Рецензия. Написание рецензий — чрезвычайно полезный вид деятельности: оно принуждает глубоко войти в книгу, вникнуть в существо проблем

Написание рецензий — чрезвычайно полезный вид деятельности: оно принуждает глубоко войти в книгу, вникнуть в существо проблем, что положительно влияет на общий интеллектуальный уровень исследователя.

Мысль о пользе рецензий распространяется и на другие их виды. Просят дать отзыв о диссертации. Расценивать ли это как вынужденный, досадный отрыв от собственного творчества или как возможность интенсивного, емкого по времени повышения квалификации? Мы в несколько раз больше получаем от чтения при условии предстоящего рецензирования работы, мыслим глубже, видим зорче, «так что есть прямой смысл самому писать отзывы о диссертациях, не перепоручая эти просьбы подчиненным. Стиль рецензий имеет свои особенности. Если похвала, то не взахлеб, умеренная и обоснованная (оставим восторги для устных выступлений). Похвалы, однако, недостаточно. Должны быть и критические замечания, не мелкие и не обидные, доброжслатель-[120]-но высказанные по существу вопроса. Можно отметить спорные моменты в концепции автора, не впадая в пересказ содержания. Хорошо смотрятся в рецензии цитаты из анализируемой книги, хотя злоупотреблять ими не следует.

Если мы хотим, чтобы рецензия была опубликована (а это почетно и для автора книги, и для автора рецензии), стиль нашего отзыва будет отличаться конкретностью и сдержанностью оценок.

Рецензия не должна быть большой.

Вместе со своим отзывом в редакцию журнала пошлите и ре­цензируемую книгу: это облегчит прохождение рецензии.

Мы коснулись проблемы жанра в науке. Итак, стиль и жанр внутренне едины. Жанр подсказывает стилевую доминанту. Жанр контролирует и корректирует манеру письма. Ученому полезно менять жанр изложения и соответственно менять (а значит в ито­ге обогащать!) собственный стиль.

«Хорошо советовать, трудно исполнить. Всякий написанный труд созидает в голове написавшего форму, которая необходимо хочет подчинить себе следующий труд. После «О понимании» у меня всякое написание, за которое я садился, слагалось с первых же строчек, «парило» с первых же строчек, — непременно торжественных, протяженных, медлительных... Нужно было не год, не два уйти на какое-то молекулярное перестраивание мозга, когда «парение» подсократилось, и я сделался способен написать лирическую журнальную статью» (В.В. Розанов. Литературные изгнанники).

От публикаций небольшого объема молодому ученому целесообразно постепенно переходить к крупным формам, от чисто теоретических работ — к научно-популярным изданиям, после чего вновь заниматься труднейшей теорией.

Жанры менять полезно, но не только об этом хотелось бы поговорить в конце главы.

Жанр — своего рода абстракция. При достаточном чтении и конспектировании в сознании исследователя возникают внутренне ощутимые идеальные модели жанров научного изложения. Если при этом зарождается идея собственной книги, то будущий автор еще внимательнее начинает присматриваться к чужим книгам, различая их плюсы и минусы. Так в сознании молодого ученого формируются жанровые оси будущего произведения. Он еще сам не написал монографии, но уже знает, как надо ее писать.

Знать-то знает, садится наконец и пишет, но тут же начинает править, и правит не один раз. Жанр — строгий судья. Жанр — деспот. Законы жанра усваиваются методом проб и ошибок; бо-[121]-лее того, они усваиваются на протяжении всего творческого пути. Жанр многого не позволяет, но многому и аплодирует. Однако стоит удачной находке повториться, войти в тираж — жанр снова недоволен, снова требует исправления.

Так было с книгой, которую Вы держите в руках. Не сразу заметил автор свое сползание, скатывание в эпистолярный стиль. Чуть больше непосредственных обращений к читателю — и книга превращается в огромное письмо. Чуть больше рассказов о себе — и текст начинает отдавать мемуарами. Чуть больше рассказов о других — и книга становится книгой очерков. Многое позволяет научно-популярное издание, многое, но не все.

В художественной прозе были подмечены симптомы модной болезни отрицания традиционных жанров, отрицания, проводившегося по принципу «Я пишу не рассказ и не повесть, я пишу...». Далее можно подставить что угодно: конструкция с отрицанием разрешает практически любой поворот мысли, любое интеллектуальное па.

«Уже стало шаблоном, что автор с первых же строк начинает открещиваться от всех литературных жанров и заявляет, будто он пишет не мемуары, не документальную прозу, но и не очерк, не беллетристическую хронику и уж, конечно, не критическую статью», — замечает Александр Кривицкий в публикации, которую он, однако, озаглавливает так: «Елка для взрослых, или Повествование в различных жанрах».

В отрицании или совмещении традиционных жанров иногда видят манерность, стремление к оригинальности, заигрывание с читателем, но можно увидеть и другое: интерес к проблеме жанра, попытку жанрового осмысления своего текста, осмысления новых тенденций в жанропользовании. Разумеется, в художественном творчестве есть и бездействующие сейчас, забытые жанры (былина, ода, мадригал, элегия, сонет, трагедия), но в целом жанр у писателя в почете.

Ученый обычно мало задумывается над проблемами жанра. Что писать — гораздо важнее того, как писать. Ученому не до жанра. Жанровые нарушения в чужой рукописи он, конечно, заметит и отметит, но вообще-то недосуг ему заниматься разработкой жанров научного изложения, недосуг использовать редкие жанры или восстанавливать забытые: трактат, пролегомены, этюды, записки, экскурсы, дневники наблюдений. Кажется, в результате нерадения о жанрах научная мысль что-то теряет...

Глава 10