Первый заход. Короли монет и переходов

Короли монет и переходов

Мы видим их практически ежедневно. Проходим мимо, сопровождаемые музыкой. Иногда, завидев их издалека, недовольно морщимся, иногда замедляем шаг, иногда кидаем пару-тройку десятикопеечных монет, а иногда даже не замечаем.

***
— Ребят, а нас отсюда не выгонят?

— Да нет. Сегодня смена единственного полицейского, который разрешает нам играть, так что проблем не будет.

Суббота. Два часа дня. Катя и Женя, они называют себя стритовщиками, встречают меня на своём рабочем месте. В переходе метро. Женя уже расчехлил гитару и занимается её настройкой, Катин «инструмент», шапка, наготове всегда. Она, уткнувшись в маленький экранчик старого мобильного, быстро щёлкает по кнопкам. Видимо, набирает смски.

— А что, обычно проблемы бывают?

— А как же без них? Везде вон камеры понаставили. Выгоняют нас частенько. А одна смена даже бьёт, — с невесёлой улыбкой говорит Женя, обнажая отсутствие пары передних зубов.

— И сколько мы будем стоять?

— Заход – минут тридцать-сорок. Потом немного отдыхаем, и снова за работу. Обычно в день мы часа четыре стоим, — отрывается от телефона миниатюрная Катя в грязном ярко-оранжевом пуховике.

— Но сегодня четыре я навряд ли выдержу. Продуло здесь, и насморк теперь жуткий. Не знаю, как буду петь.

Женя действительно неважно выглядит, но работа есть работа. Даже у уличных музыкантов.

Первый заход

Из дальнего конца туннеля-перехода между станциями метро «Красный проспект» и «Сибирская», напоминающего нору кролика из сказки Кэролла, до нас доносится шум прибывающего электропоезда. Он эхом отскакивает от мраморных стен и возвращается обратно. Двери открываются. Двери закрываются. Женя кладёт руку на гриф своей старенькой синей гитары. Грохот уносящегося к следующей станции поезда заглушает гул десятков голосов и шагов пассажиров метро, приближающихся к нам. Женя начинает играть песню «Город-сказка» группы «Танцы Минус». Катя с протянутой шапкой в руках улыбкой встречает потенциальных «меценатов».

В их дуэте за музыкальную часть целиком и полностью отвечает Женя. Он, как говорится «и певец, и жнец, и на дуде игрец». В нашем случае, на гитаре. Катя — аскер (от англ. «ask» — «просить»). Её рабочие инструменты — пресловутая шапка и приветливая улыбка потоку людей, текущему из одного конца туннеля в другой.

Гул нарастает. Если выглянуть за угол, то можно увидеть начало длинной нестройной колонны. Идущие в её первых рядах легко могли бы стать чемпионами по спортивной ходьбе. Они, влекомые неотложными делами, заботами и проблемами, бегут им навстречу, не замечая музыку, Женю, Катю и меня, в сторонке притоптывающую в такт песне. Им не до нас.

Середина колонны. Шаг размереннее, ровнее. Здесь люди идут парами или в одиночестве, но с телефоном у уха или в наушниках. Те, кто с телефонами, монетку, скорее всего, не кинут. Им некогда или просто неудобно лезть за ней в карман. Те, кто в наушниках, не кинут и подавно. Они не знают, не слышат, за что другие люди кидают в шапку деньги. А кидают те, кто не увлечён собственными мыслями и гаджетами, кто не спешит куда-то, сломя голову, а просто идёт.

Вот мужчина. Высокий, плотного телосложения, с добродушным выражением лица. Он улыбается, останавливается, лезет в карман, кидает в шапку горсть монет и, не переставая улыбаться, идёт дальше.

Женщина в дорогой шубе. Проходя мимо нас, отворачивается. Даже перевешивает сумку на другое плечо. Неприятно.

Вот идёт парочка. Симпатичный молодой человек и счастливая девушка с букетом в руках. Увидев нас, она дёргает своего спутника за рукав. Судя по лицу молодого человека, ему сегодня уже порядком надоело исполнять роль прекрасного принца. Но делать нечего, дама ждёт. В шапку падает пара монет.

Женщина в дорогой шубе возвращается и с извиняющейся улыбкой кладёт в шапку пятьдесят рублей. Первая бумажная купюра.

Вот красивая девушка на высоких каблуках. Её презрительный взгляд. Катин неприличный жест ей в спину.

И таких людей, как эта девушка, здесь гораздо больше, чем тех, кто не скупится и кидает деньги. Но они есть, и это уже хорошо.

Замыкает колонну компания молодых людей. Женина музыка ненарочно становится идеальным аккомпанементом к их весёлой болтовне и счастливым улыбкам. Они останавливаются, подпевают, смеются, благодарят приятным звоном монет, и, кажется, став ещё чуточку счастливее, уходят.

Десятки лиц, улыбок, взглядов, угрюмых и довольных, грустных и весёлых, мы увидели за три с половиной минуты песни. За то время, пока людской поток мерно и шумно перетекал из одного конца туннеля в другой. Их невозможно запомнить, но и забыть их тоже никак нельзя.

Сейчас у нас есть примерно четыре минуты до прибытия следующего электропоезда на то, чтобы поговорить.

— Жень, а ты для души играешь или ради денег?

— Ради денег, конечно. Для души я редко. Для души мы вон недавно выступали в регги-банде на Алтае.

— А вам, кроме денег, люди ещё что-нибудь кидают?

— Всё подряд! Особенно на Новый год! Мандарины, апельсины, игрушки, — по-детски увлечённо рассказывает Женя. — На Новый год вообще всё дают! Чаще всего, кстати, конфеты. Деньги кидают разные: доллары, фунты стерлингов где-то берут люди, казахские монет, много чего… У меня дома около восьми килограмм десятикопеечных монет. Я не поленился, пересчитал их, и там получается примерно рублей пятьсот. Ну и, конечно, я каждый день ещё рублей по двенадцать туда закидываю.

На вопрос о заработке ребята отвечают открыто. Как правило, три-четыре тысячи рублей за четыре часа. Воспитатель детского сада за рабочий день получает в три раза меньше.

Снова шум электропоезда. Голоса. Шаги. Лица. Звон монет.

Так проходит полчаса. И нас выгоняют.

Заранее оповестив о своём прибытии стуком каблучков по мраморному полу, перед нами предстаёт дежурная по станции в аккуратной форме. Ребята пытаются решить проблему мирно и быстро собирают вещи. Я разочарована. Неужели это всё?

— Сейчас поднимемся на станцию, посидим там минут пятнадцать и вернёмся. Мы всегда так делаем, — подмигивает мне Женя.

Мы поднимаемся на станцию «Сибирская», садимся на скамейку. Катя и Женя принимаются считать заработанные за заход деньги. Реакция окружающих на неопрятных, громко матерящихся ребят легко определяется по недовольным взглядам, перешёптываниям и неловким движениям соседей по скамейке. Насчитали девятьсот рублей. Неплохо. Обсуждают, что можно будет купить сегодня на эти деньги. Первым пунктом значатся сигареты и выпивка.