2015-05-23
748
Кардинальные перемены, связанные с формированием и становлением единого государства, затронули все сферы общества. Происходили изменения в социальной и политической сферах, характере взаимоотношений московского государя с подданными, появлялись новые органы власти, были заметны важные сдвиги в хозяйственной жизни. Источники упоминают разнообразные типы поселений земледельцев — села, слободы, деревни, починки, что косвенно свидетельствует о достаточно интенсивном процессе колонизации. Бесстрашная крестьянская деревушка перешагнула Оку, объявилась в Приуралье.
Поселения не отличались дворностью: та же деревушка имела в среднем 3—7 дворов, починок (от глагола «почать», т. е. начать — лингвистическое свидетельство процесса колонизации, подъема нови) — 1—3 двора. Однако плотность расселения была выше в сравнении с последующим временем. Характерно и то, что средний крестьянский надел, колебавшийся в зависимости от районов, состава семьи земледельца и т. д., был также больше, чем в последующие века.
Иными словами, в распоряжении земледельца оказались большие пашни и покосы. Это создавало благоприятные условия для развития крестьянского хозяйства. В хозяйственный оборот включались пустующие земли, шло энергичное наступление пашни на лес, не прекращалась внешняя и внутренняя колонизация. В истории страны вторая половина XV — первая половина XVI в. стали временем «великих расчисток», что свидетельствовало о несомненном экономическом подъеме. В контексте политического и экономического развития видна связь первого со вторым: хозяйственные успехи — прямое следствие образования единого государства, достижения известной безопасности жизни.
Главная фигура на селе — земледелец, крестьянин. В XV—XVI вв. этот термин стал применяться к самым разным группам сельского населения.
Роднившими свойствами служили тесная связь крестьянина с землей и земледельческим трудом; принадлежность к общине; обладание наделом, что подразумевало, с одной стороны, закрепление за крестьянином целого круга неоспоримых владельческих прав, с другой — обязательное выполнение повинностей перед государством и феодалом. Документы подтверждают широкую правоспособность крестьянина. Не только в государственном, но и в сеньориальном суде он мог выступать как субъект права. В Судебнике 1497 г. крестьяне фигурируют в роли свидетелей, истцов, ответчиков, участвуют, особенно в черных волостях, в качестве судных мужей в суде представителей местной власти, наместников и волостелей.
Показатель статуса земледельца — его право и обязанность отвечать по гражданским и уголовным делам самому, своим имуществом. С созданием единого государства служба великому князю становится главной обязанностью бояр и вольных слуг. Служба обеспечивалась владением землей. Но земля, лишенная рабочих рук, представляла лишь потенциальную ценность. Привлечение крестьян приобретает общегосударственный характер.
Судебник 1497 г. разрешил крестьянские переходы только в Юрьев день. В советской исторической науке это ограничение традиционно рассматривалось как важный этап в развитии крепостного права. Однако подобная категоричность несколько упрощает полифонию социальных отношений и смыслов. Во-первых, ограничение крестьянского выхода — вовсе не новость Судебника. Оно существовало и прежде.
Судебник лишь установил в масштабах всей страны единый срок — за неделю до и неделю после осеннего Юрьева дня (26 ноября) и условия выхода. Подобная регламентация была равно необходима как для помещиков, так и для крестьян. Больше того, в строгом регулировании условий выхода был особенно заинтересован смерд, зависимость которого от землевладельца неуклонно возрастала. Во-вторых, законодальное установление сроков выхода еще не есть закрепощение. Судебник сохранял за земледельцами широкий спектр личных прав, в том числе и право выбора помещика.
Не случайно, в отличие от документов конца XVI—XVII столетий, крестьяне этой эпохи не «бегут», а «выходят», «сходят» от помещика. Таким образом, нет оснований утверждать, что в результате формирования единого Российского государства резко ухудшилось юридическое положение земледельцев. Закон, исходя прежде всего из государственных интересов, упрочил положение полноценных тяглонадельных крестьян, возлагая на них не только одни обязанности, но и целый комплекс личных и имущественных прав.
Обращение к изучению норм эксплуатации основной массы частновладельческих и черносошных крестьян не дает основания говорить о сколько-нибудь заметном ухудшении положения земледельца. Возросли лишь общегосударственные налоги и повинности, связанные с формированием центральных органов управления. Содержание на местах представителей великокняжеской власти также было сопряжено с выполнением целого ряда государственных повинностей — платежами, оброками, «кормами» и службами, которые шли в пользу кормленщиков. При неизменных нормах старых сборов вводились новые — от судебных пошлин и штрафов до разнообразных косвенных сборов.
Тем не менее и эти изменения не дают повода говорить о резком росте податного гнета: качественные перемены последуют во второй половине XVI столетия, как следствие реформ и особенно Ливонской войны. Нет оснований говорить и о резком росте феодальной ренты, в составе которой преобладали натуральные сборы. Отработочная рента не была обременительной.
Крупные землевладельцы по-прежнему предпочитали использовать на барской пашне труд страдников — пашенных холопов. Потребность в деньгах побуждала почти всех землевладельцев включать денежный оброк в структуру ренты, однако доля его была незначительна. Отчасти подобное положение — следствие неразвитости товарно-денежных отношений в условиях преобладания натурального хозяйства. По небесспорным подсчетам историков, крестьянское хозяйство отдавало около 20—30% своего совокупного продукта в виде налогов и ренты.
Это означало, что взаимоотношения земледельца с государством и феодалами не только оставляли простор для хозяйственной инициативы, но и ресурсы, необходимые для ведения устойчивого и даже расширенного воспроизводства. Данная тенденция была определяющей в экономическом развитии страны. Существенные перемены происходят внутри правящих слоев. Ликвидация удельных дворов влекла за собой перемещение элит ко Двору московского великого князя.
Шел процесс формирования государева двора, в границах которого происходит сословное самоопределение титулованной и нетитулованной знати. Она выстраивается в определенной иерархии, во многом зависимой от того, когда и с какого статуса те или иные члены двора или их предки перешли в разряд великокняжеских слуг. Ведущие позиции заняли потомки удельных князей. Несколько оттесненным, но по-прежнему влиятельным осталось старомосковское боярство, отмеченное многолетней и верной службой дому Калиты.
