Дневник убийцы

Они не арестовали папу. Везунчик… Кто-то этой несчастной бабенке послал злобное письмо, и она прыгнула с моста, потому что страх и угрызения совести замучили ее… и папа, конечно же, прочитал письмо и знает теперь, что один из нас трахался с его подружкой и что кто-то другой знает об этом; наверное, он думает, что его выдала мама или эта шлюха Джини… Не стоит ее даже вышвыривать вон — сама уйдет, папа, не волнуйся; уйдет далеко-далеко.

А фараоны сейчас явятся и будут повсюду рыться, искать счастливчика сына, разделявшего ложе отца. А в самом ли деле я правильно поступил, оставив письмо при ней?

Представляешь себе, она вообразила, что я проболтался! И потребовала объяснений: там, в безлюдном местечке, у нас было назначено свидание — ни тебе зевак, ни просто прохожих…

Едва мы начали разговаривать, как она занервничала; я вообще-то намеревался быть любезным, но у меня было не слишком много времени — она схватила меня за запястье, я попытался вырвать руку, она не отпускала; не раздумывая, я ударил ее кулаком в живот; она согнулась пополам, ее вырвало; я ни о чем не думал — лишь о том, что теперь она знает слишком много, знает, что я не так уж мил, как кажется, что я могу сделать больно, очень больно, а этого, как ты прекрасно понимаешь, никто знать не должен — никто не должен знать моего настоящего лица.

Она поднялась, хотела закричать — уже открыла рот; я схватил ее за щиколотки, приподнял — она цеплялась за парапет, но все еще была оглушена моим ударом — и подтолкнул ее… Бум! Огляделся: ни души. Прошел товарный состав с завода, я спокойно удалился: нет ни малейшей опасности того, что она уцелеет, грохнувшись с такой высоты. Но и удовольствия было немного: слишком быстро и… чисто. Мне сразу же захотелось чего-нибудь посущественнее, аппетит разыгрался.

Хочу спросить у тебя, Джини: ты так и не веришь, что это я, да? Думаешь, это тот болван Эндрю Чертекто? Он, бедолага, должно быть, обшаривал труп Карен, надеясь стащить что-нибудь, — святая простота, об этом все знают…

Значит ты, дорогуша, не веришь, что я — единственный и правомочный автор этой ужасающей цепочки убийств? Тогда слушай внимательно, точнее, читай — читай своими маленькими, красными со сна глазками (нашла мою записочку? знаешь, ты ведь открыла очень быстро, едва не застала меня врасплох), читай внимательнее, грязная пьянь, утреннюю газету: завтра на первой полосе там будут давать свежее мясо, могу даже сказать тебе, что одето оно было в розовые брюки в обтяжку. Теперь твой ход. Я сработал на «отлично».

P. S. Как я уже сказал, мне пришлось испытать при этом чувство неудовлетворенности… Не удержался вовремя… Не будь ревнивой, и тебе достанется… Самый смак!