Повторяющийся выбор - между страхом и продвижением

ЧАСТЬ 2. 1 + 1

БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

Да, конечно, вы арестованы, но это не должно помешать выполнению ваших обязанностей. И вообще вам это не должно помешать вести обычную жизнь.

Ф.Кафка

Не так давно значительная часть думающих обитателей нашей страны ежевечерне примыкала на кухнях к несовершенным радиоприемникам и сквозь вой "глушилок", забивающих голоса заморских дикторов, пыталась распознать адресованные им сообщения.

В нашем ежедневном общении друг с другом, часто даже не думая об этом, мы пытаемся продраться друг к другу сквозь такие же глушилки -действующие на каждом этапе коммуникации шумы, помехи и барьеры. Когда мы дозваниваемся большому чиновнику, его секретарша лжет, что его сейчас нет. Когда Сахаров пытался докричаться до толстокожих народных избранников, они начинали хлопать, лишь бы не слышать его. А у Д.Биссета есть сказка о глупом премьер-министре, у которого дома жил слон, очень любивший овсяные хлопья и громко ими хрустевший. Жена министра стала отправлять слона на заседания, слон хрустел, министр говорил, никто ничего не слышал, и все думали, что министр - умный.

Под коммуникацией вообще понимается происходящий между людьми обмен информацией, настроениями, идеями, эмоциями. Несколько упрощая этот процесс и воспользовавшись терминами теории информации, можно представить его в виде следующей схемы:

На первом этапе отправитель сообщения, сообразуясь с его целью, из общего объема информации отбирает необходимую. Известно, что рекламные сообщения, преследующие совершенно определенную цель, часто дают о рекламируемом товаре отнюдь не полную информацию. В то же время, врач не всегда сообщает одно и то же самому больному, его родственникам и коллегам на консилиуме.

На втором этапе отобранная информация кодируется, т.е. выбирается наиболее эффективный язык передачи. Речь, естественно, идет не только о выборе между русским, английским или суахили. Часто одно и то же сообщение (хотя бы элементарную реплику "Пошел вон!") можно передать вербально, графически, на языке жестов и просто мимикой, а можно и прямым действием.

Далее следует передатчик и, соответственно, приемник. Бессмысленно корчить рожи перед незрячим собеседником и пересылать радиосообщения, адресованные пигмеям, живущим в джунглях Заира. Хотя, как сказал С.Лец, "всегда находятся эскимосы, которые учат жителей Конго, как вести себя во время жары".

Декодирование - расшифровка - предполагает обязательное знание адресатом того языка, на котором направлено сообщение. Одна из причин того, что реклама, подготовленная высокопрофессиональными художниками и текстовиками часто не работает, состоит в том, что ее авторы чувствуют образы и слова совершенно не так, как потребители рекламы, просто не понимающие всех тонкостей предлагаемого языка.

При этом сообщение должно быть составлено так, чтобы при его анализе получатель обратил внимание именно на те аспекты, которые были наиболее значимы для отправителя. В известной новелле К.Чапека автомобиль сбил старушку и скрылся. Свидетелем этого оказался поэт, не запомнивший номера машины, но под впечатлением увиденного написавший стихи. Анализируя их, следователь определил не только цвет, но и номер автомобиля.

Насколько эффективным было переданное сообщение, показывает реакция получателя, или обратная связь - как негативная так и позитивная. Формы ее могут быть любыми, и даже отсутствие реакции представляет собой обратную связь, показывающую, что сообщение не достигло цели.

Такая схема помогает анализировать общие черты процесса коммуникации, но, конечно, не учитывает множества факторов, влияющих на успешность общения между людьми. В ходе человеческого общения информация не только передается, но постоянно преобразуется, изменяется. Вместе с ней меняется часто и сам тип отношений, например, едва знакомые люди постепенно становятся приятелями, а потом - и близким друзьями. Оба участника межличностного общения являются его активными субъектами, и, постоянно меняясь местами, сообразно своим мотивам, целям и установкам влияют на коммуникативный процесс. В результате человеческого общения происходит взаимное изменение поведения его участников.

Наконец, на каждом этапе коммуникации возникают барьеры, препятствующие ее эффективности, причем в первую очередь те, которые присущи исключительно человеческим отношениям и самой человеческой природе. Примером эффективной поправки на человеческую природу при отправлении сообщения может служить классический урок женщинам, подвергшимся нападению в подъезде дома: если хотите, чтобы жильцы выскочили на лестничную площадку, кричите не "Спасите, помогите!", а "Спасайтесь, пожар!"

Очень часто возникающая иллюзия взаимопонимания связана с тем, что люди пользуются одними и теми же знаками (в т.ч., словами) для обозначения совершенно разных вещей. Семантические - смысловые - барьеры могут вызываться социальными, культурными, психологическими и другими причинами.

Индивидуальные расхождения людей в их системе ценностей и потребностей часто не позволяют найти общий язык даже при обсуждении таких универсальных категорий, как добро и зло. Кросс-культурные различия делают неподготовленного европейца в азиатском или арабском мире едва ли не марсианином, заставляя его переживать настоящий культурный шок. Социо-культурные различия в уровне образования, социальной принадлежности и т.д. в жизни приводят к классическому конфликту Золушки -уже через несколько дней после свадьбы выясняется, что Принц - совершенно чужой ей человек, с которым их разделяет пропасть интересов, привычек, привязанностей, знакомств, жизненных устремлений. Любящие, как известно, это не те, кто смотрит друг на друга, а те, кто смотрит в одном направлении.

Средний советский служащий с опытом двадцатилетней работы на государственном предприятии, имеющий деградированное трудовое сознание, в котором интенсивность и качество труда никак не связаны с размером оплаты, и в котором доминируют иждивенческие мотивы типа "Работодатель должен мне денег, потому что у него их много" (характеристика выдумана не мной, а является единым результатом многих исследований последнего времени) - такой служащий не хочет, да и не может понять образ мыслей предпринимателя.

Чрезвычайно тонкий процесс человеческого общения может быть нарушен ошибками или сбоями в кодировании информации, недоучетом мировоззренческих, религиозных, политических, профессиональных и возрастных различий.

Кроме того, для человеческой коммуникации, в отличие от модели простого обмена информацией, чрезвычайно важны такие факторы как стиль, контекст и подтекст. Неожиданная фамильярность обращения может свести на нет всю его информационную насыщенность, а его уместность и ценность определяется всей ситуацией общения. Основной же смысл сообщения может вовсе не выражаться вербально, а только подразумеваться. Например, сообщения мужа о предстоящем ему завтра ответственном выступлении хватает его жене для того, чтобы привести в порядок его деловой костюм.

Вначале, конечно, было не слово, а мысль, побуждение или образ. Но для того, чтобы сделать их понятными, нужно было облечь их в слова. Для человека понятие или явление в полном смысле начинает существовать тогда, когда оно названо. Наиболее универсальное средство человеческого общения - язык. Слова - это символы, при помощи которых мы кодируем информацию. Это "могучая, прекрасная и великая" система кодирования, но и она оставляет возможности не только для разрушения, но и для создания барьеров. Мы, например, часто произносим одно и то же слово, достигая иллюзии договоренности, хотя наполняем его в соответствии со своим пониманием совершенно разным содержанием.

Язык не только одного народа, но и одной социальной группы отличается от языка другой группы. Буквально за несколько последних лет мы стали свидетелями появления нового социального диалекта - гнусавых интонаций и оттопыренных пальцев новых русских коммерсантов, принесенных ими в полукриминальный бизнес из мест "не столь удаленных" после массовой амнистии.

В ряде языков есть не только единственное и множественное, но и двойственное число (Я + ТЫ), в некоторых есть средний род, а в английском, например, существительные не имеют даже мужского и женского, у северных народов есть по три десятка слов, обозначающих разное состояние снега и разные породы оленей, тогда как нам для этого хватает и одного-двух слов; индейцы говорят о себе в третьем лице, полностью отождествляя себя с племенем, а короли о себе - во множественном числе. Все это - коммуникативные знаки языка, иногда делающие действительно невозможным адекватный перевод с одного языка на другой, в особенности, когда речь идет об идиоматике и культурных реалиях, не имеющих аналога в другой культуре. Попробуйте перевести на любой язык, сохранив реалии нашей жизни, такую фразу: "Таежный мужик в колхозе на завалинке играет на балалайке".

Борис Заходер говорил, что с одного языка на другой можно не ПЕРЕВЕСТИ, а только ПЕРЕВЕЗТИ - перевезти одну страну в другую, со всей ее культурой, традициями и менталитетом. Непонимание этого часто не только затрудняет общение, но и вызывает длительные конфликты. Православные крестятся справа налево, а католики - наоборот, дружно считая это достаточным поводом для раздоров, хотя произносят при этом одну и ту же фразу "Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа", причем слово "дух" (spiritus) в обоих случаях ложится на левое (сердце) плечо. А дело в том, что грамматический строй русского языка жестко требует поставить это слово на последнее место во фразе, а латинского - на предпоследнее (Spiritus Sanctus). Так что причина конфликта не богословская, а грамматическая, но фанатики не сильны в филологии.

-Ничего себе огород!

- Я не понимаю, что вы имеете в виду под огородом.

- Куда тебе... Ты и не поймешь, пока я тебе не объясню. Я просто хотел сказать: "Ничего себе, славненький сногсшибательный аргументик!"

- Но ОГОРОД вовсе не означает "славненький сногсшибательный аргументик".

- Когда ЛИЧНО Я употребляю слово, оно меня слушается и означает как раз то, что я хочу; ни больше, ни меньше.

- Это еще вопрос, захотят ли слова вас слушаться.

- Это еще вопрос, кто здесь хозяин: слова или я,

Л. Кэрролл

Существует профессиональный язык, местный диалект, молодежный сленг, воровской жаргон и т.д. Коммуникативная функция всех этих "языков в языках" одна - если ты не "ботаешь по этой фене", ты не будешь принят данным социумом как свой. Стилистика языка предполагает уместность ситуативного использования по-разному окрашенных синонимов, целых оборотов и грамматических форм: разговорных и публицистических, официально-бюрократических, научных или художественных.

Кроме того, существует индивидуальный стиль каждого говорящего и пишущего, анализ которого позволяет во многих случаях понять, "что за словом". Этим целям, например, служит контент-анализ (анализ содержания), позволяющий выделить в тексте в зависимости от задач определенные единицы (ключевые слова), подсчитать частоту их употребления и выявить скрытые мотивы либо дополнительные характеристики автора. В частности, очень существенен анализ оговорок и смысловых ошибок, авторской правки текста (в случае доступности черновика) и т.д.

В психолингвистике, социологии, рекламе используют метод семантического дифференцирования, позволяющий анализировать состояния, вызываемые восприятием тех или иных слов или словосочетаний, и программирующих определенную реакцию на них.

Действенные механизмы такого вербального воздействия на поведение и установки человека разработаны Нейро-Лингвистическим Программированием (НЛП).

Важнейшая группа коммуникативных барьеров связана с особенностями механизма восприятия человека.

Масса факторов способна ввести нас в заблуждение. Очень часто нас обманывает первое впечатление, мы "встречаем по одежке", "понимаем в меру своей испорченности", выдаем желаемое за действительное и "судим по себе", иначе говоря вольно или невольно приписываем человеку, его словам или поступкам определенный смысл и содержание, часто не соответствующее действительности. Такое приписывание (атрибуция) накладывает отпечаток на весь процесс нашего восприятия (перцепции) мотивов поведения, чувств и личностных качеств другого человека.

На бытовом уровне это проявляется, например, в инерции оценок всех действий, совершаемых человеком, о котором нам уже что-то известно: все поступки "дурного" человека видятся нами в плохом свете, все поступки "хорошего" представляются правильными. Новая информация, получаемая о человеке, накладывается на предшествующую, причем существовавший ранее образ мешает объективному восприятию новых поступков - действует т.н. "эффект ореола".

В одном из классических экспериментов группе людей предложили охарактеризовать незнакомого им человека по его фотографии, причем половине группы сказали, что на фотографии фигурирует крупный интеллектуал-ученый, а другой группе - что это - преступник-рецидивист. Первая группа приписала изображенному на снимке человеку весьма лестные добродетели, вторая - все мыслимые пороки.

Знакомя нас с новым человеком, друзья обычно характеризуют нам его, и их мнение во многом программирует наше отношение, скорректировать которое стоит иногда немалых трудов. Такой ореол зачастую создают характеристики, до сих пор еще следующие за человеком с одного места работы или учебы на другое, а также давно изобретенные и возрождающиеся сейчас рекомендательные письма,

Кот в сапогах (вообще эту сказку можно читать как пособие по манипулированию, равно как и проведению избирательных кампаний) предпринял, как вы помните, целый комплекс мер по созданию своему хозяину положительного ореола.

"Эффект ореола" в руках опытного манипулятора - действенное оружие. Хорошо известна, например, игра в "доброго" и "злого" следователей, развязавшая языки немалому числу допрашиваемых, на контрасте со "злым" начинавших изливать душу "доброму", хотя оба играли хорошо отрепетированные роли, а для разнообразия иногда и менялись ими в работе со следующим подследственным.

Сила действия этого эффекта во многом зависит от первого впечатления от человека. Считается, что человек, "выигравший" первые четыре минуты общения, выигрывает минимум год: если ему удалось произвести хорошее впечатление в первые мгновения, расположить к себе собеседника, то довольно длительное время после этого он может особо не утруждать себя заботой об отношении к себе, оно сформировано, и разбить его будет нелегко.

Я хорошо знаю человека, который великолепно усвоил этот принцип и автоматически - ежедневно - эксплуатирует его. Будучи по природе своей достаточно неулыбчивым и скованным, он, тем не менее, всегда "собирается" перед тем, как открыть дверь, и буквально влетает к вам легкой энергичной походкой, лучезарно улыбаясь, всех радостно приветствуя и действительно создавая своим приходом маленький тайфун радости вокруг - улыбка все же действительно могучая вещь. Продержавшись на этой волне несколько минут, он "гаснет" и погружается в привычное мрачноватое молчание и не очень активную имитацию полезной деятельности. Однако утреннего заряда хватает обычно на целый день всеобщего расположения к нему, а на то, чтобы понять, что в течение рабочего дня он практически ничего не делает, у руководства фирмы ушло без малого два года.

Очень часто человек проецирует на партнера по общению свой прошлый опыт взаимодействия с людьми и свои жизненные установки, иногда усвоенные в детстве, иногда приобретенные с опытом. Если человек в силу несчастливых обстоятельств прочно усвоил, что "человек человеку волк", "все мужики сволочи" или женщины - змеи", вам очень трудно будет убедить его в искренности и чистоте намерений. Более того, таким отношением к людям этот человек включит в действие механизм "самосбывающегося пророчества", провоцируя людей на взаимную недоброжелательность и достигая "желаемого" результата - крушения всех попыток установить глубокие открытые отношения.

Иначе говоря, эффект проецирования заключается в том, что человек приписывает другому свои собственные качества, мотивы и эмоции - измеряет его "своим аршином". Если кто-то говорит, что все люди - подлецы, это характеризует его никак не менее, чем все человечество. Помните, как Иешуа под ударами хлыста повторял, что все люди - добрые?

Различные эффекты атрибуции могут быть связаны также с самооценкой человека. Угодник воспринимает большинство людей как гораздо более сильных, в то время как обычный относительно высокопоставленный чиновник в нашем социуме имеет тенденцию видеть едва ли не в каждом посетителе докучливую "мелкую сошку".

Серьезнейшим барьером на пути к глубокому общению становится у многих людей страх перед ним, боязнь попасть в зависимость, связать себя этим общением, раскрыться в нем. Привычка с детства подавлять эмоции и желания приводит к стойкому страху "выпустить джина из бутылки" и не суметь с ним справиться. Такие люди приучаются сдерживать себя не только внутренне, но и внешне - их можно узнать по неэмоциональным интонациям, постоянной серьезности и напускному (впрочем, ставшему уже натурой) спокойствию, неяркой и, как правило, застегнутой на все пуговицы одежде, осторожным словам и поступкам, скованной и зажатой позе. Самодисциплина иногда полезна, но в подобном случае цена за нее слишком велика, насилие над собственной природой не проходит даром. По-настоящему общаться с такими людьми очень трудно, они из тех, кто может играть, только безотрывно глядя в ноты, и совсем неспособны импровизировать.

Жесткость социальных ролей может также являться препятствием, осложняющим общение. Подавляющее большинство служащих будет даже в неформальной обстановке "держать себя в узде" в присутствии начальника, который, в свою очередь, за редким исключением будет продолжать играть роль солидного, серьезного, умудренного руководителя. Отец будет выступать с позиции родителя, сколько бы лет ни было ребенку, хотя на встрече со своими убеленными сединами однокурсниками вновь стремительно превратится в разгильдяя-студента с точно таким же поведением, как то, за какое буквально только что он отчитывал свое чадо.

Если человек не умеет "переключаться", переходя из одной роли в другую, застревая только на одной из них, с ним очень трудно общаться, его социальную адаптивность никак нельзя назвать высокой. Начальник департамента или старший инспектор налогового управления, продолжающий играть ту же роль в общении с женой, детьми, родителями и друзьями - кошмар для близких.

Кроме того, наше восприятие может значительно искажаться по причине приверженности стереотипам, усвоив которые, мы начинаем по одной детали достраивать общую картину, домысливая недостающие элементы, а те, которые выбиваются из схемы, будем бессознательно пытаться игнорировать. Так наименее умные читатели этой книги, прочтя о стилях поведения ("Маски и Лица") и "поймав" незнакомого человека на властных интонациях, будут стремиться мгновенно диагностировать в нем тип Обвинителя и во многих случаях ошибаться.

Жесткость и однобокость убеждений также серьезно затрудняет общение. Люди чаще всего крайне тяжело пересматривают свои взгляды, а то, чему привыкли верить не сомневаясь, обычно крайне ревностно отстаивают. Мне, например, и сегодня знакомы немолодые люди, никогда не выезжавшие за пределы отечества и, несмотря на поток информации, утверждающие, что у нас - все самое лучшее, а за границей - сплошные ужасы и гадости. При возникновении дискуссии по этому поводу они становятся крайне агрессивны. Признать свою неправоту им трудно из-за внутреннего опасения, что многие фундаментальные вещи потеряют свой привычный смысл. Нужно будет, в частности, признать, что «у советских - собственная гордость» только по причине неинформированности и воспитанного комплекса превосходства - оборотной стороны комплекса неполноценности. Дело здесь не в опасении, что за границей может быть не так плохо, а в боязни признать, что в собственной голове - не все правильно.

Более всего уверены в своей правоте и своем знании наиболее ограниченные. Нарисуйте круг на листе бумаги. Представьте, что то, что внутри окружности - это то, что человек знает, а то, что снаружи - то, что ему не известно. У человека с меньшими знаниями и круг меньше и, разумеется, длина окружности. Ему представляется, что не знает он не так уж много. Человеку действительно знающему видно гораздо больше неизвестных ему областей, и он признает существование гораздо большего числа альтернатив. Мудрец говорит о себе, что "'знает только то, что ничего не знает".

Ограничить круг - избавить от способности видеть альтернативы. Можно, например, запретить все книги, не прошедшие Главлит, можно всю страну отделить от остального мира "железным занавесом". Получится вполне уверенный в единственности своей правоты человек.

Возможно, вы слышали или читали о знаменитых экспериментах с рыбами в аквариуме, поделенном пополам стеклянной перегородкой. Они не видели ее, но регулярно ударялись, благодаря чему через некоторое время научились тому, что на этом месте есть препятствие. После того, как перегородку убрали, аквариум продолжал представлять собой удивительное зрелище: в одной его половине плавали рыбы, ни одна из которых не решалась преодолеть существующую только в ее мозгу (если у рыбы есть мозг) преграду.

В этой связи я очень люблю рассказ А.Маслоу о том, как он работал с пациентом, который был уверен в том, что он - труп и отрицал любые аргументы, направленные против этого его убеждения. Наконец, терапевту пришло в голову спросить, течет ли у трупов кровь. Пациент категорично ответил, что, конечно, не течет. Тогда_: с его разрешения, Маслоу проколол ему палец и показал выступившую каплю крови. С крайнем изумлением он уставился на нее и воскликнул; "Ничего себе! Оказывается, у трупов течет кровь!»

Все это очень тесно связано с одним из самых мощных барьеров -неуважением к иным взглядам, нетерпимостью. Расовая, национальная, социальная, политическая, этическая, религиозная нетерпимость - любая. «Местечковая» («ненавижу москвичей» - «не терплю провинциалов»), вкусовая («погляди, что на себя вон та напялила»), поколенческая («вот мы в наше время-...) и другие, не менее дурацкие. Борьба на выживание или, по меньшей мере, полное непонимание и взаимное неприятие между физиками и лириками, бедными и богатыми, западниками и славянофилами, красными и белыми, отцами и детьми и пр. В любом случае, - присущая нашей цивилизации ограниченность, имеющая единый корень: «Мы - лучшие, правильно - только так, как у нас, а остальное не имеет права на существование» - результат все того же хорошо усвоенного урока о единственном верном ответе, когда ИНАЧЕ значит НЕПРАВИЛЬНО. Ничего удивительного, что буддисты, воспитывающиеся с рождения не в такой однозначности, поразительно (для нас) толерантны к людям, признают различия между ними, не видят в них проблемы и не пытаются никого переделывать, считая каждого самоценным.