2015-05-24
377
Истории, подобные этой, случаются более чем часто.
Некоторые общины начинают действовать, заключив лишь устные соглашения, но... что делать, если люди запомнили их по-разному? Я могу помнить, что, согласно нашему соглашению о трудовых и финансовых вкладах, если случится роспуск общины и продажа принадлежащей ей земли, я получу компенсацию за реально проработанное в общине время в долларах, по рыночным расценкам. Но ты можешь помнить то же самое соглашение в том ключе, что я буду вправе получить только определенный процент от стоимости продаваемой недвижимости. Подобное расхождение в понимании может не причинять нам никаких проблем – до тех пор, пока мы не решим ликвидировать общину и продать общее имущество. Почему же тогда нормальные, соображающие люди вроде нас не догадались просто записать соглашение на бумагу?
Как бы это ни было прискорбно – ведь так просто предотвратить проблему! – многие формирующиеся общины спотыкаются и даже терпят крах только оттого, что их основатели с самого начала не записали своих соглашений. Месяцы и годы спустя, когда приходит время применять их, они начинают разбираться и видят, что помнят соглашения по-разному. К несчастью, даже совершенно бескорыстные и доброжелательные люди могут вспомнить один и тот же разговор или соглашение в таких разных деталях, что обоим может показаться, что вторая сторона пытается обмануть, злоупотребить или манипулировать ими. Это одна из наиболее распространенных и наиболее разрушительных «мин замедленного действия», приводящих к структурному конфликту.
Почему же тогда столь многие будущие общинники не записывают свои соглашения? Почему этот тип структурного конфликта случается так часто?
Я думаю, здесь дело в том, что многие идеалистически настроенные и стремящиеся к светлому будущему люди подсознательно считают, что единственная причина для того, чтобы записывать соглашения – это защититься от обмана со стороны контрагента[46]. А кто станет подозревать в обмане своих собратьев по сотворению более совершенного общества? Это невозможно представить, это невежливо, это как-то низменно! «Если я предложу записать все на бумагу и потребую его подписи, он, должно быть, подумает, что я жутко черствый и меркантильный человек!»
Поэтому люди, которым хочется, чтобы этот мир стал лучше – и которые стремятся сделать его лучше, - ощущают мучительную боль и неловкость, когда речь заходит о записи соглашений. Ведь это же тогда, по сути, означает, что я в глубине души не доверяю человеку и подозреваю его в чем-то? Разве не правильнее просто не подпускать к себе такие мысли?
Благожелательные люди подобного склада смогут избежать угрызений совести, если будут иметь в виду следующие три закономерности человеческой памяти:
1. Джек очень отчетливо помнит, что он имел в виду – о чем он думал и что живо представлял во время разговора, – но совершенно не помнит, какие конкретно слова он говорил. (Люди очень часто говорят не то, что имеют в виду – не из-за желания обмануть, но просто из-за недостаточно развитых речевых навыков.) Не зная, что именно Джек имел в виду, Джилл может вспомнить лишь слова, которые он сказал, а это совсем не то, что помнит он.
2. Джилл уверена, что она помнит, что именно сказал Джек, но в действительности в тот момент она не прислушивалась к его словам. Она была настолько увлечена своими мыслями по поводу предмета разговора, что увидела в его словах собственные мысли и образы. Но это совсем не то, что он на самом деле сказал. Он хорошо помнит, что он сказал - но никак не то, о чем думала Джилл в то время, как он это говорил!
3. Джек что-то сказал и, видя, что Джилл кивнула в знак согласия, он предполагает, что мысль, которую он намеревался передать, идентична той мысли, которая сформировалась в уме Джилл в результате его слов. Но в действительности Джилл интерпретировала то, что она услышала, совсем по-другому. И опять в результате оба помнят не одно и то же.
