Первая волна ликвидации безграмотности имела место в 20-е годы XX века. Надо было научить крестьян читать и писать – для работы в новых отраслях экономики. Ликбез, проведенный в сжатые сроки, позволил начать реализацию грандиозного плана электрификации – ГОЭЛРО и масштабного строительства новой промышленности. После программы ликвидации неграмотности жители советских республик в целом поняли новые правила игры, сильно отличающиеся от тех, что были прежде: сельская, аграрная экономика ушла в прошлое. Пришла экономика индустриальная. Но как основная /217/ сфера занятости людей индустриальная экономика рухнула к исходу того же века.
Сегодня мы вынуждены строить экономику постиндустриальную. С одной стороны, эта экономика основана на иных, чем прежде, отраслях: связи, туризме, торговле, высококачественном сельхозпроизводстве, услугах, ремесленных и малых промышленных производствах, транспортном транзите, на создании брендов и нематериальных активов. С другой стороны, требуется принять ситуацию, когда государство перестает обеспечивать людей и предлагает самостоятельно устраивать свою жизнь. В завершенном виде этой экономики еще нет, она только формируется. И процесс пошел – на наших глазах и с нашим участием.
|
|
Русское село, чтобы выжить, должно вписаться в этот процесс, а значит, измениться по сравнению с тем, чем оно было прежде. Для этого нужны знания о новой экономике, о самостоятельном деле – как начать бизнес и как построить экономически оправданную жизнь. Для этого нужны новые мысли, новые навыки, качества, новые компетенции. Их и передает соотечественникам Глеб Тюрин. Его ИОГИ успешно опробовал и внедрил в России социальные технологии, которые позволяют поддержать рост /218/ «человеческого потенциала» в тех слоях нашего общества, которые оказались на обочине жизни и экономики. Замечу отдельно – в юридическом формате ТОСов. В формате, установленном государственными законами. Лет пять назад о чем-то похожем нельзя было и мечтать.
Еще синхрон с ошевенского моста. И старушка, и внучки зачарованы доступным изложением Тюрина. Слушают, не расходятся. На горизонте появляется легкая тучка...
Вот это самоуправляющееся сообщество – мир... И мироздание, в котором они живут, – купол под небесами, в котором они находятся, – это мир. И состояние души, гармонии, не войны, благополучия – это тоже мир. И то, что это называется одним словом, – это не случайно. Это определенная жизненная модель. Это уклад, который тысячелетие держал Россию.
Мы эту модель можем вернуть в сегодняшнее пространство, расширить, поставить на какие-то более-менее надежные экономические рельсы, создать для этого политические условия, – надо сделать так, чтобы люди стали верить в то, что если они что-то делают и у них есть хороший результат, то они получат поддержку. Не потому, что они чьи-то родственники или часть какого-то «элитного» общества, а потому, что они – /219/ работают. Если такая модель будет поддерживаться, то мы можем поднять даже те территории, которые сегодня кажутся безнадежными...