Глава III

Ройал Тетон

Последующие четыре дня не произошло ничего необычного, и я пытался постичь глубокий смысл всего, что недавно пережил. Вечером на пятый день, когда уже стемнело, я услышал, как в окно моей комнаты постучали. Посмотрев на окно, я увидел бе­лоснежного голубя, стоящего за окном и держащего в своем клю­ве маленькую пластинку.

Я подошел к окну и открыл его. Голубь вошел внутрь и встал, смирно ожидая. Я взял пластинку и прочел сообщение, на­писанное тем же красивым почерком, что и предыдущее, но на этот раз, золотыми чернилами на белой поверхности. На ней бы­ли следующие слова:

«Будь в условленном месте в семь утра», и подпись «Сен-Жермен».

Как только я взял карточку, голубь взлетел мне на плечо, и потерся головой о мое лицо, как бы передавая послание любви, затем развернулся к окну и, словно стрела вылетел прочь. Я бе­режно отложил пластинку, надеясь, ее сохранить, однако на сле­дующее утро, когда начал собираться в поход, я обнаружил, что она исчезла. Золотая карточка, на которой было написано первое послание, оставалась у меня три дня, поскольку я неоднократно смотрел на нее и надеялся, что она будет у меня постоянно. Когда я обнаружил, что и она вернулась во вселенную, сердце мое вздрогнуло, и разочарованию не было предела.

Для того чтобы совершить десятимильный поход и быть на месте в семь утра, мне надо было выйти сразу после полуночи. Я встал рано и в три часа уже был в пути. Я шел довольно быстро и к рассвету уже достиг леса. Едва я вошел в него, как услышал жалобный вой. И прежде чем осознал это, я непроизвольно отве­тил таким же воем. В зарослях что-то промелькнуло, и мой друг, пантера, само воплощение радости, выбежала мне навстречу. Я поприветствовал ее, и дальше к месту встречи мы шли уже вме­сте.

Ровно в семь часов, Сен-Жермен, словно шагнув сквозь за весу, возник из атмосферы, приветствуя меня распростертыми объятиями. Он опять протянул мне хрустальную чашу, на этот раз наполненную чистой, прозрачной, искрящейся жидкостью. Я выпил ее. На вкус она не напоминала ничего из того, что когда-либо мне доводилось пробовать. Более всего она была похожа на сок грейпфрута со льдом, но искрящийся и шипучий. Когда я пил ее, было ощущение, что молния пронзила всё мое тело — такой оживляющий эффект прошел по каждому кровеносному сосуду.

Затем Сен-Жермен дал пантере маленькое коричневое пи­рожное, которое та моментально проглотила. Шерсть ее тут же встала дыбом, и Сен-Жермен прокомментировал: