Соотношение имени и идейно-тематической направленности произведения

Наиболее часто «говорящие имена» используются при создании комических персонажей. Комизм заключается либо в несоответствии имени и образа (у А.Чехова в рассказе «Пересолил» упоминается генерал Девушкин, а в рассказе «Ушла» речь идет о нравственной девушке Софи Окурковой; у Салтыкова-Щедрина в «Истории одного города» упоминаются градоначальники майор Прыщ и бригадир Баклан), либо в определенной тематической направленности (в «Ревизоре» Н.Гоголя порядок на улицах наводят полицейские Держиморда, Свистунов, Пуговицын; у М.Салтыкова-Щедрина в городе Глупове правят Угрюм-Бурчеев, Негодяев, Перехват-Залихватский и др.; в рассказах Чехова есть ревизор Мзда («Клевета»), инспектор духовного училища Двоеточиев («Невидимые миру слёзы») и т.д.)

В зависимости от темы, жанра произведения видоизменяются принципы подбора антропонимов. Например, в произведении на историческую тему писателю необходимо воссоздать колорит эпохи. В «Песне про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» М.Ю.Лермонтова изображается время правления Ивана Грозного. Неслучайно жену Калашникова зовут Аленой Дмитревной, т.е. дана народная, русифицированная (а не церковная – Елена) форма имени. Царского опричника зовут Кирибеевичем: в XVI в. наряду с христианскими именами употреблялись некалендарные, особенно часто в отчествах.

Нередко выразительность антропонима заключена в соотношении компонентов. Например, в романе Достоевского «Идиот» сочетание имени и фамилии главного героя: Лев Мышкин – указывает на противоречивость его характера. Лев, царь зверей, властная и «звериная» натура в противовес серенькой, трусливой и беззащитной мышки. Это можно воспринимать и как реакцию нейтрализации, и как выражение внутренней гармонии этого человека. С одной стороны, князь благороден, является сильной личностью, способен пробуждать в людях высокие нравственные качества. Но в то же время он абсолютно не приспособлен к жизни.

Важен также фонетический облик фамилии. Смешно звучат фамилии Ахинеев, Почешихин или Панихидин (рассказы А.Чехова), Оболт-Оболдуев (помещик из поэмы Н.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»), Ламврокакис или Урус-Кугуш-Кильдибаев (градоначальники из «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина).

Какова же роль имен собственных в стилистическом образе художественного произведения?

Имена собственные в художественном произведении выполняют различные функции, наиболее важные среди них следующие:

1. Назывная (номинативная). Писателю необходимо как-то обозначить персонажа, и это легко сделать, наделив его именем. Оно обычно выбирается с учетом антропонимических норм в зависимости от социальной, тематической и пространственно-временной особенностей произведения: дворяне - Онегин, Ленский (А.Пушкин «Евгений Онегин»), Гаев, Раневская (А.Чехов «Вишневый сад»); купцы – Вожеватов, Кабанов (пьесы А.Островского); разночинец – Базаров (И.Тургенев «Отцы и дети»); мещанин – Шапкин (А.Островский «Гроза»). Сестра Раскольникова (Ф.Достоевский «Преступление и наказание») – Дунечка, потому что она из «благородных», горничную в «Вишневом саде» А.Чехова будут звать уже Дуняшей (ср.: Феклуша, Глаша); вспомним Сонечку Мармеладову из романа «Преступление и наказание» Ф.Достоевского и развратную девицу Сонетку в «Леди Макбет Мценского уезда» Н.Лескова – имя одно, но звучание в зависимости от идеи образа различно. Иногда автор лишает героя имени с определенной целью: в рассказе И.Бунина «Господин из Сан-Франциско» отсутствие имени указывает на отсутствие индивидуальности героя и его бездуховность.

2. Характерологическая функция: имя подчеркивает какие-то свойства личности. Имя «Эраст», происходящее от слова «эрос», намекает в повести Н.М. Карамзина на чувствительность, страстность и аморальность Лизиного избранника. Как мы понимаем, герои Подхалюзин, Хлестаков, Кабанова, Дикой, Коршунов или Червяков получили свои фамилии не случайно.

Однако семантика собственного имени не всегда лежит на поверхности, поэтому необходимо проводить специальные исследования. Например, фамилия Елдырин (рассказ Чехова «Хамелеон») соотнесена с глаголом елдыжить (вятский диалект) – «вздорить, затевать ссоры, придираться, особенно при дележе».

3. Ассоциативная. Иногда писатель, наделяя своего персонажа именем, прибегает к аллюзии, т.е. стремится вызывать у читателей определенные ассоциации. Аллюзия может указывать на реальное лицо: и по смыслу, и по звучанию фамилия Угрюм-Бурчеев (один из градоначальников города Глупова в «Истории одного города») напоминает об Аракчееве, отличавшегося угрюмым нравом. Аллюзия может быть литературной: например, имя главной героини романа Булгакова «Мастер и Маргарита» должно напомнить читателю о героине «Фауста» И.В.Гете. Перекличка может основываться также на однотипности имен. В «Евгении Онегине» «речные» фамилии носят Онегин и Ленский, что подчеркивает литературную условность. Позднее Лермонтов называет своего героя Печориным, как бы сближая его с Онегиным, что было отмечено В.Г. Белинским.

4. Смена антропонима как свидетельстворезкого перелома в судьбегероя. В ходе сюжета произведения, в разных ситуациях общения персонаж может именоваться по-разному. Так, в пьесе «Без вины виноватые» главная героиня, пережив личную драму и поступив на сцену, меняет имя: из Любови Ивановны Отрадиной она превращается в Елену Ивановну Кручинину. Обе фамилии – говорящие. Героиня расстается и с именем Любовь: ведь причиной ее страданий была любовь к недостойному человеку, и носить такое же имя после разрыва с прошлым было бы слишком тяжело.

6. Имя собственное как прием обманутого ожидания. Так, в драме А.Островского «Гроза» Борис (Григорьевич), имя которого имеет значение «борющийся», не оправдывает надежд читателей и Катерины: он как раз безропотно отказывается от борьбы; а в пьесе «Бесприданница» Карандашев, ничтожный по своей натуре человек, носит имя Юлий, которое неизменно ассоциируется у нас с великим Цезарем.

7. Имя как часть общего колорита произведения. Особенно ярко эту функцию использует А.П.Чехов в своих юмористических рассказах. Панихидин, Трупов, Погостин, Черепов, Челюстов - все эти фамилии, несомненно, создают своеобразный «кладбищенский» колорит рассказа «Страшная ночь». Изображая обстановку, в которой живут сытые, удовлетворенные своим утробным существованием люди, Чехов использует фамилии: Битковы, Соусовы, Леденцовы и т.п. Несложно представить, как учат в гимназии, где служат преподаватели по фамилии Ахинеев, Лошадиных, Додонский, Падекуа, Ванькин, Тарантулов («Клевета»).

Таким образом, в художественном произведении собственные имена выполняют не только номинативно-опознавательную функцию: будучи связаны с тематикой произведения, жанром, общей композицией и характером образов, они несут определенную стилистическую нагрузку, имеют стилистическую окраску.

Литература

1. Азарова Н.М. Текст. Пособие по русской литературе XIX века, ч. 1.- М., «Прометей», 1995, с. 28-29.
2. Альбеткова Р.И. Русская словесность. От слова к словесности: учеб. для 8 кл. общеобразоват. учреждений / 5-е изд., стереотип. – М.: Дрофа, 2005. с.82.
3. Булгаков М.А. Жизнь господина де Мольера.- М., «Молодая гвардия», 1962, с.165.
4. Вайль П., Генис А. Родная речь.- М., «Независимая газета», 1991, с.17, 181.
5. Грибоедов А.С. Сочинения.- М., «Художественная литература», 1988, с.680.
6. Григорьев А.А. Искусство и нравственность.- М., «Современник», 1986, с.295.

7. В.И.Даль. Иллюстрированный словарь живого русского языка. В 2-х тт. – СПб.: «Издательский дом «Нева»; М.: «ОЛМА-Пресс», 2003. -448с.- (Серия «Детская энциклопедия»).

8. Медведева И.П. «Горе от ума» А.С.Грибоедова. -М: Художественная литература, 1974 г., с.62.

1. Монахова О.П., Малхазова М.В. Русская литература XIX века, ч. 1.- М., «Марк», 1993, с.10-11.
2. Сперанская А.В., Суслова А.В. Современные русские фамилии.- М., «Наука», 1984, с.69, 130, 131.