Изгнанного из людской общины

Грамота грамотных грамм чернильных

Слов не хватает как кислорода красным тельцам

Боже мой, креста вес давит сильно

На головы покаяний и разлук – отцам

Не верю ни в ритм позвонков, ни в прорубь

Три раза макнув стержень в иную судьбу

Случайно все повторилось, земля и море

НЕБУ ОБЬЯВИЛИ ВОЙНУ

Гармония молдавского вина в Марсе

Планет ипостаси пленит полнолунье

К кому твоя тяга женщина страсти

Кого твои дети, красный Бог, арестуют

Венчанием друида навязчивых соплей

Куют спотыкаясь подошвы праведности

Где алтари недогоревших людских свечей?

Когда копья и стрелы компаса крайности

Грамотные ставленники иных пород

В поколении дьявольского века

Вы не верите не в свободу не в то

ЧТО СЕРДЦЕ ЕСТЬ У КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА….

Внебрачный Божий сын….

Внебрачный Божий сын…

Внебрачный не за что убитый

от воскресений явно сыт

И равнодушия в молитвах

Переиграл азарт свечей

Что чахнут троицей народа

Где крик, где кресс последних палачей

….исхода…

Внебрачный багряной тиши

Он черный ворон- ворот тише

Нащупал, завязал, зашил

Иную дверь иную нишу

Остаток черствого тепла

Остаток огонька на трассе

Вокруг него бежит земля

Вокруг него и небо гаснет

Он был рожден что бы спасать

Но жизнь в осколки, сердцу – нет,

Теперь он вынужден блуждать

Твердь вынуждать искать ответ

Он тронут он подавлен яством

На черепах его костей

Язычники с тростями братства

Ждали от путника вестей

Но он ушел не объявившись

И растворился в горизонт

Внебрачный Божий Сын

Мне сниться…

Я в нем

Я дух его

Я он!

В плену…

в плену из плена в плен покинуть

бессмысленно ломая детский храп

в огне сгореть

из сажи сердце вынуть

клещами дат...

вверх опускать как чайник в час знаменья

не выпитого из яйца

в плену обуглены колени...

овал лица...

не ждет свидетель декораций

какой-то жрец

я ликом ворона объятый

белым воплем

и та любовь что выше мира

тяжкий грех

за тридцать серебра закон прихлопнут

в плену из плена я неуловим

лучом из солнца

в тесте мешковины

как зайцы прячутся от тьмы и пуповин

в долгу с повинной

в плену из плена рысью в мрак

я под плащом и слез не видно

собрать себя

из пепла на губах

но не произносить обидно

не презирать их глубины

с чем горизонт одно и то же

искать в лесу звездный калач

испечь луну

запрет кладя на дрожжи

переодеться как палач...

но...

я в псарне покрываю коридоры

осколочным пером железных рук

мне холодно...

шатры срывают шторы

под льдом услышав чей-то стук...

нас боги лечат... станет легче

куда бежать, себя ли брошу здесь?

из плена в плен на шаг свободней вечность

а там лишь ждать...

а там лишь землю есть...

Погромче…

Погромче…

Погромче…

Чтобы не слышать, как парус души касается ветра

внутренностей жизнь хохочет

холодно, Отче

Наш, холодно

Отче,

без лета…

Погромче!

Погромче!

Погромче!

Спустите часовые собак на мысли, чтобы гнать

чтобы гнать их в почерк…

Отче

Наш,

Ночью, Отче,

не надо спать…

Надо стоять на посту осознанья

хворей и выстрелов в уши

Погромче!

Погромче!

Погромче!

задыхаемся, Отче,

в касании к душам…

Погромче!

Погромче!

Погромче!

Лай черной гарью,

два пальца в осколки стекол

Холодно, Отче Наш,

Холодно Отче,

и одиноко….

Погромче…

Погромче…

Погромче…

крикни в дожди раскаленные злом Прометея

Печень жрет водка,

Отче!

Сердце жрет скука,

Отче!

Мысли жрет, Отче, время…