науки, техники, искусства, права и т. д. и т. п. Неспроста в древности письменность казалась людям настолько удивительным чудом, что ее считали даром богов.

Графическое (от греч. – graphikos - письменный, начертательный) письмо осуществляется с помощью начертательных знаков (геометрических фигур, картинок, букв, цифр), что служит фиксации и передачи звуков речи.

Обычно выделяется четыре последовательно изобретенных типа графического письма – пиктографическое, идеографическое, слоговое и буквенно-звуковое. (фонемографическое).

Пиктографическое, или рисуночное письмо (от лат. pictus – картинный, рисованный и grapho – пишу) – это надписи, состоящие из рисунков (пиктограмм), иконических знаков, то есть передающие сообщение непосредственно, полностью и без каких-либо расчленений. Пиктограммы, высеченные или начерченный на камнях и скалах называются петроглифами. Согласно современным исследования, это тип письма появился порядка десяти тысяч лет назад и стал служить не только дополнением к некоему рассказу, но и для самостоятельной передачи сообщений. Достоинство пиктограмм в их наглядности, изобразительности, то есть в наибольшей доступности. однако ими невозможно передать сложные, полисемантические сообщения.

Идеографическое (от греч. idea – понятие и grapho – пишу) письмо появилось в процессе последовательного совершенствования рисуночного письма, путем ухода от однозначных рисунков и придания элементам письма абстрактного значения, больше связанного не с внешней, формальной схожестью, а с внутренним, смысловым, понятийным содержанием. Оно состоит из определенного упорядоченного набора знаков с постоянным конкретным значение. Их начертание передавало свойства, признаки того, чему они служили знаком. Одна из разновидностей этого письма – клинопись древней Месопотамии. Каждый знак клинописи выражал понятие.

Дальнейшая схематизация этого типа письменности, вызванная требование записывать более сложные тексты и делать это скорописью, подвигла появление иероглифического письма. Впервые оно, видимо, появилось в Египте около 4 тыс. до н. э. и просуществовало вплоть до 3 века. На протяжении многих веков иероглифы, "священные начертания" действительно служили священнодействию и в эту премудрость были посвящены лишь избранные, жрецы.

Слоговое или силлабическое (от греч. Syllable - слог) письмо – письменность, где каждый графический знак есть элементарная единица языка в виде слога. Ее появление относится к 2-1 тысячелетию до Р.Х.

Последующее упрощение письменности (главным образом – сокращение количества знаков и приход к их однозначности в разных контекстах) послужило ее распространению в самых различных слоях населения.

Буквенно-звуковое (фонемографическое) письмо на основе алфавитов, содержащих относительно небольшой, можно сказать, минимальный набор письменных знаков, означающих не слова, а составляющие их звуки устной речи - буквы. Это существенно облегчило передачу сообщений, то есть сделало более рациональным и эффективным сам процесс письменного со-общение.

Долгое время в алфавитах присутствовали только согласные буквы. Первый шаг в обозначении и гласных звуков проделали древние греки.

К концу 2 века до Р.Х. окончательно сложился так называемый классический латинский алфавит.

Первое упоминание о славянском алфавите – азбуке восходит ко второй половине 9 столетия. В 863 году стараниями великих славянских просветителей Кирилла (Константина) и Мефодия мы обрели две упорядоченные азбуки – кириллицу и глаголицу.

Впрочем, приведенная типизация письма достаточно условна, поскольку элементы, скажем, пиктограмм можно обнаружить во всех последующих типах, которые тем самым зачинаются на основе более ранних типов и задолго до своего завершенного вида.

Более того, эволюция, рационализация письма, переход от пиктограмм к иероглифам и, наконец, к буквам не смогли «стереть» изначальные изобразительные смыслы. «Буква есть то же, что и храм или памятник; без особого значения он, конечно, мертв».(Новалис).

Все дело в том, что мы забыли это значение, хотя в буквах запечатлены архетипические смыслы.