Дверной глазок

АЛЯНОК Ярослав

(рассказ – социальный ужастик)

Глава 1: Варина сучка или о том, как обида приводит к алкоголизму

Она с жадностью прильнула к дверному глазку. Именно в это время из двери квартиры напротив выйдет Он, тот, кто занимал её мысли в последние месяцы, увенчавшиеся днями её ВоЦарения. Уже никто не отгонит её от двери, никто не ударит её криком… Она сама решала, где ей сидеть, сколько времени проводить за зеркалом, и, наконец, она беспрепятственно могла подходить к дверному глазку и смотреть в него столько, сколько ей захочется. Стук её сердца нарушал образовавшуюся тишину ожидания. По привычке она прислушивалась в глубь комнат своей квартиры, опасаясь, будто кто-то выскочит из за угла и огреет её скалкой или поварешкой… Но больше всего она боялась ножа. Она хорошо помнила, как её мать, соседки называли её Варей, виртуозно справляла ритуалы с кинжалами и топорами в ванной комнате. Это место, вызывавший в ней животный страх, она обходила всегда стороной… И сейчас дверь в ванную была забаррикадирована коробками, тумбами и другой мебелью. Будучи в ванной в последний раз, она хорошо запомнила, как её мать в очередной раз с возбуждением вспарывала от самой глотки брюхо очередному коту… Из этой комнаты доносились истошные предсмертные вопли кошек и дворняг, с которыми только что играла она сама…

- Эй, Сучка (так называла её мать с рождения)! Хватит играть… Неси её сюда! – донесся приказ из ванной комнаты.

Сучка окаменела… Она с печалью смотрела на «Мо», как она звала свою новую подружку… Да, девочка не научилась полноценно разговаривать даже в свои 15 лет… Она мычала, крякала, судорожно предпринимая усилия выдавить какую-либо фонему… Эти попытки давались с особым мучением, после такого нервного перенапряжения наступала долгая эпоха безмолвия и апатии. Она пыталась избежать таких последствий, потомучто в какие-то неведомые для девочки моменты её матерью овладевало словоблудие, которое чаще всего следовало за принятием некого пития, принесенного её давними подругами по двору. Мать в такие моменты сидела на полу и звала свою Сучку к себе, девочка молчала и смотрела куда-то сквозь стену.

- Слушай меня! – рычала мать и, схватив девочку за соломенные волосы, дергала в разные стороны… Ей хотелось, чтобы сейчас хоть кто-то мог разделить её боль, страхи, трагедии её жизни…

Опьяневшая, она растирала свои слезы по немытому безобразному лицу… Мама Варя показывала пальцем на зеркало, и Сучка бежала, чтобы его принести… Варя рассказывала то ли отражению в зеркале, то ли безмолвной дочери о том, как она была давным-давно прекрасной и молодой, о том, как подруги по двору завидовали её молодому преуспевающему мужу-бизнесмену, о том, каким был её муж, которого она любила подобно тому, как любила своего отца, который однажды ушел из дома и не вернулся… о том, как она боялась, что однажды уйдет и он… Слезы смывали грязь с её лица… Она замирала, потом судорожно пыталась уложить свои растрепанные перепутанные в копну поседевшие волосы, будто готовилась к тому, что вот-вот в проёме двери на кухню покажется он…её муж…

Глава 2: Камень для «Му-му» или о том, как люди становятся преступниками

Её муж был «диким» предпринимателем, который поднялся на продаже самогона в годы горбачевского сухого закона… В 1994 году она вышла за него замуж… К этому времени он «держал» дикие рынки Северо-западного округа Москвы. В 1996 году он купил её эту самую квартиру в самом центре Москвы с видом на Московский Кремль и Москву-реку. Она сама выбрала квартиру на самом последнем этаже, чтобы можно было лицезреть панораму как можно дальше… Ей нравилось ощущение высоты, смотреть сверху вниз, как великан на мелких букашек, копающихся где-то под ногами… Она была Королевой…

Но её царствование было недолгим. Как бытовало в дикие 90-е годы, её мужа, который «крышевал» дикие рынки, убили конкуренты на её же глазах. Перед тем как выйти из машины, он холодным голосом приказал: «Сейчас я открою дверцу, ты должна сделать тоже самое. Как только я окажусь перед машиной, ты выпрыгнешь в кювет. Не оборачивайся, беги в глубь парка… Обо мне не беспокойся. Сохрани нашего ребенка». Он закурил «Приму». Он понимал, что здесь его путь воина заканчивается. Пять «вишневых Девяток» перекрыли ему проезд. Сзади подъезжал самосвал. Он не собирался геройствовать, он хотел только одного: дать шанс своей возлюбленной и своему ребенку. Он никогда не был способным на геройство, ибо это не по понятиям. Герои появляются только тогда, когда человек осознает свою вину, за конкретный поступок. Не зря среди героев много предателей, у которых остались капли совести: чтобы вознестись героем часто нужно сначала упасть. Такой совести нет у «воров». А значит они не способны на героические поступки. Всю свою жизнь он боялся одного: быть виновным перед своей матерью. Даже после её смерти это чувство только усилилось.

Мать вора, как это обычно, «страдала» по жизни: брак её не получился, только потому, что ей нужен был мальчик для битья, который оценит её, будет слушаться её во всем. С рождением сына она нашла того, кто будет тянуть её ношу.

- Горе ты моё луковое! Когда я тебя родила, я бросила институт, а когда ты заболел, я сидела с тобой дни и ночи. Я так волновалась. Сколько сил я отдала тебе… я бы уже давно вышла замуж, - причитала она, обращаясь к сыну. Она опутала своего сына клейкой и прочной паутиной, от этого его беспомощность лишний раз доказывала ей, что без неё он не может и шагу сделать. И она, подтвердив свое право на миссионерскую деятельность, снова спасала своего сына, снова отдавала ему все свои силы. Конечно, она делала это только потому, что боялась потерять контроль над сыном, как однажды она потеряла контроль над своим бывшим мужем.

- Я зарабатываю, чтобы только ты ни в чем не нуждался. Я столько сил отдаю, и только ради тебя. Работаю на двух работах, а по выходным подрабатываю на рынке. Пожалел бы ты свою мать. Я даже себе пальто не могу купить! А если бы я закончила институт, может быть я уже вышла бы замуж…

Так мать вора, пытаясь воспитать благодарную вину, воспитала в сыне ненависть к самому себе. Он никак не мог понять: в чем же он виноват. В том, что он родился? Что он сделал матери, чтобы быть виновным. Почему он приносит столько страданий самому близкому на свете человеку?

- Лучше бы меня не было, - сказал он однажды ей.

- Что ты такое говоришь, сыночек! Ты моя жизнь! Я живу только для тебя, - плакала она в ответ… Но что означали эти слезы для неё? Хотела ли она, чтобы он жил для неё?

Видя, что его существование только приносит страдания, он поставил на своих мечтах, желаниях, стремлениях крест – крест, который возложила на него его мать. Крест «Несостоятельности сыночка» - это то, что нужно было ей больше всего: «Что он без меня?», «Только я могу ему помочь!» - оковы замкнулись… «Горе ты моё луковое….»

ПРОДОЛЖЕНИЕ Главы 2

Никто не может понять душу вора. Никто не может разделить его великую вину, у которой нет лица, нет причины, нет того, за что можно быть виновным. Убегая от невидимого врага, он бил себя, пытаясь искупить свою вину. «Накажите меня!» - вот о чем он мечтал. «За что?» - спросит он вдруг себя. «Неважно, главное это облегчение, которое несет в себе наказание. Наказание – спасение», - об этом говорили его поступки: он начал прогуливать уроки, получать двойки, оскорблять учителей в школе, драться с ребятами. Так он постепенно пришел в стаю «воров» – волков, которые разделят его мечту, волков, таких же как и он сам. Чувство вины гнало стаю по дебрям, закоулкам, судьбам пока не остался в стае он один… И вот дорога, по которой он бежал, привела сюда… Место его последнего наказания.

- Прости меня, мама – прошептал он и бросился на своих врагов. Стая воронов взмылась в небо, унося душу героя, который подобно Христу, взвалил страдания своей матери на себя…

Глава 3: Кикимора, рожденная на болоте или о том, к чему приводит посттравматическое стрессовое расстройство.

Варя почувствовала затылком, как её нагонят стая воронья. Она сбросила босоножки ещё в автомобиле и от этого все её ноги кровоточили. Она старалась выбирать такой путь, где не встречались ветки, коряги, поэтому она решила бежать по мелкой речке. Бежать было легче, может быть потому, что она не чувствовала ни боли в ногах, ни холодной воды. Варя знала, что преследователи не оставят её и будут преследовать её до самих врат ада.

Речка впадала в пруд, заросший мхом и торфом. Она забрела в болото. Ноги её проваливались и от этого её бег замедлился. Поэтому Варя старалась совершать прыжковые гигантские шаги. Тростниковые заросли скрывали ей обзор: она не понимала, куда ей бежать. Главное бежать и не останавливаться.

Её правая нога провалилась… Она потеряла равновесие и все массой стала погружаться в трясину. Благодаря тому, что она совершала прыжковые движения, её левая нога оставалась ещё на поверхности, зацепившись колготками за ветку кустарника. Она сбросила с себя кожаный плащ, который стал её тянуть вниз, стащила с себя кардиган и метнула его на куст. Кардиган зацепил ветку болотного восковика… Она притянула ветку так, чтобы можно было схватиться.

Беглянка услышала как от туда, от куда она пришла, издавался шорох тростника. Ей нужно торопиться. Выбравшись из трясины, она на карачках, цепляясь за ветки близ стоящих кустарников и стебли тростника, тянула себя вперед. Силы её оставили, словно проклятая трясина высосала у неё всю физическую силу. Она упала и съежилась в комок, чтоб хоть как-то согреться. Холодная вода замедлила кровотечение, и её ноги больше не кровоточили.

К трясине вышла гигантская мужская фигура. Преследователь был одет в белый плащ, на вид ему было лет 40. Он заметил кожаный плащ беглянки, который оставался ещё на плаву. Мужчина решил проверить и удостовериться в смерти женщины. Он попытался найти палку или корягу, но не найдя подходящего, он решил зацепить плащ рукой. Обойдя болотную яму справа, он потянулся за плащом. Сделав ещё шаг, он провалился всей своей гигантской массой в трясину. Он завопил.

- Серый! Рыжий! Помогите! – кричал он туда, откуда пришел.

Через полторы минуты на лобном месте показались Серый и Рыжий. Но их появление было запоздалым.

- Валерий Петрович! – кинулись они к руке утопленника, высовывавшейся из глубины.

Пальцы руки Валерия Петровича мелко дрожали – верный признак того, что это знак смерти от удушия.

Рыжий попытался дотянуться до руки босса. Серый его отшвырнул.

- Третьим хочешь быть? Я тебя спасать не стану.

- Эта сучка тоже откинулась?

- Сука, одного она все-таки забрала с собой.

- Почему ты не стрелял, когда она была ещё в машине? – крикнул Рыжий своему напарнику.

- Ты дебил? Пуля дура – своих на самосвале задел бы, - зарычал второй.

Рыжий достал из своего кожаного пояса-кошелька фотоаппарат «Полароид»… Щелк!

- Пошли отсюда. Наша работа закончена. По болоту надо ходить только по двое, - обратился Серый к Рыжему.

Варя очнулась от резкой боли в животе: она была на 8 месяце беременности. Ещё немного и она замерзла бы здесь.

Была ночь. Если кто-то был ночью на болоте в средней полосе России, то он знает, как темны и холодны ночи на болоте.

Небо было скрыто пеленой облаков. Она пыталась хоть что-то рассмотреть. Дрожь закончилась, ей хотелось спать… Первый признак приближающейся смерти от переохлаждения. Ребенок в животе, казалось, будил будущую мать. Она испугалась, что если она родит здесь и сейчас.

Она пыталась понять, куда ей теперь идти. Оставаться нельзя, надо двигаться? Ещё немного и она погибнет от переохлаждения.

- Идти? Или смастерить шалашик? - шептала она сама себе, - шалашик…, когда я была маленькой, я любила строить шалашик под кухонным столом. А ещё бывают рабочие столы, стол – это центр жилища, потому что вокруг него собиралась вся семья, стол – это центр мира, столица государства. Она несла бред, который выдавало её померкшее сознание, но инстинкт самосохранения заставлял её сооружать люльку из травы, росшей вокруг неё, только для того, чтобы укрыться от холода.

Прошло около получаса как она начала нащупывать в кромешной темноте и срывать тростники с корнями, она укладывала их в виде клеток, слой тростника, слой мха, слой тростника поперек… Простыня была почти готова. Осталось завернуться в кокон. И тут она остановилась. Сердцебиение усилилось, дыхание углубилось….

Она увидела ЧЕЛОВЕКА! Он был недалеко и не близко. «Кто это?» - мелькнуло в её голове, охваченной безумием. «Это он! Он пришёл за мной? Чтобы спасти меня…» Фигура светилась холодно-бледным светом. Если вы были ночью на болоте, то знаете, что значит ночь на болоте… В кромешной тьме это свечение нельзя было не заметить. Фигура через мгновение рассеялась и расплылось туманом… Все болото светилось мертвым светом. Она заплакала… впервые после побега… Она пыталась разговаривать с фигурами, которые её окружали: «Позовите его… Я здесь… Вы должны его позвать…» Фигуры молчали, светились то ярче, то затухали, а потом вовсе расплывались туманом, чтобы вновь предстать перед нею…

_____________________________

Продолжение следует.

Продолжение следует!