Глава 47

Вечером все расположились за обеденным столом, освещенным тусклым светом низко подвешенной лампы.

– Придется всем на выходные отсюда валить, – заталкивая в рот очередное пирожное, сказал Жук, – Вадим приедет с кучей народа. Ночевать будет негде.

Вика, которая в это время была в командировке на заводе, вся обратилась в слух.

– Они сюда на гонки приедут? – уточнил Дмитрий.

– Ага. Будут покорять наши болота. Хотел на выходные, блин, домой съездить! Ан нет! Должен всех встретить и разместить. Получается, остаюсь я и Виктория Алексеевна. Остальные – по домам. Администраторам нужно успеть еще убраться.

Ее разбудил стук в дверь.

– Кто там? – сонно протянула она.

– Сосед по комнате! Открывай! – раздался за дверью до боли знакомый голос.

Вика живо вскочила и стала торопливо одеваться. Сердце застучало, как сумасшедшее.

– Ты долго там, что ли?

– Подожди!

Подкрасив ресницы и губы, она с радостью распахнула дверь. В коридоре стоял Вадим. При виде ее его лицо вспыхнуло, засияло. Она захотела броситься ему на шею, но постеснялась.

– Можно пригласить вас в ресторан, Виктория Алексеевна? – официально попросил он и игриво улыбнулся.

– Можно… только обуюсь.

– Жду в машине. Дуй, бегом!

Она нацепила каблуки, шубу и поспешила на улицу.

Представшая перед ней картина поражала. Возле гостиницы расположился целый автопарк дорогих машин. «За одну такую можно весь наш завод купить!» – шепнуло внутри радио.

Через десять минут они с Вадимом дружно вошли в деревенский ресторан. Она сразу же попала под пристальные взгляды десятка мужчин. Вика была не единственной женщиной за столом, но как спутница хозяина оценивалась на предмет соответствия.

Публика собралась незнакомая, разношерстная. Одни были с явными признаками интеллекта, глубиной и светом в глазах, другие держались развязно и, не переставая сыпали неприличными остротами. Вадим со своим другом Семеном тоже старались вовсю, соревнуясь в остроумии и скорости уничтожения водки.

Семен, депутат городской думы, по мнению Вики, был типичным болтуном, какие не раз встречались ей в разных компаниях. Он был избалован, циничен, подловат, к женщинам относился свысока и запросто мог обидеть.

«Сердце пустое, давно никто не грел. Тешится властью. Наверняка считает, что все женщины – суки», – глядя на него, отмечала про себя девушка.

Привыкший к легким победам Семен понял, что Вика на него не «клюнула», и сделал несколько колких выпадов в ее адрес. Вика улыбнулась в ответ, внутри сжавшись от боли, и в который раз отругала себя за пропускную способность.

– Еще по писяшечке? – спросил Вадим Семена.

– Ты не гони так! – потребовал тот, кидая тяжелый взгляд на Вику. – Меня ночью на девчонок не хватит!

– Ничего, рожа не треснет!

Они выпили уже около трех бутылок водки, но Вадим не пьянел. Он демонстративно ухаживал за Викой, заботливо подкладывая ей лучшие куски. Раздражение окружающих на ее присутствие, вернее, на трепетное отношение к ней хозяина, не осталось для нее незамеченным.

От обилия спиртного становилось все жарче. Гости сидели за столом уже четыре часа. Вадим давал всем понять, что Вика - его женщина и относиться к ней надо соответственно. Она грелась рядом, впервые чувствуя его мужское плечо. Только это и грело. Депутаты, бизнесмены, владельцы заводов… разговоры про шлюх, вино в глазах, распущенность… Ей было жутко некомфортно. Скоро мысли ее унеслись далеко прочь от этого гогочущего собрания представителей власти всех мастей.

Неожиданно Вадим тронул ее за плечо и отчетливо для каждого за столом произнес:

– Я тебя люблю… Очень сильно… Правда…

Сердце забилось у Вики в горле. Дыханье перехватило. Она утонула в его глазах, чувствуя, как вдруг все в ней ожило, зацвело, затрепетало. Ей до смерти захотелось увести отсюда Вадима, чтобы закрыть доступ «доброжелательной» публике к их отношениям. Никого не видеть. Не дать залапать.

«Дурак! Какой же ты дурак! Это тоже самое, что нарисовать картину, долго над ней трудиться, а потом вывесить на базарной площади. Три человека порадуются, полюбуются. Остальные подрисуют усы, рога, закидают снежками, начнут тушить бычки, а кто-то к себе домой потащит…»

Семен, злобно скосившись на нее, начал громко разглагольствовать о женщинах. Затем попросил ее заткнуть уши и грязно выругался в сторону женского пола. Неожиданно Вике пришло в голову, что если она будет с Вадимом, то подобное дерьмо она будет слушать постоянно. И, как говорит Светлана, «упаковка будет», только сверкать в этой упаковке она будет в рамках общества, которое ей так неприятно, а Вадим, в отличие от нее, не любившей толпу, без толпы существовать не может…

Услышав о визите хозяина, приехали местные предприниматели. Но разговоров о делах не получилось, и бизнесмены незаметно рассосались. Вика вышла в коридор проводить одного из знакомых. Когда она вернулась, ни Вадима, ни Семена за столом не было. «Приревновал и увел, – подсказывал внутренний голос. – Сейчас еще и попробует сунуть ему одну из своих студенток. А Вадим способен запросто повестись…»

У нее подкосились колени. Вика торопливо прошлась по этажу. Услышав неясный шум, остановилась возле одного из номеров. Слышались женский визгливый смех и мужские голоса. Перед глазами поплыло. Вику затошнило. Она присела на корточки. В голове набатом зазвучали слова Светланы о любвеобильности Вадима. Она и сама это прекрасно знала, только не думала, что реальность окажется так болезненна. Что вот так вот можно… Хорошо было рассуждать, когда чувств не было… Нет, если ей так плохо сейчас, что дальше-то будет? Его не переделать. И что теперь? Отплатить ему той же монетой, а потом успокаивать себя, что он не один такой ушлый? Это точно не для нее! Тупик…

Вика вдруг сильно пожалела о том, что родилась не настолько глупой, чтобы ничего не понимать и не настолько циничной, чтобы радоваться одному факту того, что такой человек как Вадим рядом и быть готовой ради этого на все…

Был второй час ночи, когда дверь в номер с шумом распахнулась. На пороге появился Вадим. Он тихо лег рядом с Викой и легонько тронул ее за плечо.

– Спишь?

– Нет…

Сердце стучало как сумасшедшее: где он был столько времени? Она здесь чуть с ума не сошла! Вадим наклонился к ней, попробовал приласкать. Сжавшись в комок, Вика не ответила.

Утром в памяти неприятно всплыли воспоминания о вчерашней ночи. Она горько вздохнула.

– Я в обед уеду, – произнес Вадим. – У тебя какие планы?

– Мне нужно несколько дней поработать здесь, в конце недели вернусь.

– Чтобы в среду была в офисе и в девять часов сидела уже на стуле! – хмуро приказал он.

– У меня всего два дня?

– Да!

Вика задумалась. Как ей все успеть за два дня?! Так она не сможет решить его же давний больной вопрос. Она старается ради него. Неужели он этого не понимает? В душе вновь поднялся неприятный осадок от вчерашней ночи. И по поводу ее предложения вместе жить молчит…

В ней как будто что-то умирало, едва родившись. Она уже ничего не понимает! С Вадимом тоже происходило что-то странное. Он стал угрюмым и замкнутым. Негатив, исходивший от него, становился все сильнее. Неприятно растягивая слова, он произнес:

– Пойду, позавтракаю. Может, эти оглоеды не все сожрали вчера. Ты что-нибудь будешь?

– Да, сосиску и яйцо.

Вика привела себя в порядок и направилась в столовую, оценивая на ходу последствия пребывания гостей. К ее великой радости, те уже уехали. Хоть одна приятная новость! Еще ей подумалось, что любое помещение после мужиков – настоящая конюшня.

В обед Вадим уехал.

Появившись в офисе в обещанное время, Вика ждала. Ждала Вадима, Ждала объяснений. День, два, три... Не выдержав, она поинтересовалась у Мухина, где Вадим пропадает, и получила невозмутимый ответ:

– Он уехал отдыхать в Италию. Вернется нескоро.