Джованни Боккаччо

Также одним из родоначальников итальянского Возрождения (Чинквеченто) является не менее знаменитый гуманист, чем Петрарка, поэт и романист Джованни Боккаччо (1313 – 1375). Современник Петрарки, его друг и ближайший литературно-духовный сподвижник, Боккаччо начинал свой творческий путь как поэт, не без влияния Данте и Петрарки. Некоторое время жил во Флоренции, как поклонник Данте, многое сделал для распространения наследия Данте, читал лекции о творчестве великого поэта, особенно высоко отзывался о «Божественной комедии».

На творчество Боккаччо наложило отпечаток его происхождение: родился он в Париже, его отец - итальянский купец из Флоренции, мать - француженка. Младенцем Боккаччо был увезен в Италию и с тех пор не был в Париже. Жизненная раздвоенность не позволила в некоторой степени стать Боккаччо тем цельным человеком, которое требовало время. Но в то же время именно жизненная раздвоенность привила будущему писателю то познание жизни, без которого он не состоялся бы как романист, закладывающий новые приемы художественного изображения в литературе. Потому что Боккаччо удалось отметить самые неизвестные незаметные, мелкие черты реальной жизни и выразить в произведении в их страшной безобразной уродливости, что мешает человеку почувствовать по-настоящему радость жизни, которую писатель изобразил так живо, так естественно, как никто до него в литературе. Поэтому будучи молодым человеком, он сознательно, вопреки воле отца, избежал участи быть торговцем и скучно-корыстным юристом, а стал писателем.

В жизни Боккаччо, как и у Данте, Петрарки была своя Муза. Она не оставила в литературе такой след, как Беатриче, Лаура, но образом Фьяметты, героиней, пронизывающей едва ли не каждое произведение Джованни Боккаччо почти во всех сочинениях новеллиста, она стала. Под этим именем скрывается настоящая жизненная Мария д’Аквино, по некоторым сведениям побочная дочь короля Неаполя Роберта Анжуйского.

Как и Петрарка играл именем Лауры (Лаура – лавр), так и Боккаччо не случайно дал своей героине имя Фьяметта: дословно огонек. Живой огонек, разжигающий настоящую земную естественную любовь. Этим муза писателя отличается от Беатриче Данте – у него она божественный дух, чистая душа; от Лауры – реальная женщина, но любовь у Петрарки все же не сколько земная, а сколько возвышенная, идеальная. Кроме того в отличие от своих братьев по перу, Боккаччо жил с Марией некоторое время, добившись от нее признания своим писательским талантом. Не перестал он отзываться о ней естественно-восторженно и после расставания с ней. Оттого тема любви в творчестве писателя становиться главной в его художественных воззрениях.

Ранние произведения Боккаччо по-своему подготавливали его к роману «Декамерон», ставшему итогом творческого развития писателя, выражением собственного художественного почерка и видения. Тогда как в повестях «Филоколо» (первая повесть), поэмы «Филострато», «Тезеида», «Амето», «Любовное видение», «Фьезоланские нимфы», «Фьяметта» очень много веяний из античной литературы (их лирических произведений Вергилия, Овидия, постоянны художественные ссылки на античные мифы), в произведениях можно найти мотивы Данте, преломления французской литературы и главное – почти во всех произведениях Боккаччо подает тексты в органическом переплетении прозы с поэзией. Таким образом создаются новые жанровые разработки в литературе.

За внешней сюжетикой художественного вымысла проступают черты реальных людей, становится видна скрытая природа человека, что характерно только для данной эпохи. Так в пасторали Амето» сквозь буколическую природу пробиваются чувства современного человека, уже таящего внутри себя свои переживания. Ее герой пастух-дикарь перестает быть таковым под воздействием утонченности окружающих его нимф. Он более не боится показывать свою страсть. Он осознает, что преступно, неестественно молчать о своих чувствах. Особенно бурно проявление человеческой природы Боккаччо выражает в поэме «Фьезоланские нимфы». Жизнерадостность, ироничность, сатира писателя нашли свой выход в изображении любви двух молодых людей Африко и Мензолы. Здесь видны настоящие переживания человека:

Амур мне петь велит. Пора настала.

Он в сердце, как в дому, провел лета.

Великолепье сердце мне связало,

Блеск ослепил; я не нашел щита,

Когда лучами душу пронизало

Сиянье глаз. Владеет мною та,

Что, ночь и день из слез и воздыханий

Сплетя, томит, - вина моих терзаний.

Амур меня ведет и побуждает

В труде, что я отважился начать!

Амур меня на подвиг укрепляет,

И дар и мощь – на всем его печать!

Амур меня ведет и просвещает,

Внушив мне долг о нем повествовать!

Амур меня подъял для воссозданья

Старинного любовного преданья!

В поэму намеренно введена богиня Диана, утверждающая собой средневековую аскетичность, требующая презирать мужчин, как подобает амазонкам. Поэт создает на нее своего рода сатиру, призывая людям не стесняться, не стыдиться своих естественных чувств, а главное – не закрепощать человеческую природу ложными рассуждениями о первичности духа над материей. Впервые Боккаччо выступает как поборник естественного начала в человеке. Подобное изображение было новым словом в литературе и несло развивающее начало.

В повести «Фьяметта» Боккаччо впервые сделал заявку на отображение психологии человека, тем самым приблизившись к реалистичности изображения. Взяв за основу сюжет о разладе влюбленных и поместив на первом плане переживания героини, Боккаччо достиг глубокого анализа человеческой души, который передан через соответствующий прием повествования – монологической речью героини. Новым было и то, что впервые в европейской литературе в центре повествования активной героиней была женщина, до этого бывшая только предметом высоких воспеваний и любовных воздыханий. Правда, Боккаччо не вполне удалось передать жизненные черты земной женщины. Фьяметта несет в себе некоторую искусственность, присущую традициям средневековой литературы. Тем не менее ее образ явился первым опытом пристального внимания писателя к внутренней стороне человеческой природы.

Путь к «Декамерону» был проложен у Боккаччо его бурной политической деятельностью в родной Флоренции середины XIV века. Многие размышления и переживания писателя тех лет легли в основу «Декамерона». Во Флоренции Боккаччо возглавил один из ремесленных цехов в борьбе за лучшую жизнь. Выступления флорентийских ремесленников были едва ли не первыми в Европе, доходившие до открытых стычек с правящей властью. Это были тревожные 1343-1345 годы с лозунгами «Долой налоги!», и «Смерть жирным горожанам!», затем волнения ремесленников охватили практически всю Италию, это так называемое движение чомпи – чернорабочих. Так в 1371 году прошли выступления в тосканских городах Перудже и Сьене. Во Флоренции в 1378 году после смерти Боккаччо разразилось настоящее восстание чомпи. И хотя писатель не дожил до этой даты, движение ремесленников подкреплялось недавними яркими делами Боккаччо.

Итальянская жизнь во всех своих ракурсах, нюансах и тонкостях проявления человеческой природы широко, глубоко, объективно вошла в художественную панораму романа «Декамерон», написанной Боккаччо по приблизительным данным в 1352-1354 годах.

Писатель хорошо знал средневековую литературу, ее жанровые особенности, античную литературу, в большей степени ее греческие страницы, изучал истоки народной литературы, ее фольклорное начало, откуда черпал многие приемы, средства отображения реальной действительности. Боккаччо обращал внимание на то, что было в эпицентре народной мудрости, было основой живого разговорного языка, все то, что вызывало здоровый народный смех и такой же силы презрение и осмеяние. И как Данте, решавший огромные задачи по совершенствованию человека, так и Боккаччо избрал единственно верный на тот момент жанр – новеллу. Именно этот жанр, который бы дошел до ума и сердца каждого человека, а не только лица сановного, важного чинами, что в меньшей степени заботило писателя, хотя и такого человека в первую очередь имел Боккаччо ввиду. Демократичность, доступность нужны была Боккаччо. Поэтому новелла стала своего рода тем удивительным средством – общественным рупором, позволившим Боккаччо говорить о самых затаенных уголках человеческой природы в целом.

Новелла (от итальянс., новость) – повествовательный прозаический жанр, реже стихотворный, представляет малую форму эпики. Нередко термин «новела» употребляется как синоним русского термина «рассказ», но в новелле есть свои специфические черты. Новеллу следует рассматривать как определенный и, в частности, конкретно-исторический тип малой формы повествования. Малая форма повествования существует уже на заре развития литературы. Нов собственном смысле возникает именно в эпоху Возрождения. Впервые новелла складывается в итальянской литературе XIV – XV веков. Сюжеты новеллы были заимствованы из предшествующей литературы и фольклора. Но возрожденческая новелла принципиально отличается от новеллы предыдущего времени.

В эпоху Возрождения совершается процесс становления личности, индивидуального человеческого сознания и поведения. В условиях феодализма человек выступал как частица определенной общности людей – сословия. Рыцарского или монашеского ордена, цеха, крестьянской общины. Человек не имел личной воли, индивидуального мироощущения. И только в новую эпоху начинается процесс высвобождения личностного начла в каждом отдельном человеке. Именно этот сложный исторический процесс становится причиной рождения нового литературного жанра – новеллы.

В новелле впервые осуществляется многостороннее художественное освоение личной, частной жизни людей. Ранняя литература изображала людей в их непосредственно общественной деятельности, в их «официальном» облике. Даже если речь шла о любви, семейных отношениях, дружбе, духовных исканиях или борьбе за существование отдельного индивида, герой произведения выступал прежде всего как представитель определенной общности людей, воспринимал и оценивал все окружающее, себя – свое поведение, сознание с точки зрения интересов и идеалов этой общности. Отсюда личные отношения не получали полного и самостоятельного отображения. Хотя в предшествующей литературе была сфера литературы, где изображалась частная жизнь человека, но изображалась она в комической, сатирической форме (фарс, сатиры, фаблио), и человек выступал в своих низменных, жалких, недостойных чертах. Такая литература не создавала объективизма в изображении человека. И только новелла окончательно приблизила литературу к объективному изображению отдельного человека с его – личными – проблемами, переживаниями, всей жизнью.

Новелла объективно, многосторонне, крупно и пристально отображает человеческую природу. Отсюда в новелле обычно отображаются частные поступки и переживания людей, их личные, порой интимные подробности. Но это не означает. Что новелла лишена общественной остроты, социального и исторического содержания. Наоборот, в условиях распада феодального строя высвобождение и становление личности приобрело острейший общественный смысл. Это уже само по себе было бунтом против старого мира. Это определило остроту конфликтов, отражаемых в новелле, хотя речь нередко шла о бытовых повседневных ситуациях.

Новое содержание обусловило и новаторскую художественную форму новеллы. Если ранее в литературе господствовали резко выраженные жанровые каноны – ода и сатира, героика и фарс, трагическое и комическое, то для новеллы характерен прозаический нейтральный стиль. Воссоздающий многогранность, многоцветность стихии частной жизни. В то же время для новеллы типично острое, напряженное действие, драматизм сюжета, ибо личность сталкивается в ней с законами и нормами старого мира. Действие новеллы разворачивается в обычной, повседневной жизни, но сюжет тяготеет к необычности, резко нарушает размеренное течение будней.

Художественное своеобразие новеллы коренится в противоречивом сочетании картины прозаического, повседневного бытия и острых, необыкновенных, иногда даже фантастических событий и ситуаций, как бы взрывающих изнутри привычное, упорядоченное движение жизни.

Боккаччо в «Декамероне» отталкивается от огромного наследия созданной литературы (античной, народной, средневековой, заимствованной из других литератур, как восточной, например, и т.д.). Но выдвигая своей целью воспевание «здорового чувственного начала» в человеке, идет в большей степени не от знакомых средневековому читателю литературных истоков – например, сборника «Новеллино», состоявшего из 100 небольших бытовых рассказов, анекдотов о человеке и человеческой жизни, а от творчества Данте в первую очередь от его «Божественной комедии».

Как Данте Боккаччо создает целостное полотно изображения человеческой природы – такой, какая она есть. И набрасывая многоцветную палитру человеческого многообразия, писатель задумался над тем, от чего срочно нужно освободить человека. Поэтому внутренняя композиционность имеет много общего с построением «Божественной комедии» Данте: 100 новелл, первая вступительная, выявление всего недостойного, что есть в человеке по принципу постепенного обнажения внутренней природы отдельной личности как одного из типов человечества – как вступление в бездну ада Данте, утверждение жизнерадостности, жизнеутверждения человека как в чистилище «Божественной комедии» и, наконец, видение Боккаччо такого государственного устройства, которое позволило бы человеку раскрыть только лучшие стороны своей природы – это построение идеального общества в романе по принципу жизненного устройства героев как в дантовом Рае.

При этом Боккаччо использует свой отличительный художественный прием – он идет в своем повествовании по математическому принципу - «обратно пропорциональное»: представляя читателю галерею нелицеприятных своих героев, тем самым писатель требует от каждого из нас понимания, каким нужно быть человеком на самом деле в этот миг жизни – миг скоротечный, стремительный, но единственно желанный и нужный человеку, ибо другой жизни у нас нет.

Отсюда сто новелл в романе: цифра 100 как призвание человечества к гармонии, к порядку, к единению с собственной природой. Поэтому новое в новелле Боккаччо состоит в том, что он не только создает совершенно новый жанр, а в том, что превращает ее в психологический экскурс по лабиринтам человеческой природы. В этом главное отличие новеллы Боккаччо от всей предшествующей и современной литературы.

При этом сам писатель называет свое произведение по-разному и использует прием отстранения, чтобы не навязывать читателю свою точку воззрения для возникновения иных – неавторских выводов, что ведет к порождению не назидательности, а проявлению моралистичности, закономерно порождаемой самим читателем: «… я намерен сообщить на помощь и развлечение любящих … сто новелл, или, как мы их назовем, басен, притч и историй, рассказанных в течение десяти дней в обществе семи дам и молодых людей в губительную пору прошлой чумы… В этих новеллах встретятся забавные и печальные случаи любви и другие необычайные происшествия, приключившиеся как в новейшие, так и в древние времена. Читая их, дамы в одно и то же время получат и удовольствие от рассказанных в них забавных приключений и полезный совет, поскольку они узнают, чего им следует избегать и к чему стремиться. Я думаю, что и то и другое обойдется не без умаления скуки; если, даст бог, именно так и случится, да возблагодарят они Амура, который, освободив меня от своих уз, дал мне возможность послужить их удовольствию».

Верна характеристика академика А.Н.Веселовского: «Боккаччо схватил живую, психологически верную черту – страсть к жизни у порога смерти».

Не случайно Боккаччо начинает свое повествование с описания чумы – реального события в жизни европейских стран – с 1348 года. Но чума в романе – это и историческое событие, и художественный фон как завязка, и философское обобщение о результатах человеческого поведения и деяния. Боккаччо в описании чумы сравним с «Илиадой» Гомера, ее начала, когда «Феб сребролукий, царем прогневленный Язву на воинство злую навел… погибали народы…». Но у автора «Декамерона» все прозаичнее, тем страшнее:

«Итак, скажу, что со времени благотворного вочеловечения сына божия минуло 1348 лет, когда Флоренцию. Прекраснейший изо всех итальянских городов, постигла смертоносная чума, которая, под влиянием ли небесных светил, или по нашим грехам посланная праведным гневом божиим на смертных, за несколько лет перед тем открылась в областях востока и, лишив их бесчисленного количества жителей, безостановочно подвигаясь места на место, дошла, разрастаясь плачевно, и до запада…».

Стремясь уберечь себя от чумы в ее прямом и переносном смысле герои романа, по замыслу автора случайно встретившись в храме Санта Мария Новелла, уходят их города, объятого чумой, в загородные поместья – на лоно природы, где здоровый воздух, на котором они не только сохранят свое здоровье, но прекрасно (с пользой для себя) проведут время:

«Из них первую и старшую по летам назовем Пампинеей, вторую – Фьямметтой, третью – Филоменой, четвертую – Емилией, затем Лауреттой – пятую, шестую – Неифилой, последнюю, не без причины, Елизой. Все они, собравшись в одной части церкви, не с намерением, а случайно…».

Возраст дам и юных дев не превышает 28-летнего и не ниже 18-летнего возраста. Затем к ним присоединились трое молодых людей не младше 25-летнего возраста. Это Памфило, Филострато и Дионео. С точки зрения исследователей имена героев как прекрасных дам, так и молодых людей несут в себе те или иные биографические сведения самого Боккаччо. Так под именем Фьямметта скрывается собирательный образ его возлюбленной, а под именами юношей - сам писатель в разное время его жизненных периодов.

Писатель «уводя» своих героев из чумного города, приемом экстраполяции создает с ними совершенно новый мир. И этот мир – не призрачная идея, воображаемый идеальный мир как утопия, а вполне достижимый мир в образе конституционной монархии, сторонником которой был сам писатель. При этом Боккаччо учитывает все стороны и нюансы создания такого общества и государственного устройства.

Первое, что делает писатель, это намеренно локализирует данное пространство: «Оно лежало на небольшом пригорке, со всех сторон несколько удаленном от дорог, полном различных кустарников и растений в зелени, приятных для глаз». Локальность необходима зарождающемуся миру, так как существующий вокруг реальная действиетльность ничего, кроме чумы и ее последствий не даст миру, во-первых; а во-вторых, новый мир должен возникать только из своих чистых «клеток». Второе, что создает Боккаччо – не менее прекрасное пространство их бытия, в котором все учтено до мелких подробностей обыкновенного быта: «На вершине возвышался палаццо с прекрасным, обширным двором внутри, с открытыми галереями, залами и покоями, прекрасными как в отдельности, так и в общем, украшенными замечательными картинами; кругом полянки и прелестные сады, колодцы свежей воды и погреба, полные дорогих вин, что более пристало их знатокам, чем умеренным и скромным дамам. К немалому своему удовольствию, общество нашло к своему прибытию вес выметенным; в покоях стояли приготовленные постели, все устлано цветами, какие можно было достать по времени года, и тростником».

Необходимо обратить внимание на слова «прекрасный», «замечательными», «прелестный», «свежей», «дорогих», которые передают тонкости действительно устраиваемого идеального мира. Такому прекрасному природному миру должна соответствовать государственная организация человеческой жизни, что и создает автор на первых страницах романа. Героиня романа Пампинея, по праву старшей среди всех произносит следующие слова:

«… будем жить весело, не по другой же причине мы убежали от скорбей. Но так как вес, не знающее меры, длится недолго, я, начавшая беседы, приведшие к образованию столь милого общества, желаю, чтобы наше веселье было продолжительным, и потому полагаю необходимым нам всем согласиться, чтобы между нами был кто-нибудь главным, которого мы почитали бы и слушались как набольшего и вес мысли которого были бы направлены к тому, чтобы нам жилось весело. Но для того чтоб каждый мог испытать как бремя заботы, так и удовольствие почета и при выборе из тех и других никто, не испытав того и другого, не ощущал зависти, я полагаю, чтобы каждому из нас, по очереди, присваивались на день и бремя и честь: пусть первый будет избран всеми нами, последующие назначаемы…»

Данные слова представляют ясно проступающий образ конституционной монархии. Здесь проявляются собственные политические взгляды писателя. Сущность политических воззрений автора «Декамерона» в том, что несмотря на активные бурные выступления ремесленников едва ли не по всей Италии, а особенно во Флоренции и других южных городах-государствах и то, что сам писатель возглавлял один из флорентийских цехов, Боккаччо не особенно верил в силу неграмотных простых людей. Поэтому, ратуя за республиканские порядки, склонялся в сторону монархии, пусть и конституционной.

При этом Боккаччо не просто называет модель государственной власти, но создает все соответствующие структуры данного правления. Первое, на что обратим внимание, это то, что герои отправляются в загородное вынужденное путешествие со своими слугами, которые помогают им в ведении данного образа жизни:

«… они с радостью ответили, что готовы, и, не затягивая дела, прежде чем разойтись, сговорились, что им предстояло устроить для путешествия. Велев надлежащим образом приготовить все необходимое и наперед послав оповестить туда, куда затеяли идти, на следующее утро, то есть в среду, на рассвете, дамы с несколькими прислужницами и трое молодых людей с тремя слугами, выйдя из города, пустились в путь…».

Боккаччо, размышляя об идеальной форме правления для народа, предусматривал социальное разделение общества, пусть не на богатых и бедных, но господ и их слуг. Слуги в романе пользуются теми же привилегиями, что и их господа: они не ущемлены и не умалены ни в чем, едят и пьют те же «кушанья» и «вина», так же свободны, занимаются своими делами в личное время. Единственная их обязанность ревностно, заботливо ухаживать за господами, что они и делают с превеликим удовольствием:

«… вступив в залу нижнего этажа, они (господа – выделено нами М.Д.) увидели столы, накрытые белоснежными скатертями, чары блестели как серебро и было вес усеяно цветами терновника. После того как по распоряжению королевы подали воду для омовения рук, все пошли к местам, назначенным Пармено. Явились тонко приготовленные кушанья и изысканные вина, и, не теряя времени и слов, трое слуг принялись служить при столе; и так все было хорошо и в порядке устроено, все пришли в отличное настроение и обедали среди приятных шуток и веселья. Когда убрали со стола, королева велела принести инструменты… стали играть прелестный танец, а королева, отослав прислугу обедать, составила вместе с другими дамами и двумя молодыми людьми круг и принялась тихо ходить в круговой пляске…». Можно ли после этого отмечать какое-либо унизительное или рабское отношение господ к своим слугам. Сами же господа живут по единственному главному закону: «всякому вообще, дорожащему нашим расположением, мы предъявляем наше желание и требование, чтобы, куда бы он ни пошел, откуда бы ни возвратился, что бы ни слышал или не видел, он воздержался от сообщения нам каких-либо известий извне, кроме веселых». Все новости, каждый рассказ должен нести заряд бодрости, жизненного оптимизма, а также быть в первую очередь полезным. И это неписанный закон прекрасного общества «Декамерона».

Таким образом «устроив» идеальное общество, Боккаччо как автор начинает по данному образцу государственного правления создавать соответствующие человеческие типы. Отсюда философская задумка «заставить» своих героев рассказать о разнообразных качествах человеческой природы. Так обуславливается жанровая форма романа: «Декамерон» - значит десятидневник. В течение десяти дней рассказываются новеллы на различные темы – по романной структуре ведется своего рода дневник. Современное понимание дневника – ведение записей о каких-либо происшествиях человека, с их анализом, а значит это в определенной мере отражение психологических особенностей отдельной личности. В этом и состоит отличие новелл Боккаччо от средневековых жанров повествовательного характера. Даже в самых коротких рассказах есть элементы психологизма. Боккаччо не категоричен в идейной установке, не навязывает собственные суждения, а оставляет разрешать острые, сложные, а порой смешные проблемы самому читателю. Это не значит, что автор самоотстраняется от созданной ситуации. Уже то, на чем останавливает наш взгляд писатель, является его активным участием в утверждении прекрасной жизни, чистой жизни, здорового человека – прежде всего в нравственном отношении. В этом плане Боккаччо по-новому повторяет Данте. И разница лишь в том, что писатель Возрождения не создает образ ужасного Люцифера, а выводит его изнутри - из души каждого современного ему человека, что в сущности оказывается гораздо страшнее. То есть в новеллах Боккаччо человек сам обличает себя, свое настоящее внутренне «я», словно смотрится в живое «говорящее» зеркало.

Оттого целостна, компактна и в то же время многоступенчата художественная структура романа. Ведь перед читателем не одна новелла, а целая цепь. Встречаются своего рода одноактные новеллы, построенные по структуре вопрос-ответ, но также есть и многоактные, где мы встречаемся с настоящими превратностями судьбы. И такие новеллы исходят от традиций греческих романов. Порой читатель видит перед собой красочную фееричную сказку, что в духе восточных историй, а то сталкивается с целым романом, разворачивающимся в пределах одной новеллы. Подобное художественное строение романа «Декамерон» в духе зарождающейся возрожденческой литературной традиции.

Так, к примеру, новеллы первого дня открывает новелла о неком сэре Чаппеллетто, который при жизни был сверхобманщиком, но находясь при смерти умудрился хитростью исповедаться, а после смерти был причислен к лику святых. В первому дню относятся новеллы с коротким сюжетом, имеющим в сущности исключительно один случай. Подобные новеллы близки к средневековой эпической литературе.

В этой новелле говорится, что герой был нотариусом «и для него было бы величайшим стыдом, если бы какой-нибудь из его актов оказался не фальшивым… Лжесвидетельствовал он с великим удовольствием, прошеный и непрошеный; в то время во Франции сильно веровали в присягу, а ему ложная клятва была нипочем… Удовольствием и заботой было для него посеять раздор, вражду и скандалы между друзьями, родственниками и кем бы то ни было, и чем больше от него выходило бед, тем было ему милее».