Паутина вероятности 3 страница

— Тогда как же мы пройдём?… — Вступил Андрон.

— Как всегда налегке и очень быстро, а что самое главное: почти бесшумно — Юрис хохотнул в кулак. Латыш отлично знал мои приколы. Подобный приём мы уже применяли, правда, то было на учениях, но в результате я особо не сомневался: Амеры, по крайней мере эти, своих в беде не бросят. Сначала, пройдут наш с вами путь до завала, потом спустятся туда, где ещё не проверяли — дальше по течению канала на северо-восток, это будет на уровень ниже, чем то место где мы сейчас и ровно на столько же выше того места, куда мы идём. Базовый опорный пункт им придётся перенести, а мы просто пройдём к выходу, пока они ищут своих. Ведь наймиты думают, что тот тупик, где мы зарыли их приятелей, мы же и обвалили. Это заставит их искать обходной путь к заваленному проходу, а это можно сделать только спустившись на уровень ниже. Пусть ищут сектантов: насаженные на пику головы это их стиль. Тонкой работы от нас никто не ожидает. Это всё, выдвигаемся.

Спуск в полной темноте, да ещё и без использования ноктовизора — дело нелёгкое. Из всей группы только я и Норд имеем подготовку у такого рода фокусам. Случись чего, падать придётся метров пятьдесят с лишним, а удар о водную поверхность сулит множественные переломы. К тому же течение очень быстро унесёт тело дальше к горловине водозаборника, а это означает падение с ещё большей высоты и верную смерть. Воздух в лифтовой шахте насыщен влагой, дышать становится всё труднее, а комбез и РД напитываются влагой, становясь ещё на четверть тяжелее. Первым по стене спустился Юрис и, закрепив трос на одной из монтажных скоб, мигнул фонариком. Следом спустили Сажу и Михая. Предпоследним пошёл Николай: десантники, как я уже отмечал, вообще народ безбашенный, высота их не пугает в принципе. Поэтому молча и за два наших норматива, добрался до круглого, с выломанной решёткой проёма воздуховода, радиусом в полтора метра. Там вполне можно было довольно быстро передвигаться в полусогнутом положении. Как только пулемётчик оказался в трубе, латыш снова дал сигнал и я приступил к последнему этапу нашего отвлекающего манёвра. Подтащив обезглавленный труп к створу лифта, я просто сбросил тушку вниз, а потом очень быстро отвязал наш трос и как мог уничтожил следы нашего спуска. Дело осложнялось тем, что мне пришлось карабкаться по спирали шахты лифта, используя в качестве точек опоры монтажные скобы и скользкие выступы металлоконструкций и трещины в стенах. Этот акробатический этюд отнял ещё около часа…

Когда я уже поставил ногу на край трубы, наверху раздался грохот автоматной очереди. Потом я увидел отблески света испускаемого мощными фонарями. Шухер получился грандиозный, а стреляли уже в благополучно покинутом нами тоннеле. Должно быть у кого-то из наймитов сдали нервы и теперь янки будут палить в любую подозрительную тень. Быстро убравшись подальше от входа далее вглубь трубы, мы почти с комфортом разместились и стали ждать, прислушиваясь к довольно громким звукам издаваемым паникующими амерами. К чести американцев нужно сказать, что громкими звуки их поисковой деятельности были только для нас, в остальном, кроме автоматной очереди в самом начале, они вели себя очень профессионально. Один даже посветил фонарём в нашу трубу, но внутрь никто спускаться не стал. Разместились мы в коллекторе возухозаборника, напоминающем небольшую кубообразную комнату. Оттуда в северо-восточном, юго-западном и западном направлениях вели три ответвления. Разместив людей таким образом, чтобы держать под контролем все три выхода, дал команду на отдых, теперь нужно только подождать, пока амеры устанут и, пометавшись по горячему следу, приступят к методичному поэтапному поиску своих пропавших коллег.

Оставив Норда за старшего и убедившись, что всё штатно, решил сам заступить в караул, чтобы наблюдать за перемещениями противника и не прозевать того момента когда янки начнут поднимать аппаратуру наверх. Устроившись в десяти мерах от края возухозаборника, таким образом, чтобы был виден прямоугольный свор лифта того уровня, откуда амеры поднимались наверх, я приготовился к долгому ожиданию. Будучи спокойным по характеру человеком, никогда особо такими моментами не тяготился: по моему, следует всегда с пользой проводить отпущенное на вынужденное сидение на посту время. Я внимательно вспоминал всё, что удалось выудить из ПДА наёмников. Многое, конечно, было пошифровано и доступ к файлам командира поисковой группы был весьма ограниченным, однако удалось выяснить следующее: контактировали наймиты с неким Сивко, который оставил частоту для резервной связи с заказчиком. Это была уже зацепка. Сдавать контакт особистам из «Долга» пока не имело резона: следует попридержать эти сведенья для торга с Василем — кто его знает, какая услуга может понадобиться лично мне от особого отдела, может и уголовник, находящийся на связи с этими шустриками, на что-нибудь сгодится…

Вскоре всё стихло и теперь общим фоном шумел довольно быстрый водный поток внизу. Как я и предполагал, наёмники купились на уловку и стали искать обходной путь к заваленному рукаву тоннеля. Вернее, тому месту куда этот проход вёл. По моим прикидкам, затратят они на поиски часов пять-шесть и углубятся в юго-западном направлении километра на полтора. Как только этот рубеж будет пройден, они свернут опорный пункт и перенесут его ближе к проверенной, безопасной зоне. После чего, у нас будет около получаса, чтобы продвинуться к выходу, до которого было метров триста быстрым шагом. Думаю, что снаружи нас никто не ждёт: других подземных сооружений, согласно карте, в округе нет, поэтому от Выброса и мобильных патрулей сектантов лучше укрываться здесь. Хотя наличие вынесенного НП метрах в ста от точки входа я не исключаю. Наблюдателей могли оставить, это почти наверняка так. Но поскольку уровень опасности возрос, их могут с большей долей вероятности и отозвать с поверхности чтобы разместить пост ближе к выходу, но уже под землёй — это сыграет в нашу пользу.

Анализируя направление поиска, становилось очевидно: Боров или тот, кто стоит за ним, ищут возможности проникновения в исследовательский комплекс «Монолита». На карте уже были отмечены пять точек, где были засечены регулярные перемещения патрулей сектантов, что отражалось в пометках в левом нижнем углу плана. Наймиты искали обходной путь, по которому можно скрытно обойти посты и выйти в район третьего аванпоста «Монолита». Именно там в своё время было отмечено наибольшее число боестолкновений с рейдерами «свободных». Последние не щадили себя в попытках сначала прорваться, а затем и захватить хорошо укреплённый участок шоссе и часть плоскогорья, на юго-западе от Выжигателя. Но всё было напрасно: сектанты крепко засели и отдавать ничего не собирались. Сколько народу полегло и чьи головы потом гнили на арматуре перед первым аванпостом, думаю, руководство «Свободы» особо не волновало: любителей «вильного життя», всегда предостаточно.

Следовательно, цель у уголовной кодлы и одной из крупнейших группировок в Зоне, вполне себе общая. Что конкретно хотят получить и те, и другие догадаться не сложно. Думаю, что именно в том районе находятся лаборатории, где создали «девятку» и именно там изучают возможность взломать защиту самого Монолита. Последняя мысль заставила неожиданно тревожно оглянуться… Темнота… Потом пришла боль, жуткая и всеобъемлющая, пожирающая, кажется, самою душу… Всё закончилось также быстро, как и началось. Неожиданно сзади раздался спокойный, тихий шёпот:

— Нет спасения… Огонь вокруг… Огонь внутри… Камень поёт о боли, нет покоя, радость ушла… Яркий свет… Огонь вокруг!.. Огонь внутри!..

Моё тело буквально одеревенело, пошевелить я мог глазами и только. Но Дар не среагировал и остался чуть тёплым, как обычно, значит, угрозы нет. Пространство передо мной сгустилось, в бесформенную белёсую массу, не имеющую сходства ни с чем, что было известно об обитателях Зоны отчуждения. Облако не выказывало ни каких признаков агрессии. Видимо парализовало меня, защищаясь, не имея намеренья напасть, а боль была наведённой. Мне хотели дать понять, то, что чувствует это существо.

— Не бойся… — Шёпот тихий, как шелест ветра в дымоходе, казалось, шёл откуда-то сверху.

— Ладно. — Что ещё можно сказать говорящему сгустку протоплазмы, когда ты парализован, а всё тело жжёт как в адском пламени…

— Кровь… Много крови… Твоя тоже… Потеряешь много… Много приобретёшь и снова потеряешь… Ступающий в паутине… Путы крепки… Брат любителей живой крови… Ты сожжешь или поможешь потушить огонь?… — Голос затих и продолжил бормотать уже утвердительно и успокаиваясь, от чего слова его стали более разборчивы — Поможешь… Тоже заперт здесь… Покажу путь… Уходи… Пока не время для теней… Уходи…

— Я бы с радостью, да вот мешают. Как твоё имя? — Облако чуть колыхнулось. Пытаясь принять более вытянутую форму, похожую на туловище, руки и голову, но без левой ноги.

— Имя?… Давно без имени… Иван… Звали Иван… Давно… Помню. Настенька… Заплутал… Но тут знаю: те уйдут скоро… Помогу. Ты потушишь огонь, не дашь Поющему Камню умереть?

— Если смогу — Призрак отпустил меня, вернулась возможность двигаться, но я сидел спокойно, страха не было.

— Не знаешь… Ничего не знаешь… Время почти закончилось… Время почти ушло… Выбор… Как хорошо, когда есть Выбор… Ты будешь выбирать… Прошу за Тень, прошу за Беспокойных: когда будешь выбирать, подумай о нас, не дай умереть Камню. Путы крепки… Сможешь победить Ткачей?…

— Кто это такие?

— Ты видел однажды. Увидишь снова… Будет бой. — В голове всплыл образ тумбообразного существа, пытавшегося изжарить мне мозги.

— Не знаю, я всего лишь человек. Просто человек.

Облако дрогнуло и снова попыталось принять форму человеческой фигуры. Появились даже провалы глаз. Но образ всё равно был расплывчатым и ускользающим. Хотелось отвести глаза, голова начинала кружиться.

— Примешь бой, если придётся?… — В голосе призрака слышалось любопытство и… надежда.

— Да.

— Рви паутину… Ткачи не могут без неё… Силы уходят… Позову, когда можно будет идти. Огонь… Пойдёшь за огнём… Там свет… Не могу выйти на свет. Ты выйдешь. Рви паутину.

— Я буду биться.

— Прощай…

— Прощай. Мир тебе, Иван.

— Покой… Мне нужен покой… Устал… Прощай Ступающий в паутине…

Облако растаяло, как будто кто-то ластиком стёр его. Воздух и темнота снова стали обычными, будто бы ничего и не происходило. Я глянул на часы, прошло уже тридцать пять минут. Вдруг в проёме створа появилась фигура человека. Бросив на глаза ПНВ, я успел разглядеть, что это один из наймитов. В руках у него была всё та же «Nova», а ПНВ работал в активном режиме. Постояв немного и поглядев по сторонам, он подал рукой знак, кому-то у себя за спиной и скрылся в темноте, отступив куда-то влево от створок и скрывшись за углом. Чуть погодя, я увидел тонкий луч лазерной указки, протянувшийся ниточкой из глубины проёма, где скрылся человек. Луч был направлен под углом верх. Потом последовал слабый щелчок и шуршание материи, финишировавшее металлическим звяканьем металла о камень. Ребята готовили снасть для переправки оборудования. Всё пошло несколько быстрее, чем я ожидал. Постепенно трос превратился в целую сеть из канатов, по которым тяжёлые кофры с оборудованием неспешно двигались наверх. Отползая потихоньку назад, я вскоре оказался в коллекторе и знаками дал группе сигнал начать движение, следом за мной. Вид у бойцов был довольный. Сорок минут отдыха, даже в кромешной тьме, не снимая снаряги, это почти что по царски.

Через двадцать минут мы уже сидели в трубе, у самого её края, а я карабкался по стене, чтобы первым войти в тоннель покинутый наёмниками Борова. Проделать обратный путь до середины не составило большого труда, так как всё снаряжение я оставил в трубе, а из оружия при себе имелся только «Грач» и нож.

Броском преодолев нижнюю кромку створа, сразу метнулся в право и присев замер с пистолетом наготове. Тихо вроде и движения никакого… Пройдя чуть вперёд, я остановился: обдало волной огненного жара, а на уровне десяти сантиметров от пола вспыхнул крошечный огонёк. Призрак говорил, что нужно идти за огнём… Присмотревшись внимательнее, я понял почему. На стенах и полу, в определённом порядке стояли растяжки. А через десять метров я увидел и амеровские «клейморы» с инфрадатчиками. Но огонёк уверено плыл впереди, как бы отмечая путь и возвращаясь, если я задерживался. Тоннель был прямым и заканчивался обычной лестницей в три пролёта, ведущей вверх в просторную прямоугольную комнату. За ней был ещё один узкий коридор и «стакан» колодца, аккуратно прикрытый тяжёлой крышкой со штурвальным запором. Взобравшись по скобам до люка и проверив его на всякий случай на сюрпризы, я осторожно приоткрыл крышку, казавшуюся довольно тяжёлой. Тусклый свет полуденного закрытого облаками солнца был за узкой кромкой ржавого железного колпака. Путь на верх был найден.

Вернувшись обратно по схеме, подсказанной огоньком, закрепил и бросил вниз витой шнур страховки. Норд бесшумно его подхватил, и мы благополучно переправились наверх.

— Все идём за мной след в след, наши коллеги оставили нам пару гостинцев, но я знаю как их обойти. Сажа, ты будь особенно осторожен. Андрон, присматривай за нашим гостем. Начали движение, вперёд…

Была пара тревожных моментов. Коля и Андрон чуть не похоронили нас всех, а с последнего даже пришлось по миллиметру стягивать проволоку растяжки, которую молодой сталкер почти вытянул на себя. Наконец мы выбрались к люку и тут я почувствовал, почти физически, как волна всеобщего облегчения пробежала по ряду моих усталых артельщиков. Это было не правильно.

— Всем собраться! — Сказал это не громко, но со значением, чтобы все прочувствовали важность момента — Мы ещё не выбрались, наверху может быть даже опаснее, чем здесь. Сейчас Норд поднимется первым и разведает обстановку. Без его сигнала никто никуда не идёт. Все поняли?

Возражений не последовало, а Юрис молча собирал свой винтарь и когда, уже дослав патрон посмотрел на меня из под маски, я увидел, что снайперу весело. Намечается охота, латыш никогда особо не любил подземелья. Поэтому задание было ему практически по кайфу.

Я настроился на восприятие, хоть это и было тяжко, после долгого рывка по канализации. Нет… Ничего подозрительного, но это мало что даёт. Норду я доверял, поэтому решил положиться на его чутьё. Так прошло около часа, пока, наконец, люк не открылся и Юрис не показал кулак с отогнутым вверх большим пальцем. Всё было чисто.

Один за другим мои бойцы и заложник поднялись вверх по скобам. Я задержался, подумав, что призрак вернётся и ещё минут пять всматривался в темноту лестничного проёма… Ничего не произошло. Видимо Иван сказал и сделал всё, что должен был сделать и попросил то, о чём хотел. Я тоже поднялся наверх, чуть прикрывая глаза. Свежий, холодный осенний ветер горчил и пах дождём, по левую руку тянулась полоса деревьев грязно-рыжего цвета. Мы вышли у Ржавого леса… Что же, это не так уж и плохо, хоть и придётся давать крюк километров в пятнадцать — двадцать пять, чтобы обойти его стороной. У люка лежало два свежих трупа. Норд показал на аккуратно свёрнутые шеи у обоих. Кто бы это не сделал, жертвы даже не успели ничего сообразить: оружие, лежавшее рядом, даже не воняло, им не успели воспользоваться.

— Ты их?

— Не-а. Так и было уже, кто-то полчаса назад тут побывал. Следов никаких. Я помыкался и позвал вас, вроде чисто пока.

— Расслабься по поводу этих — Я ткнул носом берца в висок крайнего лежавшего ближе ко мне покойника — Тот, кто это сделал, просто оказал нам услугу. Вон «карусель» возле пня крутится. Покидайте их с Колей туда. Обшмонай десантуру, перед тем как в базу придём: как бы он с трупов чего приметного не поднял на память. А я пока маршрут тянуть буду. Всё, в темпе вальса, Юрис. А то и так задержались мы тут. Место уж больно мне не по душе.

Когда работа была закончена, мы колонной по одному двинули в сторону базы «Долга». Беспокоило меня только то обстоятельство, как бы местные не наложили лапу на башню ввиду нашего долгого отсутствия. Но до неё ещё следовало добраться, дорога пролегала по малохоженным местам, поскольку мы вышли почти под носом у сектантов «Монолита».

Сюрпризов от данной местности я ожидал не напрасно: сектанты мало кого подпускали к своим владениям ближе, чем на пару километров, а мы вышли на поверхность в непосредственной близости от маршрутов их патрулей. Не зная их расписания, сил и средств охраны границы территории этого агрессивного клана, мы рискуем быть очень быстро обнаруженными. И самое меньшее что нас ожидает — просто вытеснение на спорные земли северо-восточных пустошей, но если сектанты поймут, откуда мы только что выбрались, могут поступить и более радикально. Положение наше осложнялось странным поведением маршрутизатора, который отказывался определять наше текущее местоположение и не показывал карты местности как таковой: мы находились в зоне «белого шума». Сектанты тут были не при делах: некоторые области Зоны отчуждения нанесению на карты не поддавались и то появлялись на маршрутах на месяц или год, а то исчезали на вторые сутки вместе с теми, кто имел неосторожность идти по «блуждающей земле» в тот момент. Явление это описано, но изучению не подвергалось, так как никто из исследователей ничего толком понять не мог: свои необычные свойства кочующие острова проявляли только в момент появления-исчезновения.

Задача передо мной стояла совсем не простая: если принять направление на северо-восток, то как минимум попадём в зону действия Выжигателя. Что бы там не говорил Шухов про безвредность для простых смертных, думаю, проверять это на себе не стоило. С другой стороны нас поджидали патрули сектантов, отличающиеся высокой выучкой и многочисленностью. Лес на северо-западе и юго-востоке кишел агрессивной живностью, которая ещё до наступления темноты схарчит наш небольшой отряд и не подавится, как только мы углубимся достаточно сильно. И для того чтобы пройти, оставалась узкая полоска между Ржавым лесом и северо-восточными пустошами, но теперь на месте относительно безопасного коридора образовалось таинственное и от того ещё более мне ненавистное НЕЧТО. Появление этой «блуждающей земли» было непредвиденной случайностью — «джокером» в рукаве Судьбы.

Были зафиксированы случаи прохождения сталкерских команд через такие вот аномальные зоны и зачастую о том, что были на волоске от гибели, люди узнавали уже спустя какое-то время. Иными словами, место было как место. До тех самых пор пока не срабатывал лишённый логики, на взгляд людей, механизм, запускающий процесс перемещения куска земли не пойми куда. Глюки маршрутизатора — вот один из двух наиболее часто упоминаемых признаков существования таких зон «белого шума». Ещё отмечалось то обстоятельство, что иногда искажается перспектива обзора, и некоторые далеко стоящие объекты вдруг становятся видны невооружённым глазом.

И сейчас вставал совершенно законный вопрос — насколько велики запасы моей удачи, как командира. Не приведёт ли моё решение к гибели доверяющих мне больше чем себе самим парней… Как только ты из простого, тыкающегося носом во все косяки новичка, превращаешься в командира отделения и выше, этот вопрос становится главным на всё то время, пока случается планировать разного рода акции и отдавать приказы. Если всё рассчитано верно — идёшь дальше; если погибает доверившийся тебе боец или даже его просто зацепит, то чувство вины навсегда останется с тобой. Пусть в конце концов выясниться, что вина лежит где-то за пределами твоей компетенции: мало ли что может произойти случайно. Но всегда, если ты действительно выбрал путь командира, вождя, есть чёткое понимание главного принципа подобных отношений — вина за промах, это всегда вина командира, как слава и победные лавры тоже целиком принадлежат ему же, в случае если всё прошло как надо, и ни один солдат не пострадал.

Чтобы не возникло сложностей в дальнейшем, я отдал приказ остановиться и построил отряд для того, чтобы прояснить сложившуюся обстановку. Само собой выкрутасов и демократии в рейде быть не может, однако донести до бойцов все нюансы сложившегося положения будет самым верным способом добиться наибыстрейшего и чёткого исполнения приказов, потому что особого выбора у них и так нет…

Когда я говорю «построил», нужно заметить, что это образное выражение: представьте себе поросшую сухостоем холмистую равнину, где слева высится массив рыжего, дремучего леса, а кругом шныряет масса мелкого и среднего зверья вперемешку с агрессивно настроенными людьми, пусть и вне зоны прямой видимости, но ведь всё относительно, верно? Построение выражалось в том, что мы укрылись у подножия небольшого холма, выставив дозорных. На эту роль я отрядил самых надёжных людей: Норда с Андроном. Первому ничего объяснять было не нужно, за годы службы латыш научился безоговорочно доверять мне, когда дело касалось руководства, а молодой сталкер просто слепо уверовал в мою непогрешимость в силу опять же от части своего возраста, этот пойдёт за мной хоть куда вообще не задавая вопросов. Прозрение придёт месяца через три, когда его собственный опыт состыкуется с полученными в ходе общения со мной знаниями. Вот тогда можно будет почти на равных допускать парня к обсуждению манёвров и способов решения тех или иных задач. Пока же, вполне хватало первоначального капитала доверия с его стороны.

Остальных же я собрал в круг и тихим шёпотом стал излагать свои соображения по поводу сложившейся обстановки. Орать или вообще разговаривать во время рейда без крайней нужды не стоит: часто человеческая речь — это нарушение естественного фона, она разносится иногда на десятки метров вокруг. Не хуже громкого гудка автомобиля или, скорее, парохода сообщит тому, кто ищет, где находится добыча. Я всегда начинал жутко веселиться, когда в книжках и многих кинофильмах сильно «специальные» люди, громко, практически в полный голос разглагольствуя, шли по потенциально опасной земле. Но преследующие их враги тоже умом и выучкой не отличались, поэтому «спецы» благополучно делали то, что положено по сюжету, а я получал несколько весёлых минут и непонимающие взгляды соседей по ряду (если дело было в кинотеатре), или напарников по смене (если дело было на дежурстве)…

— Отряд, слушаем внимательно. Положение наше лучше не стало, но выбраться всё ещё есть неплохие шансы. Место, конечно, гиблое, но из трёх зол это самое спокойное и возможно самое незлобивое. Чётко и быстро исполняем приказы, особо не дёргаемся, тогда выйдем к базе «Долга» уже через двое суток. Сейчас идём быстро, останавливаться будем только на пятиминутки…

Обрисовав сложившуюся ситуацию и не получив сколько-нибудь серьёзных возражений, мы снова двинулись по ранее проложенному маршруту, сохраняя в качестве ориентиров вершину одинокой мусорной горы на севере, а так же шпиль надстройки Выжигателя (его сейчас тоже было видно невооружённым глазом) на юго-западе. Гора располагалась посередине Свалки и была достаточно хорошо видна, хотя по прямой до неё было двое суток ходу. Если ничто не задержит нашего продвижения по кочующей земле, то выйти в обозначенные и относительно безопасные места мы сможем уже через шестнадцать — восемнадцать часов.

Сама местность не вызывала опасений при визуальном осмотре: радиоактивный фон был в пределах нормы, аномальная активность тоже. Глюки маршрутизатора в таком странном месте как Зона, вообще чем-то неординарным назвать нельзя, тем более, что местная система позиционирования — штука крайне ненадёжная. Но именно на такие вот странности и следует обращать внимание, если вокруг всё зыбко и малопредсказуемо. Любое отклонение от нормы можно считать предупреждением, тем более, что кроме интуиции вообще никаким приборам доверять не следует. Машины видят и чувствуют только то, что их научили видеть и чувствовать, человек же почти всегда сможет машину переиграть, если дело касается таких тонких материй как провИдение.

Участок «кочующей земли» был широкой, километров пятнадцать по фронту, полосой земли и, судя по показаниям дальномера — глубиной до семидесяти километров, что и было странно. Такие расстояния для местных условий это уже предел. А визуально, местность ни чем не выделялась на фоне окружающего нас ландшафта: те же плоские холмы, стоящие группами и по одному, те же заросли колючего шиповника и полуметровый сухостой. Я ещё раз внимательно оглядел местность в оптику и, зачехлив верного «немца», убрал его в карман разгрузки. Потом ещё внимательнее, осмотрелся по секторам: иногда глазами углядишь то, что пропустишь оптикой. Но буквально ничего подозрительного или настораживающего не обнаружилось. Жестом подозвав Норда, тихо стал его инструктировать:

— Юрис, дело наше — дрянь. Ничерта не чувствую, но западло прямо-таки и сидит за левым плечом. Идти вперёд необходимо: другой дороги нет, люди устали и долгого боя с такой слабо слаженной группой и «грузом» на шее, нам не выдержать. Поэтому слушай, как мы поступим. Ты идёшь замыкающим и постоянно рубишь фишку, молодой так и остаётся в няньках с «грузом», Коля помогает раненому, страхует его. Я же отхожу метров на тридцать вперёд. Постоянно держи меня в поле зрения, если что не так, приказываю — Это слово я выделил особо и несмотря на протестующий огонёк в глазах друга, повторил ещё раз — Слышь, «соколиный глаз»? Приказываю, повернуть к пустошам и попробовать пробиться уже без меня. Задачу нужно выполнить, заложника передать алхимикам с рук на руки. Всё понятно?

— Есть, пробовать пробиться без тебя — Слова с трудом падали с губ латыша, обретя свинцовую тяжесть.

— Отлично, брат. Следите за сигналами, так и пойдём вперёд, пока не выйдем из этой «лапуты»[8]недоразвитой. Тоже мне — летающий остров… Ну, двинули помолясь.

Тронув тангенту общей связи, обратился уже ко всем артельщикам:

— Всем занять места в колонне, принять стимуляторы. Не покидать места в строю. Без приказа огня не открывать. Приём.

Все поочерёдно доложили о принятии приказа к исполнению. Будничная, штатная процедура внушила бойцам уверенность: их командир знает, что делает. Это-то мне и нужно. Малейшая тень сомнения и вся хрупкая конструкция полетит к чертям…

Обойдя колонну справа. Я занял место в тридцати метрах впереди и осторожной рысью задал темп движения основной группе. Какая бы опасность не таилась вокруг, самым главным нашим врагом как всегда было время.

Первый десяток километров дался довольно легко. Редкие аномалии оставляли достаточно места для манёвра и мы пробежали «десятку» за два с половиной часа, что весьма неплохо. Но вот на пятнадцатом километре начались сложности: неожиданно, стало трудно идти, как будто сила тяжести на порядок возросла. Темп чуть пришлось снизить, к тому же странный, белёсый туман стал наползать с севера, сузив обзорную дальность до пяти километров. Пришлось сократить дистанцию между мной и ядром группы, чтобы не потеряться в сложившейся обстановке. Вдруг, по правому флангу всплыла необычная роща искореженных Выбросом высоких тополей. Деревья были посажены в два ряда, образуя подобие аллеи, тянущейся почти строго на юг, чуть отклоняясь через три километра на юго-восток, что было не смертельно. Дав команду о смене направления, я вошёл в аллею первым. Так мы прошли около четырёхсот метров, пока не пришлось сделать вынужденную остановку — людям требовался отдых, хотя местность и не располагала особо рассиживаться. Ощущения какой-то зыбкости, искусственности, окружающего нас места не покидало ни на секунду. Когда приходит пора идти дальше, обычно бойцы с неохотой встают, с трудом принимая необходимость того факта, что надо продолжать забег. Но только не в этот раз: даже раненый подрывник вскочил и занял своё место в строю едва ли не первым. Странности «кочующей земли» достали всех, появился страх, люди стали нервно оглядываться по сторонам, только Норд и как ни странно Сажа, вели себя спокойно. Последний даже оживился, всё время порываясь рассмотреть кажущиеся любопытным только ему одному местные кусты и деревья.

Один раз Сажа вырвался от пытавшегося его удержать Андрона и чуть было не погиб, пытаясь взять в руки некий артефакт, напоминающий морского ежа, только созданного из чего-то на вид похожего на алмаз. Эта штука висела в полуметре над землёй, возле странного фиолетового пятна на почве, на самой границе зарослей густого кустарника находившегося в пятнадцати метрах от маршрута группы. Латышу и молодому сталкеру удалось оттащить упирающегося алхимика прочь, хотя тот и уверял, что опасности не чувствует. Не будь у меня так мало людей, этот малохольный краевед провёл бы всю дорогу до базы связанным и с кляпом во рту. То, что ему кажется, что опасности нет, ещё не означает, что это действительно так и есть. Мы даже чуть замедлили тем движения, потому что лично пришлось вправлять краеведу мозги:

— Да уверяю вас, опасности никакой не было: артефакт можно было взять в руки.

— Вам раньше приходилось видеть такие предметы?

— Нет, но…

— Вы можете гарантировать, что контейнер сможет нейтрализовать возможные воздействия данного артефакта на моих людей?

— Нет, но это вряд ли будет что-то очень опасное. Я…

— Вы будете этим заниматься в своё личное время и отдельно от моих людей. Любая неизвестная безделушка здесь, это почти наверняка подвох. Не гоните волну, пока стоите по горло в дерьме, уважаемый. В следующий раз просто пристрелю и принесу вашим собратьям только какую-либо часть вашего бесценного тела, как доказательство. А остальное брошу рядом с этим образчиком местного колорита.

— Но…

— Возражения не принимаются, займите своё место в строю и больше его не покидайте без разрешения. Это понятно?

— Да — В голосе Сажи слышалось только сожаление по поводу моего крайнего невежества и никакой обиды. Похоже, что эмоции и мотивы людей его вообще мало интересовали — Но повторяю, опасности не было.