2015-06-16
491
9 ноября штаб Сталинградского фронта издал боевой приказ № 9, в соответствии с которым 28-й армии предстояло пройти по элистинской дороге и освободить центральную Калмыкию.
При этом войска были пополнены личным составом, преимущественно мобилизованным в Астраханском округе. Так, 4-й осбат 152-й осбр, к 4 октября съежившийся до 187 бойцов, к 9 ноября достиг численности в 785 человек. Аналогично, 2-й осбат той же бригады с 307 человек возрос до 862.[245]
Во исполнение приказа штаба фронта, 13 ноября В.Герасименко издал боевой приказ № 9. Им предписывалось взять Хулхуту силами 34-й гвсд, 565-го тбат и экипажей “катюш” из 76-го гвмп. Из 905-го сп выделялся “лучший батальон” и передавался в распоряжение Губаревича. 152-й осбр предстояло занять Сянцик, выбросив усиленную роту для захвата аэродрома в Утте и сковывания гарнизона поселка. 899-й сп снимался с обжитых окопов у Сарпы и через Эрдинеевку также должен был подойти к Утте. 1-му батальону 899-го сп было нужно взять Омн Керюльчи, чтобы блокировать возможный маневр Хенрици с северо-запада. Через несколько дней Герасименко отказался от операции против Омн Керюльчи, придя к выводу, что 1-му батальону 899-го сп лучше оставаться у совхоза № 10 Сарпа.[246]
На линии фронта пока все шло обычным чередом.
10 ноября у Хулхуты советские зенитчики сбили два Ме-109. Один из них смог уйти на полевой аэродром в Утту, а другой упал в распоряжение советских войск. Потерявший управление над машиной пилот катапультировался и был взят в плен. Им оказался лейтенант Ганс Юнг. Он показал, что немцы располагают примерно полутора десятками самолетов: четыре Ме-109F стоят в Хулхуте, восемь FW-189 находятся в Яшкуле и два Ju-88 пребывают на аэродроме в Элисте.
Наш 289-й ШАД в это время располагал 33 машинами, расположенными на базе в Астрахани: 12 Як из 148-го ШАП, 10 Ил-2 из 232-го ШАП и 11 Ил-2 из 806-го ШАП. Самолеты пилотировали 45 летчиков.[247]
В тот же день у Сарпы разведгруппа 899-го сп провела успешный бой с разведгруппой, вышедшей из Омн Керюльчи. Немцы лишились автомашины и мотоцикла. Наши бойцы потерь не понесли.
Хенрици, отметив перемещение советских войск в степи, решил прибегнуть к успешно зарекомендовавшей себя тактике налетов на отдаленные гарнизоны 28-й армии. Моторизованные группы 60-го мп при поддержке 116-го тбат вышли на юг от элистинской дороги.
Здесь с 7 ноября по приказу Герасименко рота 4-го батальона 52-й осбр вновь заняла зимовье колхоза им. Коминтерна. Сопровождавший роту к месту размещения автоматчик Александр Кузнецов позже вспоминал, что дорога от Зензелей до зимовья заняла у них не менее 4 часов. Рота располагала двумя 45-мм орудиями, шестью ПТР, двумя станковыми пулеметами и тремя 82-мм минометами. Командовал маленьким гарнизоном лейтенант Шулер. 11 ноября над зимовьем пролетел немецкий самолет, а на следующий день, 12 ноября, еще два – FW-189 и сопровождавший его Ме-109.[248]
Пасмурным утром 13 ноября в 10.00 из-за холмов появился 2-й батальон 60-го мп майора Линдера. Силы немцев уцелевшие после боя советские солдаты оценили в двести человек, 13 танков и 8-10 бронеавтомобилей. В воздухе кружили Ме-109 и FW-189. Расположившийся неподалеку, у колодца Харцугли, отряд 34-й гвсд не смог придти на выручку, так как сам был связан боем с остальными пехотинцами Линдера. Немецкие танки восемь часов катались по степи, издалека ведя огонь по позициям роты Шулера. Спешившаяся мотопехота в основном использовала минометы. Тактика была простая: дождаться, когда у обороняющихся закончатся боеприпасы. Так оно и получилось. После того, как советские бойцы расстреляли все снаряды ПТО, патроны ПТР и 50-мм мины, к окопам подкатили немецкие танки и все смяли. Отряд 52-й осбр полностью погиб. Спаслось четыре человека, из них трое раненных.[249] На следующий день выдвинутым к Харцигли отрядом 152-й осбр (два стрелковых взвода, расчеты ПТО и ПТР)[250] в окопах и на поле боя было обнаружено 50 убитых и трое раненных. Оба орудия были раздавлены танками, которые перепахали советские позиции.[251] Удивительно, но Шулер уцелел и впоследствии занял должность замкомбата.
Разумеется, по итогам гибели трех передовых отрядов 52-й осбр, начали искать виновных, и, разумеется, вышестоящее начальство высказало обвинения к подчиненным офицерам. О гибели отряда, занимавшего Харцугли, в Журнале боевых действий 52-й осбр с нескрываемым раздражением говорится: “В этом происшествии сказалась неграмотность командира отряда младшего лейтенанта Лещенко, который начал отход с рубежа обороны, по неизвестной причине просидел в совхозе Ильича целую ночь, а в светлое время решил продолжить отход, благодаря чему отряд был обнаружен и разбит”.[252]
Может, Лещенко поступил не очень обдуманно, но если бы он решил остаться на “рубеже обороны”, ничего бы не изменилось. Слабо вооруженная рота не может устоять против батальона, поддерживаемого танками и авиацией. Гибель отряда лейтенанта Шулера является тому прямым подтверждением.
Василий Герасименко в этой связи издал отдельный приказ, в котором детально проанализировал причины происшедшего. Он, в частности, отметил, что передовые отряды не были обеспечены боеприпасами и автотранспортом на случай необходимости быстрого отхода, что в резерве у 52-й осбр отсутствовали мобильные группы, которые могли бы своевременно придти на помощь, что штаб бригады сработал просто отвратительно и безответственно. На будущее Герасименко приказал формировать передовые отряды в составе не взводов, а усиленных батальонов и рот, причем рота обязательно должна была оснащаться рацией и автомашинами. Расстояние от передового пункта до маневренных резервных соединений устанавливалось максимум в 15-20 км. Кроме того, по приказу Герасименко во всех частях армии были проведены занятия: “Тактика немецких мотомехразведотрядов в условиях полупустынного театра 28-й армии”, причем занятия проводились не только с командирами, но и с рядовым составом. Что до командования 52-й осбр, то Герасименко посадил на 5 суток под арест начштаба бригады подполковника Мельникова, пригрозив ему на будущее разжалованием и трибуналом.[253]
14 ноября в 6 км севернее Хулхуты летучая группа 105-го гвсп с большим удовольствием обнаружила немецкую автомашину, продвигавшуюся по степи. Внезапным огнем гвардейцы уничтожили всех пассажиров – офицера и шесть солдат. В качестве трофеев им достались документы, незамедлительно переданные в оперотдел полка. Довольные гвардейцы по праву заслужили похвалу начальства.
15 ноября советская авиация провела штурмовку аэродрома в Элисте. По отчету наших летчиков, они уничтожили весь авиапарк 16-й мд: три Ju-88 и четыре FW-189. Однако в полном перечне потерь немецкой авиации за ноябрь 1942 года, в этом районе не значится ни одной уничтоженной “рамы”.[254] Скорее всего, ремонтная служба авиабазы смогла привести машины в порядок.
В этот же день немцы провели разведку в направлении позиций 899-го сп. У фермы № 1 совхоза № 10, то есть южнее Сарпинского озера, появился отряд в составе танка, танкетки, бронемашины и шести мотоциклистов. Боевое охранение полка заняло окопы. После короткой перестрелки немцы отошли.[255]
На юге у зимовья колхоза им. Коминтерна разведотряд 52-й осбр – тридцать автоматчиков на трех грузовиках – встретился с тремя немецкими танками. Немецкие танкисты открыли огонь, но водителям грузовиков удалось быстро развернуться, и, пользуясь преимуществом в скорости, оторваться от противника.[256]
Оживилась немецкая авиация. 15 ноября двенадцать самолетов отбомбились по Астраханскому рейду. На плавбазе № 97 разорвалось две бомбы, убившие 8 и ранившие 12 человек.[257]
На следующий день, 16 ноября в 09.00 одинокий Ju-88 сбросил бомбы на Астрахань. Одна из них упала на Набережной канала им. 1 мая между Армянским и Кировским мостами. По счастью, никто не пострадал.
16 ноября в районе дислокации УР-116 было задержано четыре бежавших из немецкого плена красноармейца. Они сообщили, что в Элисте находится лагерь с 80-90 пленными.[258]
17 ноября у разъезда №3 из ручного пулемета был сбит немецкий бомбардировщик. Самолет упал на паровоз, летчики погибли.
Общие потери немцев в течение 10-19 ноября заместитель начальника оперотдела армии майор Берлин оценил в 11 человек убитыми. Также было взято в плен четыре служащих 16-й мд и захвачен танк.[259]
19 ноября в 02.00 В.Ф.Герасименко издал боевое распоряжение № 52:
“1. Действия согласно боевому приказу № 9 начать в ночь с 19-го на 20 ноября 1942 года.
2. Атаковать противника:
а) 34-я гвсд в 03.00 20.11.1942 г.
б) 6-я гвотбр своим мотострелковым батальоном и батальоном 152-й осбр в 03.00 20.11.42г, остальным выйти Сянцика в 06.00 20.11.42г.
в) 152-й осбр (без мотострелкового батальона) усиленной мотострелковой ротой занять аэродром в Утте в 03.00 20.11.42г., остальными силами выйти на Сянцик в 06.00 20.11.42г.”.
Таким образом, пока 34-я гвсд должна была в лоб атаковать линию Калькутта, сковывая маневр 156-го мп 16-й мд, танкисты Кричмана с севера, а пехотинцы Алексеенко с юга должны были овладеть Сянциком – колодцем западнее Хулхуты, и отрезать передовые германские части. При этом рота 152-й осбр должна была выйти на немецкие аэродромы под Уттой. 248-я сд стояла в резерве. 899-й сп должен был выйти из Юсты, далее через Эрдниевский на Утту. Первыми в степь вышли саперы. Им предстояло обезвредить 2400 мин, прикрывавших подступы к позициям противника.
В Хулхуте в это время располагался весь 156-й мп. В Сянцике, на полпути между Хулхутой и Уттой, стоял батальон мотопехоты 60-го мп, а в Яшкуле еще один батальон 60-го мп, который поддерживало около 30-40 танков 116-го тбат. Остальные танки числом около 15-20 находились в Хулхуте. Отдельный гарнизон занимал Утту.
К началу операции, по данным разведки, позиции 156-го мп выглядели следующим образом. На юге, в лощине в 1 км юго-западнее высоты 3.3. немцы зарыли два танка, скорее всего, ходовая часть которых окончательно вышла из строя.[260] Чуть севернее, между высотой 3.3. и 6.3. находилась батарея из четырех 105-мм гаубиц, а также батарея шестиствольных минометов (или две – одна на высоте 6.3., а другая в лощине между высотами 6.3. и 3.3.).
На востоке, то есть по дороге в Астрахань, передовые позиции 156-го мп прикрывали 75-мм полевые орудия и станковые пулеметы.
Особое внимание было уделено северному направлению. В 300-400 метрах западнее высоты 4.9 была отмечена батарея 150-мм орудий, еще два или три 105-мм орудия, а также батарея шестиствольных минометов стояли на самой высоте 4.9. Чуть дальше, севернее отметки 6.0 находились еще три 150-мм орудия.
81-мм минометы были отмечены советской разведкой по всему периметру немецкой обороны: в лощине между высотами 6.0 и 4.9 в двух км севернее Хулхуты, в 1200 метрах восточнее Хулхуты севернее астраханской дороги, в 750 метрах восточнее Хулхуты южнее астраханской дороги и т.д.
Минные поля были выложены на переднем крае восточнее отметок 0.7 и 7.7, западнее высоты 3.3. В общей сложности на оборонительном рубеже было закопано три танка, сооружено 9 ДЗОТов, 5 блиндажей для танков и 56 землянок. Они представляли собой целостную систему. Так, на высоте 2.0 четыре блиндажа и ДЗОТ были соединены между собой ходами сообщения.[261]
Оборонительные рубежи постоянно укреплялись. “Наблюдением и подслушиванием, - отмечала разведка 4 октября, - установлено, что группа солдат проводила деревянно-земляные работы на западных скатах высоты 7.7. Слышно было большой шум, стук лопат, топоров, досок”.[262] Активно подвозили стройматериалы. Только 18 ноября пришло 14 автомашин с лесом.[263]
Дальше на запад фон Шверин обустраивал “линию Тобрук”. Как сообщалось в разведсводке 28-й армии, “по данным местных жителей вокруг села Яшкуль немцы возводят укрепления, строят окопы и дзоты, используя кирпич и лесоматериалы из окружающих зимовок, по тем же данным от Яшкуля до Олинга вдоль дороги роют окопы”.[264]
Немцы активно освещали местность ракетами. Только в ночь на 16 октября их было выпущено не менее 90 штук.[265]
Севернее Хулхуты немцы провели передислокацию. Из Омн Керюльчи был выведен 2-й батальон 156-го мп, направившийся вместе с остальными частями 156-го мп в Хулхуту на смену коллег из 60-го мп. Вместо немцев в Омн Керюльчи вошел 782-й туркестанский батальон – 2-я, 3-я, 4-я роты, а также пулеметная и штабная рота. Туркестанцы подновили окопы. ДЗОТов здесь оборудовано не было. Боевое охранение выставлялось только в северо-восточном направлении, в 500 метрах от села.[266]
По всей степи ходили немецкие колонны. Так, 5 ноября выдвинутые вперед разведдозоры сообщили, что в Омн Керюльчи пришла колонна из 45 машин, а в Хулхуте их находится еще 160.[267]
Кроме того, возрастающая активность была отмечена особистами на флангах и в тылу противника. Через Кегульту, севернее Элисты прошла 1000 румынских всадников, скорее всего, направлявшихся в качестве пополнения в 9-ю кавдивизию Раду Корне. Южнее Яшкуля, в колхозе Улан Тур, было зафиксировано “бандформирование” численностью в 300 человек. Из них не менее 180 находились на ферме Улан Хеги. Они имели на вооружении 60 автоматов, 2 станковых пулемета и пару ящиков с гранатами. По оперативной информации, группа готовилась к налету на советские позиции в Белом озере и Нарьян Худуке.[268]
Попадавшие в плен немцы вносили скорее сумятицу, чем ясность. Так, Отто Пауль из 1-го батальона 156-го мп, взятый во время ночного рейда разведчиков через колючую проволоку на хулхутинские высоты, сообщил, что в Хулхуте стоят 60 танков из 116-го тбат, а в Яшкуле, оказывается, расположился полк дивизии СС “Великая Германия”. Остальная часть дивизии якобы находилась западнее. Скорее всего, Отто Пауль вдохновенно врал, стремясь запутать своих врагов и запугать их возможностями и силой германской армии.[269] Другой пленный, захваченный гвардейцами чуть раньше, в ходе вылазки 8 ноября, указал, что в Хулхуте стоят 60-й мп, 146-й ап, саперная рота 75-го сапбата, 32 танка, две зенитные установки, 4 FW-189, 4 Me-109, 270 автомашин.[270]
К началу операции 28-я армия располагала 47.891 бойцом, 1196 орудиями и минометами, 80 танками.[271] Половина артиллерии была подтянута к Хулхуте: 34-я гвсд располагала 88 орудиями и 165 минометами, 248-я сд – 45 орудиями и 128 минометами, 152-я осбр – 26 орудиями и 74 минометами.[272]
19 ноября в 15.00 начали выдвижение на передовую части 34-й гвсд, в 17.00 – 899-й сп, а в 20.00 – 152-я осбр и 6-я гвтбр. В небе, как обычно, появились бомбардировщики. 4 Ил-2 в сопровождении четверки “яков” совершили удар по Утте, четыре других Ил-2 по Сянцику и три Ил-2 по Хулхуте. На базу не вернулся самолет Бухарова, а Ил-2 Фролова совершил вынужденную посадку.[273]
Марш завершился в 03.30. Утром началось сражение.[274] В воздух поднялись зеленые ракеты, а на танках бригады Кричмана были размещены белые флажки с целью избежать столкновений между машинами.
103-й гвсд выдвинулся на местность в 6 км севернее Хулхуты, и развернулся фронтом на юг. Передовой отряд полка был выдвинут на зимовья колхоза им. 1 мая, чтобы обезопасить часть от возможного удара с тыла, севера. 105-й гвсп, действовавший южнее элистинской дороги, занял зимовья колхоза им. Канукова, развернувшись фронтом на север, а его 1-й батальон вышел на западные скаты высот, расположенных в 3 км восточнее Хулхуты.
В 23.00 бригада Кричмана и мотострелковый батальон 152-й осбр прошли отметку 7.5 и выдвинулись на Сянцик. В 02.30 остальная часть 152-й осбр заняла высоты 3.8 и 2.5. 2-му осбат предстояло выйти к Сянцику, 3-й занимал южные скаты отметки 6.4 и зимовье колхоза им. 2-й пятилетки, а 4-й выдвинулся к зимовью колхоза им. Куйбышева.[275]
В воздух было поднято около 15-ти самолетов: четверка Ил-2 под прикрытием одного Як-1 штурмовала Утту, еще 4 Ил-2 работали над Сянциком, два звена (три и две машины Ил-2) действовали непосредственно на Хулхуту. Василий Пальмов, ставший командиром эскадрильи, так описывал ход событий: “Как назло, облачность становится ниже, прямо над нами свисают рваные лохмотья облаков. Высота полета — 400 метров, навстречу мчится голая осенняя степь. Где же злополучная высотка? За спиной ощущаю мощь всей группы "илов". В каждом из них летчик ждет моей команды, следит за моим самолетом. Доворот влево. Ага, вот она! Зенитки открывают заградительный огонь, маневрировать некогда, глаза ищут цель. Снимаю оружие с предохранителя, включаю сбрасыватели бомб и эрэсов. На пологом пикировании веду огонь реактивными снарядами, сбрасываю бомбы. Всматриваться в разрывы некогда, почти рядом земля, мой маневр повторяют остальные штурмовики. Не задеть бы нашу пехоту, которая окружила высоту и ждет команды на атаку. Развернувшись, делаем повторный заход, ныряем прямо из-под облаков. Видно, как вздыбилась высота, как бомбы и снаряды разворотили траншеи, обнажили бревна блиндажей. Хорошо! Теперь еще раз пройтись эрэсами, ударить из пушек. Справа, слева и впереди мелькают красные шары зенитных снарядов "эрликонов"”. Самолет Пальмова получил повреждение правого крыла и мотора, что вынудило летчика уйти в Астрахань.[276]
В общей сложности за день было сброшено 38 ФАБ-100, 82 АО-20, выпущено 26 РС, 360 снарядов и 630 патронов ШКАС. Из-за потерь и технических поломок авиапарк армии сократился до символических размеров: шесть ИЛ-2 в 232-м ШАП, 5 Ил-2 в 806-м ШАП и 4 “як-1” в 148-м ИАП.[277]
Совершив 70-километровый марш, танкисты Кричмана к 04.00 сосредоточились на рубеже развертывания. В 06.00 двумя колоннами, с юго-запада и востока, они атаковали батальон 60-го мп, занимавший Сянцик. Облепившие машины десантники спрыгнули на грунт и вступили в бой. После трехчасового боя немцы дрогнули и отошли на запад.[278]
Погода стояла туманная, шел мелкий дождь. Видимость снизилась до нескольких десятков метров. Пополудни появились танкисты капитана Теббеса из 116-го тбат на 18-ти танках. За ними следовала мотопехота из 60-го мп, стремившая освободить из блокады оказавшийся в кольце 156-й мп. Батальон Теббеса атаковал с нескольких сторон: северо-запада, запада и юго-запада. Его поддерживала артиллерия. Командир 152-го осбр Алексеенко держался из последних сил. Он направил в штаб армии донесение, в котором указал: “патроны и гранаты, боеприпасы на исходе”.[279]
Южнее одна мотострелковая рота 152-й осбр совершила 30-километровый бросок к Утте. Ротой командовал старший лейтенант Трофимов. Он располагал стрелковым взводом, взводом станковых пулеметов, взводом 82-мм минометов, взводом ПТР, взводом 45-мм орудий. Отряд сопровождала пара Т-60. Выйдя к Утте, рота Трофимова атаковала аэродром. Благодаря внезапности ее вначале сопровождал успех. Разогнав боевое охранение аэродрома, бойцы подожгли несколько складов с бензином и боеприпасами и уничтожили шесть автомашин. Однако быстро пришедший в себя гарнизон взял роту под перекрестный огонь и начал ее охват с флангов. Первыми место боя покинули танкисты. Затем дрогнули и мотострелки. Погибло 94 человека, было потеряно два 45-мм орудия, три 82-мм миномета, 9 ПТР, три станковых пулемета и 11 автомашин. Лишь девять человек на двух автомашинах смогли вернуться в расположение 152-й осбр, причем шесть из них пришлось сразу отправить в санбат.[280]
Между тем у Хулхуты разгорелись ожесточенные бои. Сам поселок никакого значения не имел, если не считать расположенных в нем колодцев. Немецкая оборона опиралась на несколько господствующих высот, основная из которых располагалась южнее элистинской дороги. И сегодня на ней видны остатки немецких землянок. С 03.30 основные силы 34-й гвсд, восемь “катюш” 76-го гвмп и танкисты из 565-го тбр вели бой с 156-м мп, поддерживаемым 146-м артполком и частью танков 116-го тбат. Советская пехота, поддерживаемая уцелевшими экипажами 565-й тбр, поднималась в одну атаку за другой. Большие потери причиняла немецкая артиллерия и пулеметные расчеты.
Пара “катюш” из 76-го гвмп, пользуясь туманом, смогла пробраться мимо германских порядков и нанесла ракетный удар по позициям противника. Однако водители не догадались или не успели отойти с позиции. Через пару минут их накрыл залп германской батареи шестиствольных минометов.
В бою у Хулхуты 20 ноября погибла санинструктор 105-го гвсп Наташа Качуевская. Ночью взвод гвардейцев, в котором была и Качуевская, проник глубоко в немецкие позиции и к рассвету был отрезан. Практически все бойцы были убиты или получили ранения. Качуевская выпустив рожок из автомата, бросила в направлении подходивших немцев противотанковую гранату. От взрыва ее она, скорее всего, и погибла. Немцы зашли в землянку и расстреляли раненых, после чего отошли к своим позициям.[281]
Из журнала боевых действий 34-й гвсд: “Бой принял ожесточенный характер, наши части, в особенности 103-й и 107-й гвсп, попали под перекрестный огонь”. Немцы перешли в контратаку, которую гвардейцы смогли отбить с большими потерями для противника. Одним из погибших был командир 4-й роты 103-го гвсп гвардии лейтенант Иван Сергеевич Забуров. Он повторил подвиг Матросова, закрыв амбразуру ДЗОТа. Забурову было 22 года. Родом из ярославской деревни, лейтенант участвовал в освобождении Западной Белоруссии, был ранен, и поступил в 7-й вдк.
К 14.00 бойцы 105-го гвсп достигли юго-восточных скатов высоты 2.3, 103-й гвсп занял зимовье юго-западнее высоты 2.3, а 107-й гвсп обосновался на северных скатах высоты 7.4. Наших танкистов не было видно. Они застряли у Сянцика.[282]
Восточнее отвлекающий маневр осуществлял 1-й батальон 905-го сп 248-й сд. Он шел чуть южнее астраханской дороги. В 07.00 батальон начал демонстрационное наступление на высоту 3.3. Немцы активно отстреливались. Батальон смог выбить боевое охранение 156-го мп и повел беспокоящий огонь. Встревоженные немцы в 15.00 выдвинули вперед два танка и 70 пехотинцев, начавших спускаться по склонам высоты 3.3. Один танк нашим бойцам удалось подбить, после чего второй отошел назад, как и понесшая потери немецкая пехота. В 17.00 немцы предприняли еще одну контратаку, которая также была отбита.[283]
Особенно тяжело пришлось 3-му батальону 152-й осбр, сражавшемуся рядом с танкистами Кричмана у Сянцика. Здесь шли бесконечные атаки немцев. К 13.00 из Яшкуля подтянулся моторизованный батальон 60-го мп.[284] Когда закончились снаряды, танкистам пришлось возвращаться на базу, оставив на помощь Андрееву пару отделений автоматчиков, благо настала некоторая передышка. Вопреки ожиданиям, вскоре появилось шесть немецких танков, которые стали утюжить мелкие ячейки с советской пехотой. На немецкий манер, командир зенитного взвода старший лейтенант Щелочинин развернул свои орудия горизонтально и настильным огнем уничтожил танк и два орудия немцев. Однако пехота долго бы не выдержала. На счастье, вернулся танковый взвод лейтенанта Склярова, а затем и его коллеги на КВ-1. Они отогнали противника, подбив 6 танков.[285] По оценкам Алексенко, в целом течение дня на участке, обороняемом его бригадой, было подбито 10 танков и 2 САУ противника, еще один танк сожжен. В ходе боя бойцы взяли в плен трех немецких пехотинцев, двух из которых отправили в штаб армии, а одного в горячке расстреляли.[286]
Днем сюда же подошли основные силы 1-го батальона 152-й осбр Ф.Пархоменко. Бой у Сянцика затих к 17.00. Это позволило Кричману, потерявшему за день всего два танка, развернуть остальные машины на восток и ночью совершить бросок к Хулхуте. К 15.00 он достиг высоты 5.0 юго-восточнее Хулхуты, где уже стояли бойцы 152-й осбр.[287]
На юго-западе, у зимовья колхоза им. Ширяева, появилось 4 танка и 25 БМП немцев.[288]
Борьба шла и в воздухе. В этот день погиб пилот 232-го штурмового авиаполка лейтенант Александр Прудников. Он постарался направить сбитую машину на позиции противника.
В 17.15 В.Герасименко приказал немедленно накормить бойцов 34-й гвсд и в полночь возобновить бой. Фактически, это означало некоторую передышку. Учитывая, что люди не спали всю ночь, она была очень востребована.[289]
По итогам дня немцы в общем и целом держались. В районе Хулхуты было взято всего два пленных, у Сянцика – еще двое. Губаревич оценил потери только в своей дивизии в 680 убитых и 800 раненных.[290] В 152-й осбр погиб 91 человек, ранения получили 82 – причем эти цифры не включают в себя отряд Трофимова.[291] Было выведено из строя пять танков (три Т-70, один Т-34, один КВ), еще четыре сгорели (два Т-34 и 2 Т-70).
Озабочены были и в противоположном лагере. Серьезные потери и потеря сообщения по Элистинской дороге привели фон Шверина к выводу о необходимости отвода войск к Яшкулю. Вдобавок дежурный FW-189 обнаружил, что в Эрдниевской появился 899-й сп, который следовало ожидать на следующий день в Утте. Это создавало угрозу утраты вслед за Сянциком и Утты, что могло воспрепятствовать отходу 156-го мп и повлечь его уничтожение.
А 899-й сп шел по степи, не встречая никаких осложнений, исключая неорганизованность хозчасти. Куда-то запропастились вышедшие из Енотаевки машины с хлебом, а радиостанция фактически пришла в негодность: ее аккумуляторов хватало на 10-20 минут работы. 22 ноября в 10.00 по дороге, ближе к Утте, полк обнаружил примерно 150 степняков, гнавших скот на запад. В завязавшейся перестрелке было убито 30 всадников, и захвачено свыше ста голов скота – верблюдов, КРС, овец. Погиб один боец.[292]
21 ноября в 01.15 генерал-майор И.Губаревич подписал приказ о возобновлении боя с 03.00. 103-му гвсп предстояло овладеть высотой 1.4 на элистинской дороге, 107-му гвсп – высотой 6.0 северо-западнее Хулхуты, 105-му гвсп – зимовьем колхоза им. Канукова с дальнейшей задачей занять высоту 3.3. С запада походили танки бригады Кричмана, которые должны были въехать по пологому склону высоты 6.3 чуть западнее Хулхуты.
Глубокой ночью 21 ноября, в 03.15, гвардейцы, поддерживаемые огнем уцелевших “катюш”, начали выдвижение на Хулхуту с рубежа западнее, юго-западнее высоты 2.0, южнее высоты 2.3, юго-восточнее высоты 7.4.
Как выяснилось позднее, полковник Эйзерманн оставил на окрестных буграх лишь силы прикрытия. Явно предвзято относившийся к Губаревичу штаб 28-й армии сделал спустя две недели не вполне оправданные выводы: “При наступлении на Хулхуту отход противника был замечен с опозданием на 12 часов, что позволило противнику оторваться от наших войск. Утром 21 ноября дивизия доносила о продолжающемся упорном сопротивлении противника, между тем как в этот момент в районе Хулхуты противника уже не было”.[293]
Начальник артиллерии 28-й армии генерал-майор Устинов дал более взвешенную оценку: “В ночь на 21 ноября противник оставил Хулхуту, прикрывая свой отход арьергардом, который до утра создавал видимость упорной обороны, а в 06.00 даже проявил активность в восточном направлении. Артиллерия 34-й гвсд продолжила с утра 21 ноября вести огонь по заявкам пехоты, и только к 10.00 выяснилось, что противник оставил Хулхуту, и вывел свою группировку из-под удара наших войск, обойдя занятый 152-й осбр Сянцик с севера”.[294] Аналогичная запись содержится в документации 905-го сп, чей 1-й батальон участвовал в боях за Хулхуту. Штабисты 905-го сп указали, что 21 ноября в 04.00 немцы ушли из Хулхуты, прикрываясь сильным артиллерийским и минометным огнем.[295]
Утром у Сянцика окопавшиеся пехотинцы из 152-й осбр (2-й, 3-й и 4-й батальоны) подверглись атаке немцев, совершавших отвлекающий маневр. В атаке приняли участие 15 танков и до 2 батальонов пехоты, поддержанных огнем 23 орудий. 60-й мп стремился сковать действия советских войск с тем, чтобы те не бросились в погоню за отступающим 156-м мп. Алексеенко удержался лишь благодаря тому, что вовремя подоспели 11 автомашин со снарядами.[296]
В 08.00 21 ноября силы прикрытия 156-го мп начали отходить из Хулхуты на северо-запад, сквозь разрывы в позициях 34-й гвсд. Только передовой отряд бригады Алексеенко наблюдал 80 автомашин с пехотой. Степная дорога была просто набита транспортом. В это же время наши войска вышли к остаткам саманных хижин Хулхуты. Потерявшая два танка и до 20 автоматчиков бригада Кричмана в 09.00 заняла немецкие траншеи на юго-западе линии Калькутта. К 10.00 смолкли последние перестрелки.
Не без зависти советские пехотинцы осматривали немецкие окопы. Василий Кравцов из 771-го ап 248-й сд позже вспоминал: “когда заняли их окопы, заглянули в землянки и подивились, с каким комфортом они обустроились: стены фанерой обиты, одеялами утеплены. Похоже, здесь зимовать собирались”.[297] Командир 152-й осбр Алексеенко был вынужден издать отдельный приказ. В нем он предостерегал о заминировании немцами блиндажей и предметов обихода, а также необходимости осторожно подходить к использованию трофейных продуктов питания. В качестве примера Алексеенко привел случай, когда 21 ноября несколько человек из его бригады употребили захваченный в Сянцике этиловый спирт. В результате спустя два дня шесть из них умерли.[298]
Части 28-й армии бросились к Утте. 34-я гвсд сменила 152-ю осбр, заняв Сянцик. Гвардейцы остановились в Сянцике. Хулхуту занял 905-й сп 248-й сд. Сражавшаяся здесь 152-я осбр выдвинулась на запад, к Утте.
В воздух поднялись самолеты 289-й ШАД. За день было сделано всего 10 самолето-вылетов, сброшено 24 бомбы, выпущено 58 РС и 1120 снарядов, 2600 патронов ШКАС. Летчики отметили попадания в 5-6 автомашин отходивших немцев. Два самолета не вернулись с задания.[299] При этом летчики едва не отбомбились по высоте, уже занятой советской пехотой. Только энергичное размахивание шапками и внимательность пилотов исключили трагическую ошибку. Командование ШАД высказало претензии армейским штабистам за безответственное отношение к делу.
16-я мд быстро отходила к Яшкулю.
Оперативники 28-й армии подводили итоги двух дней боев.
34-й гвсд в качестве трофеев досталось 30 автомашин “Рено”, 247 винтовок, 7 ручных пулеметов, 7 орудий, два приемника, 20 телефонных аппаратов и 30 км кабеля, было взято в плен два немца. Дивизия вывела из строя 12 танков, 62 автомашины, 8 орудий, 7 мотоциклов, 971 немецкого солдата и офицера. Потери составили 849 человек убитыми и 1005 раненными, еще 267 пропали без вести (фактически, погибли). Среди погибших было 78 офицеров.
152-я осбр захватила двух пленных, одну автомашину, полевую кухню (очень ценное приобретение), два танка, зенитное орудие, склад с 150 бочками бензина, 15 пистолетов, две винтовки, ручной пулемет, 600 снарядов и радиоприемник. Бригадой было подбито и уничтожено 12 танков, 10 автомашин, две самоходки, два станковых и один ручной пулемет, семь складов, уничтожено три роты. Потери ударных подразделений достигли критической отметки. Только в мотострелковом батальоне, сопровождавшем 6-ю гвтбр у Сянцика, погибло 135 человек.[300] Учитывая, что число раненных обычно превышало число погибших, батальон фактически перестал существовать. Всего в 152-й осбр было убито 169 человек (14 офицеров), ранено 118 (7 офицеров), пропало без вести 4 рядовых. Были и проблемы с дисциплиной. Один боец дезертировал, двое были расстреляны за трусость.[301]
6-я гвтбр захватила под Сянциком один исправный танк, три автомашины и одного пленного. Было уничтожено 8 и подбито 6 танков, два тягача, 21 автомашина, 5 орудий и склад боеприпасов. К завершению боев у Утты-Хулхуты счет бригады пополнился по трофеям еще на один танк, две автомашины, мотоцикл и двух пленных. Было уничтожено еще одно орудие. Из 46 танков бригады было потеряно восемь: пять было подбито (4 Т-34, 1 Т-60), три сожжено (КВ, Т-34 и Т-60). Еще три Т-34 и три Т-70 потерял 565 тбат. Таким образом, в бригаде Кричмана оставалось еще 28 машин, включая 5 КВ, 9 Т-34 и 14 Т-60. Но еще 18 машин подлежали ремонту. Бригада потеряла 19 человек убитыми и 29 раненными. Серьезные ранения получил Герой Советского Союза Михаил Криворотов, спустя несколько месяцев скончавшийся в госпитале в Астрахани.
Первые потери понес 905-й сп 248-й сд, совершавший отвлекающий маневр. Погибло 26 красноармейцев, было ранено 54.
В общей сложности трофейными службами было собрано между Хулхутой и Яшкулем 10 танков, пять 76-мм орудий, четыре 45-мм, шесть 37-мм орудий, один тяжелый 120-мм миномет, две зенитные установки, 32 вполне исправные машины и еще семь подлежащих ремонту, девять мотоциклов и 15 км телефонного провода. Интересно, что в Хулхуте было захвачено 422 наволочки, 467 матрасов и 713 одеял, что дает некоторое представление о численности оборонявшегося там гарнизона.[302]
В журнале боевых действий группы армий “А” со ссылкой на доклад фон Шверина указано, что 156-м полком под Хулхутой были “потеряны три роты и произошли крупные потери материальной части”.[303] Таким образом, немцы потеряли примерно 300-350 человек убитыми и попавшими в плен. Соответственно, число раненных можно оценить примерно в 700 человек.
Утром 22 ноября 152-я осбр вышла к Утте. 2-й осбат шел через пески севернее поселка, а по дороге, поддерживаемее несколькими танками Кричмана, продвигались пехотинцы из 3-го осбат. Еще один батальон продвигался южнее. В Утте они обнаружили два немецких взвода и несколько танков. После короткой перестрелки, в ходе которой два немецких танка получили повреждения, противник отошел. Бригада вообще не понесла потерь, не считая трагического наезда грузовика с красноармейцами на мину, в результате чего восемь человек погибли и двое получили ранения.[304] В 19.00 здесь показалась головная часть колонны прошагавшего два дня по степи 899-го сп.
34-я гвсд по-прежнему дислоцировалась у Сянцика, а 905-й сп – в Хулхуте. В 18.00 по приказу Губаревича 103-й гвсп вышел на Элистинскую дорогу и сел в грузовики для продвижения к Яшкулю. У него в руках было распоряжение Герасименко – к 2 часам ночи 24 ноября “сосредоточиться главными силами в Яшкуле”.[305] В командовании армии пришли к выводу, что одним броском смогут достичь Элисты.
Герасименко сообщил в штаб фронта, что намерен атаковать 16-ю мд на фронте Олинг-Яшкуль и овладеть позициями противника. Для этого он намеревался привлечь 34-ю гвсд, 6-ю гвтбр, 899-й СП и мотобатальон 152-й осбр. Впрочем, командарм сомневался, что сможет добиться этого только своими силами. В докладной на имя командующего фронта он написал: "Отсутствие транспорта не позволяет полностью осуществить намеченные планы операции. Потрепанная, но боеспособная 16-я мд поспешно отходит на запад, ускользая из-под удара частей армии. Приказал 6-й гвтбр, преследуя противника, не позволить ему уйти на север. Считаю, что для выполнения этой задачи одной танковой бригады недостаточно".[306] Продолжая докладную, Герасименко предложил выделить из состава 51-й армии усиленный батальон и перебросить его на грузовиках в направлении Элисты. Предложение было отвергнуто ввиду того, что 51-я армия сама испытывала трудности при взломе обороны 7-го румынского корпуса на Сарпинских озерах.
