Итак, подводя итоги, я утверждаю, что мысли Платона относительно проблемы творчества актуальны и для нашего времени. Конечно, в одной статье невозможно провести исчерпывающую реконструкцию его взглядов на данную проблему, однако в целом логика его подхода вырисовывается вполне четко - общетеоретическое предельно абстрактное понимание природы и механизмов творчества через постулирование универсалии единого, затем экспликация его структуры и описание динамики космогенеза, наконец, выявление видов человеческого творчества, раскрытие его смысла и основных этапов на пути восхождения человека к вершинам творчества. Введение категорий блага и красоты дает возможность отделить творчество как сущностную характеристику, атрибут человека от разного рода окказионалистских целесообразностей и целеполаганий.
Главным в философии творчества Платона, на мой взгляд, является утверждение бытийственности творчества, его изначальности и универсальности. Фактически Платон дал ответ на вопрос, поставленный много позже Лейбницем и над которым "бился" всю жизнь Хайдеггер: почему вообще существует нечто, а не ничто. С точки зрения Платона, самотворчество единого как абсолюта всех абсолютов определяет в конечном счете "неравномощность" бытия и ничто, создает "перевес" в пользу бытия. Небытие есть, но это не "воронка", не "черная дыра", готовая поглотить любое нечто и все бытие без остатка, а резервуар потенций и виртуальностей, из которого изначальная сила творчества перманентно "выдавливает" то или иное нечто. Обращение отдельных нечто в ничто не изменяет общего вектора действия этой силы, напротив, является необходимым элементом в вечной гармонии мироздания.
|
|
Философия творчества Платона - это источник разных исследовательских программ творчества, вполне жизнеспособных и в наше время.
152
В зависимости от интерпретации природы исходных трансцендентальных сущностей космогенеза появляются самостоятельные субстанциальные и функциональные программы творчества. Так, дальнейшая персонализация демиурга, акцентирование внимания на нем как актуально-активном начале, подчеркивание его благостных целей ведет к программе творческой эсхатологии - пониманию Бога в качестве абсолютного Творца мира из ничего (Августин Блаженный), а человекакак преемника Бога и продолжателя его творчества (Василий Великий, Н.А. Бердяев). Если видеть в демиурге и мировой душе метафоры, за которыми скрываются рациональные представления о законах природы, ее силах и энергетике (А.Ф. Лосев), то можно "вывести" из Платона и так называемую натуралистическую программу творчества, где природа выступает самодостаточной причиной вечного порождения самой себя (Б. Спиноза). При этом в креационизме понятие парадигмы трактуется как мысленный план творения самого Бога, а третье начало из платоновских трансценденций выступает в качестве чистой потенциальности (Фома Аквинский). В натурализме, напротив, третье начало - вполне актуальная материя со всеми ее объективными атрибутами и формами существования. Здесь, казалось бы, понятие исходного образца должно быть навсегда отброшено, так как все происходит как бы само собой, "естественным путем". На самом деле проявляется другая тенденция.
|
|
На протяжении всего XX в. по мере все более интенсивного развития естествознания формируются и укрепляются представления многих крупных ученых в реальности определенной интенциональности природных процессов. Физики серьезно говорят о "свободе воли электрона" (Н. Бор) и направленной "событийности" микромира (К. Хюбнер), о "подогнанности" физических констант, детерминирующихоблик Вселенной (антропный принцип) и "глубокой целесообразности и гармонии физических законов" (И. Розенталь, И. Линник). Биологи рассуждают о телеономичности эволюционных процессов, лингвисты - об априорной универсальной грамматике, а космологи - о генетическом коде вселенной и информационной матрице космогенеза. Не говорит ли все это о том, что наука постепенно и неуклонно приближается к тому рубежу, за которым возникает необходимость переосмысления самого понятия "естественное", как было, скажем, на рубеже Х1Х-ХХ вв. переосмыслено понятие "материя". Платоновская категория парадигмы мироздания может таким образом оказаться вполне "рабочим" и операционализируемым понятием науки будущего.
В то же время интерпретация "парадигмы" как модели самого творческого процесса, начиная с Р. Луллия, через Р. Декарта, до современных исследований по "искусственному интеллекту" продолжает вдохновлять авторов на поиски универсального алгоритма творчества, иначе говоря, на развитие нормативно-функциональной программыкреативности. Напротив, пристальное внимание к платоновским "озарениям", "исступлениям" и "инсайтам" художественного творчества, "эротическому восхождению" к "чистой" красоте что типично для различного рода мистических учений, философии Ф. Шеллинга, А. Шопенгауэра, В. Гумбольдта, ведет к современным герменевтическимпрограммам творчества. Очевидно, что, исходя из этих интерпретаций, можно по-новому систематизировать всю историю философии. "Основным вопросом" при этом станет вопрос о понимании природы и смысла творчества.
Наконец, широкое поле для исследований структуры творческого процесса открывается при анализе формально-стилевой специфики самих текстов платоновских диалогов. Выявление основных элементов коммуникативного действа, ведущего к эвристическим "прорывам" новациям в обсуждаемых проблемах, необходимо для моделирования и коррекции современных форм коллективных дискуссий, учитывая постоянное расширение их масштабности на базе новых технических возможностей средств коммуникации и связи.
Платон действительно актуален, как и две с лишним тысячи лет назад.
Примечания
1 Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона / Платон. Собр. соч. в 4 т. М.: Мысль1996. Т. 1. С. 67.
2 Богомолов А.С. Античная философия. М.: Изд-во МГУ, 1985. С. 173.
3 Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты, Сократ, Платон. М.: Искусство, 1969 С. 194-196,552-557, 607-609.
4 Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. М.: Высшая школа, 1981. С. 260-261
5 Рассел Б. История западной философии в 2-х томах. М.: МИФ, 1993. Т. 1. С. 144.
6 Яковлев В.А. Философские принципы креативности // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 1999. № 5. С.98-103.
7 Платон. Избранные диалоги. М.: Художественная литература, 1965. С. 161; 205с.
8 Платон. Собр. соч. в 4 т. М. Мысль, 1994. Т. 3. С. 432,452,454.
9 Платон. Собр. соч. в 3 т. М. Мысль, 1970. Т. 2. С. 429; 142 е.
10 Платон. Собр. соч. в 4 т. М. Мысль, 1994. Т. 3. С. 432; 29а. С 433; 29е
11 Там же. С. 595.
12 Там же. С. 603.
13 Там же. С. 604.
14 См.: Яковлев ВА., Суркова Л.В. О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 1998. № 3. С.51-68.
15 Платон. Собр. соч. в 4 т. М.: Мысль, 1994. Т. 3. С. 432; 28Ь.
16 Там же. С. 330; 596с. С. 391; 597Ь
17 Там же. С. 602.
18 Там же. С. 454; 51Ь.
19 Там же. С. 453; 50(1.
20 Яковлев В.А., Суркова Л.В. Философия жизни на пороге XXI века: Новые смыслы //Вестник Московского университета. Сер.7. Философия. 2000. № 6. С. 101-119.
21 Платон. Собр. соч. в 4 т. М.: Мысль, 1996. Т. 1. С. 41.
22 Там же. С. 36.
23 Платон. Избранные диалоги. М.: Художественная литература, 1965. С. 163; 206с.
24 Там же. С. 166; 208е-209а.
25 Там же. С. 167-168; 210Ь-211Ь.
26 Там же. С. 189; 230а.
27 Платон. Собр. соч. в 4 т. М.: Мысль, 1990. Т. 1. С. 122; 128(1.
28 Платон. Избранные диалоги. М.: Художественная литература, 1965. С. 176; 216е.
|
|