2015-06-10
425
Bergmann, M. (1987) The Anatomy of Loving: The Story of Man's Guest to Know What Love is. New York: Columbia University Press.
Bruch, H. (1978)The Golden Cage: The Enigma of Anorexia Nervosa. Cambridge. Mass. Harvard University Press.
Freud, S. (1967). On Narcissism: An Introduction. London SE, XIV, 75 – 76.
Fairbairn, R. (1952) Collected Papers. London: Hogarth Press.
Gabbard, G. (1994) Psychodynamic Psychiatry in Clinical Practice/ the DSM – IV Edition American Psychiatric Press Inc., Washington, DC.
Gabbard, G. (1996) Psychodynamic Psychiatry in Clinical Practice. Washington: American Psychiatric Press.
Goldberg,A. (1990) Disorders of Continuity. Psychoanalytic Psychology, 7,13-28.
Holmes, J. (2002) Narcissism. In: On a Darkling Plain., Cambridge: Icon Books. 173-203.
Jones, E. (1913) The God Complex: The Belief that One is God, and the Resulting Character Traits. In Essays in Applied Psycho – Analysis Vol. 2, London, Hogarth Press, 1951.
Kernberg, O. (1967) Borderline Personality Organization. Journal of the American Psychoanalysis Association 15, 641 – 685.
Kernberg,O. (1975) Borderline Conditions and Pathological Narcissism. New York: New York Universities Press.
Kernberg,O. (1976) Object Relations Theory and Clinical Psychoanalysis. New York: Aronson.
Kernberg,O. (1984) Severe Personality Disorders: Psychotherapeutic Strategies. New Haven: Yale University Press.
Kernberg,O. (1989) An Ego Psychology Object Relations Theory of the Structure and Treatment of Pathologic Narcissism. An Overview. Psychiatric Clinics of North America, 12,723-729.
Kernberg,O. (1991) Aggression and Love in the Relationship of the Couple. Journal of the American Psychoanalytical Association, 39,45-70.
Klein, M. ([1945] 1975) The Oedipus Complex in the Light of Early Anxieties. In Live, Guilt and Reparation and Other Works (1921-1945). London: Hogarth Press, 370-479.
Klein, M. (1952) Some Theoretical Conclusions Regarding the Emotional Life of the Infant. In Developments, 2., 206.
Kohut,H., Seitz,P. (1963) Three Self Psychologies- or One? In: Goldberg,A (ed.) The Evolution of Self Psychology: Progress in Self Psychology.v.7. Hillsdale, N.Y.: Analytic Press.p.20.
Kohut, H. (1971) The Analysis of the Self: a Systematic Approach to the Psychoanalytic Treatment of the Narcissistic Personality Disorders. New York: International Universities Press.
Kohut, H. (1971) The Psychology of the Self. New York: International Universities Press.
Kohut, H. (1973) Narcissismus – Eine Theorie der Psychoanalytischen Behandlung Narcissistischer Personlichkeitsstorungen. Frankfurt: Suhrkamp.
Kohut,H. (1984) How Does Analysis Cure? (Goldberg, A., Stepansky,P., Eds.) Chicago: University of Chicago Press.
Koenigsberg, H., Kernberg, O., Stone, M., Appelbenm, A., Yeomans, F., Diamond, D. (2000) Borderline Patients: Extanding the Limits of Treatability New York, Basic Books.
Laplanche, J., Pontalis, J-B. (1988) The Language of Psychoanalysis. London: Karnac Books.
Lash, C. (1979) The Culture of Narcissism. New York. Doubleday.
Lowen,A. (1985) Narcissism. Denial of the True Self. New York. Collier Books.
Meares, R., Hobson,R. (1977) The Persecutory Therapist In: British Journal of Medical Psychology. v.50, 349-359.
McWilliams, N., Lependorf, S. (1990) Narcissistic Pathology of Everyday Life: The Denial of Remorse and Gratitude. Journal of Contemporary Psychoanalysis, 26,430-451.
McWilliams, N. (1990) Psychoanalytic Diagnosis. New York, London: Guilford Press.
Millon, T., Grossman, S. (2004) Psychopathologic Assesment Can Usefully Inform Therapy: a View from the Study of Personality. In J. Magnavita (Ed) Handbook of Personality Disorders. Hoboken, NY., Wiley, 24 – 55.
Mollon, P. (1993) The Fragile Self. London: Whurr.
Mollon, Ph. (2002) The Unconscious. In: On a Darkling Plain. I. Ward (ed.) Duxford. Cambridge, 33.
Plakun, E. (Ed.), 1990. New Perspectives on Narcissism. Washington, DC.: American Psychiatric Press.
Reich, W. (1933) In Reich (1945) Character Analysis (3ed ed.) New York, Noonday Press.
Rosenfeld, H. (1965) Psychotic States: A Psycho-Analytic Approach. New York: International Universities Press.
Rycroft,C. (1972) Critical Dictionary of Psychoanalysis. London: Penguin.
Rubin, Th. (1981) Goodbye to Death and Celebrations of Life. Event,v.2.№ 1,p.64.
Schafer,R. (2003) Bad Feelings. New York. Other Press.
Stern, D (1985) The Interpersonal World of the Infant. New York: Basic Books.
Stone, M. (1972) Treating the Wealthy and Their Children. International Journal of Child Psychotherapy. 1, 15 – 46.
Stone, E. (1988) American Glossary. Washington American Psychiatric Press.
Symmington, N. (1993) Emotion and Spirit. London: Karnac.
Winnicot, D. (1958) Through Paediatries to Psychoanalysis. London: Hogarth.
Winnicott, D. (1958) The Capacity To Be Alone. In The Naturational Process and the Facilitating Environment. New York: International Universities Press.
Winnicot, D. (1960) Ego Distortion in Terms of True and False Self. London: Hogarth.
Winnicott, D. (1962) Ego Integration in Child Development. In The Maturational Processes and the Facilitating Environment. New York: International Universities Press: 56-63.
Winnicot, D. (1971) Playing and Reality. Middlesex: Penguin.
Winnicott, D. (1993) "Communicating and Not Communicating Leading to a Study of Certain Opposites". In the Naturational Process and the Facilitating Environment. New York: International Universities Press.
ГИСТРИОНИЧЕСКОЕ
ЛИЧНОСТНОЕ РАССТРОЙСТВО
Слово "гистрионический" происходит от латинского "histrio", в свою очередь заимствованного из этруского термина "актер на сцене". Таким образом, "гистрионический" обозначает театральный, сверхэмоциональный и, в отличие от термина "истерический" (от слова hysterus – матка), не подчеркивает гендерную предпочтительность. ["Истерия" была широко распространенным диагнозом в конце XIX и начале XX века, преимущественно у женщин. Elaine Schwalter (1987) указывает, что в то же время "истерия" стала преобладающим дискриминирующим термином, употребляющимся с целью подчеркнуть, что "сумаcшествие присуще женщинам"].
Термин "гистрионический" выступает как замена термина "истерический", в связи с тем, что последний получил бытовое распространение, оскорбительное для пациента. Понятие "гистрионический" употребляется в двух смыслах. С одной стороны, это характеристика каких-то состояний, которые могут проявляться кратковременно в виде различных гистрионических, истерических признаков или симптомов. С другой, – это состояние (личностное расстройство), которое представляет собой определенную организацию личности. В классификации DSM-IV выделяется ряд признаков, характерных для гистрионического личностного расстройства (ГЛР), кроме того, обращается внимание на не относящиеся к этому расстройству психические нарушения конверсионного и диссоциативного характера. Значимость такого выделения чрезвычайно важна, потому что часто в случае диагностики конверсионного расстройства, делается заключение, что этот пациент относится к гистрионической (истерической) личности, что не является правильным. Эти состояния могут сочетаться, а могут и нет. То же самое относится к диссоциации.
Гистрионическим личностям присущи чрезмерная эксцессивная эмоциональность и поиск внимания. Выделяется ряд признаков, четырех из которых достаточно для клинической диагностики гистрионического личностного расстройства:
1. Лица с гистрионической организацией личности постоянно ищут и требуют от окружающих положительной оценки (одобрения, подтверждения правильности своих действий, своих качеств). Поиск положительных подкреплений объясняется тем, что в ситуациях общения эти люди стараются стянуть на себя внимание окружающих. Например, более громко, чем другие разговаривают, громко смеются, что-то восклицают, хохочут и др. Если их действия не вызывают ответной реакции, могут "выкинуть еще какой-нибудь номер", что-нибудь разбить и пр. с целью любой ценой сконцентрировать внимание на себе. Главное – не оказаться в одиночестве. Им важно, чтобы рядом с ними кто-то был, слушал только их, проявлял в их адрес знаки расположения.
2. Они неадекватно сексуально соблазнительны в поведении, одежде, внешнем виде, во всем, что не может не остаться без внимания окружающих. Даже, если то, что они делают, не соотносится с общепринятыми нормами и правилами и является вызовом, это не меняет их планов.
3. Чрезвычайная концентрированность на собственной физической привлекательности. Даже в момент расслабленного состояния, они не перестают думать об этом. Эта сверхдоминантная идея занимает все их время. Поэтому они так болезненно реагируют на критические замечания в адрес своего внешнего вида.
4. Неадекватное, преувеличенное выражение эмоций. При встрече с малознакомыми людьми они могут обниматься с ними так, как будто давно их знают; проявляют эмоции радости по совершенно незначительному поводу. Таким же образом выражаются отрицательные эмоции. Они плачут, всхлипывают, заламывают руки по различным мелким, сентиментальным случаям и событиям, безудержно рыдают. Состояния эти, обычно, кратковременны и довольно быстро сменяются другими, во время которых они приходят в себя и ведут себя таким образом, как будто ничего не происходило. Отрицательное состояние может смениться противоположным. Это создает впечатление неискренности, игры, ролевого поведения.
5. Они чувствуют себя крайне дискомфортно во всех ситуациях, в которых не являются центром внимания. С целью изменения расстановки сил, могут вести себя вызывающе, устраивать конфликты, "сцены" и т.д.
6. Проявляют внезапное изменение эмоциональных выражений. В отличие от пограничных личностей, лица с гистрионическим личностным расстройством в эмоциональных выражениях демонстрируют "плоскость" и отсутствие глубины эмоций.
7. Они очень эгоцентричны, действуют по принципу немедленной сатисфакции желаемого со стремлением тут же получить то, что хотят. Им трудно ждать, проявлять терпение, отложить удовлетворение своих желаний. Они не толерантны к затруднениям. В отличие от пограничных лиц, во время импульсивности, не совершают опасных для своей жизни и жизни окружающих поступков.
8. Их речевая продукция чрезвычайно импрессионистична. В употребляемых речевых оборотах отсутствуют конкретные детали, четкая специфика происходящего, они ограничиваются поверхностными характеристиками, например: "Я познакомилась с Вашей родственницей, она произвела на меня такое необычное, огромное впечатление! Это прекрасный человек!"; "Вы видели его последний фильм? Как Вам понравился актер? Неправда ли, он великолепен?".
К вышеперечисленным признакам, которые характеризуют гистрионическое личностное расстройство, согласно классификации DSM-IV, можно добавить следующее. Гистрионически организованные лица гиперсенситивны и проявляют социофилию (стремление к социальному общению), в отличие от более избирательных в общении пограничных и нарцисстических лиц.
Millon (1990) анализирует основную особенность ГЛР, называемую им "гистрионическим стилем", проявляющуюся в различных Self-объектных отношениях. Автор описывает пациентов с ГЛР как эмоциональных, но поверхностных в межличностных контактах, разъединенных в "морфологической организации": использующих диссоциативные механизмы психологической защиты. [Под "разъединенностью Millon имеет ввиду "психическую организацию, в которой процессы внутренней регуляции и контроля рассеяны и плохо интегрированны" (с.364)].
Эти лица "неустойчиво" когнитивны, не склонны опираться на когнитивные функции в их отношениях с другими людьми, с реальностью в целом. Millon подчеркивает также такие черты, как поиск острых ощущений ("аффектируемость"), склонность к флирту, гедонистичность и слабо представленное стремление к самоанализу. Пациенты с ГЛР "неметодичны", непунктуальны; они плохо справляются с рядом "взрослых" обязанностей, касающихся учета, контроля за расходованием денег, планирования и т.д.
Диссоциативные защиты включают использование "очаровывающего" поведения, создание привлекательного фасада для обезоруживания людей, критикующих их или потенциально в этом отношении опасных. У них хорошо развит навык отвлекать себя от неприятных эмоций в связи с конфликтами, трудными для разрешения ситуациями, неудачами, психическими травмами. Наряду с диссоциацией, для блокирования осознания неприемлемых желаний используется репрессия.
Easser и Lesser (1989) на основании опыта психотерапии пациентов с ГЛР предостерегают от опасности для терапевта попасть в "нежную ловушку", которую эти лица часто конструируют, проявляя различные варианты сочетанного со страхом кокетливого сексуализированного поведения. Fenichel (1945), касаясь этой стороны вопроса, говорил о "псевдогиперсексуальности". В структуре последней присутствует супрессированная (подавленная на сознательном уровне) сексуальность, которая возникает в слегка замаскированной форме в виде кокетства, и быстро преходящего, но интенсивного энтузиазма. Уход от реальности в мир фантазий также связан с этим феноменом, что может приводить к созданию и развитию пациентками/пациентами "внутреннего мира" со сложными динамическими переживаниями. Эмоции в таких случаях не фиксируются первично на объектах/событиях внешней реальности (или диссоциируются от нее), а "обслуживают" внутренние сценарии.
Пациенты с ГЛР обычно сохраняют детский Self-имидж, со свойственным ребенку очарованием и неопытностью, что может помочь им завоевать симпатии значимых людей. Многие пациенты воспитывались в семьях, где родители, очевидно, неосознанно создавали ситуации "двойной связки" Bateson`а в вопросах сексуальной тематики. Один или оба родителя говорили о сексе как о чем-то грязном и неприемлемом, но в то же время вели себя так, как-будто это явление очень возбуждающе и желаемо. Такая позиция отражает имитированную вынуждаемость или одолжаемость вступления в сексуальные отношения как результат настойчивости партнера/партнерши при сохранении исходной позиции нежелания, скрываемых за поверхностным флиртом, холодности и эмоционального неучастия. Секс разрешается при условии его диссоциации от Self`а.
Easser и Lesser считают, что "интенсификация и преувеличенное выражение эмоций могут быть использованы в качестве психологической защиты против когнитивного распознавания внутренних конфликтов.
Поведение лиц с гистрионическим расстройством, очевидно, во многом связано с характером парентинга (родительского воспитания). Так, например, свойственная пациентам с ГЛР эмоциональность и стремление быть соблазнительными непосредственно отражают поведение родителей, когда в отношениях между отцами и дочерьми позволено проявлять свои эмоции значительно в большей степени, чем в отношениях с мальчиками. Стремление акцентуировать свою привлекательность во взрослом возрасте у женщин с ГЛР является в этом контексте выражением бессознательного желания воссоздать комфортную прежнюю детско-подростковую ситуацию отношений в семье.
Stone (1993), изучая смешанные варианты ГЛР, пришел к заключению, что зависимые и мазохистские черты достаточно часто сопровождают ГЛР. Сочетание признаков ГЛР, зависимых и мазохистских черт не является случайным, и отражает наличие объединяющего их радикала – стремления играть роль зависимого и/или страдающего ребенка (в последнем варианте страдание является "платой" за запрещенное сексуальное удовольствие) и делать себя более привлекательными для присутствующего в воображении сильного "спасителя". Пациенты с ГЛР обычно обнаруживают экстравертивные черты поведения в поиске острых ощущений. В то же время среди индивидуумов, приближающихся к пограничному уровню расстройств, наблюдались черты внешней стеснительности и избегания. Stone выделяет синдром "истерической дисфории" у пациентов со смешанной формой личностного расстройства, в котором присутствуют черты ГЛР, ПЛР и депрессивного личностного расстройства.
Относительно редко встречаются случаи сочетания гистрионических и шизоидных черт. Stone описывает пациентку, которая в детстве находилась в инцестуозных отношениях с отцом и матерью. Пациентка во взрослом возрасте представляла любовную смесь соблазнительности, гиперсексуальности, эксцентричности, подозрительности, странной, но впечатляющей речи и магического мышления.
Большинство пациентов, описанных Helene Deutsch (1942) под термином "личность как-будто", с точки зрения сегодняшней оценки, обнаруживают преимущественно гистрионические черты, при одновременном наличии нарцисстических характеристик. Эти лица воспитывались, как правило, в состоятельных семьях, в которых они не находились в центре родительского внимания. Основной акцент в воспитании делался на внешней презентации, необходимости всегда производить хорошее впечатление на окружающих, соблюдать "хорошую форму". Моральные качества, самодисциплина не принимались во внимание. Это приводило к тому, что дети ощущали недостаточность связи с родителями. Они были предоставлены своим желаниям, которые не контролировались родителями. В результате воспитывались личности "как-будто" с тенденцией вступать в кратковременные интенсивные любовные связи с частой сменой партнеров, приспосабливаясь к вкусам и системам ценностей последних, в надежде таким образом вызвать сильную эмоциональную привязанность к себе.
С этим связано само качество "как-будто", т.е. как-будто их личности находятся в гармонии с человеком, в котором они отчаянно нуждаются.
Deutsch (1943) подчеркивает, что для личности "как-будто" характерна поверхностность, быстро преходящие идентификации, искусственно стимулируемые эмоциональные состояния, характеризующиеся неискренностью и преувеличением. В этом контексте личности "как-будто" в течение короткого времени могут, например, быть фанатиками правого толка, если человек, с которым они связаны, исповедуют такие идеи, а после смены партнера/партнерши с таким же рвением провозглашать экстремистские левые взгляды в соответствии с установками нового избранника/избранницы. Вследствие отсутствия консолидированного внутреннего "я" личности "как-будто" способны легко осциллировать между противоположными, исключающими друг друга подходами, без осознания яркого несоответствия.
Комбинация ГЛР и садистического личностного расстройства изображена у Maugham`а в повести "Бремя страстей человеческих" ("Of Human Bondage" (1915). У главного героя на поверхности проявляются гистрионические черты, за которыми скрывается жестокий тиранический характер. Stone (1993) описывал пациента с такими контрастирующими чертами – сосуществованием очарования, жестокости и мстительности. Пациент настолько тонко балансировал между этими состояниями, что практически было невозможно выяснить, где находится его настоящее Я.
Robinson (1999) находит у большого количества пациентов/пациенток с ГЛР соматоформные расстройства и нарушения настроения. Автор также считает типичными смешанные случаи "перекрывания" ГЛР другими личностными расстройствами кластера B.
С позиции психоанализа, пациенты с ГЛР фиксированы в ряду перехода между оральной и эдипальной стадиями. Здесь представляется возможным выделить для женщин следующие взаимосвязанные элементы:
1) Ребенок конституционально предрасположен к интенсивным эмоциональным реакциям, ему свойственна большая нуждаемость в контакте.
2) Имеет место неудовлетворенность матерью, оральные потребности не удовлетворяются.
3) Происходит девальвация матери как реакция на неудовлетворенные потребности в аттачменте.
4) Ребенок обращается к отцу для удовлетворения потребности в зависимости: идеализация отца усиливается неудовлетворенными оральными нуждами.
5) Происходит обучение тому, что флирт и эксгибиционизм привлекают внимание.
6) Происходит фиксация на эдипальном уровне, имеет место конфликтный эротический аттачмент к отцу. Прогрессирует девальвация матери, себя и других женских фигур.
7) Продолжается сексуальный эксгибиционизм и подавление сексуальных импульсов по отношению к противоположному полу. Эдипальный комплекс (комплекс Электры у лиц женского пола) разрешается посредством репрессии сексуальных импульсов по отношению к родителю противоположного пола и идентификации с родителем своего пола. Такое разрешение конфликта у женщин с ГЛР не достигается, в связи с тем, что они отказываются от идентификации с девальвированной матерью и подавляют сексуальность, желая на бессознательном и частично осознаваемом уровне оставаться "папочкиной любимой девочкой". Они также обучаются невозможности обладать отцом и чувствуют, что отец "отбрасывает" их от себя. Ситуация усугубляется тем, что отец чувствует нарастающий психологический дискомфорт по мере того как прогрессирует физическое и сексуальное созревание дочери. Развитие отношений характеризуется постепенным ослаблением эмоциональных отношений, "уходом" отца, что на эмоциональном уровне рано воспринимается дочерью и психологически травмирует ее.
Ряд авторов, таких, как Hollender (1971), Marmor (1953) в работах 50–70-х годов XX века развивают идею о присущей этим людям двойной фиксации на оральном эротизме и эдипальном конфликте. Развитие ребенка в такой ситуации может проходить следующим образом.
Сенситивная, но неудовлетворенная маленькая девочка особенно нуждается в контакте, во взаимной тесной связи с матерью и материнской заботе в младенческом периоде. Она чувствует первичное разочарование по отношению к матери, которая не удовлетворяет ее требованиям. Возникает ощущение неадекватности, опасности и отсутствия положительной оценки. В раннем периоде жизни чувство эмоциональной безопасности не формируется. В период приближения к эдипальной фазе она отделяется от матери, девальвируя ее значение. Интенсивная любовь девочки "отсоединяется" от матери и оказывается направленной на отца, который становится для нее более интересным и более возбуждающим объектом. Но, вместе с тем, она не может разрешить нормальный эдипальный конфликт, идентифицируя себя с матерью. С одной стороны, она все еще нуждается в матери, а, с другой, – отрицает ее значение. Возникающая в этот период дилемма характерна для эдипального уровня развития.
В результате фиксации на этом уровне в дальнейшем она продолжает считать мужчин сильными и возбуждающими, а женщин, включая себя, слабыми и малозначимыми. Поскольку она рассматривает силу как признак, присущий мужчинам, она оказывается ориентированной на мужчин, но на бессознательном уровне она ненавидит и завидует им. Стремление усилить чувство собственной адекватности и повысить самооценку заставляет ее "примыкать", проявлять интерес к мужчинам. Но, в то же время, она старается как-то наказать их за те преимущества, которые, с ее точки зрения, они имеют. С этой целью она использует свою сексуальность, которую воспринимает как единственный источник своей силы, и подключает свое "женское коварство" в воздействии на субъективно более слабых людей, для того, чтобы таким образом приобрести силу, добиться ее.
В то же время, она боится мужчин, боится насилия с их стороны, поэтому лишает себя возможности получать максимальное удовольствие от сексуальных контактов. Гистрионические женщины в своем соблазнительном поведении не доходят до апогея, блокируют возможность получения оргазма. У них наблюдаются аноргазмия, фригидность, сексуальная анестезия и другие сексуальные дисфункции.
Женщины с гистрионической личностной организацией используют в качестве психологических защит репрессию (подавление) на бессознательном уровне, сексуализацию, для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, и регрессию на более ранний детский уровень. Защита от возникающего при контакте с лицами противоположного пола страха производится при помощи диссоциативных защит.
Классические аналитики считают репрессию самым главным психическим процессом, присущим гистрионическим личностям. Они часто "забывают" травмы детского периода жизни, нюансы инцестных отношений, насилия. Внезапная актуализация детских психических травм сопровождается бурными эмоциональными реакциями с возможным появлением конверсионных симптомов. Поэтому психоанализ таких пациентов считает первичной психотерапевтической задачей устранение репрессии путем выведения на уровень осознания "забытого" материала.
Современный психоанализ уделяет этой проблеме такое же пристальное внимание, считая необходимым анализ раннего периода жизни пациента и реконструкцию его прошлого.
Spence (1982) подчеркивает важность обучения пациентов нарративному языку. Именно язык нарратива, в отличие от присущего гистрионическим личностям импрессионистического языка, позволяет в процессе рассказа ввести события прошлого в ментальное поле, интегрировать травмы на новом уровне.
Следует обратить внимание на трудности, которые, очевидно, испытывал Freud при трактовке воспоминаний гистрионических личностей. Первоначальная точка зрения признанного мастера психоанализа сводилась к тому, что, удачная попытка "вытащить" из бессознательной сферы пациента какие-то травматические воспоминания приводит к улучшению состояния, в случае их осознания. Обнаружив, что лица, с которыми проводится терапия, часто воспроизводят картины сексуальной травматизации в детстве, он стал относиться к этим воспоминаниям критически, считая их ложным воссозданием в воображении желаний, стремлений и намерений. По мнению Freud'а, ребенок вспоминает психологические травмы сексуального характера, отражающие его желания эдипального периода, которых в реальности не происходило. Объективно это приводило к тому, что во многих судебных случаях, когда уже взрослые люди обвиняли своих родителей или кого-то другого в осуществлении по отношению к ним в детстве сексуального насилия, процесс заканчивался вынесением решения не в пользу истцов, а в пользу ответчиков. Адвокаты при этом обычно ссылались на теорию классического психоанализа.
Пациенты с гистрионической организацией личности очень любят демонстрировать свои чувства. Демонстрация включает оценку людей, саморефлексию, активизирует такие чувства, как влюбленность. Они действительно часто стараются производить впечатление влюбленных и не стесняются изображать это чувство. Искренние и глубокие чувства при этом отсутствуют. Знающие их хорошо близкие люди не дают себя обмануть, понимая поверхность таких проявлений. Они констатируют, что это "все на продажу", "если бы Вы ее поближе узнали, Вы бы пришли к совершенно другому заключению". Лиц с ГЛР хватает на проявление эмоций в течение коротких промежутков времени, когда нужно сыграть определенную роль. Продлить такое состояние им не удается. Те, кто давно их знает, упрекают их в неискренности, безответственности, несерьезности, отсутствии отзывчивости, показном характере эмоциональных проявлений.
Гистрионические личности могут жаловаться на эротическую холодность и невозможность по-настоящему прочувствовать сексуальный интерес. У них обнаруживается, с одной стороны, стремление сексуализировать отношения, с целью произвести впечатление и привязать к себе партнера, а, с другой, – глубинный страх интимности. Помимо страха интимности и покидания, анализ лиц с ГЛР показывает наличие у них страхов двух содержаний. С одной стороны, они боятся, что значимый для них человек, от которого они зависят, покинет их, а, с другой, – у них присутствует страх интимности, поскольку в интимных отношениях они чувствуют себя неловко. Эта роль дается им с большим трудом. Люди, которые с ними связаны, ощущают эту холодность и неестественность.
Одним из вариантов психологических защит является регрессия. В ситуациях, когда они чувствуют себя неуверенно, когда возникает страх покидания, отбрасывания, когда их в чем-то заслуженно упрекают, появляется чувство не совсем осознаваемой вины. В результате регрессии они становятся беспомощными, напоминающими детей, обезоруживающими своей беззащитностью. Такой способ поведения используется по отношению к значимым для них людям. Они стараются вызвать к себе сочувствие, покровительственное отношение как к ребенку, которому прощают его вину. Делается это достаточно убедительно, внешне выглядит настолько естественно, что, по мнению некоторых авторов, в этих видах активности они "по-своему очаровательны".
Некоторые исследователи подчеркивают легкость возникновения у гистрионических личностей чувства выраженной тревоги, чем объясняется, например, возможность возникновения "стокгольмского синдрома".
В прошлом, когда этих лиц, очевидно, было больше, к их регрессии относились более отрицательно, считая таких людей просто обманщиками.
Присущая таким лицам неуверенность толкает их на контрфобические реакции типа: "Чем хуже – тем лучше", "А, пусть, все равно все пропало!". Они психологически и физически могут приближаться к ситуациям, которых они бессознательно боятся (например, несмотря на страх интимных, сексуальных отношений, ведут себя соблазнительно).
