Метаморфозы тела

Впрочем, только ли разум? Ведь младенец, сидящий перед экраном или монитором, в принципе нерасположен к активному движению. У него бегают, разве что, глаза.

То же самое можно сказать и о школьнике, ежедневно проводящем за партой пять-шесть (виноват, уже семь-девять) часов. Винить в этом современную технологическую среду не стоит. Парта? слишком давнее и древнее изобретение, а классно-урочной системе вот-вот исполнится четыреста лет. Однако в свое время эта система также рассматривалась, как обучающая технология, причем, довольно передовая (см. Школьное обозрение №4/2000). Она, между прочим, как никакая другая социальная реформа, подготовила строительную площадку для возникновения индустриального общества, и была надежной базой этого общества на всем протяжении его истории. Частично обездвижив ребенка, она, тем не менее, сохранила за ним ряд базовых физических навыков, а также привила несколько новых. В первую очередь, ручное письмо, отмирающее сейчас под напором разного рода устройств механического ввода электронных данных.

Вся предшествующая картинка нужна была мне не столько для того, чтобы напугать читателей перспективой исчезновения речи, сколько для напоминания непреходящей роли движения в развитии человека. Массовый российский читатель должно быть уже подзабыл классическую работу Энгельса "Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека". Можно не разделять эволюционистские взгляды ее автора, но с тем, что облик человечества действительно зависит от характера физических движений присущих ему, как биологическому виду, трудно не согласиться. Так или иначе, но мы? люди, потому что используем для ходьбы две нижних конечности, и производим различные манипуляции с предметами при помощи двух верхних. Множество других, куда более мелких движений, гарантирующих каждому из нас выживание и самообеспечение, составляют наш образ жизни и формируют наш образ мыслей.

Прежде характер этих движений в значительной степени зависел от естественной среды обитания. Однако многие люди всегда стремились вырваться за пределы существования, положенные природой (а возможно, и Богом, но сейчас мы не обсуждаем этот вопрос), изменить первоначальную среду обитания таким образом, чтобы как можно меньше зависеть от нее. Неизвестно, знали они или нет, что это неминуемо повлечет изменения в их сознании, а потом и во внешнем облике. Мы сейчас это знаем. Знаем мы также и то, что независимость от природы оборачивается зависимостью от вновь созданной искусственной среды. Что характер наших физических движений в этой среде столько же зависит от наших потребностей и желаний, сколько диктуется ее особенностями (не побежит ведь никто, в самом деле, через оживленную десятиполосную автомагистраль, как бы он не спешил).

Какое отношение это имеет к школе и к обучению? Дело в том, что до самого последнего времени физические движения ребенка оставались, в каком то смысле, неприкосновенным запасом человечества. На отведенном ему пространстве (комната, квартира, подъезд, двор, улица…) он передвигался свободно и относительно естественно, будучи ограничен только возможностями своего возраста и социальным статусом родителей. Общественные системы обучения или профессиональная деятельность ограничивали и регулировали его активность в том возрасте (7-10 лет), когда его организм был уже так или иначе оформлен. При этом резкое обездвиживание в начальной школе все равно было чревато психологической (а иногда и физиологической) травмой.

В сегодняшних условиях, когда технологическая среда подошла к самому порогу детской и буквально врывается в колыбель, речь должна идти уже не о травме, а о мутации (стойком изменении наследственных структур организма). Мало ставить вопрос, каким будет ребенок, сформировавшийся в условиях ограниченного движения и человеческого общения в закрытом пространстве? Нужно еще понять, кем он будет?

А теперь, маленькая иллюстрация ко всему сказанному. Года четыре назад мне довелось побывать в одном маленьком городке. Уровень технического оснащения, построенной там школы был необычайно высок. Впрочем, судите сами.

"Когда вдруг выходишь к оранжевому зданию, путаясь в узких извивающихся улочках, заставленных полуразвалившимися деревянными избами, кажется, что впереди возникает мираж. Оно похоже не на школу, а скорее на межпланетную станцию, приземлившуюся в райцентре на несколько минут и готовую улететь обратно в космос по первой команде сверху. Ощущение космической станции остается и внутри, когда в полуобморочном состоянии проходишь по классам. Люминесцентные лампы, кафельные полы с вентиляцией и подогревом, видеокамеры наружного и внутреннего наблюдения. Школьное кабельное телевидение. В каждом классе видеодвойка и музыкальный центр. Бассейн (их всего три в области) с подогревом и американской системой очистки воды. Тренажерный зал. Три буфета, два спортзала. Спортивных площадок на улице тоже две. Микроволновые печи в кабинете кулинарии, швейные и стиральные машины Bosch - в "трудах", лазерный графопостроитель - в черчении, электронные каталоги - в библиотеке. Зимний сад. Видеокомната. Спутниковая приемо-передающая(!) антенна. Фотолаборатория. Пресс-центр. Кинозал. Всюду проникающий Интернет. Компьютерных сетей несколько. Серверов, к которым стекается вся информация в здании школы (чуть было не сказал "на борту станции"), целых два, и предусмотрена возможность постановки еще четырех. Все программное обеспечение лицензионное. Не хватает, правда, штатного программиста, и техника по вентиляционной системе, но мало ли какие должности еще можно придумать от такого богатства. Больше всего внутришкольное пространство напомнило кадры из фильма "Вавилон-5". Так и хочется, чтобы откуда-то из-за угла вышли инопланетяне, которые всем здесь и владеют". Странное ощущение иноприродного бытия этой школы, пережитое тогда, живет во мне и сегодня. Оно не уходит даже тогда, когда я вспоминаю, лица учившихся там детей. Но мне показалась удивительной не столько техника, сколько сама атмосфера, созданная ей и вокруг нее. Тогда я сравнил эту школу с космической станцией будущего. Теперь я мог бы подобрать иное сравнение. Она похожа на храм. Осталось только понять, кому и зачем там молятся.

Картинка четвертая