Персонификация

Управление возможно при условии преодолении коммуникативного барьера, который, как мы выяснили, является частью символического конструирования объекта. Поскольку изначально объекту приписывается неспособность к коммуникации, то налаживание ее возможно только путем трансформации объекта, что и является, собственно, содержанием повседневной профессиональной деятельности. Параллельно происходит и его трансформация на символическом уровне – в неформальном дискурсе профессиональной среды: байках, приметах, табу, стереотипных и ритуализованных действиях и т.п. Суть этой символической трансформации можно определить как изменение коммуникативных характеристик объекта: приписывание ему признаков личного существа (имени, живой души и проч.), т.е. персонификация. Иными словами, речь идет о конструировании объекта как виртуального партнера по коммуникации.

Одно из средств персонификации объекта – номинация, т.е. наделение именем. Студенты-медики называют по имени учебные скелеты и манекены, на которых отрабатывают разные лечебные процедуры, а также труп, который они препарируют в учебных целях.

В актерской среде объектом персонификации становится театральный зал. Известен прием, кторый используют, чтобы снять мандраж, зажим и другие формы нарушения коммуникации с залом во время спектакля: актер находит в зале "одно лицо", смотрит этому человеку в глаза и играет как бы для него одного. Некоторые актеры говорят о том, что узнают в лицо завсегдатаев театра, которые иногда становятся персонажами театральных баек под разными прозвищами. "Зал для меня не просто масса, - говорит актер театра им. Ленсовета А. Новиков. - Я вижу лица, более того, я всегда специально их ищу, по возможности. Иногда я выбираю одно лицо в зале и играю одному человеку" (Н. Зайцева, 2000 г.). Таким образом вместо зала, заполненного безличной массой незнакомых, случайным образом оказавшихся вместе людей, перед актером оказывается человек, персонифицирующий зал как некую коллективную личность. Публика, это множество людей, обретает лицо и тем самым – качества коммуникативного партнера.

Продавцы шавермы, работающие в уличных киосках, говорят о том, как постепенно в бесконечном потоке покупателей для них выделяются отдельные лица, яркие типажи, завсегдатаи. Продавцы рассказывают о них друг другу во время пересменок, о них складываются целые "саги", которые даже после исчезновения самих героев передаются еще долгое время. Эти герои известны по именам, а иногда им дают между собою условные прозвища. Стратегия та же: стремление к преодолению безличности общения (Л. Науменко, 1999 г.).

Другой способ персонификации объекта профессиональной деятельности – наделение его его душой, жизненной силой, "полем", энергией и т.п., т.е. его анимизация.

Летчики и водители приписывают качества живого существа техническим средствам: "ласточка-кормилица", – называет свою автомашину водитель, занимающийся частным извозом. "Ты музейная сейчас стала – ну не знаю, тварь не тварь, животина – но ты для меня живое существо", – обращается лечик-ветеран войны, участник знаменитых налетов на Берлин в 1941 г., А.З. Пятков к своей боевой машине, увидев ее спустя много лет (цитируется по передаче РТР от 22.06.2002 г., рук.проекта А. Виноградова).

В артистическом фольклоре свойствами живого, дышащего и чувствующего существа наделяется зал. В этом случае актер ориентируется не на отдельного выбранного зрителя как персонификацию зала, а на весь зал в целом как коллективную личность. Некоторые актеры говорят о "дыхании" зала, его особом "поле" и "обмене энергией" между актерами и залом. С этим залом, как коллективной личностью, актер и пытается взаимодействовать. "В зале отдельных людей трудно заметить, говорит К. Хабенский. - Можно услышать по какому-то вдруг смеху, который на протяжении всего спектакля… В основном, зал - это положительная, отрицательная масса, которую нужно подключить к действию. Либо лаской, либо кнутом, но нужно заставить сопереживать". "Зал определяется не лицами, зал определяется дыханием, - вторит ему А. Блок. - Вот как дышит зал. Если ты способен настроить зал, если ты чувствуешь его дыхание, его всплески, ты чувствуешь его тишину, это тишина не безразличная, это тишина напряженная. Без зала нельзя работать". "Я чувствую реакцию всего зала, дыхание всего зала", - говорит актер О. Андреев. "Сложно увидеть в зале отдельных людей, но дыхание зала, реакцию зала ты слышишь и от этого отталкиваешься", - объясняет актер того же театра А. Зибров, особо подчеркивая, что актер в этом общении должен играть ведущую роль: "Но самое главное тоже - не пойти на поводу у зрителей. Театр не должен опускаться до того, чтобы ублажать похоти зрителя; не должен идти на поводу у зрителя" (Н. Зайцева, 1999 – 2000 гг.). Можно заметить, что виртуальному партнеру по коммуникации, конструируемому в профессиональном дискурсе, отводится все-таки не равноправная, а подчиненная роль в процессе коммуникации, активной стороной в которой является профессионал. Точно так же профессиональные педагоги постоянно говорят об опасности "идти на поводу" у учеников.

Все формы символической персонификации объекта профессиональной деятельности имеют целью предоление страха и других проявлений коммуникативного барьера, тем самым обеспечивая возможность взаимодействия профессионала с объектом. Символическая анимизация, номинация и другие формы персонификации – это способы конструирования объекта деятельности как виртуального партнера по коммуникации. В результате сама деятельность воспринимается и строится как коммуникативная, по правилам не только техники, но и общения.

Итак, если суммировать привиденные сведения о разных профессиональных традициях, можно заметить, что они, с одной стороны, обозначают символическую дистанцию между профессионалом и объектом его деятельности; с другой – конструируют пути преодоления этой дистанции.