Глава 8. «Я – целитель с двадцатилетним стажем, и могла бы взяться за Вашу проблему, но у меня слишком напряженный график и без Вас

«Я – целитель с двадцатилетним стажем, и могла бы взяться за Вашу проблему, но у меня слишком напряженный график и без Вас. Я напишу, что нужно сделать, чтобы снять этот грех, а там уж сами себе помогайте. Главное – просить прощения искренне. Игры с совестью не пройдут. Люди совершают массу ошибок по незнанию и легкомыслию, но это не освобождает от ответственности. Бог Вас любит, раз дал возможность исправить все до создания семьи и рождения ребенка. На исповеди обязательно скажите, что встречались с женатым мужчиной и сколько времени. Если после причастия почувствуете облегчение – значит, Вас простили. И не поступайте так больше». Далее прилагалась инструкция.

Вика не верила своим глазам. Наконец-то! Наконец-то! Она получила то, что так долго искала, да еще просто так!

Вика снова взяла пост, думая про себя, насколько права незнакомка, сказав, что люди совершают массу ошибок, не задумываясь о последствиях. В церкви Вика прочла нужные молитвы, поставила за здравие всех обиженных ею свечи и попросила прощения. Когда Вика начала читать первый раз текст молитвы, то уже знала, что все получится. Сработает. В ее душе творился полный хаос: острые как бритва камни поднимались из глубин души и вылезали на поверхность, расходясь по коже горящими кругами. Осознание совершенного вызвало, казалось, целую бурю в груди.

«Очищение! Происходит очищение!» - пел радостно голос внутри. Она была свободна.

После того, как Мария подала иск в суд, застройщики немедленно подали встречный иск. И Вика и Мария надеялись теперь только на адвоката. Мать часто наведывалась к Вике, чтобы взять денег и сообщить последние новости.

- Мне кажется, тезка меня не подведет! - эту фразу, как заезженную пластинку, повторяла Мария то и дело. - Прошлый раз на заседании она так спокойно отбрила эту их новую юристку, что мне захотелось ей прямо похлопать в ладоши. Этой новенькой, мне кажется, и бегать-то по судам особо некогда; только из декрета вышла.

- Будем надеяться, мам. Сейчас все зависит только от решения суда…

В полной прострации Мария слушала зачитываемое решение суда, беспокойно всматриваясь в лицо адвоката. Когда Маша, наконец, подошла к ней и пробормотала с улыбкой: «Мои поздравления», - Мария часто заморгала, до конца не веря, что выиграла.

- Я же слышала, что говорили что-то вроде «отказать в претензии»… - пробормотала она, сосредоточенно нахмурив брови.

- Ну, все правильно! Им отказали-то! Не вам!

Глядя на растерянное лицо клиентки, Маша предложила:

- Если не верите, можно прямо сейчас попросить сделать копию. Оригинал чуть позже получите - так положено. С ним же и будете оформлять свидетельство о собственности...

Мария еще долгое время не могла поверить, что квартира ее целиком и полностью. Со страхом прислушивалась к шагам за дверью. Боялась отвечать на незнакомые номера. И только получив зеленую бумагу, стала плакать уже от радости. Вика радовалась вместе с ней и с удовольствием просматривала журналы с красивыми интерьерами, делая для матери пометки.

- Я тебе так благодарна, Вик! Ты даже не представляешь как! – повторяла то и дело Мария. – Чтоб я без тебя делала вообще? Хотя Степан и говорит, что ты стала помогать нам только из чувства вины. Ну, что документы ты же проверяла, когда сделку заключали…

- И что? – насторожилась Вика.

- Ты же тогда не заметила, что даты на акте нет. Весь сыр-бор был только из-за этого, и мы могли потерять квартиру…

Вика смотрела на мать так, словно ее ударили, не в силах поверить в то, что услышала. А Мария продолжала:

- Я с ним не согласна, ты не думай. Но он вот так вот считает. Что ты и деньги поэтому даешь. Кстати, мне еще денег нужно.

- Сколько?

- Я Маше еще должна десятку и на унитаз срочно надо. У нас вообще денег на ремонт нет. Плюс долги по аренде… Не знаю, когда всего этого выберусь… Ну, слава богу, хоть с квартирой все обошлось… Представляешь, Степка требует, чтобы пирожное было каждый день на столе; он без сладкого вообще жить не может... Кофе тоже любит очень. Кофе закончилось… У тебя случайно нет лишней банки?

- Случайно нет.

Вика прошла к шкафу и достала деньги. Затем протянула их матери.

- Сколько здесь?

- Десять.

- А на унитаз? На аренду?

- Заработаете…

- Вик, ну сколько-нибудь дай!

- Мам, у меня денег больше нет. Мне тоже жить на что-то нужно. Я ведь пока не работаю.

- Но у тебя же есть деньги!

- Есть. Они мне самой нужны. Я вообще хочу машину брать.

- На машину есть, а для матери нет… Понятно…Ты прямо как папочка твой! Набьет себе карман и сидит, жмотится. И плевать на всех вокруг хотел! Плевать, что остальные десятый хрен глодают!

- Нашла классового врага! Я у тебя как украла прям!

Мария на короткий миг запнулась, но продолжила с еще большим напором:

- Пожалела бы мать! Не стыдно? У меня знаешь сколько проблем сейчас? Мы матери Степана кучу денег должны…Ну, дай, пожалуйста! Вик, мне правда очень надо! Очень! Хочешь, на колени встану?

«Если я сейчас дам слабину, она высосет из меня все до копейки. Деньги исчезнут в неизвестном направлении, потом еще найдет повод обидеться. С каким бы удовольствием она сейчас на меня села, как раньше, и поехала…»

- Вставай! Пожалуйста! Я тоже встану! Дальше что? Я не собираюсь взвалить на свои плечи все твои проблемы, а до кучи - все семейство Степана...

Повисла напряженная пауза. У Марии дрожали ноздри и губы. Она обдала Вику ледяной волной молчаливого возмущения и демонстративно отправилась в прихожую. Наклонилась за туфлями. Вика последовала за ней. Неужели мама вот так и уйдет?! Только-только меж ними все вроде наладилось… В груди болезненно заныло. Может…

- Мамуль, вы же оба работаете, - попробовала Вика объясниться. - У вас свой бюджет. Свой бизнес. Живете, по сути, только для себя. При этом я тебе сколько уже долгов простила? Сейчас еще семьдесят тысяч отдала. Я пообещала помочь и помогла, хотя у меня самой пока одни расходы. Я тоже должна рассчитывать, на что завтра жить буду. Кто обо мне позаботится, кроме меня самой? И я не знаю, почему у тебя вечно нет денег! Куда ты их деваешь? Помочь разобраться ты не даешь. Надо просто жить по средствам, наверное…

- Ну да, поучи ка еще мать-то щи варить! Умная больно выросла! Мало мне унижений и стресса! Думаешь, мать двужильная? Может, сдохну завтра! Один суд только сколько из меня крови выпил… Спать не могу…Денег у нее нет! Нечего было племянниц возить по заграницам, да шарлатанкам всяким платить! Лизу тоже к бабке какой-то отправила…

- Лиза сама попросила; у нее почки больные. И, потом, Елена – не шарлатанка и не бабка, и еще она мне здорово помогла...

- Нашла б ты лучше мужика, милая моя! И работу заодно! Занимаешься всякой херней! Вроде умная баба... Взяла бы давно пример с Лизы; у сестры и семья, и дети давно есть. Уж в институт ходят! У меня молодой мужик под боком. Одна ты…

- Ну, договаривай, не стесняйся… - протянула Вика, чувствуя, как внутри все закипает.

- Одна ты как паршивая овца в стаде!

- Живу, как умею… Я, значит, паршивая овца? Да? Ты-то, конечно, жить научилась! Ты – молоде-ец... Обзавидуешься просто! Че ж ты тогда к этой паршивой овце прибежала-то? Или у паршивой овцы деньги брать незазорно?

- У всех есть проблемы. И все живут как-то. Не летают в облаках!

- Ну и живи! Радуйся! Че распереживалась-то за меня так сильно? Я ж с тебя денег не спрашиваю!

- И на том спасибо!

Входная дверь со свистом грохнула. Вика еще несколько минут стояла в прихожей, опустив голову. Где-то в глубине души Вика отдавала себе отчет в том, что знала, знала - именно так все и будет. Чего, собственно, она ждала? Что мать изменится? Впрочем, она бы ей помогла в любом случае, не дарить же застройщикам квартиру… Несмотря на внутреннюю апатию, радио в голове громко пропело:

«Все рассуждают на тему, как сильно деньги портят людей! И почему никто не говорит о том, насколько портятся люди вокруг тех людей? Гораздо занятнее понаблюдать, по-моему…»