Девичья башня

ного тайн хранят полуразрушенные башни и стены древней крепости, что возвышается на горе возле Судака. Говорят, что в те времена, когда Су­даком владели греки, в той башне жила дочь архон­та, гордая красавица, равной которой не было в Тав­риде.

Говорят, Диофант, лучший полководец Митридата, царя Понтийского, тщетно добивался ее руки, а местная знатная молодежь не смела поднять на нее глаза.

Никто не знал, что девушка уже любила — лю­била простого пастуха. И вот как это случилось.

Любимая прислужница дочери архонта сорвалась с кручи и погибла. По обычаю, несчастную девушку похоронили там, где она умерла, и на могильной пли­те сделали углубление, чтобы в нем собиралась ро­са, а птицы, утоляя жажду, порхали над могилой и пели умершей свои песни.

Однажды дочь архонта пошла на могилу своей рабыни покормить птиц и увидела там пастуха. Юно­ша сидел задумавшись. Красивое смуглое лицо его выражало грусть, а пышные кудри рассыпались по плечам и шевелились на ветру.

Девушка спросила юношу, кто он, откуда родом.

— Как видишь — пастух, — ответил он. — А ро­дом... Мать наша меня в огороде.

Она улыбнулась.

— А почему ты грустный?

— Потому что некому приласкать меня.

И засмеялся, да так хорошо, что ей показалось, будто никто никогда так не смеялся.

Болтая, они не замечали, как бежало время. Обо­им было легко и радостно, и ничто не напоминало, что она — дочь архонта, а он — пастух. Разве для сердец это важно?

С тех пор только мечтами о пастухе и жила пре­красная девушка, а пастух считал, что среди богов и людей не было его счастливей.

Но как-то увидели их вместе и донесли об этом архонту. Приказал архонт схватить пастуха и бро­сить его в каменный колодец.

Прошло несколько дней, пока узнала обезумев­шая от горя девушка, где ее возлюбленный. Лаской, подкупом, хитростью она сумела освободить узника.

Без сознания лежал пастух в комнате девушки, когда открылась дверь и вошел архонт. Он гневно поднял руку, хотел что-то сказать людям, которые пришли с ним, но, увидев смертельно бледную дочь, ее горящий решимостью взгляд, отступил. Легкая усмешка скользнула по его лицу.

— Позовите лекаря, — велел он.

Когда пришел врач, архонт сказал ему громко, чтобы все слышали:

— Я не хочу омрачать добрые чувства моей до­чери. Ты должен спасти его ради ее счастья.

И юноша был спасен.

Но архонт вовсе не думал согласиться с выбором дочери. Один вид пастуха вызывал в нем глухую злобу. Он решил хитростью разъединить их, а затем как можно быстрее выдать дочь замуж.

Вскоре уходил корабль в Милеет. С этим кораб­лем архонт задумал отправить пастуха в Грецию яко­бы с важным поручением.

— Через год, — сказал он дочери, — корабль вернется назад. Если твой возлюбленный не изме­нит тебе, ты увидишь на мачте белый знак. И тогда я не буду противиться твоему счастью. Но если на корабле не будет этого знака, значит, он недостоин тебя. И ты должна будешь согласиться, чтобы твоим мужем стал Диофант.

А мореходам архонт приказал умертвить пасту­ха по дороге в Милет.

Прошел год. Все тревожнее становилось на душе у девушки, все чаще выходила она смотреть, не по­явился ли корабль с белым знаком.

Однажды все население города собралось на пристани: прибыл корабль из далекого Милета. Но ожидаемого знака дочь архонта не увидела на мачте. Позвала она рабынь и велела подать себе самую лучшую тунику и диадему из сапфира и.опала. По­том девушка поднялась на вершину башни, туда, где ее опоясывают зубцы.

— Позовите Диофанта, — попросила она. Вскоре на вершину башни вбежал влюбленный

полководец и кинулся к дочери архонта. Она оста­новила его жестом.

— Ты домогался меня, не спрашивая, нужен ли ты мне, — сказала она. — А ты ведь знал, что я люблю другого. Чего же ты добивался, если тебе fl нужно было мое сердце? Я должна была стать твоей наложницей, называясь женой. Ничтожные люди и ты, и отец мой. Вы не знаете, что любовь сильнее жизни...

Дочь архонта быстро подошла к просвету между зубцами и бросилась вниз.

С той поры башню на скале называют Девичьей.

Юноша сидел задумавшись..