От автора. Заканчивая книгу «продвижение к Силе», я был уверен, что она станет моим первым и последним литературным опытом

Заканчивая книгу «Продвижение к Силе», я был уверен, что она станет моим первым и последним литературным опытом, единственной целью которого было разрушить образ последователя Кастанеды. Образ, который жестко фиксировал мою личную историю и (как мне казалось тогда) мешал продолжать свободное, ни к чему не обязывающее путешествие по миру индейской магии. Но книга эта, предназначенная узкому кругу лиц, имела неожиданный резонанс. С одной стороны, случилось именно то, от чего я всеми силами пытался отбрыкаться: на меня не просто повесили ярлык ученика Карлоса. С немалым удивлением я читал в интернете, что мне, оказывается, удалось открыть новый, доселе неведомый аспект учения нагуалей. Но еще больше я был удивлен тому, что этот ярлык для меня не стал раз и навсегда закрепленным образом, которому я должен соответствовать. Он послужил указателем, поворотной точкой на пути моего магического познания. Магия, которую я считал лишь средством для достижения своих целей, в очередной раз поймала меня в свою ловушку. Я полагал, что она служит мне, но выяснилось, что служение, как и любовь, бывает только взаимным; а человек призван, по словам Апостола Павла, «оставаться должным никому ничем, кроме взаимной любви», Я добавлю — и взаимного служения. Литературный труд для меня — моя часть Служения, возвратный дар магии.

Служение. Это слово еще не раз будет употреблено в этой книге, ведь именно в нем и заключа­ется второй путь, которым может идти маг.

Что я считаю нужным сказать в начале

История моего знакомства с доном Кастанедой подробно описана в книге «Продвижение к Силе». Я не хотел бы повторять ее; читателям, не видевшим этот текст, считаю нужным сообщить, что с Кастанедой я познакомился благодаря своему сокурснику (а ныне другу и компаньону) Теду Ловенталю. Именно Тед заинтересовал меня формами современного шаманизма, и он же протащил меня на десятидневный закрытый семинар, который Кастанеда проводил для студентов-антропологов в Йельском университете.

На семинар могли попасть немногие: первым из ограничений стали материальные возможности студентов. Стоил семинар недешево: по сотне долларов за занятие, тысяча за десять дней. Ловенталь в те времена не имел ничего, кроме мизерной стипендии, которой не всегда хватало на ежедневный обед. У меня же, напротив, был неплохой личный счет в банке. Хотя мои расходы и регламентировались рамками семейного устава (мой дед и отец были банкирами), я никогда не был расточителен, так что выделить на собственные нужды несколько тысяч долларов для меня не составляло большой проблемы. Я оплатил семинар себе и Теду. Второе ограничение Кастанеда установил на отборочном занятии, где отсеялась примерно треть всех желающих. В самом начале занятия Кастанеда попросил поднять руку тех, кто пришел к нему за Силой. Всем поднявшим руки он велел покинуть семинар. В их числе был и Тед Ловенталь. Затем спросил, кто не пришел за Силой, и тоже их выгнал. Я вышел из аудитории вместе с этой второй партией. Мы с Тедом были уверены, что таким образом Кастанеда отобрал нейтральных, а потому наиболее подготовленных к восприятию магических знаний студентов, но все оказалось наоборот. Оставшимся в аудитории Карлос прочитал довольно занудную лекцию. А те, кто покинул занятие в начале, разделились на две группы — именно с ними Кастанеда и проводил свои семинары. Мы с Тедом оказались в разных группах, которым доктор Кастанеда, в зависимости от собственного выбора семинаристов на первом занятии, давал разные пути магического познания. Нас — тех, кто не нуждался в Силе, он вел путем Волка — Мага, который уже обладает Силой, и все, что ему требуется — научиться этой Силой управлять. Этот путь описан в моей первой книге.

Другая группа, в которую попал Тед Ловенталь, изучала путь Собаки (или путь Койота). В чем он заключался, я узнал лишь спустя несколько лет после этого семинара, и причиной было то, что мне потребовалось время, чтобы осмыслить путь Волка — путь, которым шел я сам. Кастанеда запрещал делать записи на своих семинарах, мотивируя это тем, что знания должны отпечататься в памяти. Глубина отпечатка, по его словам, есть мера магического дарования. Но мы с Тедом все равно вели дневник, только писали в нем не на семинаре, а дома, сразу после очередного занятия.

Тед первым проявил интерес к моим записям; тому была причина, о которой я узнал позже. Взамен он предлагал мне прочитать его дневник; причем так настойчиво, что мне пришлось снять с него копию, лишь бы приятель от меня отстал. Листки эти провалялись у меня довольно долго, прежде чем я занялся ими. Но и прочитав их, я не сразу понял, почему Тед был так заинтересован в том, чтобы я узнал о пути Собаки, который изучала его группа. Когда же осознавание пришло ко мне, я сильно продвинулся в своих магических знаниях; собственно, с этого осознавания и начался мой индивидуальный путь Мага. Дело в том, что я был для Теда источником Силы, а он явился для меня одновременно и слугой, и инструктором, помогающим мне научиться этой Силой управлять. Наш тандем оказался столь удачным, что в короткое время нам удалось построить и развить совместный бизнес. Но, в отличие от меня, Тед никогда не думал, что достижение практического результата — единственный смысл занятия магией. В нашем общем бизнесе он видел лишь средство для прохождения магического пути.

Когда вышла моя первая книга, Тед сразу заявил о том, что это только начало. Я посмеялся тогда, но Ловенталь был абсолютно серьезен. Он вовсе не настаивал, чтобы я вновь взялся за перо, лишь сказал, что наш общий путь должен продолжиться в этом, либо прерваться совсем.

Спустя несколько месяцев после выхода книги я понял, что Ловенталь был прав. Мой путь мага пролегал через осмысление пережитого и изученного. Но осмысление это должно было произойти не внутри меня, а вовне — в тысячах, десятках тысяч других сознаний. Иного способа поместить в сознание других людей эту информацию и заставить размышлять над моим личным опытом, кроме как написать книгу, я не видел. Я также понял, что и Кастанеда использовал писательство в тех же целях; вот откуда такое изобилие его книг, повествующих, казалось бы, об одном и том же. Читатель, однако, не должен думать, что его единственное назначение — «переработка» знаний мага, которая лишь магу и нужна — в целях, трудно объяснимых на человеческом языке.

Глобальное свойство магического знания состоит в том, что каждый, кто так или иначе со­прикасается с ним, становится Человеком Знания. Хотя бы на то короткое время, пока он держит книгу в руках. А тот, кто сумеет претворить информацию в действие, имеет все шансы стать Магом. Это удивительное свойство магии испытал, без сомнения, каждый, кто более или менее вдумчиво читал книги Карлоса Кастанеды и еще, пожалуй, нескольких других авторов, которым лично довелось пройти одну или несколько магических инициации.

Я посетил около десятка различных семинаров Кастанеды, и каждый из них мог бы стать по­водом для написания книги (привычку вести дневник я не оставлял никогда). Но прежде чем вовлекать читателя в свой дальнейший опыт, я бы хотел дать наиболее полное представление о том первом семинаре. Тем более что без этого все дальнейшие описания будут однобокими.

* * *

За основу своей второй книги я взял записи Ловенталя, и, если быть честным, на обложке ее должно было стоять два имени — сначала имя Теда, а потом уже мое, и то в качестве составителя. Но Тед наотрез отказался называться автором: этот выбор обусловлен спецификой его магического пути — быть при Силе, но не вставать на место Силы.

Итак, опыт, описанный в этой книге, не пережит мною лично, тем не менее, он тесно смыкается с моим путем. Повествование идет от первого лица — от лица Теда; но в некоторых местах я посчитал нужным вставить кое-какие пояснения: семинар был рассчитан на людей с ант­ропологическим образованием, и отдельные вещи, касающиеся истоков шаманской обрядности, могут быть непонятны неподготовленному читателю.

Хочу сказать также, что я не редактировал и вообще никак не поправлял текст — хотя это, возможно, и создаст определенные трудности для читателя. Дневниковые записи всегда обрывоч­ны, и порой не имеют четких логических связей. Нужно учесть и то, что Тед вел дневник не во вре­мя семинара, а после него — поэтому все, сказанное Кастанедой, не является прямой речью.

Тед записывал так, как услышал и воспринял, так что все слова Кастанеды в дневнике пропуще­ны сквозь призму его сознания. Тем не менее, вдумчивого читателя этот текст непременно за­хватит, ведь речь идет о вещах, касающихся самых глубин человеческой природы.

ДНЕВНИК ТЕДА ЛОВЕНТАЛЯ Несколько слов от автора дневника

Когда мне было 15 лет, в моей жизни произошло событие, определившее мою дальнейшую судьбу. Я учился в колледже, и мой кузен, студент Оксфорда, взял меня с собой в этнологическую экспедицию в Австралию. Я мало что понимал тогда в верованиях и обрядах, все племена казались мне на одно лицо, а однообразные пляски и воинственные песни навевали откровенную скуку. Руководителем экспедиции был некто Билл Адаме, человек нерешительный и мягкотелый. Никто из членов экспедиции не воспринимал его как лидера, да и сам он никак не заявлял свои права на то, чтобы быть боссом. Садясь в автобус в аэропорту Сиднея, мы выглядели скорее группой разрозненных британских туристов, но никак не командой, объединенной общей целью. Все изменилось в тот вечер, когда мы прибыли в селение, где проживало одно из австралийских племен. Перемена, происшедшая с нашим руководителем (и с нами тоже) была разительной. Этот тщедушный, молчаливый и все время боящийся чего-то человек преобразился до неузнаваемости, как только мы вошли в деревню. Изменился его облик, взгляд, речь и поведение. В него словно вдохнули новую жизнь. Он стал воплощением мужественности, уверенности и — Знания. Особенное впечатление на меня произвело то, как приветствовал его вождь племени. Адамсу были оказаны почести, соответствующие королю. И хотя выражалось это в довольно примитивных формах, дух приветствий не оставлял сомнения в том, что наш руководитель является здесь лицом необыкновенным, и его приезд для племени — событие более чем значительное. Потом я узнал, что Адаме прошел все ступени инициации, принятые в культах австралийских племен, и аборигены считают его существом высшего порядка.

Это был важный урок для меня, хотя смысл и значение его я понял намного позже, когда начал знакомиться с работами Карлоса Кастанеды, в которых он описывал свои инициации в среде индейских магов. Я заинтересовался книгами Кастанеды на пике его популярности — именно она (а вовсе не его книги) и были причиной этого интереса. Я недоумевал, каким образом несостоявшийся ученый и весьма посредственный писатель мог вызвать такой ажиотаж, и даже преклонение в среде людей образованных, «белых воротничков». И лишь прочитав несколько его книг, я понял, что Кастанеда сделал себе имя не благодаря знаниям и таланту, а благодаря тому, что честно вел читателя от испытания к испытанию, таким образом, позволив ему самому почув­ствовать себя посвященным. А значит, выделиться из толпы безымянных и одиноких — так я ду­мал тогда. Много лет спустя ко мне пришло осознание того, что читая об удивительных вещах, которые описывал Кастанеда, человек настолько тесно соприкасается с ними, что они входят в его жизнь и начинают активно менять ее. Он сам становится посвященным.

Познакомившись с Кастанедой лично, пройдя несколько его семинаров, я все больше убеждался в истинности своего открытия. Но к нему прибавилось еще одно: посвящая читателя, Кастанеда проходил следующую ступень посвящения, становясь получеловеком — полудухом, существом мифическим, окруженным туманом слухов и легенд, обладающим способностью менять и создавать миры.

Книги моего друга Якова Бен Бирсави, по сути, преследуют ту же цель. Это путь посвящения читателя и — через него — более высокого посвящения автора. И неважно, что опыт, описанный в этой книге, не принадлежит ему лично. События, которые мы переживаем в уме и воображении, в конечном итоге ничем не отличаются от того, что мы творим в так называемом реальном мире. А зачастую и превосходят его по своему влиянию на нашу судьбу.

Тед Ловенталъ

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Смысл символа. Градации служения Мага. Три ступени осознавания. Имя Силы

СМЫСЛ СИМВОЛА

Я очень надеялся, что на втором занятии (так как первое для меня не состоялось) Кастанеда объ­яснит свое вчерашнее поведение*, все эти штучки — когда он внезапно появился на кафедре, слов­но чертик из табакерки, ну, и конечно, то, что добрую половину всех заплативших первую сотню он просто-напросто выгнал. Если сам не скажет, то хотя бы, как и всякая заезжая знаменитость, позволит нам задавать вопросы или писать записочки.

Но Кастанеда выкинул другой номер. Первое, что мы заметили, войдя в лекционный зал — разбросанные по всему полу кости — сырые, и, судя по размеру, говяжьи. Кое-какие были отчищены от мяса, но на большинстве болтались махры краснойной плоти. Зрелище было отвратительным. В аудитории стоял тяжелый запах лежалого мяса.

Сам Кастанеда — подтянутый, гладко выбритый, в белой рубашке — сидел за кафедрой, пря­мой, как стрела, и деловитый, как профессор. Он поздоровался с нами, словно мы пришли на обыч­ную лекцию, и предложил садиться.

— Куда? — раздалось сразу несколько недоуменных голосов.

— Туда, где вам будет удобнее. — Кастанеда произнес это мягким тоном гостеприимного хо­зяина.

— Но здесь нет стульев, и потом, эти кости...

— Ах, да, кости, — улыбнулся Кастанеда. — Можете выбрать себе одну. Или две. Но больше трех не советую — не справитесь.

— Но зачем они нам?..

— Источник энергии. Сила.

От этого объяснения понятней не становилось.

— Вы имеете в виду... еда? — догадался кто-то из девушек.

— И еда тоже, — кивнул Карлос. — Но я больше говорю о чистой Силе. Впрочем, сейчас вы этого не поймете, так что просто выбирайте себе по косточке, и начнем занятие.

— Мы, пожав плечами, стали бродить между кучами костей, стараясь выбрать самые чистые. Я взял себе лопатку, на одной стороне которой оказался приличный кусок мяса. Лопатка лежала мясом вниз и сверху выглядела абсолютно чистой. Обнаружив мясо, я тут же пожалел о своем выборе и хотел было выбросить кость, чтобы найти другую, без мяса, но почувствовал на себе тяжелый взгляд. Я оглянулся — Кастанеда буквально сверлил меня глазами. Я так понял, что лопатку надо оставить себе.

Когда каждый из нас взял по косточке, в зал вошли две девушки-ассистентки Кастанеды, ко­торых мы видели в первый день, и за две минуты убрали все остальное. На полу остались влажные кровянистые следы. Кастанеда велел нам сесть кругом, прямо на этот грязный пол. И чтобы по­казать, что это не просьба, а приказ, покинул кафедру и первым уселся на пол. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Кости мы положили перед собой, надеясь, что доктор объяснит нам их предназначение.

— Зачем они вам, поймете позже, — отрезал Кастанеда. — Воспринимайте пока эти кости как символ.

— Символ чего? — спросил Уилл, мой однокурсник, но ответа не последовало.

* В начале первого занятия мы прождали Кастанеду около часа, хотя он пришел в аудиторию раньше всех. Он использовал один из магических приемов, благодаря чему никто из нас не мог его видеть, хотя все шестьдесят минут Кастанеда находился прямо перед нами. Мы заметили его лишь, когда он сам позволил обнаружить себя. Об отборе участников семинара я уже писал в предисловии. — Я. Бирсаеи.

— И что, интересно, изображает этот символ? — хмыкнул я, повертев в руках лопатку с ошметком мяса.

— Вы Ловенталь? Антрополог? — Кастанеда сощурился, словно желая лучше разглядеть меня.

— Да. Антрополог, вернее, теолог, вернее... — я замялся, не зная, как поточнее определить суть своих занятий.

— Теолог! — воскликнул Кастанеда. — Тогда вам тем более должно быть известно, что символ НИЧЕГО не изображает.

После этих слов в аудитории наступила абсолютная тишина. Кастанеда обвел нас удивленным и, я бы сказал, растерянным взглядом.

— Ну что ж, — очень тихо сказал он спустя минуту, — придется начинать с самых азов. Впро­
чем, это даже к лучшему. Итак, символ в самом деле ничего не изображает, — голос его вновь стал
крепким и уверенным...

* * *

— В древнем мире символом называлась дощечка, на которой писался какой-либо текст
(впрочем, она могла быть и без текста). Эту дощечку два лица, по соглашению, разламывали
пополам перед долгой разлукой, и каждый брал себе половину. Половинки дощечки означали связь
сильнее кровного родства, и нередко передавались по наследству. Потомки владельцев символов
также считались связанными, и никто не имел права отказать другому в ночлеге, еде или помощи.
Символ ничего не изображал. Символ указывал на сущность связи, на ее неразрывность. Человек
мог быть каким угодно злодеем, но символ обязывал его вести себя по отношению к тому, с кем он
преломил символ, так, как подобает другу и брату. И к каждому, у кого потом этот символ
оказался. Вот какой силой обладал символ. Он ничего не изображал, ибо, что может изображать
дощечка, кроме дощечки?

Понимание этого смысла давно утрачено. Но это не значит, что его нет. Кость, которую вы взя­ли себе, связывает вас с чем-то или с кем-то, кого вы пока не знаете. Но этот символ дает вам право пользоваться покровительством и поддержкой того, с кем она вас связывает.

— Тогда почему вы дали нам кости, а не дощечки? — спрашивая это, Касси, красивая брюнетка с параллельного потока, изящно потянула носок туфли в сторону нашего наставника.

— Потому что хозяин отдает кости собакам, — подмигнул ей Кастанеда.

(Эта фраза вызвала у нас удивление: никто не думал, что на семинаре нам придется изображать собак, которых будут кормить костями!) Но Кастанеда тут же пояснил:

— При этом хозяин — не я, а ваша Сила. Та Сила, за которой вы сюда пришли. Вчера вы призна­
ли, что на мой семинар вас привел поиск Силы. Это значит, что ваш путь в магии — путь Собаки,
или путь Служения Силе. Иногда его еще называют путем койота, но брухо предпочитают упо­
минать собаку, потому что койот — падалыцик. В магии тоже можно быть падалыциком, то есть,
питаться отбросами чужой силы. Но это самый примитивный, самый низкий путь. Собака служит
осознанно, и Сила осознанно ее награждает.

Технически путь койота и путь собаки ничем, кроме этого, не отличаются друг от друга. Говоря образно, и койот, и собака могут грызть одну и ту же кость. Но койот ее украл, а собака — заслу­жила.

— Так что эти кости пока для вас символ; через несколько занятий я покажу вам, для чего они
еще могут понадобиться. Сохраните их.

— Каким образом? — спросил кто-то из наших.

— Можете сварить и очистить от мяса. Есть это мясо не советую, так же, как и использовать бульон. Лучше отдайте это угощение какой-нибудь бездомной собаке. Или же соскребите мясо в сыром виде, и, опять же, отдайте собаке. Кость хорошо промойте и заморозьте.

— А сейчас что с ними делать? За несколько часов занятия они могут протухнуть.

— Не протухнут. — Кастанеда, кажется, был раздражен. — Вообще, мне не нравится, что мы двадцать минут потратили на выяснение того, что можно делать с костями. Пока забудьте о том, что это кости. Для вас это — символ, а значит, Предмет Силы; такие предметы ни протухнуть, ни истлеть не могут.

Я неслучайно начал это занятие с видимого, осязаемого и очень мощного символа. Символы для мага-Собаки — основной источник силы, потому что при помощи символов такой маг связывается со своей Силой-хозяином. Или Сила связывается с ним. В вашем магическом арсенале будет еще

много символов. Некоторые из них появятся у вас на семинаре, другие вы будете получать в течение всей своей жизни.

Сегодня вы узнаете о символе, без которого путь Собаки невозможен. Этот символ — Имя.

—В любой традиции, религиозной или магической, Имя значит бесконечно много. Без Имени нет магии, а религия без Имени теряет основной канал связи с Богом.

—Призывание имени божества или духа — одна из сильнейших магических и религиозных практик. Тот, кто имеет видение Мага, способен видеть имя бога как светящийся центр, от кото­рого идут лучи к тому, кто призывает его. Имя — самый высший и самый могущественный из всех символов, потому что оно непосредственно связано с его носителем. Вот почему любой человек, призвав имя божества в минуту радости или опасности, может получить мгновенную защиту или сияние благодати. Религия восстанавливает связи*, а самый эффективный путь для этого — при­зывание имени.

И вот почему во всех серьезных религиях существует запрет на произнесение божественных имен в неподобающем месте и неподобающим образом.

— Есть такой запрет и в магии, и он даже более силен, чем в религии. Божество снисходит к людским слабостям, а духи, с которыми имеет дело магия, снисхождения не имеют. Если их призы­вает не человек Знания, они жестоко наказывают того, кто нарушил их покой. Впрочем, имена духов держатся в строгой тайне и открываются лишь посвященным после долгого периода обу­чения и череды опасных инициации.

Но и люди Знания не упоминают этих имен вне ритуала; вместо настоящих имен используются клички или прозвища. Имя нельзя путать с кличкой — в отличие от нее, имя имеет реальную связь с его обладателем. Кличка такой связи не имеет.

Самый сильный и важный символ для Собаки — ее Имя. То Имя, которое Сила ей дала.

Язык магии трудно переводим на человеческие языки, поэтому люди Знания ищут метафоры, чтобы облечь высший смысл в рамки принятых понятий. Сравнение мага с собакой — тоже метафора. И чтобы не было путаницы, я и говорю вам о том, что основным символом для мага-Собаки является Имя, а не кличка — ведь в реальной жизни человек дает собаке именно кличку.

У мага-Собаки тоже может быть кличка, прозвище, по которому его могут узнать другие маги. Но она по большому счету ничего не значит.

Имя связывает мага с его Силой. Знать Имя Силы Собаке необязательно, маг узнает его, только если Сила сама захочет открыться. Имя Силы отличается от простого человеческого имени. Очень часто магическое имя непроизносимо на человеческом языке, его даже услышать нельзя, можно только почувствовать.

То, что позовет вас по имени, и есть ваша Сила. Так вы узнаете ее, а она узнает вас.

Я не буду пускаться в долгие объяснения, как именно это должно происходить. Честно говоря, я и сам не знаю, уж очень разнятся способы. Свое магическое имя я узнал самым обыденным путем — кто-то в толпе окликнул меня, и я оглянулся, хотя меня не назвали «Карлос» или «Кастанеда», или «Карлито», или как-нибудь похоже. Тем не менее, я понял, что позвали именно меня, и я оглянулся. И тут же увидел свою Силу — на долю секунды. Затем этот человек извинился, сказав, что принял меня за другого. Он выглядел озадаченным — Сила использовала его, чтобы позвать меня, и тут же покинула. Он сам не понял, зачем меня окликнул.

*Латинское слово «религио» буквально означает «восстановление связи» — имеется в виду связь человека с Богом. О восстановлении (а не установлении) говорится, потому что во всех культурах существует миф об утрате связи с Богом вследствие отпадения человека. — Я. Бирсави.

ГРАДАЦИИ СЛУЖЕНИЯ МАГА

Сила — это хозяин и господин мага-Собаки. Только Сила знает его магическое имя, и только она имеет право звать мага по имени.

Маг-Собака занимает по отношению к своей Силе то же положение, что и собака по отношению к хозяину. Он полностью подчинен ей. Это слуга, сторож, игрушка — маг играет ту роль, которую навяжет ему Сила. Маг-Собака полностью зависит от Силы. Сила может сделать с ним все, что угодно — точно так же, как человек может делать все, что угодно со своей собакой. Отличие только одно: собака не выбирает хозяина, маг же сознательно выбирает Силу. Он добровольно ста­новится слугой и служит Силе всю свою жизнь. А до тех пор, пока маг не захочет, чтобы Сила дала ему имя, он не подчиняется никому.

Вы должны решить сегодня, хотите ли вы идти по пути Собаки и служить своей Силе всю остав­шуюся жизнь.

Пусть вас не смущает слово «слуга». У слуги — высокий статус. Это не унизительно, если вы служите честно. Силу обманывать нельзя. Сколько градаций служения, столько и градаций мага. Вы можете быть невольником на плантации Силы — в этом случае вы ничего не добьетесь для себя, но прибавите Силу в мире. Вы можете быть мудрым визирем при султане. Вы служите Силе, но фактически управляете ею. Выбрать свою градацию невозможно. Это зависит от ваших способностей и от того, сколько вы можете вместить.

Маг-Собака может быть воином, который завоевывает для Силы новые земли, или же официантом, обслуживающим Силу. Такой опыт у меня есть, я два года работал поваром на заправке.

Смертельно для мага-Собаки забыть о своем подчиненном и служебном положении относи­тельно Силы. Как только он вообразит, что обладает Силой — все, он труп. Сила сметет его и не заметит.

Некоторые брухо считают путь Собаки высшим, потому что основан он на добровольном подчинении и служении Силе. Тот, кто из-за гордости не хочет служить, но хочет принимать воз­награждение, неизбежно скатывается к пути койота.

А А А

Сила — это хозяин и господин мага-Собаки. Силу обманывать нельзя. Нельзя требовать больше положенного, а положенное есть то, что Сила дает вам. Нельзя пытаться урвать больше. Надо довольствоваться тем, что вам дается. Я видел магов, все умение которых сводилось к какой-то од­ной вещи, довольно примитивной даже для новичков. Например, они умели отыскивать пейот — и только. Или видеть отдельных людей в образе светящихся шаров. Но пользоваться этим умением или видением им не было дано, и в течение десятков лет такие брухо не получали за свое служение ничего больше. Представьте, что вы отдаете всю энергию своей души за то, чтобы вместо человеческой фигуры вам представлялось светящееся яйцо! Это может вызвать эйфорию в первый раз. Но когда вы это видите десятилетиями, и не можете ничего поделать, даже выключить это видение, вас это начинает раздражать. От раздражения маг легко может сойти с пути Собаки и встать на путь Койота, то есть начать воровать Силу.

— А как можно воровать Силу, если ты видишь светящееся яйцо?

— Да очень просто. — Кастанеда повернулся к спросившему (кажется, это был Андрияки, грек из Салоник). — У двух разных людей свет никогда не бывает одинаков. Человек Силы светится ярче, у обывателя свет довольно тусклый. Маг-Койот может заводить дружбу с людьми Силы и получать от них энергию — в виде здоровья, денег, развлечений, славы... А можно по виду све­тящегося яйца определять болезни. Многие индейские целители именно так и поступают. Но маг-Собака никогда не будет делать этого, если ему не прикажет его Сила.

Главное в служении — не форсировать события, не стараться продвинуться по пути дальше, чем это вам велит Сила. Если вы пытаетесь получить какие-то знания самостоятельно, вы воруете Силу, вы становитесь Койотом, гадальщиком. Первая заповедь служащего мага — полное подчинение Силе. Это не означает отказа от собственной воли. Добровольное подчинение и есть проявление

воли, причем для этого воля должна быть очень сильной: слишком велико искушение «поступить по-своему». Вот почему Служение — самый трудный путь.

Когда вы делаете первые шаги на пути Собаки, вы тоже можете оступиться и начать питаться падалью, как Койот. Некоторые из вас неизбежно это сделают, потому что Силе нужны и падалыцики тоже. Они избавляют магов от избытка Силы. Избытком называют Силу, с которой маг не может справиться. Я вас прошу только об одном: если вы вступаете на путь Койота — делайте это осознанно. Потому что осознавание — краеугольный камень магии. Я намеренно говорю «осознавание», а не «осознание» — будьте внимательны к словам. Осознание — завершившийся процесс, осознавание же совершается здесь и сейчас. Во все дни и ночи вашей жизни. Так что если когда- либо вы вдруг не сможете побороть искушение использовать ваш дар, поддайтесь этому искушению, осознавая, что с вами происходит.

ПРАКТИКА ПЕРВОГО ДНЯ. ТРИ СТУПЕНИ ОСОЗНАВАНИЯ

Осознавание есть не что иное, как магическое внимание. Дон Хуан и дон Хенаро именно так его и называли. Надо сказать, я пережил немало неприятных моментов, пока эти двое учили меня осознаванию.

Перед тем, как я дам вам практику (а она очень проста), хочу, чтобы вы знали: осознавание — важнейший дар Силы. Он дается только магам. Если вы не умеете осознавать, вы не маг и никогда им не станете. Это — оружие, и весьма мощное оружие! Осознавание оградит вас от любых случайных неприятностей, приходящих извне. А о неслучайных осознавание вас предупредит задолго до того, как они произойдут.

На пути к осознаванию вам нужно пройти три ступени. Каждая из ступеней включает в себя множество магических практик, изучать которые маг может в течение всей своей жизни. Мы с вами пройдем лишь начальные практики каждой ступени.

Первая ступень — внимание к своему состоянию. И с этой ступенью связана первая практика, которой вы начнете заниматься прямо здесь. Она заключается в том, что вы на минуту прислу­шиваетесь к своему состоянию и подробно описываете его. Это очень просто, надо всего лишь честно сказать себе, что вы чувствуете и ощущаете — телесно, эмоционально и умственно. При­ступайте.

* * *

По знаку Кастанеды мы закрыли глаза.

Я попытался прислушаться к своему состоянию, но ничего особенного не наблюдалось. От неудобного сидения на полу ноги затекли, немного болела спина. Пожалуй, это все, что относилось к телу. Эмоционально я не был ни возбужден, ни расстроен. Я бы определил свое состояние как равнодушие, впрочем, где-то внутри свербило легкое раздражение, злость на неловкую позу. Но я не мог различить, относится ли это к эмоциональным или телесным ощущением. Умственное свое состояние я бы назвал губкой, которая поглощает все, что говорит Кастанеда. Осмысление насту­пит позже, а пока что я старался запомнить как можно больше.

Минута пролетела, Кастанеда хлопнул в ладоши, дав понять, что практика закончена. Мы стали делиться своими ощущениями — они были примерно одинаковы у всех. Никто ничего особенного не почувствовал, и, честно говоря, мы не совсем поняли, что это упражнение дает.

— Все правильно, — кивнул Кастанеда. — Ничего «особенного» вы чувствовать и не должны. Более того, если при осознавании состояния вас охватывает эйфория, гнев или другое сильное чув­ство, практику следует тут же прекратить. Это либо означает, что ваша Сила близка, буквально рядом, или — что вероятнее всего — вы себе врете. И это очень плохо, это указывает на то, что, возможно, у вас нет магического дара. Но отступать не следует. Я прошел через это. Я много врал себе, хотя считал себя кристально честным человеком. Дон Хуан все время показывал мне, что я — лгун, и это меня бесило. Когда я начал практику осознавания состояний, меня бросало от любви до истерики, от страха, леденящего сердце, до полного равнодушия. Я был то готов взорваться от энергии, то чувствовал себя как выжатый лимон. Мои ощущения были слишком интенсивными или слишком блеклыми. Мне пришлось много потрудиться, прежде чем я сумел честно определять свое состояние. Так что это далеко не всегда показатель магической бездарности.

* * *

Когда вы приучите себя к осознаванию состояний, приступайте ко второй ступени — осознава-нию действия.

Но эта практика выполняется только после того, как вы осознали свое состояние. Из осознавания состояния вы переходите к осознаванию действия. Это тоже просто. Сейчас покажу.

Кастанеда на несколько секунд закрыл глаза.

— Телесное состояние: готовность к действию. Душевно-эмоциональное: спокойствие, смешан­
ное с тихой радостью. Умственное — состояние открытого потока, когда мысль извлекается из
глубин памяти без всякого усилия. Из этого состояния я встану и обойду аудиторию.

Что он и сделал.

Если моя личная практика осознавания не произвела на меня (да и ни на кого из присутствую­щих) никакого впечатления, то сделанное Кастанедой было... грандиозно — другого слова я не нахожу. Объяснить это невозможно, описать и того труднее. Ведь Карлос не сделал ничего, просто сказал, что встанет и пройдется по комнате — и встал, и прошелся. Но я уверен: даже если бы он выкинул какой-нибудь фокус с исчезновением или левитацией, это не поразило бы нас больше, чем эти простые действия.

Я не знаю, в чем секрет, но в то короткое время, пока Кастанеда говорил и действовал, я вдруг почувствовал, что существую НА САМОМ ДЕЛЕ. Большего я сказать не могу, хотя мне бы очень хотелось проникнуть в суть этой тайны. Всю свою жизнь мы как будто спим, или уж, во всяком случае, бодрствуем где-то в других мирах — прошлом или будущем, а то и вообще в каком-то аб­страктном пространстве-времени. Лишь изредка мы просыпаемся к настоящему, и всякий раз это связано с экстремальной ситуацией, когда у нас просто нет другого выхода, кроме как начать со­ображать и действовать прямо сейчас.

Кастанеда не создал для нас никакой из ряда вон выходящей ситуации. Он поставил нас лицом к лицу с реальностью. И то, что, оказывается, вот так запросто, можно не просто кожей — а всеми клетками тела, всеми чувствами и мыслями ощущать мир, существующий здесь и сейчас —

переворачивало рассудок и очень пугало.

* * *

— Третья ступень осознавания — осознавание слушания. Это самая сложная ступень, доступная
только Магу. Собственно, по тому, удастся ли вам пройти ее, или же нет, вы и определите, есть ли
у вас магический дар.

Человек ВСЕГДА слушает поверхностно. Неважно, кого и что — себя, речь других людей, му­зыку или шум. Причина этой поверхностности — страх.

Мы можем слушать, но нам всегда страшно УСЛЫШАТЬ. Услышать — значит окунуться в реальность.

Друг друга мы слушаем невнимательно, потому что в словах другого — даже если он сочиняет — очень страшно услышать то, что происходит с ним на самом деле. Нам страшно услышать горе, но и чужая радость тоже пугает нас. Ведь услышать — значит отозваться на чужую реальность, значит — впустить этого человека в свою жизнь и позволить ему там остаться.

...Вообще, осознавание слушания приводит к тому, что вы начинаете слышать непроизнесенное. Собственно, это и называется — читать мысли. Почти у каждого человека есть кто-то, кого он слушает очень внимательно. Это может быть ребенок, друг или возлюбленный. И тогда появляется какая-то невидимая связь, вы вдруг начинаете предвидеть то, что он скажет или сделает, угады­ваете, что он хочет. Но то, что это доступно каждому, вовсе не означает, что каждый может стать магом. Потому что внимательное слушание обычного человека, приводящее к «чтению мыслей», происходит неосознанно. Это относится к области интуиции. И слишком часто смешано с любовью или привязанностью, а это не позволяет правильно трактовать то невысказанное, что вам удалось уловить благодаря внимательному слушанию.

— Еще меньше, чем другого, мы умеем слушать себя, и тоже по причине страха. То, что люди называют совестью, есть не что иное, как голос нашего настоящего существа, которое не врет. Этот голос говорит нам правду о самих себе, о нашем собственном состоянии, о пути, на котором мы находимся, и главное — о том, куда этот путь приведет. Вот потому мы и оказываемся там, где совсем не хочется оказаться. Истоки всех так называемых житейских проблем — в страхе, который мы испытываем перед голосом собственной сущности.

— Вдохновение — не что иное, как этот голос, а гений — тот, кому природой дано этот голос слышать и ему внимать.

— Технически практика осознавания слушания так же проста, как и осознавание состояния и
осознавание действия. Но идет она вслед за двумя первыми. Сначала вы осознаете свои чувства и
мысли, потом осознаете действие, и только затем — осознаете, что вы слышите в данную минуту.
Приступайте.

Я снова закрыл глаза, стараясь уловить и определить свое состояние. Хотя я не чувствовал ничего, описывать это четко и коротко, как Кастанеда, у меня не получалось, я опять пустился в многословие. Осознавание действия тоже не очень-то удалось, все мое действие заключалось в том, чтобы сидеть и не двигаться. Кое-как проработав две первые ступени, я стал прислушиваться к окружающему пространству.

Сначала я не слышал ничего особенного: шорох сидящих рядом, шум далеких машин на улице (окна нашей аудитории выходили во двор, в помещении было довольно тихо). Но потом со мной начало происходить нечто странное. Нет, я не услышал никаких других звуков. Мое внутреннее состояние начало изменяться, и причем очень быстро, почти мгновенно. Меня бросало от любви к ненависти, от холодности к возмущению. Все происходило именно так, как описывал Кастанеда, когда рассказывал о своем опыте. Но то был опыт осознавания состояний, я же пытаюсь вслу­шаться. Если я слушаю, почему приходят не звуки, а эмоции?

Меня это так напугало, что я открыл глаза.

Мы стали делиться ощущениями. В этот раз они были разными у всех.

— Твой необычный опыт говорит о том, что ты очень близко подошел к тому, чтобы услышать собственное имя, — сказал Кастанеда, выслушав меня.

— От страха ты начал глушить звуки эмоциями. Но то, что это произошло — хороший знак. Твоя Сила где-то близко, она готова позвать тебя.

— Опыт Теда предвосхитил то, что я хотел вам сказать, — продолжал Карлос. — В конце каждого занятия вы будете получать задание. Задание этого дня заключается в том, что вы должны услышать свое Имя. Для этого надо войти в осознавание слушания. Я вовсе не рассчитываю, что каждому из вас удастся услышать свое Имя. Вероятнее всего, до завтрашнего дня никто из вас не будет его знать. На это порой уходят годы. А некоторые Маги слышат его только в момент смерти, потому что смерть и является их хозяином, их Силой.

Ваша задача — максимально приблизиться к слышанию Имени. О том, что вы на верном пути, вам подскажет ваше состояние. Когда оно начнет меняться непривычным для вас образом (хотя это вряд ли будет происходить так ярко, как сегодня это было у Теда), вы получите знак, что поймали волну Силы.

ЗАДАНИЕ ПЕРВОГО ДНЯ. Я ПОЛУЧАЮ ИМЯ И ВИЖУ СВОЮ СИЛУ, НО

НЕ УЗНАЮ ЕЕ

Итак, мы получили задание и разбрелись восвояси.

От этого семинара я ожидал каких угодно странностей — и ожидания мои оправдываются.

В череде этих странностей было и то, что все шесть часов семинара я чувствовал себя бодрым и полным сил, но как только вошел в квартиру, силы покинули меня, словно кто-то открыл не­видимый клапан, и из меня, как из надувного шарика, вышел весь воздух. Я добрел до своей комнаты и сразу же лег спать — первый день семинара вымотал меня полностью. Проспав четыре часа, я приступил к записям, хотя было велико искушение перехватить чего-нибудь и снова зава­литься. Но надо было выполнить задание, а еще я понимал: если сегодня я не запишу все, что запомнил, я этого не сделаю никогда.

К счастью, кость, пролежавшая в тепле по меньшей мере 10 часов (6 часов на семинаре и 4 часа дома — я забыл ее достать из рюкзака и положить в морозилку), не испортилась. По-моему, мясо стало даже как будто свежее... Я подумал, что с ней сделать — сварить или заморозить, и решил все-таки сварить. Так легче будет отделять мясо, к тому же, вареная кость хранится лучше. Пока варилась кость, я записал все, что запомнил.

И стал думать, каким же образом я могу, сидя дома, услышать свое магическое имя. Четырехчасовой сон немного восстановил мои силы, но у меня не было никакого желания заниматься осознаванием состояний.

Я пошел на кухню посмотреть, в каком состоянии моя кость. Тыкая мясо вилкой, я попробовал осознать, что со мной происходит в данную минуту. Как всегда, мысли были многословны, но как только я пытался коротко описать, что со мной происходит, ум отвлекался на другие предметы.

Наконец я дошел до осознавания звуков. Несколько минут я не слышал ничего, кроме урчания кипящего бульона и пульсации собственного сердца. Затем со мной случилось нечто противоесте­ственное.

Я услышал свое Имя.

Нет, услышал — совсем не то слово.

Оно бросилось на меня и сдавило в области шеи.

Как будто на меня надели ошейник.

Это было физическое ощущение боли и неудобства — но получил я это через слух.

Я чуть не упал, но вовремя успел опереться о стол. Голова моя звенела, и сквозь этот звон я услышал голос Якова:

— С тобой все в порядке?

Я поднял глаза и в дверном проеме увидел Силу. Свою Силу, которая набросила на меня Имя — так, как набрасывают петлю. Видение длилось меньше секунды, но образ Силы плотно впечатался в меня и тут же утонул в подсознании.

Звон в голове прошел. Я что-то ответил Якову, он снова что-то спросил, но нам обоим было не до разговоров. После семинара он выглядел смертельно уставшим. А мне надо было осмыслить происшедшее.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Запах Силы. Зачем нам магия?

Выход из времени и пространства.

Внутренний диалог. Снова осознавание

5:30 утра. Второй день семинара. Я не сплю с половины четвертого. Меня одолевают кошмары. Я все время слышу во сне свое магическое имя, и это причиняет мне страдание. Самое плохое в моем состоянии то, что я не могу определить природу этого страдания. Это не является физической болью, не похоже на одержимость или галлюцинацию. Я могу терпеть это, и оно не сводит меня с ума. Больше всего это похоже на то, как если бы меня заперли в очень тесной клетке. И меня не покидает ощущение, что назад дороги нет. Я чувствую себя изгнанником, которого заставили покинуть привычные места и поселиться в чужой, неведомой стране.

Я пишу эти строки, чтобы как-то осознать то, что произошло со мной вчерашним вечером. Я все время пытаюсь понять, откуда пришла моя Сила, и что это вообще. Яков мог бы кое-что рассказать мне: он видел меня в тот момент, когда Сила назвала мое имя. К несчастью, он после семинара тоже слишком устал, и вряд ли заметил что-то из ряда вон выходящее. Думаю, единственный человек, который может объяснить мне все — Кастанеда.

Я пришел в аудиторию пораньше, чтобы переговорить с Кастанедой. Мне очень не хотелось рассказывать то, что произошло, при всей группе. К моему неудовольствию, я увидел, что меня опередили. Ник и Тайра топтались у закрытой двери; во взгляде каждого из них я видел недо­умение и злость. Я понял, что они тоже пережили нечто необычное, и хотят получить разъяснения Кастанеды.

Я спросил, кто последний — мне ответили, что Кастанеда сам зовет, кого считает нужным. Ока­зывается, он уже беседует с Касси.

Следующей была Тайра, потом ассистентка Карлоса вызвала меня.

Я шагнул внутрь и застыл на месте. Мне никогда не приходилось бывать здесь в такой ранний час. Комната была буквально пронизана солнечными лучами. Окна аудитории выходят во двор, и даже в ясный день здесь приходится включать свет. Я не думал, что сюда когда-либо заглядывает солнце. Оказывается, заглядывает — ранним утром, только этого никто не видит. Кастанеда сидел, повернувшись к окну, подставив лицо под лучи. Не глядя на меня, он сделал приглашающий жест.

— Я слышал свое Имя и видел Силу, — начал я. — И не знаю, что мне с этим делать. Имя посто­янно звучит во мне, я не могу от него избавиться. Мне... больно.

— Тебе не больно, тебе просто неудобно, — голос его был спокоен, будто я не сказал ему ниче­го удивительного, — ты просто пока не привык. Магическое имя — как новое тело, которое имеет иную форму и предназначено для иных целей. Когда ты свыкнешься с ним и научишься им поль­зоваться, это не будет тебе доставлять ни малейшего неудобства. Наоборот, возможности твои вырастут, ты себя будешь чувствовать гораздо увереннее и сильнее.

— Как можно пользоваться своим Именем? — удивился я. — Я даже не могу выговорить его, потому что оно звучит не по-нашему. Я только приблизительно могу сказать, на что оно похоже, — и я приготовился воспроизвести тот набор звуков, который мне больше всего напоминало мое имя.

— СТОП, — уронил Кастанеда, резко повернувшись ко мне. — Ни при каких обстоятельствах ты не должен произносить свое Имя, даже нечто похожее на него. Если это случится, ты потеряешь связь со своей Силой.

—Может быть, так и стоит поступить? — обрадовался я. — У меня нет желания еще раз встре­чаться с Силой, я бы хотел вернуться к своему прежнему состоянию.

—Ты потеряешь связь с Силой, которая дала тебе Имя. И подчинишься тому человеку или су­ществу, которому сообщил его. Сила мудра и не жестока. Она не будет пугать тебя или заставлять делать то, что противоречит твоему пути. Только она знает, что в данную минуту тебе нужнее все­го, и как этого достичь наиболее безопасным образом. Другой человек или другая Сила просто поработят тебя. Если ты не хочешь становиться человеком Знания, Сила оставит тебя в покое — до тех пор, пока ты не будешь готов.

Гораздо важнее другое — что является твоей Силой, и какова ее природа. Ты узнал свое Имя, но не узнал Силу. Это большой просчет, хотя ты в нем не виноват. Имя оглушило тебя...

ЗАПАХ СИЛЫ

Второе занятие семинара началось с опроса. Кастанеда задавал каждому короткий вопрос, и на него надо было так же коротко ответить. Это касалось нашего вчерашнего задания. Меня удивило, что Карлос никого не спросил, удалось ли ему услышать Имя. (Хотя лично меня это обрадовало.)

— Что ты делал в момент осознавания? — таков был его вопрос ко мне.

— Варил бульон из кости, — мой ответ почему-то вызвал у группы приступ смеха. Кастанеда то­же улыбнулся.

— Я вчера говорил о подобиях и метафорах. Сегодняшняя наша практика тоже построена на по­добии. Все знают, что у собак — отличный нюх. По едва уловимому запаху собака может найти человека, находящегося за десятки километров от нее. Маг-Собака тоже должен иметь совершен­ный нюх. Но если животное собака различает тысячи запахов, то маг-Собака должен различать только один запах. Запах своей Силы. — Кастанеда проговорил все это, глядя мне прямо в глаза, и я решил, что должен что-то ответить.

— Я с детства страдаю гайморитом и вряд ли сумею развить свой нюх не то что до совершенно­го, но хотя бы до приличного, — сказал я, и это снова рассмешило аудиторию, и снова Кастанеда смеялся вместе со всеми.

— Для того чтобы иметь магический нюх, можно быть вообще без носа, — ответил он, отсмеяв­шись. — Точно так же, как ваше магическое Имя не имеет звуковую природу, так и запах Силы не имеет никакого отношения к обонянию. Его можно почуять, но только не с помощью носа. И, тем не менее, запах Силы — не случайная метафора. Ощущение, которое маг испытывает, когда чует Силу, нельзя назвать ни слышанием, ни эмоцией.

Развить магический нюх можно с помощью практик осознавания.

ЗАЧЕМ НАМ МАГИЯ. ВЫХОД ИЗ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ

—Практики, которыми мы займемся с вами сегодня, относятся к ступени осознавания действий. Прежде чем приступить к самим практикам, я дам вам один вопрос. Именно — дам, а не задам. Этот вопрос вы должны ставить перед собой время от времени, и из суммы изменяющихся ответов и будет состоять настоящий ответ на него. А ваши ответы обязательно будут изменяться — в зависимости от вашего состояния, положения, образа мыслей в тот момент времени, когда вы себя об этом спросили. Вопрос в том, ЗАЧЕМ ВАМ СТАНОВИТЬСЯ ЧЕЛОВЕКОМ ЗНАНИЯ? Или, если вам будет понятнее — зачем вы занялись магией? Повторяю, отвечать на него надо только самому себе.

— А вы на него ответили? — кокетливо спросила Касси, красотка с параллельного потока. (Вот уже второй день она пытается заигрывать с Кастанедой, и это всем действовало на нервы.)

— Ответил не раз, и продолжаю отвечать, — тон Карлоса был чересчур дружелюбным, и нам это снова не понравилось. Меня раздражало, что Кастанеда слишком приветлив с ней, хотя всей группе было ясно, за какой именно Силой она пришла на семинар. Касси из тех женщин, что, используя природную красоту, обвивают мужчину, как плющ, забирая у него все, до чего смогут дотянуться. Женщины типа Касси не делятся ничем. Я таких видел немало.

Словно читая мои мысли, Кастанеда посмотрел на меня и проговорил:

— Маг-Собака может сойти на путь Койота, и я уже сказал, что некоторые так и поступят. Мне
нравится, что те из вас, кто решил стать гадальщиком, делают это осознанно. Не следует их
осуждать за это: магии нужны падалыцики. И магам тоже, — и он снова послал Касси дружелюб­
ную улыбку.

* * *

— Зачем я стал человеком Знания? Да, я ответил на этот вопрос. В основном ответил — потому
что путь, лежащий впереди, намного короче того, что я оставил позади. И я поделюсь с вами тем,
что говорит мой опыт.

—Каким вообще образом обыватель, которому в жизни дороже всего собственный комфорт (а именно таким я и был в вашем возрасте) может загореться желанием искать то, о чем он и понятия не имеет? Хочу сказать, что для этого совершенно недостаточно знать о том, что существует магия, что существует Знание, которое выводит его за рамки его собственной жизни. Напротив, обыватель не хочет этого знать, потому что он стремится сделать эти рамки как можно прочнее, безопаснее,

удобнее. Ему совершенно не хочется эти границы раздвигать, и уж тем более — выходить за них. Но и самый закоснелый обыватель время от времени впадает в противоречие, которое ставит его в тупик. С одной стороны, он ощущает себя крохотной частью большого мира, муравьем, которого мощь этого мира может раздавить походя, просто так, ни за что. Собственно, из-за этого ощущения своей малости он и стремится к укреплению собственного мирка, где чувствует себя в безопасности. А с другой стороны, к нему иногда приходит понимание (хотя и не осознавание), что его собственное существо больше не только им самим выстроенного рамочного мирка, но и того огромного мира, который каждую минуту грозит раздавить его, как букашку. Вот это-то противоречивое ощущение, это видение себя бесконечно малым и бесконечно большим одновременно и заставляет обывателя шевелиться. Из-за этого я стал искать людей Знания.

Знакомство с доном Хуаном помогло мне найти путь, в котором это противоречие разрешается, но сам для себя я его разрешил не сразу. Лишь пройдя половину своего пути, я понял: большой мир вокруг меня и маленький мир моего комфорта находятся в плену двух измерений — пространства и времени. Я же сам являюсь третьим измерением, и это третье измерение содержит такую глубину, которой не знают ни пространство, ни время. А главное — ни пространство, ни время не могут его заполнить.

Заполнить эту глубину может только Знание.

Я понял это довольно поздно, хотя дон Хуан с первой же нашей встречи буквально вдалбливал в мою голову эту прописную истину.

Когда понимание все же пришло ко мне, я и тогда не избежал заблуждений. Я наивно полагал, что мне удастся овладеть Знанием и заполнить свою глубину. И еще я думал, что дон Хуан уже достиг этого. Но достичь этого одному человеку не под силу. Потому и существуют линии магов — и лишь когда последний маг из своей линии замкнет ее золотым ключом, глубина и Знание точно совпадут. Я не знаю, что произойдет в этот момент. Маги других линий унесли эту тайну в иное измерение, а линия, которую продолжаю я, пока еще не закончена.

Чтобы Знание начало входить в вас, вам нужно открыть в себе эту глубину, почувствовать ее. Чувство глубины и магический нюх тесно связаны друг с другом. Ваша Сила — источник Знания, а почувствовать свою Силу вы сможете, только открыв в себе глубину. Если в вас открыта глубина, вы можете учуять Силу — подобно тому, как собака по запаху находит хозяина. Орган глубины — это орган обоняния мага.

Открыть в себе глубину может только маг с высокой степенью осознавания. Поэтому практики осознавания будут для вас основополагающими.

ПРАКТИКА ВТОРОГО ДНЯ. ОСОЗНАВАНИЕ ДЕЙСТВИЯ

Мы приступаем к практике осознавания действий. В качестве этих действий я дам вам несколь­ко физических упражнений. Если вы хорошо осознаете их — вы их запомните. Повторяйте этот комплекс время от времени, желательно — каждый день. Он поможет вам не только в осозна-вании, но и в поддержании хорошей физической формы. Маг обязан иметь великолепную физиче­скую подготовку, иначе его энергетические центры будут работать через пень-колоду, и он не смо­жет воспринять Знание.

Упражнения довольно просты. В принципе, для практики осознавания действий могли бы подойти любые физические нагрузки, даже обычная утренняя гимнастика. Но я буду показывать вам упражнения, которые помогут вам разбудить энергию, хранящуюся в ваших энергетических центрах. Так вы заодно научитесь восстанавливать силы. Мне нужно, чтобы вы, приходя домой после семинара, выполняли мои задания, а не заваливались спать.

(И Кастанеда выразительным взглядом окинул всю нашу группу).

* * *

Вчера вы попробовали выполнить начальные практики из разных ступеней осознавания. Неко­торым из вас удалось с их помощью даже увидеть свою Силу. Но не приписывайте этот успех своим выдающимся способностям. Пока вы работаете со мной, я веду вас, а значит, многое делаю за вас. Сегодня я тоже помогу вам, но от вас потребуется усилие.

Во время вчерашних практик осознавания я просил вас описывать словами то, что вы чувству­ете, делаете и слышите. Описать это в нескольких точных словах получилось не у всех, хотя в ваших состояниях и действиях не было ничего сложного. Многословие — это нормально, это

показывает, что вы действительно делаете усилие. Ваше внимание не может собраться иначе, кроме как зацепившись за слова.

Сегодня я снова прошу вас разговаривать с собой, облекать в слова то, что вы делаете. Это по­может вам удержать внимание на ваших действиях.

На самом деле вы постоянно разговариваете сами с собой. Брухо называют это внутренним диалогом. Кто-то внутри вас все время спрашивает, а кто-то другой отвечает. При помощи внут­реннего диалога вы загоняете мир в безопасные рамки, определяете его. Даже если это мир ваших мечтаний. Внутренний диалог — большое зло. Но это зло способно оказать вам незаменимую услугу в практике осознавания.

Разговаривая с собой, описывая свое состояние и свои действия, вы направляете внутренний диа­лог в нужное вам русло. Когда ваше внимание полностью будет занято описанием действий, вам нужно остановить этот диалог. Перестать описывать. Отвлечься от слов и сосредоточиться только на действии. Тогда к вам придет абсолютное осознавание. Это абсолютное осознавание может длиться миллионную долю секунды. Но оно откроет вам глубину. Вы столкнетесь с измерением, которое до этих пор было вам знакомо лишь по предчувствиям и снам.

Когда нужно останавливать свой внутренний диалог? — У каждого это время индивидуально. Но важно не упустить момент. Вы узнаете его приближение по тому, что вы как бы выйдете из себя и поймете, что не заняты ничем, кроме действия и его описания. В этот миг вам нужно пере­стать описывать. Если упустите его — не расстраивайтесь. Продолжайте делать то, что делаете, и момент остановки внутреннего диалога снова подойдет. Будьте начеку, и когда-нибудь вы сможете попасть в цель.

Кастанеда велел нам расчистить пространство, отодвинув столы и стулья к стенам. Мы встали полукругом, Карлос стоял перед нами и показывал действия, которые мы должны были совершать в состоянии осознавания.