Evenover. Чад и Сэнди улюлюкают, смеются и хлопают в ладоши, а Майк отрубился на полу, по-прежнему держа в руке бутылку прямо вверх

born to porn

читать дальше*

Чад и Сэнди улюлюкают, смеются и хлопают в ладоши, а Майк отрубился на полу, по-прежнему держа в руке бутылку прямо вверх.

— А теперь, — произносит Дженсен, заканчивая последние аккорды песни и ища глазами Джареда, — ты знаешь, почему я пою только на бэке.

— Мне нравится твой голос.

— Не подлизывайся ко мне, — смеется Дженсен и качает головой.

— Нет. У тебя, правда, приятный голос. С хорошим тембром. Более естественный, чем у многих солистов.

— Это вежливый способ сказать, что он не тренированный, — ухмыляется Дженсен.

— Не беспокойся, Джаред, — смеется Чад, хлопая Джареда по спине. — Дженни не сможет порадоваться комплименту, даже если тот как следует оттрахает его в зад.

О, вот оно что. Дженсен щелкает Чада по лбу медиатором и с удивительной точностью попадает ему прямо между глаз.

Чад хлопает глазами.

— Сукин сын. — Он прыгает через диван, Джаред отклоняется и смеется, глядя, как Чад набрасывается на Дженсена.

— Гитара! — кричит Дженсен, пытаясь увернуться и защитить её.

— О нет, мудила, ты не спрячешься за своей гитарой. — Чад прекращает возню, чтобы снять через голову Дженсена ремень гитары, и отдает её Джареду, потом снова пихает Дженсена, и они оба падают на пол.

Они настолько пьяны, что это похоже скорее на танец медведей, чем на настоящую борьбу. Дженсен побеждает, пригвоздив Чада к полу; он поднимает в торжествующем жесте одну руку, и тут Чад хватает его, переворачивается и объявляет собственную победу продолжительностью две секунды, потому что Дженсен снова одерживает над ним верх, прижав к ковру.

Джаред и Сэнди явно довольны представлением: они сидят на диване бок о бок и комментируют происходящее. Наконец Дженсен и Чад настолько выматываются, что больше не могут бороться и объявляют ничью, выползая на диван. На нем становится слишком тесно вчетвером, но Дженсен не против того, чтобы чувствовать прижатого к себе Джареда. Чад протягивает свою бутылку, наклоняясь мимо Джареда и Сэнди, и Дженсен хватает её, ухмыляясь, прежде чем сделать долгий глоток.

Они вчетвером приканчивают бутылку и потом крадут еще одну у спящего Майка, который так и не выпустил её из руки.

Дженсен уже так пьян, что подумывает о том, насколько плохо будет целоваться с Джаредом в присутствии остальных и отрубившегося в десяти футах от них Джастина.

Значит, настало время идти спать.

Первое, что видит Дженсен утром, открыв глаза — это Джастин, стоящий рядом с кроватью и надевающий через голову свежую рубашку.

Он садится, позевывая, — и замирает, когда видит компанию на диване. Чад и Джаред в отключке, полусидя, откинулись в противоположные стороны на подлокотники дивана.

— Гляди-ка, что за компания была у нас вечером, — замечает Джастин, застегивая ремень.

Вот черт. После того дерьма, которое устроил Джастин вечером, Дженсену незачем винить себя за то, что он попросил Джареда остаться. Но он винит себя и поэтому сердится. Если бы это было не из-за Джареда, тогда… Нет. Это не его вина, что Джастин так обдолбался, хотя он и чувствует, что это так, и черт побери все это, когда оно в любом случае так запуталось!

— Не то чтобы мы тут все трахались.

— Трах — это не то, что меня беспокоит, Джен, — швыряет слова обратно Джастин, просовывая конец ремня в шлевки на джинсах с большим усилием, чем это необходимо.

От звука его голоса Джаред просыпается, выпрямляется и потягивается. И даже в этой ситуации Дженсен не может удержаться от того, чтобы не заметить, как приподнимается его футболка, обнажая мускулистый живот, когда он вытягивает руки вверх.

— О, привет, Джаред, — говорит Джастин, поворачиваясь. — Я тебя не разбудил, нет?

Джаред подслеповато моргает, глядя на Джастина, и потирает глаза.
— Не уверен. Скорее, солнце.

Джастин делает еще один шаг к Джареду, и Дженсен, вздыхая, выбирается из кровати и нацепляет рубашку. Он собирается вмешаться в то, что происходит, и будет чувствовать себя гораздо увереннее, если будет полностью одет. Гигантская кружка кофе, впрочем, тоже не помешала бы.

— Хорошо развлеклись вечером? — спрашивает Джастин.

Джаред зевает, чуть откидывая голову назад, и кивает.

— Ага, — произносит он, прежде чем закрыть рот, все еще зевая. — Было чудесно. Я пел вместе с группой, и даже Дженсен пел для нас свои школьные песни. Это был фурор. Ты должен был слышать это. — Джаред улыбается Джастину, выглядя при этом совершенно искренне… он что, ничего не понимает?

Взгляд, который Джастин бросает на Дженсена, мог бы разрезать его пополам прямо на месте.

— Ага… Я был слишком занят в отключке, извини, — говорит он, снова глядя на Джареда.

— Бывает. — Джаред пожимает плечами, будто не слышал ни единой саркастической нотки в голосе Джастина. — Всё равно жаль. Тебе бы понравилось.

— Сомневаюсь.

— Правда? — Джаред сдвигает брови, сбитый с толку. — Потому что Дженсен всё не мог заткнуться: «вот бы Джастин был с нами» и говорил, как жаль, и как тебе бы это понравилось.

А теперь Джаред нагло врет. Что же он делает?

Джастин делает паузу, прищурившись, и обдумывает его слова.

— Нет. Он не говорил этого, — медленно произносит Джастин.

Джаред свешивает голову набок и кивает.

— Нет, не говорил.

Джастин так изумлен тем, каким легким тоном Джаред согласился с ним, что даже теряет дар речи.

— Но я уверен, что он думал так всё время, — говорит Джаред, поднимаясь с дивана. Он беззаботно встает на пятки, сомкнув руки за головой, и выгибается, потягиваясь. Дженсен делает трехсекундный перерыв в обдумывании совершенно бессмысленных событий, происходящих вокруг, чтобы опять полюбоваться животом Джареда… его грудью, мышцами под облегающей футболкой… и абрисом его голых рук с перекатывающимися мышцами.

Дженсен застал Джастина врасплох. Дженсен уверен, что они оба пялились на Джареда, но Джастин не может ничего сказать, чтобы не выглядеть при этом мнительным сопляком.

— Верно. — Джастин, наконец, кивает, и Дженсен знает, что это многого ему стоило. Джастин делает еще один неуверенный шаг вперед и затем складывает руки на груди. — Должно быть, для тебя великое событие — петь с группой. Ты же к такому не очень-то привык, так?

— Не то чтобы очень, — пожимает плечами Джаред. — Я кручусь рядом с вами, парни, круглые сутки. Но, как я и говорил Дженсену, я не Джастин Хартли.

Джастин настолько смущен, что Дженсену ужасно хочется расхохотаться. Но это было бы ошибкой.

— Ты так думаешь? — спрашивает Джастин Джареда, вопросительно выгибая бровь.

— Да, я совсем на тебя не похож, — совершенно серьезно произносит Джаред, выдерживая взгляд Джастина.

Джастин всё еще обдумывает, что ответить, когда Джаред вновь зевает.

— Ну, мне пора. Увидимся, Дженсен, Джастин. — Он на секунду останавливается и потом поворачивается к двери.

— Будь осторожен, Джаред, — бросает ему вслед Джастин, и Дженсен кривится от очевидного подтекста, ему даже хочется ударить Джастина.

Джаред открывает дверь и поворачивает лицо к ним.

— И ты тоже, — говорит он, через плечо бросая Джастину улыбку, потом выходит в коридор и закрывает за собой дверь.

— Что это было? — спрашивает Джастин, изумленно сердитым взглядом глядя на Дженсена: — Он что, издевается надо мной?

— Мне кажется, он был предельно вежлив, — поживает плечами Дженсен. — А ты что думаешь, Чад? — Он поворачивается к Чаду, сердито моргающему покрасневшими глазами.

— Я думаю, что вы оба должны заткнуться, пока я не убил вас к чертовой матери силой своего мозга. — Чад многозначительно смотрит на них, затем со стоном кидает через голову подушку.

— Твой мозг не может убить даже тебя, — смеется Джастин.

— Его недостаточная смертоносность явно в нашу пользу, — с ухмылкой глядя на Джастина, замечает Дженсен.

Шито белыми нитками, но сработало. Он лучше обойдет молчанием поведение Джастина прошлым вечером, чем будет иметь дело со спором, который таится за всей этой дискуссией.

На несколько минут ситуация улучшается.

Ко времени их посадки в автобус Джастин снова не в настроении, и он ищет повод для ссоры с Дженсеном еще до того, как тот успевает выпить первую чашку кофе. Но и после выпитого кофе ситуация не становится лучше. Джастин злится на присутствие Джареда в номере прошлым вечером, и всё между ними так хрупко и резко, что острые края режут Дженсена прямо по сердцу. Он знает, что ранит Джастина так же сильно; видит это в каждой складке на его лице, слышит в каждом грубом слове. Но от этого ничуть не легче.

Как он может уладить всё с Джастином, если не получается уладить это в своей собственной голове?

URL