Может ли эмбрион юридически считаться человеком, обладающим правами?

Противники выбора любят требовать юридических прав для эмбрионов. Примечательно, что никакие международные документы о правах человека не рассматривают эмбрионов как правовых субъектов. Во Всеобщей декларации прав человека говорится, что «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах». Практически все национальные конституции не рассматривают эмбрионы как личностей или граждан. Американское гражданство ограничивается теми, кто «рожден или натурализован в США» (в соответствии с 14-ой поправкой) и слово «каждый» в конституции Канады, согласно судебным решением, не включает эмбрионы [12].

Декларирование эмбрионов как людей, обладающих правами, создаст бессчетное количество правовых и социальных дилемм. Эмбрионам придется стать материально зависимыми лицами в вопросах налогообложения и имущества, их надо будет считать во время официальной переписи населения, и на них будут распространяться все законы, что и на остальных людей. Будет ли каждая зигота получать номер социального страхования и свидетельство о зачатии? Полная абсурдность такого предложения показывает, что общество совершенно не рассматривает эмбрионов в качестве людей в нормальном смысле этого слова, и что оно столкнется с огромными трудностями, если попытается сделать нечто подобное.

Противники выбора могут возразить, что для эмбрионов можно создать специальные законы и правовые исключения, учитывающие их уникальные характеристики, но сам факт того, что для эмбрионов нужны исключительные законы, доказывает, что они не могут иметь такого же правового статуса, что и настоящие люди.

Если противники выбора хотят, чтобы эмбрионы разделили те же права человека, что и мы все, то это означает, что на них должны распространятся конституционные свободы вероисповедания, речи, собраний и других базовых прав. Поскольку эмбрионы физически не способны верить, говорить или собираться, они не могут иметь или реализовывать какие-либо конституционные права. Другой пример: в Канадской хартии прав и свобод говорится, что «Каждый гражданин Канады имеет право въехать, оставаться на территории или покинуть Канаду». Очевидно, что эмбрионы не могут сами по себе реализовать это право. По иронии, Хартия также говорит, что «Каждый имеет право на свободу от неправомочного задержания или заключения» - если у эмбрионов есть права, то нужно запретить принудительную беременность!

Главная проблема с предоставлением юридических прав эмбрионам состоит в решении о том, чьи права имеют приоритет в случае конфликта – женщины или ее зиготы. Идея о том, что ценность и статус взрослой женщины могут быть приравнены или нивелированы правами кластера недифференцированных клеток размером с точку на бумаге является не только странной, но и оскорбительной. Мы вступаем на опасную моральную и правовую территорию, когда мы обмениваем реальные права женщины на теоретические права эмбриона.

В 1973 Верховный суд США принял решение о легализации абортов, где попытался сбалансировать права женщин и эмбрионов, разрешив штатам ограничивать аборт на третьем триместре, за исключением случаев угрозы жизни или здоровью женщины. Однако этот балансирующий акт был фикцией – он не ограничивал право выбора женщины на практике, потому что решение запрещало только мифические «необоснованные» аборты на позднем сроке, которые были лишь плодом воображения противников выбора. В реальном мире здоровые женщины, беременные здоровым восьмимесячным плодом не требуют абортов, а врачи не соглашаются их делать. Предположение об обратном является оскорблением как женщин, так и врачей. К сожалению, из-за этого ложного предположения о том, что необходимо защищать эмбрионы от безответственных решений женщины, решение открыло дверь для множества других законов, которые затрудняют доступ к абортам, а также ослабляющих это решение дальнейших постановлений Верховного суда. Соответственно это привело к нарушениям свободы женщин и их телесной неприкосновенности.

Я согласна с Верховным судом США в том, что государство заинтересовано в защите жизни плода, но она должна обеспечиваться с помощью гарантированного доступа к предродовому уходу, здравоохранению и образованию для беременных женщин, а не с помощью ограничений на аборты. Противопоставление прав женщины и прав эмбриона причиняет вред им обоим – например, женщины полностью отказываются обращаться за медицинской помощью во время беременности, если они боятся, что их арестуют за то, что они причинили плоду вред употреблением наркотиков. Канадские суды мудро отказались от предоставления эмбрионам защиты в подобных обстоятельствах, потому что они понимали, что это наложит ограничения на существующие права женщин. В результате, в Канаде беременные женщины обладают эксклюзивными правами на свои тела. Требование обеспечить эмбрионы юридическими правами – это прямой призыв к легализации угнетения женщин, лишению их конституциональных прав и личности. Подобная утрата прав и идентичности будет распространяться не только на девять месяцев беременности, но и, по логике, в какой-то степени будет определять всю жизнь женщины как матери или будущей матери.

По иронии, противники выбора впадают здесь в безнадежное противоречие – женщины бесспорно являются людьми, однако противники выбора хотят пожертвовать человеческими правами женщин ради эмбрионов, чей статус людей является крайне сомнительным. Если они не могут уважать даже жизни и права рожденных людей, то как мы можем доверять их предположительному беспокойству об эмбрионах как о людях?