2015-06-11
259
| Один человек в суфийской одежде шел однажды по дороге и, увидев на дороге собаку, сильно ударил ее своим посохом. Завизжав от боли, пес побежал к великому мудрецу Абу-Саиду. Он кинулся ему в ноги и, продемонстрировав пораненную ногу, все ему рассказал и попросил быть судьей между ним и тем суфием, который обошелся с ним столь жестоко. Мудрец призвал к себе их обоих и сказал суфию: "О безголовый! Как посмел ты так поступить с бессловесной тварью?! Посмотри, что ты натворил!" – Я тут ни причем, – возразил суфий. – Собака сама виновата во всем. Я ударил ее вовсе не из прихоти, а потому, что она запачкала мою одежду. Однако пес продолжал считать себя несправедливо обиженным; и тогда несравненный мудрец сказал ему: "Дабы тебе не хранить обиду до Великого Суда, позволь мне дать тебе компенсацию за твои страдания". Собака ответила: – О мудрый и великий! Увидев этого человека в одежде суфия, я подумала, что он не причинит мне вреда. Если бы я увидела его в обычной одежде, разумеется, я постаралась бы держаться от него подальше. Моя единственная вина состоит в том, что я полагала внешние атрибуты служителя истины гарантией безопасности. Если ты желаешь наказать его, отбери у него одеяние избранных. Лиши его права носить костюм человека праведности... Собака сама находилась на определенной ступени пути. Ошибкой было бы думать, что человек должен обязательно быть лучше собаки. * "Обусловленность" формы, изображенная здесь дервишским одеянием, часто воспринимается эзотеристами и религиозными людьми всякого толка как нечто, непременно связанное с реальным внутренним опытом или обладающее самостоятельной ценностью. * Эта сказка взята из "Божественной книги" Аттара (Иллахи-наме) и часто повторяется дервишами, идущими "путем позора". Этот вариант сказки приписывается Камдулу, белильщику, жившему в IX столетии. |
То, что написано вчера, сегодня тебе уже не принадлежит. Вспоминается совсем простая собственная мысль, затем кем-то подтвержденная, что произведение стремится к анонимности. Развиваясь, эта мысль звучит так: «Произведение и имя автора связаны в нашем сознании и не дают возможности (когда они вместе),возможности восприятия произведения самого по себе».
|
|
|
Здесь невольно встает вопрос, а не счастливей ли те, кто в силу лени, или невежества не знают автора, эпохи, и т. д. Их сознание «не замутнено», как утверждают некоторые педагоги, и потому это незамутненное сознание открыто для восприятия произведения самого по себе. Соответственно считается, что и дальнейший этап проходит непосредственней, легче.
Хочу возразить – во-первых, у невежественного человека невозможно чистое сознание. Оно обязательно имеет в себе некую информацию, как правило, неупорядочную, не систематезированную, и, часто не верную. По своей человеческой природе такой любитель природной чистоты ума все равно пытается представить себе создателя и вступить с ним в связь. Он это делает, а вот с кем он вступает в связь, и что из этого получается, мы видим достаточно часто. Кстати о самодеятельности – я имею ввиду амбициозно-неупорядочно- причинную деятельность, здесь мы сталкиваемся с различными причинами одного и того же, и от этого суть не меняется.
|
|
|
В одном случае невежество принципиально считает, что именно в нем, в невежестве и содержится драгоценный алмаз искусства, в другом когда у людей нет возможностей и способности к самовоспитанию и самообучению, а сил отказать себе в удовольствии потворить нет никаких. В третьем и самом чудовищном варианте – это получки, или еще точнее – загадочная смесь всего самого отвратительного. что есть в человеке- это мазохизм переходящий в садизм с одной стороны, происходящий от осознания собственной непригодности, а с другой стороны, пришедшие как Божья кара, полусекундные чувственные прозрения КАК БЫ ЭТО МОГЛО БЫТЬ если бы…
