Медиатекст можно определить как динамическую сложную единицу высшего порядка, посредством которой осуществляется речевое общение в сфере массовых коммуникаций

Таким образом, термин медиатекст является гиперонимом (родовым обозначением)ряда предшествующих терминов: журналистский текст, PR-текст, публицистический текст, газетный текст, теле- и радиотекст, рекламный текст, текст Интернет-СМИ и т.д. Три основных сферы его функционирования – журналистика, PR и реклама.

Основные категории медиатекста – медийность (воплощение текста с помощью тех или иных медиасредств, детерминация форматными и техническими возможностями канала), массовость (как в сфере создания, так и в сфере потребления медиапродуктов), интегративность, или поликодовость текста (объединение в единое коммуникативное целое различных семиотических кодов), открытость текста на содержательно-смысловом, композиционно-структурном и знаковом уровнях[4].

Охарактеризуем эти признаки подробнее.

Медийность. Медиатекст жестко детерминированканалом коммуникации.Каждое средство массовой информации характеризуется особым набором медийных признаков, которые оказывают существенное влияние на лингвоформатные свойства текста. Так, печатные СМИ предполагают графическое (шрифтовое) оформление и иллюстрации, сопровождающие вербальный текст. Радиотекст включает аудиальный компонент – голосовые характеристики и звуковое сопровождение, телетекст усиливает вербальную и аудиальную составляющую видеорядом. Интернет создает потенциальную возможность многоканальной передачи информации и подвижность границ текста.

Недавно появившийся термин формат издания связан с необходимостью принимать во внимание взаимовлияние содержательных, технических и – отчасти – идеологических факторов, структурирующих медиапродукт. Формат СМИ ─ это совокупность параметров элементов, составляющих контент и определяющих особенности его подачи в соответствии с применяемыми информационно-коммуникационными технологиями и концепцией СМИ (редакционной политикой издания)[5].

Массовость. Специфика массовой коммуникации состоит в том, что это социально ориентированное общение, в котором претерпевают изменение фигуры автора (субъекта) и адресата.

По мнению психолога А.А. Леонтьева, у СМИ «как бы двойной субъект». С одной стороны, это, как правило, один человек, личность (теле- или радиоведущий, журналист-автор газетных материалов, эксперт и т.п.), с другой – «субъектом такого общения всегда является тот или иной коллектив или общество в целом: в социально ориентированном общении коммуникатор всегда представляет, репрезентирует мнения, убеждения, информацию социального коллектива или общества»[6]. Более того, по способу материального производства текст нередко представляет собой «коллективный продукт» и «является текстом команды, а не отдельного человека, даже если под ним стоит имя автора»: «“команда под руководством г. N” становится аналогом классического понятия “автор”»[7].

Адресат СМИ – массовая аудитория(« потенциальное неопределенное множество лиц», по И.М. Кобозевой), вступающая в ретиальное (от лат. rete – сеть), опосредованное, социально ориентированное общение и соответственно обретающая категориальные признаки, такие как ретиальная, анонимная, рассредоточенная (во времени, а в бумажных СМИ еще и в пространстве), неопределенная, разнородная, объединенная «только элементарным знанием языка»,неспособная в силу специфики массовой коммуникации критически оценить текст [8]. Таково «классическое» определение адресата медиатекста. Подробнее о специфике автора и адресата мы поговорим позже, а пока обратимся к другим категориям.

Интегративность (поликодовость). Понятие кода, пришедшее в лингвистику из теории информации, обычно трактуется как шифр, множество знаков, «упаковывающих» информацию по определенным правилам, предположительно известным адресату и адресанту сообщения. Существует бесчисленное множество кодов, определяемых в соответствии с разными критериями, и, наряду с кодами, связанными с каналом передачи информации (вербальными, визуальными etc), могут быть выделены идеологические, риторические, культурные коды, жанровые и стилистические, стихотворный и прозаический и подобные. Именно такое понимание кода лежит в основе известного тезиса Ю.М. Лотмана: «Зашифрованность многими кодами есть закон для подавляющего числа текстов культуры»[9]. Поликодовость не тождественна мультимедийности – транслированию информации с помощью разных каналов связи.

Современные медиатексты как по форме создания, так и по форме воспроизведения являются мультимодальными (Н.В. Чичерина), креолизованными (Н.С. Валгина, Ю.А. Сорокин, Э.А. Лазарева, Л.Г. Кайда), поликодовыми (В.Е. Чернявская), интегрирующими в едином смысловом пространстве разнородные компоненты (вербальные, визуальные, аудитивные, аудиовизуальные и другие). И даже традиционные печатные медиатексты трудно обозначить только как вид письменной речи, поскольку важным элементом газетного текста выступает визуальная составляющая, его графическое, шрифтовое, цветовое оформление. Для адекватного понимания газетного материала существенным оказывается пространственный параметр, выполняющий определенную смыслообразующую функцию: размещение на полосе, внутренняя фрагментация, объем, соседство с другими текстами и т.п.

Открытость. По мнению ряда исследователей, медиатекст не обязательно обладает смысловой завершенностью, представляя собой структуру, открытую для многочисленных интерпретаций: текст СМИ представляет собой совокупность фраз бесконечных гипертекстов, где все является ссылкой друг на друга и бесконечным цитированием[10].

Итак, открытость медиатекста соотносится с категорией интертекстуальности. Интертекстуальность и открытость медиатекста как семиотического явления обусловлены его вписанностью в единое глобальное информационное пространство. СМИ создают «картину мира», диктуют обществу в целом и отдельному индивиду вкусы, жизненные приоритеты, нормы поведения, в том числе и речевого. Любой медиатекст представляет собой часть, фрагмент информационного континуума, являющегося для него коммуникативным фоном[11] и обеспечивающего неоднозначность смыслов и диапазон интерпретации сообщения читателями.

Согласно теории М.М. Бахтина, любой «познавательный акт находит действительность, уже обработанной в понятиях донаучного мышления, но, главное, уже оцененною и упорядоченною этическим поступком: практически-житейским, социальным, политическим», «и познавательный акт повсюду должен занимать по отношению к этой действительности существенную позицию». А это означает, что «та или иная возможная или фактически наличная творчес­кая точка зрения становится убедительно нужной и необходимой лишь в соотнесении с другими творческими точками зрения: лишь там, где на их границах рождается существенная нужда в ней, в ее творческом своеобразии, находит она свое прочное обоснование и оправдание; изнутри же ее самой, вне ее причастности единству культуры, она только голо-фактична, а ее своеобразие может пред­ставиться просто произволом и капризом»[12].

Таким образом, даже в новостных жанрах журналист воспроизводит не саму действительность, но факты, определенным образом отобранные и сгруппированные в соответствии с чьей-то (не всегда его собственной) позицией: интертекстуальность в данном случае варьирует в диапазоне от документирования до подмены ответственности за сообщаемую информацию[13].

Подробнее о категории интертекстуальности мы расскажем в соответствующем разделе.