Каков же научный статус исследований демократизации? Прежде чем поддаться неизъяснимому angst (страху) перед этим вопросом, остановимся на минуту, вспомнив, что даже в естественных науках появились хорошо обоснованные сомнения насчет традиционного взгляда на происхождение и проверку теорий. Главная идея в рассуждениях И. Ньютона состояла в утверждении господства духа над материей посредством демонстрации божественной воли в обычных природных процессах. Некоторую долю неопределенности в большинство научных теорий вносят факты, собранные для их «доказательства». Несмотря на то, что ученые — это обычным образом взаимодействующие агенты познания, имеющие множество частных целей и применяющие различные познавательные стратегии, тем не менее их методы, если говорить беспристрастно, все же позволяют получать рациональные научные результаты (Kitcher, 1993). Когда же объектом исследования выступает не природа, а политика, построение теории тем более вряд ли будет плодотворным до тех пор, пока в ней не будут каким-либо образом учтены «субъективные характеристики» агентов, которых она имеет в виду.
|
|
Политолог, утративший все знания об обществе, будет лишен всех реквизитов, необходимых для организации и интерпретации эмпирического материала. Но если язык, история и знание контекста — составные части процесса построения теории, тогда для достижения успеха может потребоваться некоторое сочетание строгости и чувства соразмерности. Действительно, определенная степень методологического плюрализма и разнообразие источников получения данных могут быть жизненно важными предпосылками прогресса в политологии в целом и, что еще более очевидно, в сравнительной политологии. Когда в задачу входит сравнение сложных динамичных процессов, происходящих более чем в одной стране, способность исследователя уловить соразмерность социальных явлений приобретает особую значимость. (Это, и составляет самое существо региональных исследований.) Главное в понимании сложных и в высокой степени непредсказуемых процессов — это сопоставление их с разумным объяснением того, что могло бы произойти в противном случае. Опять-таки выбор подходящих контрпримеров — самая насущная задача. Она требует широкого знания контекста, подходящих аналогий и сравнимых случаев, а также умелых заключений. Короче, здесь необходимы и наука, и искусство.
Наконец, если объектом изучения являются процессы демократизации, невозможно будет создать адекватную схему объяснения или должным образом оценить имеющиеся случаи без соответствующего знакомства с демократическим нормами, принципами или ценностями, необходимыми для структурирования нарождающегося политического порядка. Таким образом, сравнительное исследование процессов демократизации требует определенной степени включенности в него норм (чувства соразмерности, гармонии, знания контекстов, способности соотносить происходящее с демократическими ожиданиями), что, не заменяя аналитической ясности и уважения к очевидности, составляет необходимое дополнение к указанным характеристикам.